Рецензии
| Доводила родителей в трансах до стресса,
высекая из этого кайф и приоры,
чтобы знали, что в доме растёт поэтесса,
и не смели вступать с ней в ненужные споры.
Не терпела советы и критику тоже.
Не хотела признать ни вину, ни ошибки.
И прощать не хотела. И выросла. Боже,
отчего так пустынно-спокойно на Шипке? | | Вы простите, не вас ли в ту осень
я в постели употреблял?
Носик был, помню, тоже не очень
и лица угловатый овал. | | О, эти пятки, эти пятки!
Я первый воспеваю их.
На всё другое без оглядки
в их честь слагаю этот стих.
Их игнорировали люди
тысячелетьями. А зря.
Они округлы словно груди.
Они сверкают, как заря.
Они скромны, они развратны,
Они начало и конец,
Они нащупь так приятны
И хороши на холодец.
Но больше мне приятны локти.
И млею, слыша голосок:
«Я разрешаю вам – потрогте,
Да нет, не грудь, а локоток» | | Я, из зелёной дали глазея,
вижу заблудшего в трёх колоннах.
Кулибина птицы в твоих музеях
молчат, задохшись в одеколонах.
У нас тут олени в аллее - балетом.
А как на закате рога их алели!!!
У вас анемия - награда поэтом.
Пред нашей избою - что ваши Растрелли?
Давно уж повыцвели линии ваши
И стрелки стрелкам не даются на стрелке.
Вы к нам приезжайте - откушайте кашки
не с каменной, а с деревянной тарелки. | | | ... простите, но с таким же успехом это может относиться к Москве, Парижу и т.д. Где здесь СПб? | | Как совершенно то, что в жизни вдруг сбылось!
Как совершенно всё, что с нами приключилось!
Я не надеялась на Бога и авось -
Всё выбрала сама. Сама в козла влюбилась.
В огнях далёких жизни антрацит
Впустую в серый дым перегорает.
Жизнь день за днём вершит свой суицид.
Но мне это нисколько не мешает.
Талантов мне отпущено сполна –
Их и слепец узнает визуально.
А к людям не пойду. Ду ну их на,
Поскольку все они не гениальны. | | | Значит, она ему наложила ... свежих стихов на дорожку и их чувства не облагались сроком давности? Может, что-то поправить? | | Заразы, скоммуниздили Пегаса!
В ночи пришёл и имя не сказал,
лишил меня ..., ну, этой ... табуль раса
и лошадь от кровати отвязал.
Сижу на крыше. Водка закипает.
Ожог на попе. Плачу. Дую. Пью.
Хвостом машу. Пишу письмо. Пусть знает:
поймаю - из рогатки застрелю. | | | Лада, спасибо за стихи - за это и то, что нашёл на Поэзии.ру. Ехидный переспешник - я не нашел, за что зацепиться для пародии, а скорее - не было желания цепляться: просто получал удовольствие от стихов. | | | Что за день сегодня! Анна Полетаева, Вы (здесь было мало - сходил на рифму.ру). Праздник! | | | Уже отозвался на Ваше ***. Могу лишь повторить всё сказанное и добавить: это не версификация - это поэзия. | | А навстречу идёт по Неглинной
тот, кому улыбаюсь я томно.
И он тоже жуёт мандарины
очень мужественно, килотонно.
Что нам фиги, гранаты, папайя,
маракуйя, кизил, мангустины?
Мы идём и жуём мандарины,
челюстями стихи выжимая. | | Я с бедой пересплю ночь -
аж по телу пройдёт дрожь
без любви. И родится дочь.
Назову её Музой. "Не трожь
одиночество, - ей скажу, -
оно пайки сырой серей ,
липнет вязко оно к ножу,
как к терьеровой шкуре репей".
Охладим под дождями кровь
и легко понесём свой крест,
и, стихом попадая в бровь,
мы идём ... Ни души окрест. | | Уважаемый Моисей! Спешу заверить Вас в уважении к Вам. Но Ваши тексты и Вы - не синонимы. Они могут быть более или мене удачными. Этот - много менее. Возможно, у меня с чувством юмора плохо - простите, случается и такое, но мне не смешно. Более того, продираясь через нагромождение сентенций и придуманной Вами "цензурной брани" (ну, где Вы слышали, чтобы так бранились?), volens-nolens вспоминал Чехова: "Екатерина Ивановна села и обеими руками ударила по клавишам; и потом тотчас же опять ударила изо всей силы, и опять, и опять; плечи и грудь у нее содрогались, она упрямо ударяла всё по одному месту, и казалось, что она не перестанет, пока не вобьет клавишей внутрь рояля. Гостиная наполнилась громом; гремело всё: и пол, и потолок, и мебель... Екатерина Ивановна играла трудный пассаж, интересный именно своею трудностью, длинный и однообразный, и Старцев, слушая, рисовал себе, как с высокой горы сыплются камни, сыплются и всё сыплются, и ему хотелось, чтобы они поскорее перестали сыпаться, и в то же время Екатерина Ивановна, розовая от напряжения, сильная, энергичная, с локоном, упавшим на лоб, очень нравилась ему. После зимы, проведенной в Дялиже, среди больных и мужиков, сидеть в гостиной, смотреть на это молодое, изящное и, вероятно, чистое существо и слушать эти шумные, надоедливые, но всё же культурные звуки, — было так приятно, так ново...
— Ну, Котик, сегодня ты играла, как никогда, — сказал Иван Петрович со слезами на глазах, когда его дочь кончила и встала. — Умри, Денис, лучше не напишешь.
Все окружили ее, поздравляли, изумлялись, уверяли, что давно уже не слыхали такой музыки, а она слушала молча, чуть улыбаясь, и на всей ее фигуре было написано торжество.
— Прекрасно! превосходно!
— Прекрасно!— сказал и Старцев, поддаваясь общему увлечению".
Но Вы ведь не хотите, правда, чтобы я поддавался общему увлечению и повторял слова Ивана Петровича? Тем более, что, судя по откликам, назвать его "общим" было бы непростительным преувеличением.
А Екатерина Ивановна была хороша ...С искренним уважением. | | | Barry, искренее и захватывающе, как хорошая джазовая импровизация. | | "... тихо от боли молчат.
Стона не слышит
Прохожий ..."
А можно молчать громко? Но вот они молчат, да ещё тихо, а прохожий слышит стон. | | | Читал и честно пытался выдавить из себя улыбку, потому как - юмор же. Вдобавок ещё и ирония. Уговаривал себя, улыбнись, мол, зараза, тебе всё равно, а человеку приятно ... Не-а, ничего не получилось. | | | Спасибо, Пётр и Татьяна! Захватывающий рассказ - глубокий, серьёзный, болевой. Стихам место в ББП-шном "Советские поэты, павшие на Великой Отечественной" | | "Это жизнь, лишь полёты во сне. На Яву."
Эта жизнь - лишь полеты во сне наяву.
Все пытаются что-то урвать на халяву.
Я однажды пойму, что неверно живу,
и во сне умотаю на Яву.
Там печали в руках у людей не найдёшь,
там песок не скрывает дорогу,
ложь не селится в бархате лож ...
Языка подучить бы немного ... | | "Bonsoir.., я уеду на век
отошли мы давно плоть от плоти
мне казалось, в тебя проник
или, может, совсем напротив
Bonsoir.., я уеду на жизнь,
Поищу в ней здравого смысла.
Или просто, статистика в числах."
Помню я, что к тебе приник
всей своей пылающей плотью
и под крик твой в тебя проник ...
Оказалось, совсем напротив.
Ты послала меня на век
поискать там здравого смысла.
И пошёл я. Ты не тоскуй -
я вернусь, как статистика в числах. |
|
| 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
