С тихим всплеском вёсел, закатился день, Надвигался берег, превращаясь в тень, Лунная дорожка в дрожи той реки, Зажигала в душах, наших, огоньки. В сумерках осенних слышен каждый звук, То ли - скрип уключин, то ли - сердца стук. Будто хор Господень, пение цикад, Те минуты счастья - наш бесценный клад. Мы спешим увидеть мир у наших ног, Позади сомненья, полные тревог, Подгоняя лодку, мы плывём от них, В мир, который создан лишь для нас двоих. Забытое Хрустальный звон, в вечерней тишине, Игривый луч осеннего заката, Купаясь и искрясь в моем вине, Напомнил мне, забытое когда-то. Вечерний сумрак солнце торопил, Спеша залезть поглубже в мою душу, Но лучик, что надежду подарил, Был юным, и по-детски непослушен. И мне почудилось в той призрачной дали, Где тлел закат, уныло догорая, Что будто там, на том краю земли, Увидел свет потерянного рая. * * * Приснился мне сон: ты в дивном убранстве... Приснился мне сон: ты в дивном убранстве Блистала вовсю, на придворном балу, Вокруг офицеры, да баловни счастья, Кто вышел в чины, хоть достаточно глуп. Сверкала в бриллиантах, твоя диадема. Их блеск ослеплял, но затмить он не мог, Такой красоты, от Парижа до Вены, Не встретить нигде, и свидетель- сам Бог. Гремела мазурка, оркестр надрывался, Казалось, что сходит с ума белый свет. А юный корнет, так по-детски прижался, В любовном порыве мальчишеских лет. А тучи все ниже, и грома раскаты, Уже раздаются невдалеке. И скоро всё то, что было нам свято, Затопит в кровавой народной реке. Террор ураганом пройдет по России Свинца не жалея для верных сердец. И сколько бы Господа вы не просили, Для всех уготован терновый венец. А вы веселитесь, транжиря минуты, Блаженны, не зная, что вам предстоит. В Советской России не будет приюта, Такой у истории страшный вердикт. Соседка Глаз твоих блеск, как лунный всплеск, Тенистый парк, укромная беседка, И нежность губ и сладость пут, Все позади, моя прелестная соседка. Пытливый ум, и шалость дум, И блеск росы, и свежесть южной ночи, И наши сны, как дар весны, Где даже воздух чист и непорочен. Наивный взор и страстный вздор, И крик совы и скрип столетней ели, И дивный миг, что вдруг возник, В манящей близости такой желанной цели. Ушедших лет неясный след, Давно укутан дымкой увядания, И все грустней, что нам уж с ней Не повторить тех сладостных свиданий. * * * Под ногами шуршит недовольный, встревоженный лист, И вокруг не души, свежий воздух прозрачен и чист. Лишь луна полным диском, сквозь голые ветви нам льстит, Что нас ждет кто-то дома, кто любит нас, и все простит. И все чаще, мой ангел-хранитель приходит во сне, Обещает, что скоро закончатся все мои муки, И вернусь я домой, ну - не к осени, так - по весне, И обнимут меня после долгой и дальней разлуки. Я тотчас просыпаюсь,и вижу, что все как и прежде, Только воздух ночной, будто нитью звенящей прошит, Легкий лучик, еще не погасшей, наивной надежды, Угольком согревает потемки заблудшей души. Как хочу я успеть к тому, самому главному дню, Что так свят был и вечен в той жизни - далекой, вчерашней, Чтоб обнять свой очаг, прикоснуться к родному огню, И поднять свой бокал, и растаять в заботах домашних. Здесь нашли мы свой верный, надежный приют, Легкомысленно бросив, что Родиной с детства зовется, И пусть fado во всех кабаках так отменно поют, Мне ж милее мотив, что над нашей Отчизною льется. Все, чего не хватает сегодня с тобою нам тут, Завтра мы обретем, возвратившись на наши просторы, Пусть нас ждет там не пряник, а самый безжалостный кнут, Лучше жить под крыльцом, чем всю жизнь простоять в коридорах. * * * Мне позавидовал бы сам сеньор Дали, За то, что не был ею он обласкан. Её портрет писал я в светлых красках, Но, очевидно, тени подвели. Мазок к мазку ложился на картину, Но, толь пейзаж мой вышел слишком скучен, Или художник плохо был обучен, Что превратился вымысел в рутину. Я денег не жалел на кисти и эстамп, Я заказал роскошнейшую раму, Создал цветов невиданную гамму, А получился только серый штамп. Я дал ей то, что недоступно многим, Ей, не скрываясь душу преподнёс, Она ж смеялась, искренно, до слёз, Назвав меня ничтожным и убогим. Она ушла, и множество моделей, Заполнило мой опустевший мир, Как вороньё слетается на пир, Нахально, не скрывая своих целей. Я променял высокое исскуство, На яркую дешёвую мазню, Как часто мы, мышиную возню, Предпочитаем искреннему чувству. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
