За что можно любить фильмы Валерия Тодоровского, так это за атмосферу воссозданной жизни, за настроение, которое рождается с начальных титров и крепнет дальше с каждым кадром. И что ценно, веришь в это, созданное. Для написания любого текста без погружения в атмосферу не обойтись. Понимая это, так и ныряешь: то серое реальное с вкраплениями счастливой радуги, то придуманное цветное в окантовке серых пустяков. И третьего варианта, видимо, не дано. Редактор К., наконец-то, вышла из транса и безделья после своего отпуска, провела переговоры с издателем и выдала мне новый дедлайн. Время «Ч» — 1 марта, как и в прошлом году. Снова Рождество и Новый Год в работе. Хорошо, пусть так. В течение года не работаешь, будешь работать тогда, когда другие отдыхают. Все перетекает из одного в другое, что-то создается, рождается, что-то уходит от тебя, гибнет. Просто так ты и копейки не получишь. А если получишь — приготовься с чем-то расстаться, потерять. Говорят, что жесткие сроки дисциплинируют. Врут, они выхолащивают, вычищают до дна. Ради конечного результата отдаешь часть своей жизни. От раба отличаешься в этом состоянии только тем, что в любой момент можешь сдаться, отказаться от цели, от результата. Свобода выбора? Нет, подмена понятий. И тогда возникает другой перевертыш: сожаление о бесславно потерянном времени, о слабости. И не ясно, что хуже. Ловушка для писателя. Два рассказа (или рассказ плюс небольшая повесть) по объему почти готовы — остались только чистка, сушка и редактура, а вот роман только начат. Рассказы можно будет сдать. Они войдут в книгу «Легкие чувства». Я частично выполню свои обязательства. Но роман… Можно пытаться сделать его хотя бы по объему… но это нереально. Представлю издательству черновик… На ум приходит только одна аналогия: Достоевский написал роман «Игрок», начитывая стенографистке Анне Сусловой, за 26 дней. Но то же Достоевский! У него «Игрок» был написан и переписан в голове. Диктуй, проговаривая сцену за сценой, и расслабляйся по ночам в объятиях новой возлюбленной, проверяя на ней свой гениальный слог. А у меня: стенографистки — нет, новой возлюбленной — нет. Есть только старые. Шутка. Редактор К. осушила отношения до сугубо деловых. Я ее понимаю. Рабочие будни должны быть формализованными, структурно строгими и… простыми. Усложнения приводят к потерям, в работе — почти всегда. Когда смотришь фильм «Рембо: Последняя кровь», понимаешь, что она, на самом деле, последняя… Сталлоне постарел, усталость в глазах не только по роли, но и по жизни. Но он себе не изменяет. Сталлоне — проповедник. Он не усложняет то, что и так понятно. Зло всегда будет наказано, если не сразу, если даже с потерями, но всегда. Акценты трогают душу при всех стандартных условностях. Мысли о смерти и ценностях жизни, о мести за прегрешения и нарушения заповедей не приелись. Когда просто, но честно, то методы не имеют значения. Чем изощреннее подается зло, тем эффектнее будет в итоге побеждать добро. За все нужно платить. И чем больше грех, тем страшнее плата. Вывод: живи проще. Раньше бы даже не задумался. А сейчас… Говорят, простота — хуже воровства. Не согласен. Не всегда. Осознанная простота — выход, когда упираешься в стену, или теряешь, или устаешь. Это как будто ссужаешь проход для достижения цели, отбрасывая ненужное, цепляющееся, наросшее, болящее. Выберешься — вернешься к донорству. Подсел на фильмы. На неделю? Нет, почти на две. Благо, есть сервисы, собравшие у себя почти все шедевры. Обленился совсем. А может так и надо? Какая разница, чем восстанавливаться? Раньше — книгой, музыкой, поездкой, бегом. Сейчас — фильмами, музыкой, рисунком, прогулками. Пока результат есть — не имеет значения. Будет яма… тогда и посмотрим. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
