Это была странная любовь двух хикки. Парень и девушка, ещё не достигли порога в двадцать пять, а двадцать пять – это время, когда, если до сих пор не стал взрослым, понимаешь, что пора взрослеть. Они жили в двухкомнатной квартире, и слово «жили» означало «никуда не выходили». Еду они заказывали в магазине, мусор просили выкинуть соседского мальчика, которому за услуги платили десять долларов в месяц. Они не работали, но у их родителей был хороший счет в банке, по которому можно было жить, не задумываясь, только на проценты.

Это не была агорафобия, или социофобия, просто двое людей вдруг решили, им вне этого общества будет лучше, а обществу будет лучше без них. Сознательный выбор.

Просыпались они, когда хотели. Никто не звал их на работу, никто не требовал выгулять собаку. У них не было домашних животных, о которых надо было заботиться, или цветов, которые надо было поливать.

Они одевались во что хотели. Мятая гавайка и бриджи ? Пожалуйста. Кимоно с драконом ? Котенок, ты в нем классно смотришься ! Завтрак. А готовить не хочется. Как всегда утром, хочется просто есть.

Звонок в ближайшее кафе, заказ двойной пиццы и два молочных коктейля. А пока они едут, эти двое, прямо в одежде, снова ложатся в кровать, чтобы поласкать друг друга. Они делают друг с другом, что хотят, а потом курят, стряхивая пепел на пол. Когда приезжает курьер, одежда этих двоих выглядит так, словно они в ней спали. Но разве их это волнует ? Пуская общество утрется в своих гневных высказываниях по поводу тех, кто его отрицает.

Легкий завтрак, сыр, грибы и колбаса на куске толстого блина, можно дальше лежать.

У них почти всегда задернуты шторы. Потому что солнце слишком ярко светит и бьет в глаза. А им нравится полумрак, создающий теплую темноту вокруг них двоих, в их комнате, в которой всегда беспорядок.

Вся их одежда, которую давно пора стирать, складывается в мешки для мусора, раз в неделю приезжает мать парня, закидывает в стиральную машинку, и уезжает. А они в это время слушают музыку, громко, чтобы не слышать звуки кипящей жизни снаружи.

Курят стоя, курят сидя, лежа, в ванне и в туалете, и в обоих комнатах. Только на балкон они не ходят, потому что там – окно в общество. А если ты не веришь в общество, то как в него может быть окно ?

Общества нет, это все сказки. Те люди, что ходят там, на улице – всего лишь разбросанные по жизни личности. Они верят в Бога, государство, и в социальную справедливость. Ну и пускай верят. А два гедониста будут прожигать свою жизнь в одном маленьком мирке на 60 квадратных метров.

Их жизнь проходит под музыку «sleepwalk». В каком-то смысле, они действительно гуляют во сне. Эта их жизнь – длительный сон. Такой длинный, что иногда начинаешь верить, что это жизнь.

Они не думают о том, что постареют. Стареют в обществе, в этой большой ловушке умов. А они даже не взрослеют, как они могут постареть ? Они не смотрят новости, не слушают радио и не читают газет. Они не знают, что Джексон умер, потому что он умер в обществе, а в их маленьком мирке, на mp3 дисках он будет жить вечно, вместе с Ингрид Бегрман и Богартом.

Им не нужны новые фильмы, новая музыка, новые передачи. Они не знают о кризисе, они даже не знают, что такое кризис. Пока они есть друг у друга, кризисов быть не может.

Они не болеют. Наверное, потому что это иллюзорное общество заражает своих членов, а до них просто не может добраться. Будь на улице чума, или свиной грипп, или ад придет на землю, они этого не узнают. Они в это просто не поверят. Они все ходят и ходят в своем сне.

Обед у них начинается, когда они захотят есть. Поели, выбросили пластмассовую посуду и забыли. Ничего, раньше, сейчас, для них не было. А сейчас они слушали музыку.

Потом смотрели старый фильм, из их собранной коллекции, принимали душ вместе и снова шли в кровать и курили. Чтобы взять сигарету, нужно было поднять с пола пачку, любую, достать и кинуть обратно. Как все просто.

Остановившиеся часы на стенке показывали одно и то же время. Их время. Их момент жизни, когда они остановились вместе с часами. Перестали жить вперед, стали просто жить. Куда нужно торопиться, если всегда стоишь на месте ? И остается лишь спешить никуда не спешить.

Ночью они ложились спать. Они догадывались, что была ночь, поскольку на улице было темно. Но вполне возможно, это было постоянно повторяющееся солнечное затмение.

Им снилось, что они живут в обществе. Что у них есть собственная семья, ребенок, работа, и обязанности перед обществом. Что они гуляют по улицам, встречаются со знакомыми, проживают свою жизнь Там, за окном. Каждую ночь сон повторялся. Но это был всего лишь сон, милая иллюзия, и когда они просыпались, они вставали, одевали, что хотели, заказывали пиццу и ложились в постель. Там они ждали, пока её не привезут.

И так было снова и снова, маленькая любовь маленьких хикки.