Скоро год, как мы расстались. Ты ушел, уехал. Тебя нет. Я хочу все забыть. Я постоянно твержу себе аффирмации, как рекомендует знаменитый психолог Луиза Хей. “Все прошло. Отболело. Мне хорошо без тебя”. Но от этого лучше не становиться.

А на улице весна, в том своем состоянии, когда все уже забыли о зимних холодах, а жаркое лето еще не спешит вступать в свои права. Природа как невеста перед свадьбой, нежная и возбуж-дающая, пахнущая свежестью и сиренью. Но удивительно, как человек, потерявший любовь, вдруг теряет и запахи, и краски. И с этим уж ничего не поделаешь. Но жить-то надо.

“Все”, - говорю я сама себе.

“Беру себя в руки. Надо же что-то делать. Можно, например, сходить погулять по городу. Говорят, гуляние на свежем воздухе очень помогает при стрессах, успокаивает нервы”.

Сказано. Сделано. Ноги сами идут в нужном направлении. И вот я уже стою перед домом своей лучшей подруги. Мне просто хочется с ней поговорить. Нет, конечно, не о тебе. Глупо было бы вспоминать тебя, все равно, что сыпать соль на все еще кровоточащую рану. Достаточно того, что в болтовне с ней, я хоть немного забуду о тебе.

Ухожу от нее, когда уже темнеет. Один из запоздалых трамваев распахнул передо мной двери, и я устроилась у окна в полупустом вагоне. Настроение хорошее. “Много ли человеку надо, - думаю я, - чашка горячего чая, хороший собеседник, и он опять в норме. Оказывается можно жить и без тебя. Вот ”.

Трамвай со страшным скрипом делает поворот на перекрестке двух дорог. Рассеянно всматриваюсь в черноту надвигающейся ночи. Прямо на меня из темноты в свет, льющийся из окон вагона, шагает мужчина. И вдруг мысль, такая же внезапная и яркая, как молния, озаряющая небо. “Ты”!? - и в этом слове было все. И вырвавшееся вдруг на свободу желание видеть тебя, которое я так старательно прятала весь год за железные решетки, установленные разумом. И

невысказанные слова обиды, и радость от этой случайной встречи. И удивление от дел Божьих, от того что, нам никогда нельзя знать, что будет с нами через минуту.

Ты шел, не поднимая головы, своей уверенной твердой походкой. А я в один момент оне-мевшая и завороженная, как в кино, смотрела на тебя и ничего не могла поделать. Окна вагона еще с зимы, были плотно закрыты. Да и противная гордость, пусть уже на самом донышке, пусть со-всем тоненьким голоском, но все еще напоминала о себе.

Громыхая, трамвай миновал поворот. Но то море чувств, которое подхватило меня и понесло, как легкий парусник, уже не отпускало. Да и можно ли управлять маленьким суденышком в разбушевавшемся море? Здесь надо только полагаться на волю Бога. В один миг я поняла то, на что весь год, такими долгими бессонными ночами, искала и не находила ответ. Теперь этот ответ был крупными буквами написан на запыленных окнах старенького, видавшего виды, вагона.

Я тебя люблю! И куда не посмотри, везде – я тебя люблю!

Я медленно шла домой, ощущая в себе такую гармонию с этим удивительным весенним вечером. Я вдруг так сильно почувствовала, как пахнет свежей зеленью и цветущей сиренью, что у меня закружилась голова. Мне хотелось петь, от того чувства, что было внутри меня, и что было, к счастью, сильнее меня.

Даже бомжи, толкавшиеся у киосков, уже не раздражали и не пугали, своими странными одеждами. А идущие на встречу прохожие, почему-то улыбались, как будто мы были знакомы. Потом только я поняла, что иду с глупой улыбкой на лице, и они ее принимают в свой адрес.

И меня вдруг осенило. Как просто и удивительно устроен Мир – если один человек любит другого, то через эту любовь получает ощущение, что его любит весь мир.

Впервые, за целый год я заснула крепким и сладким сном. Но уже когда смыкались веки, промелькнула мысль - что же мне теперь делать с этой любовью? Об этом я подумаю завтра, как говорила моя любимая героиня Скарлетт.