Группа из шести человек несла свежевырубленный шест, довольно длинный, три человека шло впереди и еще трое через небольшой промежуток от них. Шест они несли на плечах, а в промежутке шел еще один человек, весь в черном, он не помогал им нести шест, а скорее они несли его вместе с шестом. Он обеими руками держался за шест и еле переставлял ноги. Так они прошли через парк, который осыпал их крупными желтыми листьями. У всех было осеннее настроение и может поэтому - заморосил дождь. С мокрыми лицами, как будто они кого-то оплакивали, спустились по лестнице, прошли через решетчатые ворота и оказались на кладбище.

Их встретили надгробия: и деревянные простецкие кресты с фанерными табличками, и кресты из железных трубок, и мраморные, и гранитные плиты. И каждая могилка была огорожена, и каждая имела свою степень ухоженности или запущенности. Были кусты и деревья – в желто-красной отмирающей листве. Были глинистые тропки, такие склизкие, что человек в черном совсем растерялся и, угловато выгнувшись, обхватил уже и ногами шест. Ботинки несущих облепили комья глины, похожие на раздавленных слизняков.

Группа с шестом остановилась у прямоугольной ямы. Края ямы осыпались, а на дне пузырилась белесая вода. Трое первых, недолго раздумывая, опустили свой конец шеста в яму. Человек в черном, цепляясь за шест, сполз вниз, походил на четвереньках по дну и, свернувшись калачиком, замер. Его лицо скрыло водой. Шест вытащили и откинули в сторону. И кто ногами, кто руками стали засыпать яму.