Половину своего детства я провел на берегу Анапы. Там было солнечно, и много мальчишек, с которыми я дружил.

 

Однажды, когда мы бегали по пляжу, я увидел настоящего краба, ползущего вдоль пенящейся воды. У краба не было клешни, и я подумал, что это несправедливо. Я решил помочь - стал пихать ему в уцелевшую клешню веточку, что бы он мог впредь защищаться от врагов. Но краб отверг ее и уполз. Я обиделся. И даже заплакал, но никому об это не рассказал.

 

Таких крабов в жизни я встречал потом немало и с тех пор я не навязываю сострадание больным и неимущим. Как ни казалось бы это странным, но именно они всегда наиболее страстно отвергали всяческое сочувствие. Нет, я не на столько самолюбив, что бы не предлагать участие снова и снова. И я вовсе не трус. Но все же, меня пугает их чрезмерная гордыня за незаслуженно переносимые муки. Эта гордыня разрушительна.

Иной дурак возьмет, да откусит тебе здоровую клешню за то, что бы не совался ты со своими палками и не корчил сочувственный вид, будто и впрямь знаешь, каково оно – быть одноруким.

 

А может быть, что я и неправ. И бедный краб просто не понял сути моих безобидных намерений, испугался?

 

Что ж? В тот год на море меня очень больно ужалила медуза за то, что я хотел просто ткнуть ее пальцем… Это тоже был хороший урок.

 

***