Заря, напоенная летом, И ветер, пронзивший века, Все это пред взором поэта Проносится как облака. И грезы его – наша память. А слезы его – боль земли. И души безжалостно ранят, Все те, кто так рано ушли Доступно бессмертье поэтам? Ведь смотрят они сквозь века. Поэтому призрачным светом Сияет любая строка. 17 окт. 2005. Поэт света. Журавлиные стаи летели, Отправляясь в последний полет. И когда зазвенели метели, Стало ясно, что он не придет. Кто-то скажет, что Он – забияка. Кто-то скажет, что Он – хулиган. Завершилась последняя драка, И осталось свернуть балаган. Для меня он - веселье и воля. Для меня он – и радость, и грусть. Он похож был на русское поле. Многогранный, как светлая Русь. И немало найдется поэтов, Полюбивших есенинский слог, Напились того дивного света, Что себе он оставить не смог. 16 сент. 2005 Высоцкий Сероглазому гению посвящаю я строки. Прозвучал его голос в ночной тиши И осыпались листья, шелестя о пророке. Белый аист, напомнивший нам о войне. 1981 На могиле В. Высоцкого. Цветы горят огнем предсмертным, Как будто кровью налитые. Две свечки, вспыхнув желтым блеском, Осыплют звезды золотые. Цветы увянут на могиле, И ветерок задует свечи. Но люди вновь цветы живые Несут. И время их не лечит. 1884 Памятник Высоцкому Сделанный из мрамора или стали, Освещенный фонарем во мгле, Тихо ты замрешь на пьедестале, Не ответив даже слова мне. И друзей сердца не станут биться, И она тебя устанет ждать. Ты успел так многого добиться, Как сумел ты все предугадать? И не будет больше человека, Остается только маски снять. Ахиллесов прожитого века Мы умеем лишь провозглашать. Ничего им сделать ты не сможешь, Не спуститься с мраморной плиты Если даже речи будут ложны, Не сумеешь вызов бросить ты. 1984 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
