Я шел по переходу ровным шагом Сквозь лица, напряженье разных рук. Я видел нищих у стены и с ними рядом Спастись хотел и сам от разных мук. И в этом шуме из шагов, всегда спешащих, Вдруг что-то зазвучало, полилось И все росло и вырастало так изящно, Как будто чудо в то мгновенье родилось! То было непонятно, но возможно: Увидел я, пройдя чуть-чуть вперед, Прохожие все как один восторженно Смотрели, как та Женщина поет! Она стояла, словно отделившись От своего какого-то пальто. Вперед и ввысь всем телом устремившись За музыкой, в душе ее живущей глубоко. У ног ее лежал пакет открытый; Кто мог, к нему тихонько подходил… Мальчишка, грязный и давно всеми забытый, Недалеко от этой Женщины ходил. Все слушали… И все куда-то шли… Но удивительно, исчез привычный гул. Смолкало все в сравненье с этим выраженьем глубины. И только грязный мальчуган – все это за рукав пальто тянул. И Женщина, закончив петь, в себя придя едва, Столь неестественно водя рукой, пакет схватила И, руку вытянув, держась за мальчика, пошла Туда, где "публика" побольше ей платила. Она не знала, но была она не той – Несчастной нищенкой в запачканной одежде. И не убитой горем и слепой, А самой сильной, самой преданной надежде. Никто, наверно, так и никогда Не скажет мне о ней, увы, ни слова. Но долго будут жить в моих глазах ее глаза. И голос музыки в душе не раз перевернет все снова. 4.02.96 г. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
