В начале августа собранные сливы превратились в жидкую, неприятную массу. Этап брожения закончился. Две деревянные 350-литровые кадушки с полуфабрикатом были покрыты мешковиной и клеенкой, чтобы случайно специфический запах не пробудил нездоровый интерес публики к предстоящему производству «цуйки» (сливовки). В процессе брожения косточки отделились и чистенькие выпали в осадок. Эти косточки были извлечены, промыты и просушены на солнце. Потом Иван отвез их на мельницу и перемолол. Получилось четыре мешка комбикорма, которые уже лежали в сарае с маркировкой «Продукт № 1 для Сурчики». Все по науке!

Вечером я пошел на переговоры с дядей Георгием на предмет аппарата и тонкости технологии перегонки.

Дядя Георгий доводился младшим братом бабушки по отцовской линии. В 1948 году его семья была репрессирована и сослана в Сибирь, как «враги народа», а в 1961 году, когда Хрущев пришел к власти, они были реабилитированы и как «невинные жертвы культа личности Сталина» вернулись в родное село. Несмотря на то, что их репрессировала и реабилитировала та же самая Советская Власть, ядром и руководящим маяком которой была «самая научная и самая справедливая» Коммунистическая партия в мире, они не получили никакой материальной компенсации после реабилитации. Дядя Георгий три раза создавал свое хозяйство с нуля! В селе его называли уважительно «Президентом». Это потому что его дом, который был конфискован во время депортации, в народе назывался «Белым домом» и находился в центре села. Этот дом, действительно, был белым, очень большим и очень красивым. Он был покрыт белой нержавеющей жестью с белым металлическим забором, с белыми дверьми и окнами, с белыми тротуарами и белым колодцем, над которым красиво возвышался белый металлический поднавес со сказочными узорами, листочками, цветочками, птичками и фруктами из нержавеющей жести. Стволы деревьев вокруг дома всегда были побелены, а в мае месяце, когда сад расцветал, то все было чисто и красиво и никак нельзя было по другому называть это место, кроме как «Белым домом».

Ну, и как назвать хозяина «Белого дома»? Конечно же «Президентом».

Мама с иронией относилась к родственникам по отцовской линии (из-за бабушки, конечно), но «Президент» был исключением. Она рассказывала, что у него дом был как игрушка – такой красивый, добротный, разумный. Можно было полдня ходить по его хозяйству и не найти ничего такого, что не так лежит или неправильно сделано. Он был мастером от Бога. У него всегда были все необходимые инструменты и самодельные добротные приспособления, которые все село одалживало у него, когда нужно было делать колодец, поднять и укрепить потолок дома, устранить усадку и искривление фундамента. На окраине села у него была мастерская. У него был мотор! В то время эта была большая редкость. К этому мотору у него была «батоза» для того, чтобы молотить зерно и «циркулярка», чтобы делать доски. Он попал в разряд кулаков. Был раскулачен и все конфисковано. Но без хозяина так ничего и не заработало. В доме поселилось Правление колхоза. Позднее Правление перешло в другое здание, а в доме была гостиница для работников МТС (машино-тракторная станция). Удивительно, что за 15 лет опустошения, этот дом еще имел добротный вид. Значит, толково был сделан.

Когда они вернулись домой из Сибири, в его доме была колхозная гостиница или, так называемый, дом специалиста. Здесь обычно проживали откомандированные райкомовские инструктора, комсомольские вожаки и «вожачки», которые приезжали с разными проверками и уезжали, через несколько дней, со свертками… Поскольку работа у них обычно была напряженная, то зачастую там расслаблялись, или попросту говоря, устраивали пьянки на свежем воздухе допоздна.

Для того, чтобы переночевать с дороги в своем доме, теперь нужно было получить разрешение председателя колхоза и оплатить ночлег. Председатель не разрешил ночевать, мотивируя тем, что они не специалисты. Дом был конфискован по закону и никаких указаний по возврату имущества нет. Что касается реабилитации, то им нужно понимать, что они за свою вину понесли справедливое наказание, а теперь нужно начать все с чистого листа. Колхоз, конечно, выделит им место для строительства нового дома, но пусть они не рассчитывают (из-за своего прошлого) на хорошее место в центре села.

– На этом разговор окончен, вам все понятно? – спросил в заключении председатель, нервничая. Еще бы, ему явно не нужен был авторитет в колхозе, да еще с кличкой «Президент». Наступила минута молчания ...

С одной стороны, конечно, председателя можно понять. Он от имени государства управляет колхозом, который образовался за счет конфискации имущества односельчан. Если сейчас начинать раздавать обратно… Хе! Хе! Что получится?...Село уже гудело: «Президент вернулся…», «Президент вернулся…» Вокруг Правления собралась куча народа… Он, как заведующий Советской Власти на селе, должен сейчас принять правильное решение…

С другой стороны, они могли вернуться обратно в Россию, где было оставлено целое хозяйство, которое так и не удалось продать. Там все гораздо проще. Если решил переехать на другое место, то просто нужно забить досками окна и двери крест на крест, и тогда все знают, что хозяин долго будет отсутствовать.

Можно было еще хвататься за сердце, или биться головой об стену от досады, но это уже не для таких людей, как дядя Георгий Русу … Он молчал…

– Я зашел к тебе по делу, а не для разговоров, – сказал дядя Георгий спокойно. – Где я могу строиться?....

– На днях мы решим, – ответил председатель.

– Каждый человек должен иметь свое место по закону. Я жду… А на улице ждет жена и трое детей на чемоданах… – также спокойно добавил дядя Георгий.

Председатель понял, что решение о выделении места нужно принять немедленно. Этот видавший мир человек не собирался просто так покинуть кабинет.

Спустя полчаса дядя Георгий вышел из кабинета с документом. Больше он никогда не заходил к председателю, чтобы что-либо попросить.

– Пошли, – сказал он жене, мы начинаем снова строиться!.. Сейчас же!..

Возможно, другая женщина стала бы рвать на себе волосы от такого решения, но тетя Люба уже неоднократно убеждалась, что муж всегда знает, что делает. Она вздохнула и молча пошла за ним. Все люди, которые собрались вокруг Правления, тоже пошли за ними.

Ему выделили место на окраине села, возле дороги, на полкилометра дальше от последней ограды.

Люди возмущались: « Надо же, так далеко дали, как отшельнику»…

– Прекрасное место, – сказал дядя Георгий и засучил рукава.

Через час тут закипела работа, как в муравейнике. Мужчины принесли лопаты, инструменты, брусья, доски, веревки, тачки, ведра. А женщины - кухонную утварь.

К вечеру был готов туалет из новеньких досок, походная кухня, где женщины уже приготовили ужин, были закопаны по периметру брусья для забора, сделаны разметки дома, сарая, подвала и колодца и была вскопана канава по периметру будущего дома для фундамента.

Физический труд снимает нервное напряжение и стрессы. Ночью у костра, после нескольких стаканов вина, было уже совсем весело. Люди рассказывали «.. как там у них» и «… как тут у нас».

В то время у нас была собака Жучка. Она ощенилась в мае, и после раздачи оставались трое хорошеньких щенят. Я тогда подарил дяде Георгию одного щенка. Дядя Георгий назвал его Султаном, и он поступил на службу по охране его хозяйства с первого дня. Когда он провожал людей домой, то был веселенький (еще бы, 13 лет молдавского вина не пил…) . С собакой на руках дядя Георгий обнимал людей и говорил:

– Спасибо! Заходите еще! Мы с Султаном всегда гостям рады! Люди шутили по этому поводу: «Были в гостях у самого Президента, сидели за столом с самим Султаном, приложили руку к началу строительства Белого Дома...»

 

Они ночевали под открытым небом на новом местe. Много людей предлагали свой кров, пока они застроятся, но дядя Георгий и слышать не хотел. («Спасибо, не периживайте, у нас свой дом есть»). Это было так необычно. В Молдове люди очень гостеприимны. Все говорят: «Мой дом – твой дом». Родственники умоляли: «Георгий, неудобно перед людьми, поживите у нас». Дядя Георгий говорил: «Какие там неудобства? Неудобно, когда что-то не правильно! А тут все законно...» . Они перезимовали у брата моей бабушки – дяди Иона Русу, но дядю Георгия всегда можно было найти только там, где он строился, или на ферме. Его туда никто не устраивал работать и не направлял.

Рано утром, на второй день, как они приехали, он вышел на окраину села, там где раньше была мастерская. Его мотор и батоза стояли на том же месте, жутко грязные и ржавые. Его мастерская была пуста, без окон, без дверей, с худой крышей и промокшими потолками. Вокруг его мастерской были беспорядочно разбросаны большие кучи навоза. Дело в том, что выше мастерской, колхоз построил животноводческую ферму по последнему слову науки и техники. Эта ферма состояла из коровника на 200 голов, конюшни на 100 лошадей, свинарника, сарая и загона для телят, цеха для приготовления кормов с шаровой мельницей и котельной, ветряной вышки с насосом и водонапорной башни. Ветряная вышка возвышалась на 50м от земли на мощных железных фермах с гигантской вертушкой и жестяным хвостом, неестественным образом вздернутым вверх.

Когда-то эта вертушка исправно работала и доставала воду из глубинного колодца. Вода поднималась и наливалась в водонапорную бочку, а оттуда самотеком по трубам поступала в каждый корпус фермы, где были автоматические поилки и краны. Беда в том, что лет 7 назад, когда была жуткая гроза, вертушка заклинила и сломалась. Ее никак нельзя было отремонтировать, так как невозможно было делать сварочные работы на такой высоте. Лет 5 назад на ферму провели электричество, и был установлен электрический водяной насос. Насос быстро сгорел. Потом поставили другой – тоже сгорел… В тот момент, когда пришел дядя Георгий уже сгорел пятый по счету насос. Это было настоящее бедствие. За каждой дояркой были прикреплены по 10 коров. Держать одну корову дома не так то просто по части уборки, кормление и доение, а тут 10 на одного человека. Без воды это была настоящая каторга. Кругом стояла вонь, везде мухи, антисанитария, большие кучи навоза. Стены размокли от фекальной влажности, потолки оседали, канализация забилась, автопоилки не работали. От такой работы и отсутствия бани в колхозе люди были пропитаны этим неприятным запахом… Это немаловажно. На ферме выдерживали только сильные молодые девушки. Они начинали работу в 5 часов утра и уходили домой поздно вечером. Корова – это не мотор, она ничего не понимает в преимуществах социалистического колхоза. Чтобы получить литров десять молока, нужно хоть немного за ней ухаживать: чистить, массировать, доить, поить, кормить. Если даже предположить, что уделяешь ей 30 минут внимания при каждом доении, то уже получится 5 часов на 10 коров…

После первого доения коровы уходили в поле с чередой, а девушки убирали стойла. Весной, когда коровы телились, девушки дежурили ночами возле своих коров, спали, где попало. Весной и летом нужно было доить корову три раза в день. Физически невозможно было успевать на тачке вывозить далеко навоз и хорошо ухаживать за скотиной и за малыми телятами. Я и тогда не понимал, и сейчас до меня не доходит, как можно так работать и успевать. У них не было времени на личную жизнь, на чтение газет и прослушивание радио, а на изучение работ Ленина, и Третьей Программы Коммунистической Партии, тем более., не было времени «расти над собой». Благо райкомовские инструкторы, комсомольские вожаки и «вожачки» приезжали и агитировали девушек. Мол, давайте, девчата, вызовем на социалистическое соревнование доярок Оргеевского района. Они взяли обязательство доить 5000 л молока с каждой коровы в год! Давайте предложим встречный план, скажем 5500л с каждой коровы!..

Девушки сонными глазами разглядывали острые каблучки, и маникюр «вожачек» и задавали плоские, некультурные вопросы, типа «а там в Оргееве на ферме вода есть?..., а туалет?»...

 

Эта гигантская вертушка, как Змей Горыныч, смотрела сверху вниз на все это безобразие и сквозь искривленные ржавые лопасти скрипела: «Я не работаю и ничего здесь без меня не будет работать». Она возвышалась как памятник бесхозяйственности и наводила жуткую грусть кругом. Лучше бы ее не было вообще…

Дядя Георгий, как Дон Кихот, стал перед этой вертушкой, внимательно изучая ее со всех сторон.

Скоро вокруг него стали собираться люди и, перебивая друг друга, рассказывали историю ее болезни.

Недалеко от фермы работали два трактора, которые трамбовали зеленую массу в силосную яму. Время от времени туда подъезжали машины и разгружали волокушкой зеленую массу. Тут подошли трактористы, шофера, заведущий фермы. Все вместе стали обсуждать проблему. План дяди Георгия понравился и в обед решили приступить. «Чего ждать, ее нужно или свалить, или сделать…». Нужно было видеть, как доярки кулаки сжимали.

– Давайте, мужички, сделайте что-нибудь!

К обеду собралось много народу. Вся детвора тоже была здесь. Интересно же!

На самом деле, все оказалось не так уж сложно. Отец был прав. В колхозе все зависит от председателя, остальным все до лампочки. Как ему было догадаться, что эту махину можно аккуратно положить на бок, отремонтировать и поднять обратно. Две огромные ножки были на мощных шарнирах, а другие на кернах. Правда, с этими огромными болтами пришлось повозиться. Потом подошли два трактора, что работали с волокушами в силосной яме. Волокуша, по существу, это длинный трос, около 150 м, с мощными крючками на каждом конце. Вышка была привязана выше середины с двух сторон тросами от двух волокушек.

Другие концы тросов были привязаны к прицепной серьге каждого трактора. По команде трактора стали медленно передвигаться на минимальной скорости, в натяг, в сторону укладки ветровой вышки. Таким образом, один трос валил вышку, а другой придерживал. В тот же день все лопасти и хвост были разобраны и отправлены в кузницу на выправление. Трактористы и дядя Георгий отремонтировали редукторы, поменяли подшипники, выпрямили стабилизаторы, а доярки покрасили фермы в серебряный цвет, используя алюминиевую краску. Ветровая вышка была поднята в воскресенье в присутствии всего села и … Закрутилась!!! Народ ликовал. Это была изящная конструкция, которая блестела на солнце и крутилась хорошо, даже если ветер был не сильным. Вода пошла!

Еще много дней после этого события люди утром вставали и в первую очередь смотрели на ветровую вышку…

Крутится…Пора нам тоже крутиться…

 

Дядя Георгий вместо того, чтобы почивать на заслуженных лаврах от такой работы, залез, что ни на есть, по горло в грязи. Он взялся чистить канализацию… Тогда, на пике торжества, председатель подьехал на «Газике», а героя нет, чтобы руку пожать... Он канализацию чистил.. Но, должность обязывает... Пришлось спуститься в канаву и выполнить формальности, после чего дядя Георгий спокойно продолжил начатую работу, а председатель долго еще пальчики от грязи вытирал перед нородом. Этот случай породил неприятную для председателя притчу: «Президент» дело делает, а председатель от г... вытирается... »

Дядя Георгий начал с самых удаленных сточных ям внизу и по фрагменту шел наверх, пока не доходил до каждого корпуса. При этом он использовал самодельные тросы, «ежики» и длинные винтообразные куски арматуры.

Вначале заработала канализация коровника, потом свинарника, потом цеха кормов и котельной и, наконец, телячий корпус и конюшня. Было сделано дополнительное ответвление из коровника на поверхности земли, которое потом очень пригодилось. Через год, ниже фермы стали выращивать овощи, которые интенсивно поливались сточной водой из коровника.

«Президента» все время окружали дети. Он для них стал ходячей легендой, который может делать все. Он никогда ничего не просил у начальства. Люди все ему приносили сами что нужно, особенно большое уважение он завоевал у трактористов и шоферов. Это были молодые, толковые ребята, с которыми можно было горы свернуть. Все новые идеи обсуждались и быстро становились достоянием гласности для всего села. В цехе по приготовлению кормов была вообще изменена вся технология. Теперь для свиней не варили корм, а ошпаривали паром. В конце дня оставалась горячая вода. Скоро была сделана баня. Другая душевая была сделана наверху, недалеко от водонапорной бочки. Вода в бочке нагревалась днем на солнце и вечером народ купался.

Тем временем, были разобраны все пять сгоревших насосов и оказалось, что причина деффекта одна и та-же. Насосы сгорали от работы в холостую, когда уровень воды падал ниже допустимого уровня погружения. От перегрева сгорали контакты статоров электродвигателей. Если руки приложить, зачистить роторы, заменить графитовые пальцы и клемы, установить поплавки переключатели, то насосы можно еще долго эксплуатировать.

Используя мощные автомобильные домкраты, на столбах была поднята крыша коровника. Были добавлены несколько рядов кирпичей и установлены деревянные опоры. Теперь крыша не давила на земляные стены. Это тоже была идея дяди Георгия. Сам начал строить общежитие для доярок, которое через несколько лет, было сдано в эксплуатацию.

Все крутилось… крутилось… крутилось.

Ему никто не давал никаких заданий. Он всегда, как настоящий хозяин, сам находил, что и как делать. Он даже не интересовался в какой должности он числится на ферме и какова должна быть его зарплата за его труд. Он просто работал хорошо. Но в отличие от других, он умудрялся приносить радость людям результатами своего труда и абсолютно не беспокоился о том, что лично он от этого имел. Это, наверное, и есть главный секрет, почему люди так к нему тянулись и с радостью участвовали в его проектах.

Скоро по селу пошла новая мода. Молодые неженатые парни начали строить себе дом до свадьбы. Они требовали место для строительства именно по соседству с дядей Георгием. Собственно говоря, негде было расширить село, кроме как здесь.

За несколько лет вокруг нового «Белого дома» вырос прекрасный новый микрорайон. Здесь улицы были ровненькие, заборы одинаковые, дома красивые, а огороды, как ботанические сады. Было с кем посоветоваться и с кого взять пример. Здесь впервые появились электричество, газ, водопровод. Этот микрорайон был очень дружным. Люди охотно выручали друг друга, от чего жизнь стала интересной и веселой. Потом, выше этого района была построена новая школа. Уже учителя переселились поближе к школе.. Таким образом «Белый дом» снова оказался в центре села и, образно говоря, дядя Георгий стал «президентом» на второй срок.