Стосковавшись по теплым, майским лучам солнца, Виктор Петрович, крепкий, седовласый мужчина, сидел в инвалидном кресле на открытой веранде и смотрел на дочку с зятем, на супругу и рядом с ней – внучку, Танюшку, которые возились на дачном участке. Убирали и сжигали мусор, перекапывали влажную землю и уже начинали делать многочисленные грядки.

Наконец-то, его привезли на старенькую дачу. Дочке удалось ее купить сравнительно дешево, да еще неподалеку от города, чтобы можно было быстренько до нее добраться. Пусть дача небольшая. Главное – внучка будет все лето на свежем воздухе проводить да его, хоть раз в месяц, но тоже сюда привезут. Устал, надоело постоянно находиться в душной квартире да еще на пятом этаже, откуда не спустишься на коляске на улицу. Вот и приходилось довольствоваться лишь видом из окна, а зимой, когда стекла покрывались слоем льда, он оказывался, как в клетке. Благо, что Танюшку приводили к нему, и он радовался ее приходу, как ребенок. Единственная внучка и ради нее, Виктор Петрович готов был превратиться в кого угодно, даже в колдуна.

Он сидел, радуясь солнечному теплу, терпкому запаху земли, изредка пролетающему прохладному ветерку, горьковатому дымку от костра, громкому чириканью неугомонных воробьев, взглядывал на яркое солнце и вспоминал, как в детстве ему говорила мать, будто солнышко играет в весенние дни. Посматривал на нежно – зеленые листочки на ветвях, прислушивался к первому редкому жужжанию пчел да поглядывал по сторонам, где на дачных участках вовсю уже кипела жизнь после долгой и холодной зимы.

– Деда, деда! – отвлек его звонкий голос внучки, и Виктор Петрович увидел, как Таня быстро мчалась босиком по дорожке.

Усмехнувшись, он достал незаметно из кармана заранее приготовленную конфету и положил ее под раскрытую книгу, лежавшую на стуле рядом с ним.

– Что, Танюшка? – спросил он, прижимая к себе чумазую, перепачканную землей, внучку.

– Дедуля, – взобравшись на колени, оглядываясь на родителей, шепнула она, – ты же у нас колдун, да? – и хитровато взглянула на него, – наколдуй мне что-нибудь. Ну, чуть-чуть, деда…, – и протянула маленькую грязную ладошку.

– Я учил тебя, – улыбнувшись, сказал Виктор Петрович. – Это же очень легко.

– Дедуль, у меня не получается чуфырлить, – картаво сказала она и нахмурилась. – Дома плобовала, а мама смеется. Сказала, что ты обманываешь меня. Ну, деда…, – обнимая за шею, попросила она.

Виктор Петрович засмеялся. Ой, хитра, внучка, хитра! Ну, как же откажешь любимице?

– Хорошо, Таня, поколдую, – притворно вздохнув, сказал он, – но потом будешь вместе со мной чуфырить. Согласна?

– Да, дедулька, да, – заерзала на коленях внучка, – а что ты наколдуешь мне? – спросила она, стараясь избегать слова с буквой «Р».

– Не знаю, Танюша, – пожав плечами, сказал мужчина. – Что получится. Смотри на мои руки внимательно. Видишь, у меня в ладонях ничего нет?

– Да, – тихо выдохнула внучка, глядя на него большими глазами.

Прижав ее к себе, дед тихонечко достал из-под книги большую конфету, спрятал между ладонями и шепнул Танюшке:

– Давай-ка, Танюшка, вместе будем колдовать. Зажмурь глазки и повторяй за мной: «Чуфырь»! Поможешь мне, а то я уже старенький. Ну, начали…

Обняв крепко за шею Виктора Петровича, внучка быстро сказала:

– Чуфыль, чуфыль, чуфыль! Деда, все?

– Эть, торопыга! – засмеялся Виктор Петрович. – Нужно медленно выговаривать каждую буковку, чтобы желание исполнилось. Понимаешь?

– Да, – сказала внучка и стала шептать, – чу – фыль, чу – фыль…

– Ладно, Таня, сейчас еще раз покажу, а потом начну тебя учить, – и, потерев ладони, он несколько раз произнес волшебное слово, прижал конфету к спине внучки и медленно провел ладонью. – Кажется, получилось. Таня, чувствуешь?

– Да, – тихо выдохнула она и, посмотрев недоверчиво, спросила, – дедуль, а что ты наколдовал?

– Сейчас посмотрим, – нахмурив брови, сказал Виктор Петрович и разжал ладонь. – Держи.

Внучка взяла конфету, повернулась и закричала:

– Мама, папа, бабуля! Мне дедулька конфетку начуфырлил!

– Эх, старый, старый! Зачем ребенка обма…, – начала говорить супруга и увидев, что Виктор Петрович тихонечко погрозил ей пальцем, осеклась и сказала, – Танечка, твой же дед – колдун. Попроси, пусть и тебя научит чуфырить.

Улыбнувшись, Виктор Петрович поднял голову и показал внучке:

– Танюш, смотри, как солнышко радуется, играет. А если прислушаешься, можно услышать, как поет жаворонок. Он ликует, что весна пришла, земля проснулась. Вон и травка появилась, вдоль дорожки одуванчики желтеют – это солнышкины дети. А когда вечер настанет, они прижмутся к теплой земле и спать будут. Но утром, когда солнце выйдет из-за горы, одуванчики проснутся, и снова поднимут головки, радуясь новому дню.

Сидевшая на коленях, Таня внимательно слушала деда. Смотрела, куда он показывал, что-то еле слышно шептала и, прищурившись, поглядывала на яркое солнце.

– Дедуль, научи меня чуфырлить, – не выдержав, сказала она. – Я тоже буду другим колдовать.

– Таня, колдовать нужно для того, чтобы польза людям была от тебя, а не вред, – сказал Виктор Петрович. – Чтобы люди радовались, а не огорчались. И перед тем, как чуфырить, ты обязана загадать то желание, которое должно исполниться…

– Деда, у тебя есть желание? – перебив, спросила внучка.

– Есть, Танечка, есть, – задумчиво сказал дед и взглянул в сторону гор. – Хочу, чтобы ты выросла хорошей и доброй девочкой, хочу на речку съездить, хочу подышать речным воздухом, хочу посмотреть, как рыбаки ловят рыбу и еще есть одно, но пока тебе не скажу. Видишь, сколько у меня желаний?

Заерзав на коленях, внучка нетерпеливо сказала:

– Деда, деда, научи. У меня тоже есть желание.

Притворно вздохнув, Виктор Петрович, удобнее посадил ее на колени, лицом к себе и сказал:

– Ну, ладно, внученька, буду тебя обучать своему ремеслу. Покажи-ка руки, – он взглянул на грязные ладошки. – Ага, понятно. Теперь закрой глазки, представь, что ты хочешь исполнить, растирай ладони так, чтобы они сильно разогрелись, и стали теплыми-теплыми. И говори при этом: «Чуфырь, чуфырь, чуфырь»! Если почувствуешь, что между ладошками что-то лежит, значит, желание сбылось.

Внучка, внимательно слушала деда, потом задумалась о чем-то, зажмурилась крепко, сложила вместе ладошки и быстро начала их тереть, приговаривая:

– Чуфырль, чуфырль, чуфырль!

Виктор Петрович с улыбкой смотрел на серьезное, сосредоточенное лицо Танюшки, искоса поглядывал на дочку с супругой, которые наблюдали за ними и взглядом показывал, чтобы они молчали, сам продолжая прислушиваться к внучкиному лепету.

– Деда, я устала, – вдруг сказала она, прекратив колдовать. – Лучки заболели.

– Танечка, если ты хочешь, чтобы твое желание сбылось, нужно много трудиться и тогда все получится, – сказал Виктор Петрович, посмотрев на покрасневшие ладошки. – Ты же у нас умница! Вон, как бабульке хорошо помогаешь. Исполнится желание, если представишь все, о чем задумала, и правильно будешь произносить волшебные слова. Учись, внучка, учись…

Вздохнув, Таня опять закрыла глаза, тихо что-то прошептала и снова начала тереть ладошки, и медленно говорить:

– Чу – фырль, чу – фырль, чу – фырль…

Покачивая головой, Виктор Петрович, вместе с Танюшкой шептал:

– Чу – фыр-р-рь, чу – фыр-р-рь, чу – фыр-р-рь…

Прошло немного времени и, вдруг, внучка остановилась, недоверчиво посмотрела на руки, перевела взгляд на деда и сказала:

– Дедулька, у меня получилось начуфыр-р-рить, – и, не обратив внимания на слова, кивнула головой, – там что-то есть…

– Что ты сказала? – спросил Виктор Петрович. – Повтори, я прослушал.

– Деда, я начуфыр-р-рила, – громче сказала Таня, осторожно раскрыла ладони, на которых лежали катышки земли, в которой возилась, и разочарованно протянула, – гр-р-рязь! Дедулька, я же др-р-ругое желание загадывала.

Виктор Петрович засмеялся, глядя на внучку, обнял крепко и тихо шепнул:

– Танюшка, наконец-то, у тебя все получилось. Это волшебная земля. Если ты будешь каждый раз колдовать, и в руках станут появляться катышки, складывай их в ящичек, а потом что-нибудь посадишь. Это же трудовая землица, волшебная, – повторил он и добавил, – вот и ты научилась колдовать.

– Пр-р-равда? – недоверчиво взглянула внучка.

– Танюшка, ты же знаешь, что я никогда не обманываю, – серьезно сказал дед и подтолкнул внучку. – Беги, скажи маме, что ты умеешь чуфырить, беги…

Обняв деда, Таня спрыгнула с колен и быстро помчалась по дорожке, громко и восторженно закричала:

– Мама, бабуля, я могу чуфыр-р-рить! Пр-р-равда-пр-р-равда! Папулька, я еще поколдую, и ты повезешь нас с дедом на р-речку. Мы будем смотр-р-реть, как р-рыбаки ловят р-рыбу! – и, оглянувшись на веранду, добавила, – а еще хочу, чтобы дедулька поднялся из кр-р-ресла, и повел меня кататься на кар-р-русели…

Виктор Петрович, взял в руки книгу, и чуть слышно сказал:

– Съездим, Танюшка, съездим и сходим… Главное – ты научилась выговаривать букву «Р», а остальное – подождет, – и, улыбнувшись, посмотрел на небо, где в весенней чистой синеве играло яркое солнце, и пели свою песню жаворонки…