Впервые в истории МВД Республики начальника уголовного розыска отправили в загранкомандировку. И не куда-нибудь, а в ФРГ!

Событие, предшествовавшее принятию беспрецедентного решения, было неординарное. Позже оно вошло в летопись правоохранительных органов страны.

Узбекистан и государства Европы не имеют пакта о проведении коллективных деяний. Поэтому мне, на случай возникновения международной бузы, шеф утвердил отпуск, а мой негласный труд считал кулуарным.

Но неисповедимы пути Господни. Если служители Фемиды все же припрут нарушителя закона к стене, клянусь говорить правду. Только правду, ибо круиз ущерба Германии не нанёс.

 

Воскресный день я хотел провести в компании друзей. Закрыл кабинет и в сопровождении Аршалуйсяна рванул к автомобилю.

На улице стояла теплынь - двенадцать градусов. Хотя зимой такая температура для Узбекистана не диво, погода радовала и заставляла вспоминать обещанные кунаками шашлыки.

Карен указал на бегущего трусцой деда:

- Что это с профессором? Глянь, он летит, словно на международную конференцию.

Тем временем старик подбежал к нам и, задыхаясь, лопотнул:

- М-меня обо-крали.

Я усадил его на скамейку, дал отдышаться, потом спросил:

- Евгений Альбертович, щипач стянул кошелёк?

Профессор затряс бородой, глотнул воздух и ткнул пальцем в своё гулко бьющееся сердце.

- Мотор барахлит…Если упаду, суньте под язык таблетку. Флакон в кармане… Вор обчистил хату. Стащил монеты... самые ценные.

- Хата сдаётся на пульт, - вспомнил я, - на окнах решётки, а ломать массивную дверь не возьмётся даже рецидивист. Как вор туда залез?

Евгений Альбертович рыдал. Я не стал тратить минуты на расспросы. Помог ему встать и утешил:

- Разберёмся на месте.

 

Профессора Баратова сотрудники отдела знали. Но не как археолога, двигавшего науку - в районе жили десятки спецов, которые имели ученые степени, однако их фамилии мы не помнили. Нас Евгений Альбертович интересовал тем, что хранил в своей квартире уникальную коллекцию монет. Раритеты он никогда не демонстрировал, разговор о старине избегал и порой сам факт увлечения нумизматикой отрицал. Происхождение коллекции оставалось для всех тайной. Одни судачили, мол, она собрана в голодные для страны времена, другие вспоминали клад, якобы найденный учёным. В общем, гипотез существовало много и все они выглядели правдиво.

Что ещё молвили об археологе? Евгений Альбертович родился в Москве, от службы в армии каким-то законом был освобождён, в годы войны трудился на продовольственном складе; через восемь лет после разгрома нацизма, окончил институт, вскоре защитил диссертацию.

Мало кому известно, что в 60-е годы верхи снарядили экспедицию, занимавшуюся подъемом кораблей со дна Балтики. Ученая степень дозволила Баратову попасть в спецотряд и де-факто сделала его кладоискателем. Месяцы, проведенные в море, старик вспоминать не любил. Отчего? Поди, не хотел рассказывать как артель вытянула на поверхность набитую ценностями галеру. Или же, как ветхий сундук развалился, усыпав палубу золотом. И тут набивался главный вопрос: могла ли пара монет «ненамеренно» увязнуть в кармане археолога?

Впрочем, эти дела сыщиков не интересовали. Наша цель раскрыть кражу, а далее подобными размышлениями займётся следователь.

Карен бывало негодовал:

- Евгений Альбертович ровно собака на сене. Почему он не влил раритеты в международные каталоги? Чего дрейфит? Ведь спецлитература охватывает все экземпляры без ссылки на фамилию нумизмата.

- История детали умалчивает, - разводил я руками. - Однако видавший насилие хрыч опасается произвола. Режим вынесет постановление и сокровище конфискует под предлогом экспроприации народного достояния. Такой узаконенный беспредел крепнет день ото дня.

 

Наш автомобиль замер у высотки. Баратов лихо соскочил на тротуар и рванул в дом. На лестничной площадке он указал свою дверь:

- Любуйтесь!

Вор избрал оригинальный метод взлома: припёр домкрат, сунул его в щель между полом и нижней кромкой двери, подкачал и снял махину с петель.

Этот фортель мы не считали распространенным. Но раз в месяц домушники устраняли барьер именно таким путём.

Eвгений Альбертович стонал:

- Я отлучился в булошную... Хату на пульт не сдал... Завернул на барахолку. Чёрт меня туда дёрнул.

По воскресеньям на углу квартала стихийно возникал рынок. Туда люди стекались затемно, стелили на землю бумагу и раскладывали подержанный товар.

В бескрайнем море старья учёный вылавливал редкие книги и, естественно, забывал скоротечность времени.

Пока мы ждали наряд, Карен обошёл этажи, и через несколько минут вернулся в сопровождении бабули.

- Зоя Гурьевна, - отрекомендовал её мой заместитель. - Она видела домушника.

Старуха, почувствовав себя в центре внимания, тараторила:

- Дверь ремонтировал светловолосый человек, лет сорока. Броская примета - ушастый. Мужик был одет в лёгкую куртку, варёнки, модные туфли.

Зоя Гурьевна обрисовала громилу и сделала вывод:

- Он мне сразу не импонировал. Вроде слесарь, а на шее модный галстук болтается.

 

Тем временем эксперт Пономарёв осмотр квартиры закончил. Вадим распахнул створку платяного шкафа.

- Гляньте, как хитро сюда встроен тайник. Его найти под силу лишь осведомлённой птице. Думаю, это родня...

Криминалиста перебил метавшийся по залу Евгений Альбертович:

- Нет, нет! Комод реконструировал мой брат. Он трудился в столярном цехе, чинил инвентарь. Слыл безмолвником, от него слова не добьёшься. План тайника Арий унёс в могилу четверть века назад.

Я рассмотрел гладкое дерево.

- Сделано на пять. Не видать ни шурупов, ни люфта... Мастер укоротил ящики, высвободил расстояние, вставил дополнительную перегородку. Так?

- Да, - тряхнул бородой археолог, - вторая стена шкафа держится на масеньких подшипниках... Она легко выдвигается... К ней прибит гобелен с висячими карманами. В них я и прятал моё богатство.

- Нет сомнения, что клад потрошил вор-академик. Он знал толк в монетах, и определил стоимость каждой. Меня интересует, какие экземпляры исчезли?

Баратов едва уловимо нюнил:

- Пропали самые ценные... Одна - времён египетских фараонов. На ней изображён сын царя Амона из Саисской династии. Вторая монета эпохи японского императора Суйнин, датируется тридцатым годом до нашей эры... Её можно сосватать за баснословновные деньги. Бас-но-слов-ные. На планете достаточно миллионеров, готовых ради пополнения своей коллекции уплатить астрономическую сумму... Но как лиходей разобрался в содержимом восьмидесяти карманов? Тут необходимы фундаментальные знания. Уверяю вас, среди моих знакомых такого эксперта нет.

- Ваши слова однозначно явствуют: академик существует. Однако вы не можете предположить кто он...

- Хотелось бы довод угрозыска опровергнуть. Но факт налицо. Музейные экземпляры грабитель выудил шутя. - Дед глотнул воды, сунул под язык таблетку и откинулся на подушку.

 

Кражу монет взял на контроль Председатель Совета Безопасности государства. Ему ход поиска вора докладывал министр лично. И всё же верхи говорили, что на днях генералитет МВД и начальника уголовного розыска заслушает Президент.

Скажу откровенно: для меня перспектива была непредсказуема. На совещании такого уровня любого руководителя могли с должности снять, лишить звания или из органов внутренних дел уволить.

Надвигающееся испытание мой начальник, полковник Холов, осязал всеми фибрами души. Айдар Кадырович устремил на розыск преступника весь цвет отдела. Инспектора в считанные часы перетрясли криминальных авторитетов, скупщиков краденного, антикварные лавки. Милиции содействовал и управляющий центрального банка. Финансист пошёл в народ и бросил клич: «Сто тысяч долларов тому, кто установит местонахождение вора».

Цифру «100.000» газеты разместили крупным шрифтом.

Воздействие приманки сказалось мгновенно. Город бурлил. Телефон дежурки звенел, не умолкая.

Мы проверяли завалившие «горячую» линию сведения. Но тщетно, лиходей будто в воду канул.

 

Тем не менее долгожданный миг наступил раньше, чем на РОВД посыпались неприятности.

Утром дежурный сыщик принял заявительницу. Она умоляла найти её бывшего мужа, Александра Гаева, который не платит алименты.

Опер, естественно, вскрыл, обследовал квартиру отца пятерых детей и составил документы. Я эти бумаги прочитал: ...комната 3,8 x 4,5м. Окно закрыто на шпингалет… Кровать заправлена… На столе кипа литературы, плоскогубцы, картинки с видом городов Европы.

Инспектор устно добавил:

- В коммуналке ничего интересного нет. Из семейного альбома мной выдрана фотография Гаева. Этот снимок эксперт размножил.

- Правильно, - кивнул я, - только не ясно, к чему многодетному папаше скрываться, ведь сумма долга крохотная. Он мог заболеть, шлёпнуться откуда-нибудь, угодить под трамвай. Обзвони больницы.

 

Город накрыл вал угонов. Я собрал инспекторов на «консилиум», чтобы выслушать их мнение. Едва Аршалуйсян привёл аналитические цифры, зазвонил телефон. Я не хотел майора перебивать, но аппарат трещал без устали. Его шум стал меня раздражать. Я схватил трубку и буркнул:

- Слушаю.

Однако, узнав тенор опера соседнего РОВД Яхъяева, интонацию изменил, - да вот кумекаю над угонами.

- А тут монеты проблем навалили, - хохотнул капитан, - за них можно головой поплатиться.

- Голова мне нужна. В крайнем случае уйду на пенсию, - ответил я.

- Брать курс на покой рановато.Численность грамотных сотрудников тает, полковники бегут в коммерческие структуры, а замены им нет. Хотя при нашем убогом окладе не до патриотизма. Но ты в жуткое для милиции время пост не бросишь.

Ещё минуту Яхъяев развивал тему крохотной ренты офицера, потом рубанул:

- Утешу вас благим известием. Чтобы ты уловил соль информации, начну с мокрухи. Три недели назад мы обнаружили труп Фирсова Бориса. Ему в глотку собутыльник влил пузырь денатурата, отчего алкаш испустил дух. Сейчас у меня в кабинете находится его сын. Парень держит фото Гаева и твердит, что спирт приволок именно этот дядя... В квартире ценности не тронуты, улетучился только паспорт Фирсова.

- Любопытно, - сказал я, - пусть юноша сидит в РОВД, минут через двадцать тебя навестит Карен.

Однако сыщик продолжал:

- Есть и другая новость. Приметы убийцы я разослал по республике. Читаю ориентировку, вникай: ... лет сорока, светловолосый. Одет в куртку, варёнки, на шее цветастый галстук. Особая примета - ушастый.

Я воскликнул:

- Убийца Фирсова, Гаев и вор, утащивший монеты, одно и то же лицо! Спасибо! Ты меня выручил.

 

Полковник Холов сидел во дворе отдела. Только что комиссия МВД завершила осмотр технического состояния автотранспорта. Из двенадцати моторов, числящихся в РОВД, пять оказались непригодными к эксплуатации. Айдар Кадырович выслушал нелицеприятное мнение хозяйственников, поэтому был не в духе.

Он стал изливать мне наболевшее:

- Детали к легковушкам на склад министерства не поступают. Короче, нам рекомендовано использовать собственный ресурс... Умники советуют вызвать сюда торгаша покруче, и в ультимативной форме предложить ему спонсировать ремонт техники.

Возмущение Холова я разумел. Полковнику фактически не оставляли выбора, толкая его на совершение преступления окриком: «Автотранспорт должен быть на ходу!».

Чтобы поднять настроение шефа, я торжественно протянул:

- Ус-та-нов-лена фамилия вора, стянувшего коллекцию Баратова!

Айдар Кадырович оживился. Он ухватил мою руку и потянул в кабинет.

 

Из материалов уголовного дела:

 

1. Фамилия – Гаев

2. Имя, отчество – Александр Иванович

3. Год рождения – 1954

4.Место жительства – г.Ташкент, квартал 27Е., д1., кв. 99

5. Образование – 8 кл.

6. Специальность – плотник

7. Семейное положение – разведён

8. Сведения о судимости – не имеет

 

Яхъяев придал Карену заряд бодрости. Майор в поиске ответа на вопрос: «Для чего Гаеву нужен второй паспорт», обзвонил туристические фирмы, администрацию аэропорта, визовое управление МВД.

Оперативник нагнал меня по пути в столовую.

- Какое известие выложить первым, хорошее или дрянное? - махнул он увесистой папкой.

- Твои уста всегда глаголят истину, - парировал я, - валяй архикардинальное.

Мы вошли в «кафе», пропитанное ароматом узбекских специй. Повар салютовал нам взмахом черпака и стал заваривать чай.

Хлебнув глоток обжигающего напитка, я спросил Карена:

- Так где искать вора?

- В Германии, - изрёк Аршалуйсян.

- Германии! - всплеснул руками я, - как он туда попал?

Майор достал блокнот, нашёл нужную страницу.

- Как попал? Рейс 919А Ташкент - Франкфурт, место 185. У него Шенгенская виза.

- Срок её действия?

- Тридцать дней. Но на возвращение Гаева не рассчитывай - укроется в Европе. Шанс его арестовать мы упустили.

Я возразил:

- Арестовать шанса не было.

- Прими критику без обиды. Я скажу честно: инспектора недовольны твоей гонкой за раскрытыми преступлениями. Она лишила нас возможности работать с документацией, на это не хватает и суток. Вспомни ориентировку Яхъяева. Кто её читал? Да никто - швырнули в сейф и разбежались трясти воровские малины. Опера данные мокрушника записали позже. Автоматически. И про них забыли.

- Автоматически? Разве можно игнорировать фамилию, которую шеф повторяет всякий час, - не уловил я точку зрения друга.

Карен гнул свою линию, «убивая» меня фактами:

- Ребята выслушали, мол, Гаев трудился в цехе реставрации мебели. И это пропустили мимо ушей. А ведь там же, четверть века назад, пахал брат Евгения Альбертовича! Своё умение он передавал юнцу, дёрнувшему от нас в Германию. Мало того, старожилы артели вспомнили, что реконструировать баратовский шкаф пособлял не кто иной, как… Гаев.

Я воспринял критику и сказал:

- То есть... двадцать пять лет спустя вор узнал о наличии коллекции, вспомнил шкаф, определил место хранения раритетов.

Я проанализировал информацию, и направился доложить её Холову.

 

И вот день командировки наступил. Айдар Кадырович усадил меня в кресло, налил вина и принялся инструктировать:

- Ты летишь во Франкфурт как частное лицо. Назад вернешься к Рождеству. В своих действиях будь крайне осмотрителен. Нам запрещено искать преступника на территории Европы, следовательно, твоя цель ограничена железными рамками. Ты обязан Гаева найти, разнюхать его контакты, вычислить заказчика кражи. А пока иди в бухгалтерию, там для тебя уже готов документ и пять тысяч марок.

Я ахнул:

- Пять тысяч! На неделю! С чего бы финансисты вдруг так расщедрились? У них зимой снега не выпросишь. Не сон ли это, ведь командировочное бабло платят из расчёта два доллара на сутки. А тут пять тысяч. Фантастика!

Холов бывал в разных городах Европы. Он деловито сказал:

- Ты по легенде министерства бизнесмен. Чтобы не уронить свой имидж, забронируй номер в отеле-люкс, жалуй сауну, ресторан. Кайфы и расходы типа вызова такси, сожрут львиную долю мани.

Сладкая речь полковника удивляла всё более. В который раз я воскликнул:

- Это командировка или незабываемый отпуск! Ресторан, чаевые официантам, дорогие вина. Оттуда и воротиться не захочешь.

Холов насупил брови.

- Прекрати молоть ерунду. Государство тратит валюту, чтобы вернуть стране ценности. В случае прокола тебя никто не защитит. Мало того, генерал даст команду взыскать с туриста путевые издержки. Вот и решай, заказывать коньяк в нумера или нет.

Шеф был прав. МВД не станет бросать деньги на ветер, и не помилует сотрудника, провалившего экстраординарную операцию.

 

Секретные наставления Холова я изложил Карену. Дальновидный армянин разволновался:

- Инициирована опасная игра. Она может кончиться шумом. Свои манипуляции обдумывай. Турне визировал Председатель Совбеза - тут или грудь в крестах, или голова в кустах... В ФРГ тебе нужны испытанные помощники. Рекомендую звякнуть Бергу экстренно.

 

Мои друзья Эдик Берг и Иван Вайсман работали в МВД до 1991 года.

После объединения Германии, их жены, сестры - российские немки, ринулись в консульство, и без труда получили разрешение на въезд в эту страну.

В ФРГ родственники «сидели» на пособии. Его им хватало на еду, всякие мелочи, круизы. Безработные восторгались ухоженностью леса, хлестали пиво, штудировали немецкие законы. Однако кейфовать опера не привыкли. Через три месяца райской жизни они арендовали комнату, пригвоздили вывеску «Детективное агентство» и конкретизировали услуги: первое - наблюдение за неверными женами. Второе - Берг заключил договор с диско-клубом, где следил за порядком, и отвозил домой юных гуляк, не в меру разгоряченных спиртным.

Элементарные обязанности приносили доход. Вскоре хлопцы купили всё помещение офиса, а Иван, кроме того, ухитрился даже построить особняк.

Я больше дружил с Эдиком. Нас единила не только любимая работа, но и тяга к искусству, рыбалка, альпинизм.

В Ташкент он звонил часто. Его интересовали цены на продовольствие, коммунальные услуги, размер детского пособия. Выслушав мой нерадостный ответ, Берг досадовал:

- Если оклад начальника угро эквивалентен весу тринадцати килограмм говядины, то как сводят концы с концами медики, учителя, дворники!

- Республика села на диету, - переводил я беседу на шутливый тон, не желая углубляться в факторы обнищания народа. И менял тему.

Напоследок Эдик звал меня в гости, предлагая в качестве своей лепты авиабилет.

 

В дорогу я собирался недолго: упаковал чемодан, плюхнулся в автомобиль, и около семи вечера облокотился на стойку регистрации билетов.

Буравящий взгляд таможенника смерил меня с головы до пят. Едва «клиент» сделал шаг, лейтенант рявкнул:

- Валюту и ценности на стол! Буду пересчитывать.

Я выложил деньги, золотые часы, перстень, цепь - ювелирный набор, данный министерством на время командировки.

Офицер посчитал меня, кажись, гешефтмахером.

- Иди в кабинет начальника, - велел он, - на беседу.

Я указал на заполненную декларацию.

- О чем говорить? Сравнивайте.

Таможенник проницательно сощурился.

- Где ты купил немецкие марки? У барыги? За это предусмотрена уголовная ответственность. Или же дай мне банковскую справку. Документ есть? Нет? Ступай, шеф разберётся.

Базарить я не стал и, сдерживая возмущение, отправился к начальнику.

Майор обнюхал моё удостоверение личности.

- Ну-у, так бы и сказал, - басанул он. Потом ткнул кнопку спецсвязи и дал команду невидимке, - пропусти хорошего человека.

 

Вздохнуть свободно удалось только в кресле воздушного лайнера.

Бортпроводница налила мне стаканчик водки. Арак я хлопнул, забросил в рот дольку апельсина и смежил очи.

Огненная вода меня разморила. Но сон не шёл. Регистрация билета оставила в душе какую-то тяжесть. Я вспомнил физиономию таможенника, его властный тон, алчные глаза и... покрылся испариной.

Не смущаясь соседа, я выхватил из кармана бумажник и пересчитал деньги. Затем ощупал банкноты вновь... В пачке недоставало трёх купюр достоинством сто марок! Сомнения не было, элементарным трюком лейтенант усыпил бдительность «хорошего человека», и покуда я шастал по залу, облегчил мой кошелёк.

 

Наконец лайнер стал кружить над Франкфуртом. Я прилип к иллюминатору и счастливо шепнул:

- Здравствуй, город снов моих.

 

Туристы ждали багаж всего двадцать минут. Мой чемодан на ленте эскалатора выделялся габаритами. Я сверил номера бирок, и покатил махину за собой.

В длинном коридоре аэропорта царила странная тишь. Даже овчарка, сидевшая у ног таможенницы, застыла с поднятой мордой. Я разумел, что собака натаскана выявлять смертоносное зелье. Она «оживёт» мгновенно, едва учует запах дурмана.

Лишь только я ступил в огромный холл, Берг и Вайсман заключили меня в крепкие объятия. Вдоволь потискав ташкентца, Эдик сказал:

- Едем ко мне. А вот Иван тормознёт во Франкфурте. Чтобы завтра сюда не возвращаться, он покажет фото Гаева таксистам. Эти ребята отыщут след нашего «родственника» мигом. Беглец, видать, укатил в автомобиле. Но куда? В округе сотня мотелей.

 

На успех инициированных мер я не рассчитывал. Аэропорт в сутки принимает бездну людей. В этой круговерти запомнить человека, тем более узнать его по фотографии, таксисту не просто.

Однако результат превзошел мои ожидания.

Иван вернулся домой, и с ходу подсел к столу. Проглотив шмат курятины, он стал бубнить:

- Гаев в самолёте упился. Во Франкфурте нанял мотор, и всю дорогу сосал ром. Шофёру отстегнул чаевые, а потому на следующий день водила хотел его найти. Но тщетно. Александр свалил из гостиницы чуть свет.

Мы внимали рассказ друга. Он же, слопав мясо, принялся уплетать свиные языки.

Эдик не выдержал тягомотину.

- Перестань жевать, кашалот! Зачем таксист искал этого дядю?

Вайсман порылся в миниатюрной сумке, извлек наручные часы и передал их мне.

- Эту вещь пьяный Гаев утерял в «Аudi». Немец хотел её вернуть собственнику.

Я рассмотрел часы, обнюхал надписи, определил достоинство алюминиевого корпуса:

- В нерабочем состоянии. Грошовые. Изготовлены московским заводом. Тоненькая дужка вывалилась из шлица, тикалы, естественно, очутились на полу.

Эдик восхитился благородством шофёра. Он привёл газетную статью, которая нахваливала какого-то таксиста, сдавшего полиции миллион долларов, забытых пассажиром.

Иван удостоверил:

- Немыслимый для нас факт я читал. Кстати, вернуть найденное здесь событие рядовое. Да и не забывайте, человечество накануне Рождества. В эти дни европейцы милосердны втройне.

Мы обсудили разные вопросы и перетёрли грядущие манёвры.

- А теперь всем спать! - велел хозяин квартиры. - Утром рванём в город.

 

Слова Эдика «рванём в город» значили найти упомянутый таксистом отель, и выяснить судьбу Гаева - он мог свои планы разболтать администрации. Это была наша главная цель. Потом обед. Иван жаждал гульнуть в итальянском или югославском ресторане. Я не знал достоинствам какой кухни отдать предпочтение, она для меня оставалась гастрономической загадкой.

- В Ташкенте иноземные духаны есть, - проронил я, - но отведать, скажем, японские харчи мне не приходилось. Они на вес золота.

Эдик вытаращил глаза:

- Ужас! В Германии кусок тушёной птицы доступен и рабочему, и студенту, а зарплата инженера - человека с высшим образованием, позволяет ему лакомиться вне дома...

- Ты говоришь о цивилизованных странах, - перебил я. - Европа за сорок дней ухитряется выкормить индюка ростом с жирафа. Как только наши магистры разгадают состав чудо-питания, дающего молниеносное прибавление веса, то и ташкентцы будут едать мясо вволю.

Мы подъехали к густонаселенной части района. Берг долго кружил в поиске места стоянки. Наконец, отмотав километр, он фиат припарковал.

 

В четырёхзвёздной гостинице Эдик улыбнулся администраторше и на безукоризненном немецком языке сказал:

- Мой родич, господин Гаев, снял у вас номер. Как его найти?

Округлив алые губы, она бросила взгляд на экран монитора.

- В наших апартаментах господин Гаев не останавливался.

Берг допустил видимый для нас промах. Он забыл, что лиходей имеет второй паспорт.

Ошибку исправил Иван.

- Мой брат запамятовал фамилию. Попробуйте найти Фир-сов.

- Нет проблем... Господин Фир-соф... выехал отсюда утром...

- Куда? - разом вскрикнули друзья.

Фрау пожала плечами:

- Увы, такие вопросы меня не интересуют.

На улице Эдик и Вайсман строили догадки, крутившиеся вокруг имени Гаева. Все понимали: хазник ангажирован в ФРГ заказчиком преступления. Сюда он монеты привёз, иначе его полёт терял смысл. Александр летел в Германию под своей фамилией. Однако, мигрируя по стране, предъявлял документ Фирсова.

В машине Берг нас обнадёжил:

- У меня варианты розыска человека есть. Правда, использовать эти варианты не хотелось бы. Но мера вынужденная, основательнее поговорим за рюмкой чая.

 

Описывать кулинарные достоинства заведения, в котором мне посчастливилось отобедать, наверное, не стоит. Выделю лишь одно: здесь клиент блаженствовал.

Эдуард умял таящий во рту эскалоп, глотнул хереса и начал толковать методы розыска.

- Я дружу с генералом Бауманном, шефом полиции Франкфурта. Когда город накрыла волна угонов, моё детективное агентство подбросило ему ценную информацию. Местные опера проверили сведения, и арестовали «любителей» дорогих авто. За эту операцию сыщики получили медали, а их руководитель - внеочередное звание. Думаю, он услугу не забыл. Теперь я попрошу фараона сыскать моего родственника... Второй мой контакт - беглый узбекский олигарх, он тут известен под именем Алтын Суванов.

Фамилию нефтяного магната я слышал год назад, но тогда суть его «подвига» не уловил.

Едва Эдик умолк, я сказал:

- Давайте обойдёмся без аудиенции с миллионером. Алтына разыскивает интерпол. Спецслужбы нашу встречу зафиксируют, хай поднимется неимоверный.

- Гаев направил стопы не куда-нибудь, а во Франкфурт. Почему? - рассуждал Берг, - над этим вопросом Иван ломал голову месяц. Много аэропортов…

Я уловил мысль и выпалил:

- Иван догадался, что заказчик живёт в том районе, а...

- Суванов бывает на аукционах Женевы. Его имя антиквары знают хорошо, поэтому стрелка с ним необходима, - заключил Эдуард.

 

Берг прикрыл дверь своего фиата, взял мобильник и набрал номер шефа полиции. Я напряг внимание, хотя по-немецки не разумел.

Через минуту детектив связь отключил.

- Уф-ф - выдохнул он, - первый вариант сработал... Генерал рад мне помочь. Теперь займёмся Алтыном. Олигарх видеть нас, поди, желания не имеет, а вломиться без договора тут не принято. Да и охрана терема начеку, гостей к барину не впустит.

Разговор поддержал Иван.

- Я мыслю несколько иначе. Если Суванов монеты купил, то его лакеи будут нас убеждать, что хозяина в ФРГ нет. Но... если Алтын кражу не санкционировал, то любопытство победит - он захочет цель нашего прихода выведать.

Мне логика Вайсмана импонировала. Она базировалась на знании психологии человека. Суванов пользовался банковским счётом, оформленным на подставное лицо. Это в такой стране как Германия заставляет чужестранца глядеть на людей с опасением, выискивать в каждом их действии интригу. Иван не сомневался - беглец, подстегиваемый страхом, натянет маску радушия и «брифинг» назначит. В противном случае неудовлетворенное любопытство лишит олигарха покоя.

Эдик философию Вайсмана не опровергал.

- Ладно, звоню дарагому соотечественнику, - молвил он, и прилип к радиотелефону.

Выслушав миллионера, Берг повторил:

- Окей, десять утра.

 

В квартиру Берга съехались родственники со всех уголков страны. Они дарили

мне сувениры, жали руку, наполняли бокал вином. Эдик устроил праздник, и лично хлопотал на каждом шагу. Особенно там, где вопрос касался «уничтожения» запаса алкоголя.

Шампанское текло рекой. После дюжины выпитых бутылок настроение людей изменилось. Причём, к досаде хлебосольного Берга, не в лучшую сторону. Гости обступили меня плотным кольцом и засыпали жалобами на мучавшую их ностальгию. Я приводил сравнение не в пользу жителей Узбекистана, для которых существование впроголодь явление обыденное. И противопоставлял им упитанных немцев, защищенных от любой катастрофы государственными дотациями. Растроганные моей тирадой старики морщили нос и плакали навзрыд.

Проблемы иммигранта терзали бы меня ещё долго, но вдруг ожил мобильник Эдика. Сыщик рассмотрел цифры и басанул:

- Звонит генерал.

Диалог продолжался три минуты. Берг, едва отключив телефон, сказал:

- Полиция нашла Гаева. Он женился, брак регистрировал в Копенгагене. Молодухе семьдесят лет. Александр взял её фамилию. Шварц.

- Женился в Дании! - охренел я, - к чему ехать столь далёко?

- Это всегда удивляет иностранца, - хохотнул детектив. - Так вот, чтобы вступить в брак на территории ФРГ, необходимо назначенную дату ждать месяц. Такого барьера во многих странах нет. Дания регистрируют влюблённых за день - плати госпошлину, визируй документ, забирай свидетельство.

 

Друзья повезли меня на экскурсию. Мы облазили старинные башни, восторгались архитектурой дворцов, купили рождественские сюрпризы. Время летело быстро, но я вычеркнуть из памяти фамилию олигарха, с которым предстоял серьёзный разговор, не мог. От результата встречи, быть может, зависел успех командировки.

Я также намотал себе на ус, что после возвращения в Узбекистан, мои «путевые заметки» будут читать руководители УВД города, министр, советник Президента. И делать вывод.

 

Утром мы подкатили к дому Суванова. Я настроился лицезреть что-то небывалое. Но ничего запоминающегося, из ряда вон выходящего, не увидел: двухэтажный особняк, зеленая трава, конюшня.

Олигарх встретил нас на крыльце, сухо кивнул и повёл в гостиную.

Я осмотрел вместительный зал - копеечная тюль, дешёвые акварели, искусственные цветы. Скромный интерьер явно говорил, что здесь миллионер обосновался ненадолго.

Алтын разлил крепко заваренный чай по пиалам.

- С чем пожаловали, гости дорогие? - приступил он к расспросу.

Играть в тёмную смысла не было. Поэтому Эдуард спросил, не обинуясь:

- Навестил ли Вас Гаев?

Хозяин терема внешне держался прекрасно.

- Я бы этого козла удавил... Бесценный груз алкоголик потерял. Ведь сюда начальник угрозыскa прилетел за монетами, не так ли?

- За ними, - подтвердил я. - Только не смекну, что Гаев утерял?

- Откровенно говоря, темп, с которым вы разнюхали его путь, молниеносный. А вот таможня контрабанду проморгала, хотя содержимое кармана туриста ощупывает до нитки. Правда, Александр имел и другой «канал вывоза товара», но он провернул собственный финт.

Суванов ораторствовал с некоторой долей юмора. Его мы старались не перебивать.

-Гаев устроил тайник в своей одежде: купил массивные наручные часы, выбросил из них механизм и упаковал раритеты в образовавшийся котёл. Гениальная идея!

Мой лоб покрыла испарина, ведь я найденные таксистом часы бросил в сумку, не представляя их ценности.

Алтын витийствовал неспеша:

- Но в самолёте хмырь наклюкался, и не заметил как часы уронил.

Беглец вздохнул. Мы понимали, что искренность олигарха базируется на досадном казусе. Окажись монеты в коллекции нувориша, то видеть его нам вряд ли удалось.

Прежде чем миллионер изрёк «адью», я сказал:

- У меня есть просьба. Вы упомянули ещё один способ транспортировки ценностей. Поделитесь опытом, раскройте второй.

- Опыта нет. Я не пересылаю достояние республики в Европу. Этим занимаются другие. - Алтын жаждал выглядеть патриотом. Он сдавал офицеру МВД канал расхитителей антиквариата, якобы исходя из любви к Родине. - Сначала выслушайте предисторию. Малый зал ташкентского музея искусств арендует коллекционер Ефим Ланкин. Помещение оформлено как магазин-скупка антиквариата. Лет пять назад жители города прочитали объявление, что тут за сданную вещь деньги платят моментально, и потянулись к Ефиму... Люди несли статуэтки, гравюры, бриллианты, которые семья хранила веками. Ланкин взглядом окидывал, например, холст, определял его автора, оценивал шедевр, но клиенту брюзжал, мол, это искусно выполненная копия. Несмотря на блеф, в лавку выстраивалась очередь… И тут заработал упомянутый второй канал. Расхватывали антик, в основном, шефы многочисленных посольств. Дипломаты берут всё: ювелирные изделия, почтовые марки, ордена. Вы спросите, фигли раритеты достаются чужеземцам. Ответ элементарен - они платят баксами. Сегодня иностранцы скупают антик вагонами, ибо переправить шедевр через кордон могут только эти чиновники. Их канал зовётся «Дипломатический, неприкосновенный...».

Олигарх не стал ждать мою реакцию на интересный «сигнал». Он ухватил грузный колокольчик, брякнул и скомандовал выросшему из-под земли телохранителю:

- Проводи гостей.

 

Лишь только Эдик захлопнул дверь своего авто, я схватил телефон и набрал номер замминистра внутренних дел Узбекистана.

Выслушав мою историю, генерал безразлично хрипнул:

- Я дерябну послеобеденный кофе, малость отдохну, затем твою эпопею доложу шефу. Будь на связи.

Его реакция на совершенные в Германии дела мне не понравилась. Я обругал тупицу, дал слово разжаловать, урезать оклад и…проснулся. Над ухом беспрерывно трещал мобильник. Звонил, естественно, дежурный РОВД.

- Не дал досмотреть рождественский сон, - буркнул я, нащупав ногой тапочки.

И пошлёпал умываться.