СОПРОМАТ

 

Наша дочь выросла. Узнаешь об этом случайно. Была девочка - забавная, смешная. Мы каждый вечер как две лягушки сидели, сцепившись лапами, на диване, то и дело терлись носами, хихикали над ее пустяковыми детскими шуточками. Она, казалось, не представляла, как это можно вырасти и перестать громоздиться верхом на маму, не искать в каждом своем действии ее поддержки и одобрения. Точно также Варюха не верила, что когда-то придет время, и уйдет в прошлое придуманный ею ритуал стремительного засыпания в большой комнате под телевизор. Изо дня в день папа тащил и укладывал спящую дочь в кровать, снимал носочки, укрывал одеялом, садился рядом и гладил спинку большой сухой и теплой рукой. Даже четырнадцатилетнюю Варю отец аккуратно брал на руки и медленно, ощущая вес выросшей девочки, нежно и трогательно нес в ее комнату. Во сне Варя привычно посапывала, ресницы ее легко вздрагивали, а выражение лица было беззащитным и абсолютно детским. Я перестала держать Варюху на коленях лет в пятнадцать, когда уже самой Варе стало смешно ежевечерне взбираться на меня, садиться лицом к лицу и беседовать о проблемах и достижениях. Примерно в этом же возрасте сдался отец, поняв, что худенькая, но уже не маленькая, Варька весит достаточно, чтобы создать проблемы его больной натруженной спине. Но дочь так и оставалась бы ребенком в нашем представлении, если бы однажды к нам в гости не пришел ее Сашка.

О приходе Александра мы узнали будто невзначай. Варька прилетела из института, похватала корму на кухне, отпила чаю их папиной кружки и сообщила, что к восьми зайдет Санька. Мы с мужем переглянулись, а Варюха, как ни в чем не бывало, продолжила фразу: «Знакомиться. Жениться хочет».

- На ком? – у Николая вопрос вырвался по инерции, как-то сам по себе. Николай в сознании в это время произносил уже здравое предложение. – На тебе жениться хотят и, полагаю, очень, если среди недели свататься идут ввечеру без объявления войны, а мы с мамой узнаем об этом между макаронами и чаем?

- Пап, ну узнал бы ты об этом после чая или до макарон, что изменилось бы?

- Если до макарон, то время на подготовку. А после чая – могла бы и совсем не предупреждать. Что так загорелось-то?

- Пап, не загорелось. Сашка серьезный парень. Я ему говорю, что рано еще жениться, но он считает, что пока с родителями познакомимся, пока все важные вопросы решим, там уж и весна, а дальше практика. Глядишь, говорит, дело на следующий учебный год перевалит, а у нас любовь. Пап, это он так говорит.

- То есть это у него любовь?

- Ну, нет, конечно. У нас. Но мне и с вами хорошо. Я могу еще годик подождать.

- Эх, Варька, дите ты еще. Какое тебе жениться? Ты вон с мамкиных коленей только недавно слезла.

- Ну, папка, вы же сами меня так воспитали.

- Да сами, сами, - Николай потрепал Варьку, поцеловал в ухо.- Давай, подлиза, рассказывай, пока жених не пришел, кто он, да что. А то появится человек в доме, не буду же я его паспорт смотреть.

Варюха рассказала, что Саша из хорошей семьи. Отец занимается бизнесом, мама – домохозяйка, воспитывает младшую дочь - Лёпочку. Сестре Санькиной сейчас шесть лет, Саньке двадцать один. Парень самостоятельный, учится на юридическом. Отец с первого курса пристроил его подрабатывать в адвокатскую контору. Сашка уже неплохо там освоился, помогает готовить документы старшим партнерам. К окончанию ВУЗа отец обещал Саньке либо фирму купить, либо на хорошее место пристроить.

- Ну, мать, не знаю, сможем ли соответствовать. Тут тебе и фирма собственная, и семья интеллигентная, а мы лаптем щи по будням.

- Пап, кончай придуриваться. Санька, когда узнал, что ты главврач, а мама сопромат преподает, так измучил меня вопросами, как таких ученых родителей уговорить дочку замуж за разночинца отдать.

- Нет, парень вроде ничего, приколист. Во всяком случае, не сразу будем с трепанации черепа начинать...

 

Я все это время, молча, наблюдала за дочерью и мужем. Вот и настал час. Выйдет наша Варька замуж, уйдет в другую семью, и не будет у нас ни вечерних посиделок, ни шуточек этих, ни спящей Варюхи, рядом с которой до сих пор мы проводим с Колей лучшие минуты. Он сидит и гладит ее по светлым рассыпанным по подушке волосам. Я поправляю одеяло, кладу руку Варе на спину, и в этот момент рядом с уснувшим ребенком решаются все наши самые сложные проблемы, обсуждаются планы - тихо, рассудительно, с учетом позиции каждого. Мы и ссоримся иногда рядом с Варькой, но так, чтобы не потревожить ее сон. Разве так поругаешься? Только вот все это закончится скоро. Комок сдавил горло. Варя, девочка моя, как же ты быстро выросла! И плачь – не плачь теперь, а ничего не поделаешь, и даже вида нельзя подать, насколько все это тяжело. Слишком близко мы ощущаем друг друга. Настолько близко, что слезы мои могут стать для Вари на какой-то миг значительнее, важнее, чем нарождающаяся любовь. А это с моей стороны было бы уже эгоизмом. Детей надо уметь вовремя отпускать…

 

В дверь позвонили. В коридор Варя выскочила тотчас же, мы с Колей интеллигентно отстали - вышли, когда щелкнул закрывающийся замок. Красивый статный парень был сильно смущен. Чтобы не мучить его напрасно, Николай сразу представил меня, представился сам, протянул руку и, не отпуская Александра, завел как на буксире в гостиную. Стресс ощущали обе стороны, а потому, может быть, для первого раза оказалось достаточным, что мы просто внешне понравились друг другу. Во всяком случае, после того, как Саша попрощался с нами, полночи прошло в общем приятном возбуждении и обсуждении предстоящей свадьбы. На субботу был назначен визит в семью Александра.

- Коля, нам надо что-то делать с твоим гардеробом. В твоем костюме идти нельзя.

- Да с чего ты решила, что я пойду в костюме? Я не выношу эти галстуки-пиджаки.

- Коля, это наш первый официальный визит.

- Ну и что? Если президент летит с визитом в Африку, его встречает делегация в национальных костюмах и ничего.

- Но он-то в пиджаке!

- Нет, он-то, конечно, в пиджаке…

- Вот и ты будешь в пиджаке, - я поспешила завершить спор в нужной точке, иначе тема галстука могла бы вовлечь нас в долгую и ненужную дискуссию.

- Но африканцы.., - Николай попытался закончить тему самоопределения народов.

- Оставь аборигенов в покое! Хватит мне нервы мотать. Пойдешь в галстуке и пиджаке, - я уже всерьез сердилась, потому что, заставить мужа выглядеть прилично, было в семье целой проблемой. Нет, конечно, он всегда был одет чисто и опрятно, но вместо пиджака носил пуловер или просто надевал рубашку. Костюм вынимался только в крайних случаях и всякий раз после скандала. Нынче я намерена была не просто одеть мужа в костюм. Костюм должен был быть новым.

В пятницу после работы мы поехали в торговый центр, обошли все магазины мужской одежды, перемерили неимоверное количество пиджаков. Николай ныл, что ему неудобно, что тянет в плечах, хотя вещи сидели на нем замечательно.

- Ты просто привык в своем халате целыми днями на работе ходить. Пиджак придает мужчине статность, поддерживает форму.

- Я-то наивно думал, что форму в мужчине поддерживает женщина. А, оказывается, пиджак.

- Хватит издеваться надо мной и торговыми работниками. Если ты сейчас же не определишься с костюмом, в приличный дом просто не пойдешь. Пусть думают, что отец в запое. Испортишь дочери жизнь, - я раскипятилась не на шутку.

Деваться было некуда. Николай сдался, и мы приобрели хороший темно синий костюм, новую рубашку и галстук с модной полосой. Назавтра предстояла судьбоносная встреча…

 

К пяти вечера мы всей семьей с цветами, шампанским и набором необыкновенных изысканных пирожных стояли у квартиры Стрельцовых. Дверь открыл Саша. Было заметно, что он волновался и очень ждал нашего прихода. Из-за его спины появились родители и маленькая Лёпочка. Увидев главу семьи, Николай завращал глазами и больно ткнул меня в бок – отец Александра был в рубашке и джинсах. Для меня это не сулило ничего хорошего. Я сразу представила, как вечером Николай изведет меня темой насилия в семье, припомнит и африканцев, и вчерашний поход по магазинам. Мне ничего другого не оставалось, как улыбаться и ждать расплаты.

Состоялось знакомство. Мне очень понравился Игорь. Он не был красивым мужчиной в известном смысле, но у него было хорошее лицо, в котором чувствовались мужественность и сдержанность. Внешне Саша был другим. Сходство проявлялось в мимике, прищуре глаз, общей мужской статности. На фоне Игоря Ирина смотрелась невыигрышно. Крупная, с низко посаженной попой, тяжелыми бедрами, жесткими недобрыми карими глазами, сильно выступающими передними зубами, подчеркнутыми массивными металлическими брекетами, и плохо, а вернее совсем никак, расчесанными темно каштановыми волосами. Я не раз наблюдала подобный феномен. Красивый мужчина и абсолютно неподходящая ему внешне женщина или красавица, а рядом с ней невзрачный блеклый болезненного вида мужчина. Но что-то же связывает этих людей? Я постаралась не торопиться с выводами. Первое впечатление бывает поверхностным. Возможно, Ирина - необыкновенная жена, человек, близкий Игорю по духу. Наконец, Ирина, полагаю, прекрасная мать, если воспитала такого хорошего сына. Рано делать выводы, да и зачем. Я не понравилась сама себе, разглядывая новых людей и тут же проводя их сравнительный анализ. Ситуацию спасла Лёпочка – милый солнечный добрый ребенок. Она некоторое время наблюдала наше замешательство и по-детски наивно, но абсолютно точно нашла необходимый для всех выход:

- Заходите, пожалуйста. У двери же не женятся.

- Ты моя умница, - Николай поднял ребенка на руки, - Давай, ребенок, знакомиться. Меня дядя Коля зовут, а тетю - Аня. Вот только девочка у нас почему-то вышла Варвара.

- Она у вас что ли варит вкусно?

- Вкусно, если мама помогает. А тебя почему Лёпочкой назвали?

- Да кто их родителей разберет?

Все засмеялись, расслабились. Игорь взял дочь на руки, и сразу черты лица его преобразились - чудом своим он гордился безмерно. Лёпочка обняла Игоря, прижалась изо всех своих детских искренних сил, а у меня снова перехватило дыхание – Варюшка моя.

От первого знакомства, может быть, не стоит многого ожидать. Во всяком случае, я старалась просто присмотреться к семье Саши. Разговор за столом шел о деле и о всякой всячине вперемешку. Начинали о предстоящей свадьбе, перекидывались на воспоминания о своей молодости. Так я узнала, что Ирина училась с Игорем в одном институте, занималась гандболом. Он – лыжник, разрядник. Вместе ходили в походы, вместе ездили в агитки, учились в параллельных группах. Все как у всех – жизнь под копирку у всего нашего поколения.

К четвертому курсу Ирина была уже настолько своим человеком, что, как сказал Игорь, выбирать было не из кого - просто близко уже никто не допускался. На этой фразе я впервые заметила ироничную улыбку Игоря, и победный взгляд Ирины. Она и сейчас охраняла границы своего благополучия. А Игорь – Игорь почти не маскировал свой интерес, задавая вопросы, пристально смотрел на меня и смущал этим. Я – взрослая женщина, прожившая двадцать два года в браке, почувствовав его внимание, растерялась. Мне очень хотелось верить, что это чисто отцовский интерес к будущей теще его сына. Было ли это так? Я понимала, что, к сожалению, нет.

Ирина в разговоре с самого начала очень напрягала - круто меняла его линию, задавая вопросы невпопад, или проявляла вдруг ко мне повышенное и вместе с тем недоброе внимание. Игорь сколько мог «выруливал» ее на темы, интересные всем, но сдерживал себя уже с трудом, и это становилось заметным.

Гасила напряженность отца Лёпочка. Как только она подходила, он успокаивался, выслушивал ее тихие просьбы, выдавал то яблоко, то конфету, окунался лицом в ее волосы, целовал и, отпустив дочь, поворачивался к нам с другим настроением. Как ни странно, Ирина тоже менялась после контакта с Лёпочкой. Дочь могла подойти сзади, обнять маму за шею, и Ирина улыбалась хорошей открытой улыбкой, приобнимала ребенка и выпадала из контекста разговора, так и не произнеся очередной неуместной вставки. Саша, как я заметила, был для Лёпочки авторитетным братом. К нему она не ласкалась, как к родителям. У них сложились свои особенные отношения. Лёпочка любила его, гордилась им, беспрекословно слушалась, а Саша сочетал в отношении к Лёпочке чувства брата и родителя одновременно. Большая разница в возрасте, конечно, сказывалась, но, мне показалось, что мужчины в семье устали от характера Ирины, а потому с особой теплотой относились к доброй нежной и ласковой Лёпочке…

 

Домой возвращались без Вари. Они с Санькой отправились еще к каким-то друзьям, а мы решили пройтись пешком.

- Ну и как тебе будущие родственники? - Николай первым завел разговор.

- Да ничего, интересные люди, - я высказала свое мнение неуверенно, с небольшой запинкой, на что муж сразу отреагировал.

- Тебе Ирина не показалась странной?

- Показалась? Не то слово! Меня она просто из поля зрения не выпускала, - я хотела только пояснить свою мысль, а вместо этого и помимо своей воли выдала то, что, по всей вероятности мучило меня весь вечер, - нелегко с ней Варе будет.

«А как мне-то нелегко будет!» - подумала я про себя. Коля по-своему расценил мое состояние, притянул к себе. Мы стояли, обнявшись, под ночным небом, думая каждый о своем, но оба о дочери. При этом мои мысли неизбежно были связаны еще и с Игорем. Была ли эта игра частью его нормальной жизни, то есть обычным ли его состоянием были отношения на стороне? Мне показалось, что нет. Тогда - это персональное внимание ко мне? Что же в таком случае делать? Ситуация-то, прямо скажем, неудобная. Я в очередной раз подумала о дочери. У нее любовь рождается, сейчас нельзя ни спугнуть ее, ни разрушить, а тут Игорь с Ириной выясняют свои отношения через меня. Ясно, что к хорошему это не приведет. Получается, что и у Вари с Сашей нет будущего?..

 

- Знаешь, мне показалось, что у Ирины это проявление внутренней тревоги. Она не конкретно против тебя была настроена. Видимо, это негативная заряженность на женщин в принципе. И, знаешь, я сейчас подумал, что негатив у нее к женщинам твоего возраста, не к Варьке. Это, скорее всего, ревность. Несчастная она баба – не подходит своему мужику и знает это.

Муж был прав. Я еще долго прокручивала в голове нашу первую встречу, искала причины неприязни Ирины ко мне – теперь я была уверена, что ее выбивающие из равновесия вопросы, не совсем тактичные замечания, перекраивание разговора на свой лад были единой схемой направленных против меня действий. Но это было несправедливо. Игорь выступил в роли раздражителя, я не провоцировала его, не кокетничала, но Ирина предпочла видеть во мне соперницу и первой вступить в бой. А я не соперница. Я Варина мама, я жена своего Коли, и не надо за меня ничего додумывать. Единственный выход, который подсказала мне интуиция, постараться вообще не видеться с Сашиной семьей. Живут же родители молодоженов в разных городах, созваниваются изредка и все, достаточно. Вот и мы постараемся сохранять отношения на расстоянии. Так я рассуждала по дороге домой…

 

Свадьбу справляли в конце апреля. Саша с Варей стали мужем и женой. Для молодоженов свадьба - это и счастье, и ответственность, это причина будущего ограничения свобод, но и радость обладания любимым человеком. Это первый экзамен, это проверка на самостоятельность, это начало сложного пути не к любви – к пониманию, прощению, уважению, верности.

Размахнулись мы на широкое торжество, которое проходило весело и непринужденно. Было много молодежи, а, значит, танцев, шуток, розыгрышей. Я смогла немного снять напряжение только, когда поняла, что празднество близится к концу. Николай вовсю отплясывал в середине зала. Я помахала ему рукой, и направлялась к подругам, когда на ходу меня перехватил Игорь.

Несчастная женщина! Ты перестаешь быть женщиной, когда теряешь бдительность в отношениях с мужским полом. В приготовлениях к свадьбе я настолько перенервничала, что мысли об Игоре оказались заткнутыми вглубь сознания и там забытыми. Мне было просто не до него. В спешном порядке делался косметический ремонт в Сашиной с Варей квартире. Коль саму квартиру обеспечили Ирина с Игорем, нашим с Николаем долгом было ее обустроить. Дети помогали, но, как ни крути, основные заботы легли на наши плечи. Кроме квартиры покупалось свадебное платье, заказывалось кафе, музыка, машины. С миниатюрной девочкой–дизайнером мы придумали, как не очень дорого, но эффектно оформить зал. Мне хотелось устроить все со вкусом, чтобы Варя с Санькой запомнили свою свадьбу красивой.

За хлопотами я перестала ощущать себя женщиной, я просто об этом забыла. Поэтому встретиться лицом к лицу с Игорем не ожидала, и, стыдно сказать, дважды переспросила, чего он хочет. Поняв, что напрасно пытается объяснять мне свои намерения, он просто пригласил на танец. Это было странное проявление симпатии. Симпатия была, несомненно, но был еще и жесткий контроль над собой. Я никогда не видела мужчину, настолько владеющего собой и сдерживающего свои эмоции. А я была в этот момент типичной глупой бабой. Как бы ни обманывала я себя, как бы ни убаюкивала сознание понятиями долг, совесть, ответственность, но самой себе я должна была признаться, что Игорь нравился мне. Признаться еще тогда, когда я слишком подробно и обстоятельно объясняла сама себе, как негативно может отразиться на Варе, Саше, Коле его внимание ко мне. Мне льстило, что Игорь, не взирая на реакцию жены, не опасаясь Николая, смотрел на меня, и в его взгляде я читала нечто особенное, адресованное только мне. Сейчас Игорь крепко, но бережно, по-мужски властно вел меня по залу, неотрывно смотрел своими потрясающими серыми умными глазами, и произнес только одну фразу: «Напрасно мы встретились…» На этом все. Он больше не сказал ни слова, проводил меня к столу, секунду задержал в руках мою руку и ушел.

У меня учащенно билось сердце. Разрушилась плотина, прорвался поток воды, снося все на своем пути. Теперь я ждала следующего шага, ждала его взгляда и еще каких-то лаконичных, но столь же завораживающих слов. Говорю же, глупая предсказуемая баба.

Плохое слово флирт, но сначала ситуация и выглядела со стороны как флирт. Может быть, я раскрепостилась от сознания хорошо прошедшей свадьбы, может быть, перенапряжение последних дней требовало снятия таким образом – не знаю. Но вдруг то, от чего я бежала, обернулось ко мне не пугающей, а привлекательной стороной. У меня никогда раньше, да и никогда позже не было сомнений в том, что я правильно выбрала мужа, что это во всех смыслах мой человек. У меня не было никаких отношений вне семьи, и это не было насилием над личностью. Но Игорь был чем-то другим, человеком из моей другой жизни, где не было мужа, дочери, где я была всегда молода, свободна, красива, умна, легка и воздушна. Это «я» из самого далекого закоулка души, «я», которое остается в женщине от нее - девочки, девушки. Это мечта, легкий ветер, несбыточный сон. Он лишь вот так однажды вспархивает, пролетает, вспенивает на миг кровь, будоражит душу и снова ныряет в глубину. Я не успела насладиться, не успела глотнуть этого свежего ветра, а Игорь с Ириной и Лёпочкой уже выходил из зала. Во мне все потухло, сникло, карета превратилась в тыкву, кучер в крысу, и даже хрустальные туфельки оказались взятыми напрокат.

Свадьба дочери - это невольное напоминание о прошедшей молодости, это ощущение предстоящей пустоты в доме. Не надо бесконечно гладить белье, жарить котлеты, печь пироги, вязать Варьке новые кофточки. Дочь не уходит навсегда, но она уходит из отчего дома, и вместе с ней уходят мои обязанности матери. Я остаюсь женой. Но мы с Колей так давно знаем друг друга, наши собственные потребности так ограничены, что моей повседневной жизни требуется новое наполнение. Только так могла я объяснить себе остро вспыхнувшее желание быть любимой. Мне захотелось погрузиться в водоворот новых свежих сильных эмоций, окунуться в состояние праздника и не выходить из него. Был ли Игорь избранным мной мужчиной, хотела ли я отношений с ним? Нет. Хотела ли я возвращения влюбленности Николая? Тоже нет. Я сама не знала, чего ждала и чего хотела. Дело было не в Игоре или Коле, дело было только во мне. Но во мне – женщине…

 

- Что-то загрустила наша мама, Варька, - муж и дочь обняли меня с двух сторон.

- Мамочка, ты устала? – добрая Варюха готова была подарить мне огромную порцию своего счастья.

- Да нет, что ты, детка. Я так рада, что все хорошо прошло. Будете собираться домой?

- Да, мамусь, наверное, уже поедем.

- Ну и правильно. Ты не волнуйся, мы с папой проследим, чтобы все здесь собрали, гостей проводим.

- Масечка, ты у меня самая лучшая! И ты папка лучший!

- А где Сашины родители, - Коля поискал глазами Игоря с Ириной.

- Они ушли недавно, Лёпочке спать пора…

 

Сопротивление материалов. В силу профессии я хорошо понимала, какую силу таят в себе сваи и балки, как упорно они противятся изгибу, скручиванию. Внешнее воздействие для них - борьба, битва за форму, за привычное положение, демонстрация проявления воли. В моем случае не было внутренней напряженности, сопротивление отсутствовало, но отсутствовала и сила, которой я могла бы подчиниться. Я поняла это в следующую встречу в семейном кругу. Встречались у нас.

Случившийся на Вариной свадьбе всплеск таившихся во мне нерастраченных, а скорее накопившихся эмоций молодой еще женщины, оставил странный осадок. Я хотела повторения этих ощущений. Я видела устремленные на меня глаза Игоря, его внутреннюю работу над собой. Опускала ресницы, чтобы не привлекать внимание к нашему немому диалогу, нет - к моему монологу. Игорь молчал. А я рассказывала ему обо всем, что творится со мной. Я просила его не тревожиться, уверяла, что не нарушу привычный уклад жизни. Мне просто хотелось, чтобы, как тогда, он чуть вышел за установленные границы, еще раз дал мне шанс почувствовать себя женщиной - привлекательной и интересной.

Опять что-то неуместное говорила Ирина, Игорь злился, потом, не выдержав, резко прервал ее, и внезапно поднявшись, увел семью домой…

 

- Какая все-таки Лёпочка славная, - Коля был немного расслаблен от вина, а я вдруг поняла, что не проявила к ребенку ни капли внимания.

Что со мной? Я хочу любви? Какая может быть любовь? Мне скоро внуков ждать, а я смотрю, не отрываясь, на Игоря. Ирина. Мне понятно ее отношение. Это может быть интуиция, абсолютное угадывание или знание своего мужа, обострение чувств женщины без работы, вне социума, за бортом современной жизни или страх потери источника существования. Но, скорее всего, просто любовь, которой давно нет у Игоря, но которая не угасла в Ирине. Как могу я вторгаться в их жизнь? Как смею просить его мужского внимания по отношению к себе? Я стараюсь объяснить, зачем мне это нужно. Но ведь я не готова ничего менять. Не готова, прежде всего, потому, что чувствую ответственность перед всеми - Игорем, его женой, Лёпочкой, нашими детьми, моим Колей? Мы собрались в клубок, где каждому отведена своя роль и свое место. В нашем сообществе, внезапно ставшем родственным, не рассматриваются иные связи помимо разрешенных. Мои притязания к Игорю нарушат равновесие сил. Они нежелательны и бессовестны. Ирина занимается домом, ребенком, изо дня в день ждет своего Игоря, хоть и говорить им больше не о чем. Он порядочен настолько, что спеленал свои чувства и как за соломинку хватается за обожаемую Лёпочку, сохраняет не семью – свою верность семье. Его слова «мы напрасно встретились» есть не начало отношений, а итог. В то время, когда во мне просыпалась весна, распускались цветы, Игорь обрезал ветки в преддверии холодной зимы. Может быть, если бы мы встретились раньше, у нас не возникло бы такого сопротивления действительности, и преподаваемая мной наука была бы просто не о нас. Но произошло худшее – у нас просто не состоялся контакт. Наши отношения начались и закончились по разные стороны стола…

 

Моя девочка Варя через год родила Максимку. Саша самостоятельно без помощи отца устроился на хорошую работу. Любимая всей семьей Лёпочка пошла в школу. Мы часто видимся с ней у Вари, куда Лёпочку приводят играть с Максимкой. Лёпочка очень осторожна и нежна с ним, как маленькая женщина. Ирина осваивает с Лёпочкой премудрости учебы, водит ее на английский, на занятия в музыкальную школу – у Лёпочки бесспорный талант к музыке.

Одновременно с Ириной мы стали бабушками, что немного успокоило ее и примирило наши отношения. Во всяком случае, я принимаю Ирину ровно без злобы и придирок.

Мой Коля оказался самым замечательным дедушкой на свете. С его появлением теплеет все вокруг, даже Ирина становится мягче. Коля знает это и, как я замечаю, пытается ненавязчиво усмирить ее нрав. Варя и Сашей, и даже маленький Максимка слушают деда беспрекословно. Он и совет даст, и кашу сварит, и массаж ребенку сделает. Единственное, чему Николай так и не смог научиться – носить костюмы. Купленный к свадьбе темно синий одиноко висит в шкафу. Когда я прошу Николая одеться прилично, он шутит, что не может так рисковать семейными отношениями, боится, что уведут. Я поддерживаю его шутки. Для меня Коля остается моим Колей, и потерять его я не хотела бы ни за что на свете. Игорь – это совсем другое. Вернее Игорь – это другое «я».

Только его нет, нет для меня. Видимся мы крайне редко, в основном на пороге. Он в дом – я на выход, или наоборот. Не осталось даже его глаз, он опускает их или сразу переводит на Лёпочку. Она единственная, кто по-прежнему целиком владеет его вниманием. Я очень рада их необыкновенным отношениям, потому что, только наблюдая за Игорем с Лёпочкой, могу видеть его таким, каким он навсегда остался в моей душе.

А еще я эгоистично радуюсь, что у Ирины с Игорем есть замечательная дочь, пока еще небольшая, требующая заботы и внимания. Она хранит их семью. А нам с Колей довелось растить Максимку. Это настоящее счастье. Как счастье и то, что я стала бабушкой. У бабушки уже не бывает влюбленности, не должно быть. И у меня пройдет.

Май 2008

Из сборника "Не про меня, но обо мне"