Раз в году и палка стреляет - эта фраза у нас в семье популярна. Потому что имеем тому свидетельство.

В нашем старом домике на потолке имеется небольшое углубление. Оно там, сколько я себя помню. Ежегодно во время ремонта его добросовестно замазывали глиной, зашпаклевывали, забеливали густой побелкой - и все зря, через короткое время оно снова проступало. Впоследствии дом подвергся веяниям новой моды - с его саманных стен смыли всю побелку и оклеили комнаты плотными моющимися обоями. Углубление предварительно опять зашпаклевали, решив, что на сей раз уже всё. И снова оно гордо проступило, окруженное оборочкой стянувшихся обоев...

 

А было так. Мой дедушка всю жизнь увлекался охотой. Стрелял он метко, в войну был снайпером, прошел ее, окаянную, от начала до конца, а после войны вновь вспомнил старое увлечение. И однажды, с полвека эдак назад, после охоты чистил он ружье. Несколько раз проверил, не осталось ли в нем патронов. После чего разобрал, почистил, смазал, вновь собрал... И нечаянно нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, и в потолке появилась дыра!

 

С тех пор эту дыру сколько ни замазывали - все без толку.

 

Дедушка был болен неизлечимой болезнью - война еще никому здоровья не прибавила. С таким диагнозом мало кто живет долго, а он очень хотел дождаться внуков. Не дождался. Я, старшая его внучка, родилась через шесть лет после его смерти.

 

Каждый раз, глядя на углубление в потолке, не могу не думать о дедушке. И порой ощущаю словно его незримое присутствие. Хотя мы с ним никогда и не виделись, но я словно знаю его. И так скучаю...

 

Неспроста, видать, ружье тогда выстрелило!