Умирал дед Арсений накануне дня Победы очень тяжело, да и было ему девяносто – ровесник века.

Лежал он на кровати в забытье, и перед ним сейчас проходила вся его жизнь.

Пацаном помогал клеить листовки, затем раскидывал их на вокзале.

Не раз бегал от полиции, один раз поймали казаки, обошелся поркой нагайкой.

Отметки долго оставались на теле, и это было гордостью перед сверстниками.

Когда на речке раздевался, они рассматривали эти шрамы, и с уважением смотрели на него.

В свои 18 лет он уже был в Красной Армии и командовал разъездом передовой разведки.

Всё бы ладно, но был ранен в левую руку и его отпустили на время в свой городок.

Где он встретил опять свою зазнобу Дарью, за которую воевал с местными ещё с детства.

Она, оказывается, ждала его всё это время и помогала по хозяйству его матери.

Церковь была разрушена, нашли батюшку - он жил у сестры, тот перед образами их и повенчал.

Пролетели три недели, он вернулся в отряд. Дарья порывалась ехать с ним в отряд.

Но он настоял, что бы продолжала помогать матери, и свою бабушку привезла домой сюда, где живёт.

 

На фронте сложилась сложная обстановка, - то белые наступают, то красные, и в одном бою они с отрядом захватили баржу.

На барже были пять раненых белых офицеров, а с ними три солдата.

Надо было переправить на тот берег и сдать их, но началось наступление белых.

Поэтому баржу гнали с паромом до середины и взорвали.

Сами с лошадьми на противоположный берег вплавь.

А за ними плыли три офицера, а другие двое на противоположный берег. Солдаты сразу присоединились к ним.

 

Когда вылазили на берег пришлось штыками заколоть офицеров, а солдат забрали с собой, свои крестьяне.

Он сам Арсений тогда штыком заколол одного, и сейчас именно этот случай всплыл в его памяти очень ярко.

Штык вошел в левую ключицу и вышел в ребра.

Много смертей повидал дед Арсений, многих и убил, многих дружков похоронил.

Но этот случай глубоко запал в душу.

 

А тут ещё видел сон, как будто он опять на той реке, туман стелиться над водой.

Он подходит к воде и видит, плывут те три офицера на спине мертвые.

А тот, которого он заколол, открывает глаза и говорит:

- Сейчас ты на смертном одре, но знай, что твой наследник, носящий твое имя, погибнет также от штыка в воде.

Он за тебя ответит. - Проснулся Арсений тогда весь в поту и долго не мог уснуть. И сейчас он позвал сноху Марию.

Та зашла в комнату, он приказал, чтобы закрыла дверь, и рассказал о своём сне.

Мария была старшая в его большом доме, и сама уже была бабушкой.

Дарью похоронили лет десять назад, ушла вслед за сыном – мужем Марии.

Был ещё один сын Владимир, но он в областном городе живёт.

Марию он любил как дочку, и Виктора ждала с войны, и хозяйство вела, да и детишек куча.

Но вот Мария всплеснула руками:

- Отец, надо Арсению наказать, чтобы ни ходил купаться.

- Позови его сюда ко мне.

Мария пошла на двор и позвала внука: - Иди Дед просит зайти, худо ему очень.

 

Арсентий зашёл к прадеду, тот лежал и постанывал, но сразу открыл глаза и показал ими на стул около.

- Тёзка, всё хозяйство оформлено на тебя, бумаги у матери.

Слушайся мать и бабушку свою, да и женись, хватит тянуть резину.

С Катькой – то живёшь наверно, а?

- Да ладно тебе дед, ещё успеешь на моей свадьбе погулять.

- Нет тёзка, всё подошел и мой черед к Дашеньке своей идти и к сынку - деду твоему, засмеялся он и закашлялся.

Арсений поправил подушку и одеяло и опять присел на стул.

- Слушай тёзка дай мне слово, что будешь очень осторожен на воде.

- А в чём дело, деда?

- Бабушка и мать тебе всё расскажут, и ты отнесись к рассказу внимательно.

А сейчас сгоняй за батюшкой, хочу исповедоваться.

- Да, ты что дед, ты же столько лет в партии, вон, сколько наград, грамот.

- Ну и что тёзка, ну награды тебе на память, а грамотами можно туалет обклеить.

Сам видишь, что сделали со страной. За которую Я проливал кровь и дед твой, да и отец погиб за эту интернациональную помощь.

А в душе я верю в Бога, меня мать крестила, да и венчали перед иконой, купи крестик не забудь.

Наклонись ко мне, - и он поцеловал правнука, - всё иди.

 

Вечером Прадеда Арсения не стало, но успел исповедоваться.

Батюшка потом долго разговаривал с Марией, та качало головой, вздыхала и крестилась.

Похоронили Старшего Арсения рядышком с его Дарьей и сыном.

Прошла весна, летом была свадьба Арсения и Катерины.

Просто тянуть не куда было, прав был прадед, он жил с Катериной и вот уже по подсчётам три месяца.

Ходил с ней на звуковую диагностику, сказали, что мальчик будет.

Радостей было, и они с Катериной стали придумывать имена.

Но мать с бабушкой, остановили это сочинительство: - Рано ещё, не хорошо, вот ближе к родам можно.

Арсений работал на заводе, Катерина же проходила практику, училась на фельдшера.

Часто вечером он её встречал из больницы, что за рекой у военного городка.

Шел как то Арсений по мосту и увидел, как мальчишки баловались, то есть ходили по перилам, короче экстремум устраивали.

Он хотел прекратить эту опасную игру, но один сорвался с перил в воду.

- Он хоть плавать то умеет? - спросил Арсений, а в ответ - да не очень. Ой, глядите, его и нет.

Арсений скинул туфли, нырнул с моста за пацаном.

 

Пошли круги по воде, но некого, но вот вынырнул мальчишка и стал махать руками и кричать.

Подошли ещё двое взрослых и тоже прыгнули в воду. Пацана вытащили, шум гам.

Мальчишки и говорят: - А где первый парень, который раньше прыгнул?

Короче вызвали спасателей. К вечеру нашли Арсения от моста в метрах тридцати.

В большой коряге торчала винтовка со штыком вверх, ещё со времён войны.

Вот, в нею и попал Арсений, от удара коряга вместе с телом сорвало с места.

Штык прошёл через левую ключицу и вышел в ребрах, врачи сказали, что была мгновенная смерть.

 

Большим горем было для семьи, мать Елена седая стала за эти три дня, Мария слегла с давлением, не раз вызывали скорую.

Похоронили рядом с прадедом, дедом и прабабушкой Дарьей.

Пролетели ещё полгода, и на свет появился парень, что - то взял от отца, что - то от деда, но больше похож на прадеда Арсения.

Как не противились, почти вся родня, не называть его Арсением.

Но Екатерина, после услышанного рассказа бабушки Марии, настояла на своём:

- Его отец расплатился за грех родовой, и поэтому мужская линия начинается новая здоровая, - и заплакала.

- Пусть мой Арсений будет счастливым и возьмёт лучшее от прадеда, деда и отца - моего мужа. Царство им небесное!

Она взяла на руки маленького Арсения прижалась к нему, к своему маленькому - плоду любви! Её лицо светилось материнским счастьем!

 

На этом спор и кончился. Жизнь продолжается, не стоит на месте!