КРИСТИНКА

 

ОФИСНАЯ ФАНТАЗИЯ

 

Если вы не рыцарь, а, скажем, обычный законопослушный гражданин, не тратьте время на чтение сказки. Пусть лучше она, не отягощенная вашими глумливыми, ханжескими комментариями, взлетит в небо, да там и зависнет, как облачко. Которое не обольет вас дождем, но защитит от жары. Даже если не прочтете…

Юрий Юлов

 

За тремя лесами, за пятью горами, за семью морями… Эх, чего бакланить по-пустому! Туточки, у нас в городе все всегда было, есть и будет – куда денемся?

В обычной семье, при живых да неглупых родителях жила девочка Кристинка. Красивое имя – мама выбрала. Не в честь Кристины Риччи, та хоть и родилась чуток пораньше, но известности особой, понятное дело, пока приобрести не успела. И папа был рад: «Только в ЗАГС сбегал, а доченьке как крестик на шейку повесил – такое имя красивое и знаковое!» Не считайте папу восторженным идиотом – Кристинка в середине восьмидесятых родилась. Прошлого века, а то и тысячелетия, если хотите. Не то, чтобы сильно мрачное время, да как-то не принято было тогда по храмам бегать: детей крестить да самим венчаться. Несознательные, с которых спросу никакого, только это и творили, а сознательных, как всегда принято, – 99%. А если кто и был не совсем воинственным атеистом, то все равно под сознательных маскировался. Короче, не принято было – и все тут! Фэньшуй тогда другой диктовался, хоть и слова такого не знали.

К третьему тысячелетию Кристинка освоила лишь базовое образование – по возрасту большее и не полагалось. Но после уж развернулась: по иноземным языкам высший статус заимела, а затем, когда работа в школе глухо застопорилась (деньги никакие, начальство цепляется, дети – шумные и невоспитанные, родители – хамы интеллигентные), успешно закончила секретарь-референтские курсы. И устроилась по наводке к нефтеперегонному магнату. В дресс-контору на тысяча триста человек. Чуть ли не вторым лицом в холдинге была!

Ну, это она так считала… А по фактическому раскладу, по влиянию на ход событий, тем более – по деньгам, которыми реально распоряжаться приходилось, перед ней три четверти организации стояло. С учетом монтажников, к которым она относилась с легким налетом презрения.

Это не сказка, а присказка. Обстановка, так сказать, завязочка. Так по литштампам положено, чтоб читателя охмурить, внутрь за уши вовлечь. Завязка-кульминация-развязка, к чему и всемирная синема, особенно бизнес-американская, призывает. Русские традиции более предметные: если перед пьесой дробовик даже и по ошибке на сцену нацепили, то в третьем акте хоть в люстру, хоть в зрителей картечью шандарахни – наберись смелости для импровизации!

У нас свое ай-кью, прошу прощения за полукаламбур. Не стрельнет – и ладно. Абы тихо было. Пускай висит для антуража!

Мало того, что отношения в холдинге только гляциологу осилить, так еще кому-то место Кристинки показалось тепленьким и медом намазанным. Предупредили, чтоб собиралась с вещами на выход. А что нам, наемникам, собираться? Какие у нас вещи? Сопли подтянул – и к дверям, остальное не твое – сразу предупреждали. До конца не верила Кристинка, все работала-старалась, пыталась переиграть решение и интрижки плести.

Но как окончился годовой контракт, заняла Кристинкино вип-кресло другая девушка. Кто она, что оно, кто ее, как она его, что она ему, куда он ей, кто она кому – Кристинка особо и не поинтересовалась. Звонили потом, а она вызовы сбрасывала, потому что ничего не хотела слышать. Так как по головушке будто пыльным мешком ударили. А затем – нервный психоз: «Не идеализируйте жизнь, девушка. Все наладится. Ох, много вас таких последнее время! Все переварится-перемелется, мука будет». Да так много муки и не требуется, вроде…

Погрустила после больнички Кристинка недельку. Все старые связи юности вспомнила. А толку-то? Процент безалаберности у ровестников остался прежним, только пораспиваться-размариваниться успели многие. Перед мамой и папой неудобно было, да они сами вибрируют, как бабушкин холодильник. Отец – начальник цеха на заводе бульдозерных трансмиссий – три раза с сердцем лежал, ибо ему всегда необходимо сделать вчера то, что нужно было позавчера. Мать – доцент психологии в университете – каждый вечер на «колесах»: то полставки отобрали, то премией обделили, то на конференцию не пустили. И оба на тех же годовых контрактах. Это с тридцатилетними-то стажами…

А затем как отжила вмиг Кристинка. Через родненький компик резюме голубками по миру разослала: «Мол, такая-сякая-хорошая ищет работу секретаря-референта или переводчика. Предпочтительна работа в офисе на полный день. Характер спокойный, уравновешенный. Волосы светло-русые. По знаку Зодиака – Весы».

Ох, видели бы вы эти Весы уравновешенные, когда они собственную маму строили за пересоленную котлету! Даже папа онемел, хоть и сам до появления Кристинки дежурно побурчал маме за качество стратегического продукта: мол, вдруг война, а я – голодный?

Не об этом сказка. О котлетах – снимайте информацию с телепередач или на кулинарных сайтах: и о пересоленных, и о пережаренных.

Устроилась на работу Кристинка с шестого захода (три раза – предварительные условия не покатили, раз – отказали и довольно жестко. А предпоследний раз зашла на офис, а на нем ленточка прокурорская висит, хоть вчера созванивались и договорились вроде обходительно и конкретно. Заарестовали, видимо, негодяйков за нечто антидержавное. А может, под кампанию попали – и такое бывает.

Секретарем-референтом устроилась, сама себя оформила, поскольку работа с кадрами на ней сразу и повисла. И приказ на себя, как умники-учредители велели, подготовила: «Вменить в обязанность без доплаты».

А в офисе-то пять человек. И то – номинально. Да десяток слесарей-сварщиков-монтажников полупьяном состоянии за городом чудеса производства вытворяют, которые Кристинка наблюдает только на цветных картиночках в режиме слайд-шоу на компе менеджера Юльки. И за реализацию этих чудес в офис денюжка падает. Не вся, но помаленьку и Кристинке перепадает.

А здесь кто? Никого! Что тысяча триста человек тогда было, что пятнадцать сейчас – ни-ко-го! Учредитель третий раз женат – от всех жен дети, всех любит, всем платит. Исполнительный директор, годков тридцать пять, – женат единожды, но профур, наверное, с полстолицы, если судить по энергичному обзвону. Пробовал и Кристинке руку на плечо положить – отшила.

Снабженец Алексеич, тип за сороковник, покручивая на пальце брелочек с ключами от авто, с утра мычит «Няма таго, што раньш было», а под вечер воткнется в Нете в эротику и баритонит «Угадаю с тобой – одному мне не надо! – наши пять номеров из шести!» Классно баритонит, кстати. И все, что с него можно взять. С женой переспит, так фэйс шире монитора. Бойкий и жизнерадостный становится, как энерджайзер. А выпьет с вечера малость – назавтра грустный и помятый, про свои болезни рассказывает. Ну кому это интересно? В поликлинику шуруй и там рассказывай!

Дизайнер Саша, что числится на полставки, получает еще меньше, а появляется еще реже. И не делает, можно сказать, ничего. За последний рекламный буклет помимо номинала запросил реальных пятнадцать листов баксовой зелени. Видно, чтоб не пугать учредителя рублевой суммой. Кристинка в университете, когда училась на платном, за три дня подобное делала. И за значительно меньшие деньги. А зачем в чужой бизнес влазить? Чтоб опять «вменили без оплаты»?

Саша, можно сказать, и ничего себе, но к нему с порога на шею бросается менеджер Юлька. Затем они уходят курить и интимно говорить. Любви там, понятно, не ночевало. …Однако обозначено место – как бы не встрянешь.

Технолог Андрей Николаевич (старше пятидесяти, наверное) достает, если честно. На госпредприятиях всю жизнь проработал, и вот довелось на частные хлеба по-пластунски переползти. Николаич говорит, что имя «Кристина» прекрасно сочетается с нынешним статусом: «Ты, Криська – офисная крыска. Свет, интернет, туалет, – необходимые условия существования офисных крыс. А бумага – наш корм. Наш производственный процесс: принтер, сканер, факс – урна! Однако кто положил в архив организации меньше пяти документов за день – бездельник и обормот! Пахать-пахать-пахать и еще раз пахать! …А что в «Нефтехламе» не сложилось – не пыхти! Ты была безобличным офисным планктоном, а теперь стала Крыськой, не просто секретарем – почти генеральным! Мы – конторка маленькая, у нас все должности знаковые».

Нашел кого учить, у меня все нумеруется и подшивается. И хранится не менее пяти лет. Если раньше не уволюсь. А что «шарики» больше твоего по монитору гоняю – не мои проблемы: знали, кого и зачем брали! И глаза еще – слава Богу! Не то, что ты: «Мартышка к старости слаба глазами стала…»

Приходящий бухгалтер Елена Михайловна необычайно бодро рассказывает о своих пяти смертельных болезнях. И при этом игриво покручивается перед Алексеичем и Николаичем, хоть те на нее ничего, кроме дежурных комплиментов с зевотой, не имеют.

Да, о мужчинах. Временами заходит сисадмин Игорь. Непонятно, у кого он сис и кому админ. Похоже, это существо неопределенной ориентации в десяти конторах сразу сисит и админит. Детей, правда, любит. При мне две книжки племянникам у распространителя за пятьдесят штук купил.

Приходит еще и перевозчик Виктор. Вернее, это фирма его, Витя – директор. Легкий, спокойный человек, моментально въезжает в ситуацию. Всегда улыбается, даже когда нам нечем заплатить ему за выполненные перевозки. С ним неважно, какие у него деньги, – важно, что он есть, а деньги найдутся. Не деньги, так связи, которые обернутся деньгами. Витя все сделает легко и с улыбкой. Но он женат и счастлив в браке, а, судя по нашей захудалой конторе, которая ему постоянно должна, – и в бизнесе.

Виктор уважительно здоровается за руку с Алексеичем, когда тот есть, и с Николаичем, который есть почти всегда, потому что считает, что они достойны уважения, со мной – улыбчивым кивком, с менеджеркой Юлькой – дружеской бусечкой в щечку, которую она подставляет (везде эта Юлька пропрется!). И документы для оформления ей же передает… Потом садится напротив исполнительного директора и подбородком вверх с усмешечкой: мол, рассказывай очередную байку, хватит баб клеить!

А Юлька, как Виктор уйдет, скрипит и кряхтит, как будто ей тонну цемента на горб загрузили, а не три бумажки, в которых концы с концами сводятся за полчаса. Я-то знаю, хоть и не по этому профилю здесь. А мне надо?

Правда, есть еще парень с производства: начальник участка по штатному расписанию. Би-з-з-з-о-о-н! Как-то зашел в спортивной майке за давно заработанными деньгами к учредителю. Терпение у него закончилось. При нас улыбался так красиво, говорил так складно и напористо! А с учредителем, когда тот появился, – мур-мур-мур, сю-сю-сю, чики-пыки! (Из-за двери слышно было) Так ни с чем и ушел чудеса производства творить. Да еще и судимость у него. По бытовой статье, правда, и уже погашена. Но все равно – отпадает без вариантов: тело-мясо-мозги вареные.

Вот и весь расклад по мужчинам.

Так и живет Кристинка в офисной норке-конторке. В центре города, на пятом этаже над торговым центром «Золотая копеечка». Дурачье старорежимное ее чуть не за «ночную бабочку» принимает, так классно смотрится, когда на работу с маршрутки идет. Но мы-то с вами Кристинку знаем.

Казалось бы, всё при ней, Криське, все баллы, что возможно, собрала, солярий и шейпинг посещает, набралась опыта по всем сферам народного хозяйства, образование – выше некуда, деньги какие-никакие более-менее для девушки имеет, трудовая книжка задействована, а годы идут… Остальное – за вами.

Рожать пора Кристинке, рыцарство мужское! Сколько ей в офисах крысятничать. Сами, видите, на добрых людей девчушка начинает мысленно ворчать, раздражаться. А там и высказываться начнет…

По сути офисные крыски ласковы, нежны и умны – да не всю же жизнь перед неведомым заказчиком, который и ноготка Кристинкиного, возможно, не стоит, по телефону персидским ковром расстилаться и туповатые письма – ответы на претензии – сочинять. Не томите герцогиню! Омлет она готовить умеет, котлеты – мама научит. А деньги оставите (куда вам их девать – у вас фантазии нету!) – купит соответствующий продукт, разогреет микроволнюшками согласно инструкции и приготовит к возвращению с вашей серьезной и ответственной работы. Ибо у настоящих мужчин иной работы не бывает – только серьезные и ответственные, хоть и разнооплачиваемые. А то и вместе что-нибудь сотворите, была б любовь. Ну хоть пешком подползайте, бычьё-мужичьё! Пригреет, коли понравитесь да полюбитесь, раскроется почти вся, цветком распустится! Адрес вы, можно сказать, знаете. Ну там, над «Копеечкой» за тонированной стеклянной дверью.

Что агитировать, за сваху себя выдавать? Нам кажется, что мы жизнь понимаем, как если бы ее проект Всевышний с нами согласовывал. Ясно, что будь реальные пацаны при делах, то и Криську не крутило бы от безнадёги. Повыбивало перестройкой, как войной, парней: только раненые и контуженые остались. Однако прорвемся, иначе не бывало. Господь сотворил нас не идеальными, зато универсальными. Тем и держимся, пока наше время.

Сказка не этим должна кончаться. Понятно, что бракосочетание должно наступить, а уж затем – будни всяческие, банальные на первый неосмысленный взгляд, а по правде – всамделишная жизнь. Сказка кончается, когда настоящая жизнь начинается. Приедет к Кристинке царевич на белом «Бентли» или хотя бы на бежевом «Аудике» (потерпим первое время!), тогда и сказка кончится.

А наше дело – мёд-пиво пити на свадьбе! А затем и на крестинах, если пригласят, – не откажемся, не святые! За деток Кристинкиных – сам Бог велел! Если здоровьице позволит. А нет – так посидим, тихо порадуемся. Зовите, родимые, пока не подох!

…Пока я за Кристинку пальцы скрещивал, в офис заходит молодой человек – курьер. Хотя и написано на входе «С распространителей за вход – 5 долларов!!!»

– Извините, а кто здесь Кристина?

– Я здесь она, – отвечает Кристинка.

– Просили передать, – отвечает курьер и из-за спины достает полиантово-розовый букет.

– Я вам что-то должна? – невозмутимо спрашивает Кристинка.

– Нет-нет, всё оплачено!

А-а, ёлки-моталки! Будем жить, будем видеть!