Когда-то, в принципе, спокойная жизнь Евгении, как-то резко поменялась и начала быстро набирать скорость. Семейный статус трансформировался с супружеского в холостой, оседлое место работы сменилось одной сплошной командировкой. Финансовая независимость, так долго ожидаемая, но все равно свалившаяся неожиданно, одновременно умиротворяла и будоражила.

 

Женька никогда не любила вокзалов. Эта неприязнь родилась, наверно, еще в студенческие времена. Тогда, в начале девяностых, в условиях тотальной неуверенности в завтрашнем дне, особенно неуютно было именно здесь. Шумные толпы людей, изворотливые и наглые попрошайки, лотки на каждом углу с какой-то контрафактной дрянью, вечные сквозняки. Да даже не это послужило причиной такой нелюбви. Скорее, дело в энергии, которой пропитаны вокзальные стены, и в воздухе, насыщенном слезами прощаний, духом вечной спешки и пошлых недостатков цивилизации. Казалось, что все пороки человечества, как экспонаты в музее несовершенства, предоставлены на обозрение общественности… К этому всему добавлялось чувство собственной неполноценности от того, что ты всего лишь гость в этом большом мегаполисе, ведь до дома твоего - два дня полем, три дня лесом…

 

Пять минут до отправки поезда. Верхние полки купе уже заняты мирно похрапывающими мужчинками (видать «напровожались» в местном вокзальном ганделыке). Свет приглушен. За издевательски-бордовыми шторками, мнящих себя элементом уюта, и оконным стеклом, видавшим не единожды этот вокзал, снуют люди. Евгения, давно отвыкшая от такого вида транспорта, ругала себя за опрометчивое согласие, прокатится в этом чаде вагоностроительного завода, явно советских времен.

 

Спать совсем не хотелось. Десятый час вечера. Женя мысленно перебирала негативные воспоминания о сегодняшнем, так званом, свидании: «Да, в принципе, догадывалась на что шла, но все-таки… так уж он бедненький надрывался, добиваясь внимания, грех было не дать шанс…» На деле же, нервный тик избранника этого вечера (типа: ну вот, чашка кофе стоит, как целая упаковка того же напитка в соседнем гастрономе, а еще не известно, чем все закончится) и вороватость во взгляде (а вдруг, кто-то ненужный увидит и жене доложит) напрягли Женьку основательно. Мысли медленно гуляли в голове: «Тридцатка позади, а такая наивная. Хотя, подождите, почему наивная? Если любви неземной давно ждать перестала, то нормального земного секса желать же не запрещается? Пока хочется, по крайней мере. Ведь столько вещей, казавшихся десять лет назад атрибутами чужой сытой и обустроенной жизни, теперь стали доступными и обыденными. И кайфа от них - ноль целых, ноль десятых. А вдруг, с интимом также получится? Нарисуется какой-нибудь принц лет эдак через 10-20, а меня, ничего, кроме, например, йоги интересовать не будет. Нет, дорога ложка к обеду. Если хочется сейчас, значит надо сейчас. Только вот интеллигентное воспитание и любовь к совершенству постоянно вступают в ненужный спор с этими самыми желаниями, заставляя четко видеть низменность недостатков всех кандидатов на этот самый интим. И инстинкты как-то сразу глохнут. Вот как сегодня. Нет все-таки хорошо, что согласилась на случайно подвернувшийся билет, получив, тем самым, железную отмазку и оправдание своего побега...»

 

Поезд тронулся. Евгения поправила рыжие пряди волос, любовно уложенные с утра Нюткой (уже ставшей постоянным автором Женькиных причесок), забралась на спальное место, укутав ноги шифоном юбки летнего делового костюма. Теплый июньский воздух начинал медленно остывать. Надежда на отсутствие третьего соседа готова была превратиться в реальность, когда в дверном проеме кто-то появился. Этот кто-то был не дурен собой, молод, скорей всего даже моложе Женьки, хорошо сложен, энергичен, позитивен во всех смыслах и назвался Максом. Разговор, как и бывает в таких случаях, завязался сам собой. Женька перестала расстраиваться из-за нарушенного спокойствия и, даже, начала получать удовольствие от происходящего. Синдром «случайного попутчика» развязал языки. Какие то общие фразы, краткая история жизни, изложенная в удобном для каждого рассказчика варианте. Душевному равновесию и физическому комфорту, навеянным приятным собеседником, не мешали даже сопящие на верхних полках соседи.

 

Усталость или 50 грамм коньяка, выпитых на неудавшемся свидании этого вечера, физиологический или душевный голод, обстановка или желание экстрима? Женька не знала, от чего именно так снесло башню. Ей просто было хорошо. Одно прикосновение губ отодвинуло на задний план все, кроме происходящего на одном квадратном метре пространства нижней полки купе поезда.

 

- Смотри, не влюбись, - иронично улыбаясь, Макс смотрел на Женьку, прикуривающую тонкую сигарету. В тамбуре вагона было прохладно. Максим прижал к себе Евгению.

- Не учи ученого, я не по этим делам уже, - отшутилась Женя, свято веря в свои слова.

«Именно такого сумасшествия мне и не хватало…, главное с утра грамотно растворится в толпе, во избежание лишних умозаключений»,- мелькало в голове. «Ой, я же визитку в начале знакомства вроде давала… глупая… такая взрослая тетя, а творю, черт знает что…»

 

Поспать практически не получилось. За час до прибытия поезда им, правда, удалось как-то отлепиться друг от друга и, наконец-то, занять собой две законные полки, вместо одной, облюбованной ночью, но сном этот час можно было назвать с натяжкой.

Женька с опаской открыла глаза. За окном рассвело.

После развода, встретивши свой законный тридцатник, Женя начала избегать вот таких вот совместных пробуждений с кем-либо. После очередных телесных утех она всегда возвращалась на свою территорию, будь то час ночи или четыре утра. Не хотела опошлять и осложнять происшедшего, что ли… По этой же причине, Евгения вот уже четвертый год не встречалась дважды со своими партнерами по сексу. А если встречалась, то старалась выбирать женатых, они хоть потом не заявляли на нее своих прав…

Бывший муж Евгении объяснял ее бзики обычным эгоизмом. Может быть, он был прав. Хотя у Женьки была своя собственная версия: отсутствие возможности реализовать материнский инстинкт. Но как бы там не было, Женька давно уже перестала копаться в себе, мудро решив, что уж если так сложились обстоятельства, то свои проблемы на чужие плечи перекладывать она не будет.

 

Максим смотрел на нее с соседней полки. Женькина надежда, незаметно испариться, растворилась в этом взгляде в долю секунды… «Не сильно вникала ночью в сказанное, но вроде говорил что-то о наличии постоянной девушки…, значит, удастся все-таки безболезненно разбежаться…»

 

Насыщенный событиями день отодвинул все ненужные размышления на задний план. Совещания, презентация, тренинг… Евгения не заметила, как пролетело рабочее время. Приняв, по быстрому, душ, уселась на широком подоконнике отельного номера, соорудив возле себя композицию с любимых сигарет, пепельницы и пластиковой корзинки со свежей клубникой. Она очень любила такие моменты наблюдения ночной жизни чужого города. Специально с этой целью, всегда выбирала отельные (а в случае отсутствия вариантов и гостиничные) номера на верхних этажах и с такими вот большими, заменяющими столешницу, подоконниками. Даже сегодняшняя бессонная ночь, и, чего уж там греха таить, довольно таки приятные, эмоции связанные с ней, не смогли заставить Евгению, плюнув на процесс посиделок у окна, сразу лечь спать. Приятная усталость и никотин убаюкивали тело, мысли отказывались, как обычно, складываться в логические цепочки. Спустя минут двадцать, Женька, диким усилием воли перенесла свое тело в привычную казенную кровать.

 

«Спала – не спала?» Евгению вернул к реальности мобильный, надрывно напевающий хит российского рока, ставший уже классикой жанра. Рука на автомате потянулась к телефону.

Не сразу узнанный голос Максима огорошил Женьку.

- Привет, ты где? В отеле? Где именно? Буду через час. Жди.

Горячий ароматный кофе в ночном отельном ресторане более - менее привел Женьку в чувство. Слабо представляя, зачем ей все происходящее, Евгения рассматривала кнопки лифта. Теплое дыхание Максима щекотало затылок…

 

Опять ночь без сна. Правда, уже не настолько впечатляющая, как предыдущая, в плане секса (избалованность в этой сфере ее жизни часто давала о себе знать). За то, какого-то морального (что ли?) интима (не думала, что это ей все еще нужно) Женьке хватило с головой. Она не помнила, о чем говорила, но знала: ее понимают. Больше того: она тоже по-ни-ма-ла. А еще понимала, что не имеет права понимать…

 

Утро. Парадный вход отеля.

-Ну вот, мне пора. Все было замечательно.

-Мне тоже было хорошо. Пока.

 

Евгения рванула к стоянке такси. Встречные утренние прохожие с удивлением смотрели на улыбающуюся молодую женщину, по щекам которой скатывались слезы. Боль утраты и одновременно счастье от вновь обретенного умения ЧУВСТВОВАТЬ переполняли Женьку.

 

Все вернулось в обычное русло. Работа, переезды, иногда, если сильно повезет, два-три дня в, уже успевшей стать чужой, квартире. Воспоминания о той, мягко говоря, необычной командировке Евгения гнала от себя со всей дури. На всякий случай, тем же утром, сидя в такси, вытерла его номер с телефонной книги. «Мало ли какие сантименты в голову придут…, а так уж наверняка: никаких глупостей».

Несколько недель спустя, загнанная плотным рабочим графиком, Женька заскочила в кафешку напротив офиса запихнуть в себя какой-то салат и, одним махом, переговорить с коллегой о планах на следующую рабочую неделю. Телефонный звонок прервал их активный диспут, тем самым, накалив Евгению еще больше. «Ну, не Цезарь же, в конце концов…»

 

-Альо, привет… Рад слышать. Как дела? Я скучаю.

Сердце упало куда-то вниз.

-Здравствуй. Все ок. Да, я тоже рада…Извини, немного занята. Ну, давай. Пока.

 

В тот же день Максим читал сообщение: «Не могла говорить. Я тоже соскучилась».

Она сошла с ума. Женька это четко осознавала. Но, ничего кроме желанной встречи в голову не лезло. Знала, что стала жертвой типичного пикапера (роль которого обычно с успехом исполняла сама), но вникать в причины происходящего (или их отсутствие) не хотела. Первый раз в жизни ей было абсолютно все равно, что о ней подумают. Понимая, что долго жить под ее эмоциональным напором не сможет никто, пускала все на самотек, ждала, когда сдастся он. А, главное, как? Максим ожиданий не обманул. В лучших традициях мыльных опер, опять исчез из ее жизни, так же мгновенно, как и появился. Мозги Евгении стали на место, но для очистки души требовалось что-то более отрезвляющее.

 

Спустя почти год, Женька нашла забытую ссылку его странички в инете. С монитора смотрел Максим, обнимающий красавицу невесту.

-Поздравляю со свадьбой,- писала Женька, искренне радуясь его счастью и своему очищению.

-Спасибо, только это фото пятигодичной давности. А ты кто?

- Да так… случайная попутчица июня…

 

Телефон надрывался, не давая, сосредоточится. «Надо же», - подумала Евгения, - «Столько времени прошло, а мелодию вызова так и не удосужилась сменить…»

Динамик презентабельной «Нокии» выводил голосом Кипелова:

«Я свободен от любви, от вражды и от балды,

От предсказанной судьбы и от земных оков,

От зла и от добра.

В моей душе нет больше места для тебя.

Я свободен…»

 

Женька опять была эмоционально независима, а значит, счастлива.