Каждый год в наших краях отстреливали волков. Ближе к весне, когда совсем становилось туго с кормежкой, волки небольшими стаями бродили вокруг деревень, беспокоя жителей.

«Охота идет с вертолета, ваше оружие - полуавтомат12 калибра, когда выследите волка – сразу не стреляйте, эта сволочь так петляет, что только патроны зря потратите, а как он устанет, остановится – пожалуйста, он ваш» - объяснял инструктор новичкам, среди которых находился и я, надеясь немного подзаработать на этом несложном деле.

Вылетели мы рано, едва рассвело. Пилот на моем вертолете тоже первый раз участвовал в такой охоте, и поэтому мы долго кружили над закрепленным за нами участком леса, прежде чем заметили Серого. Это был матерый, здоровый волк. Он уже почувствовал своим звериным чутьем опасность и теперь большими прыжками уходил от нас в глубь леса.

- Врешь, не уйдешь, - сквозь зубы прорычал пилот и повернул штурвал.

- Ну, скорей ты там, - нервничая, торопил я его. Я все утро ждал этого момента, нервничал и, забыв про инструкцию, пару раз выстрелил вслед уходящему волку.

- Да не трать ты патроны! Счас все будет! – пилот развернул машину, и мы пошли прямо над петляющим волком.

Но тот оказался на редкость достойным противником – едва я прицеливался и собирался выстрелить, как волк останавливался на секунду и тут же делал прыжок в сторону, причем каждый раз в другую. Эта волчья хитрость страшно бесила, и я постоянно стрелял в него, в слепой надежде хотя бы ранить зверя. Злился и пилот:

- Подлюга! Ну ничего, устанешь же ты когда-нибудь! Посмотрим, на сколько твоих сил хватит…

В этот момент мы потеряли его из виду. Вот только он был здесь, бежал впереди нас и – раз – пропал.

- Где он? - страшно заорал я. Мысли заскакали в моей голове, как блохи: «Неужели все усилия напрасны, этот ничтожный волк обхитрил нас и теперь спасется, а мы, посмешище всей охотничьей базы, вернемся ни с чем?»

Чертыхаясь, пилот начал разворачивать машину, и тут я увидел его! Он стоял под раскидистой елью и ее ветки плотно прикрывали его, как бы защищая от наших глаз. В эту минуту что-то дернулось в моей душе, но обида на его обман и подлость всколыхнулась во мне, и я закричал, показывая пальцем:

- Под елкой, сволочь серая, спрятался, давай двигай на него!

Волк, почувствовав, что обнаружен, тяжелыми прыжками выскочил из-под ели и бросился в сторону, проваливаясь в снег. Было видно, что он устал, прыжки его были уже не такими быстрыми и точными, как в начале, пасть открыта, и язык красной тряпкой свисал изо рта. Я уже не пытался его достать случайными выстрелами, а спокойно ждал, когда он окончательно вымотается.

- Ха, ну все, теперь он точно наш! – радостно хохотнул пилот, указывая на открывшийся вид.

Впереди было озеро – полкилометра абсолютно пустого пространства, покрытого огромными сугробами.

Серый не мог этого видеть заранее, и поэтому, вылетев из леса, от неожиданности растерялся и, сделав пару прыжков, замер. Сугробы были высокие, и он не мог вытянуть из них лапы и развернуться. Боясь остановиться хотя бы на минуту, волк бросился вперед и врезался в сугробы, как ледокол во льды и, видно, понимая отчаянность своего положения, из последних сил начал ломать снега. За ним следом тянулась широкая борозда пропаханного снега, и кое-где вкрадывались уже красные крапинки - волк разодрал себе лапы о твердый наст.

- Давай, Серый, сдавайся, ну чего уже? Вы нас, мы вас, закон природы, - шепотом уговаривал его я, держа палец на спуске и готовясь выстрелить, как только он остановится. В принципе можно было и сейчас его пристрелить, но мне хотелось, чтобы волк сам остановился, сдался.

Что и произошло. Сделав гигантский прыжок, Серый остановился и затравленно задрал голову вверх. Я не видел его глаз, но был уверен, что они полны тоски и ненависти.

- Лапы вверх, Серый, - скомандовал я и прицелился.

Но тут волк неожиданно бросился в снег и начал в него зарываться.

- Что он делает? – встревожено спросил пилот.

Я опустил палец с курка и замер, наблюдая за волком. Меня поразила сама наивность попытки спрятаться этого здорового, хитрого, матерого волка, который только что представлялся мне достойным соперником, а теперь напоминал ребенка спрятавшегося за ладошками и считающего, что его никто не видит. Волк все глубже уходил в снег, и хотя наст был уже по-весеннему твердым, он рубил его своими лапами, в безумной попытке спасти свою жизнь... Я не мог в него выстрелить.

- Ну дает, - услышал я голос пилота. Как и я, пораженный, он обернулся, посмотрел на меня и молча развернул вертолет. Также молча мы вернулись на базу.

 

Всего в ту весну было убито более тридцати волков. Был ли среди них мой Серый, я не знаю. Надеюсь, что ему удалось спастись.