Демон, православный священник и некто: встреча в ночь, с 6 на 7 января 1919 года.

/отрывок из повести/

…Православная Церковь гибла и разрушалась. Грабились храмы и умертвлялись пастыри. Первым в 1918 году был убит Макарий, епископ Орловский. Вторым претерпел мученическую кончину Владимир, Первенствующий иерарх России митрополит Киевский. Затем – митрополит Петербургский. Медленно были замучены архиепископ Астраханский Митрофан и викарий епископ Леонтий. Тела их были брошены в яму, и христиане не допускались погребсти их. Прогремела весть об очередной жертве: в Перми был замучен достойнейший архиепископ Андроник. Ему отрезали щёки, выкололи глаза, долго водили по улицам города и, наконец, живым закопали в землю.

Так началась вакханалия зверских убийств русских епископов и священников. К сентябрю 1920 года чрезвычайками было расстреляно двадцать восемь епископов и тысяча двести пятнадцать священников…

****************

…Небольшая железнодорожная станция провинциальной глубинки заполнилась гулом приближающегося из вьюжной ночи состава. Странный, невиданный поезд был так тяжёл, что шёл с двумя паровозами. Ещё бы! Это был легендарный бронепоезд Председателя Реввоенсовета!

Бронепоезд был совершеннейшей военной машиной на необъятных просторах России. Вагоны соединялись телефонной связью и сигнализацией. Всё оборудование было импортным, американским. Самой последней модели телеграф обеспечивал постоянную связь с Москвой. В этом громадном, но летучем «аппарате управления» работали в фешенебельных вагонах секретариат, типография, радио, электростанция, библиотека, ресторан, гараж и даже баня. Гараж вмещал в себя несколько автомобилей, грузовых и малолитражных, и цистерну бензина. Авто были нужны для стремительных карательных операций. Отборный десант из стрелков и пулемётчиков мог отъезжать на сотню вёрст от железной дороги и устанавливать революционную справедливость.

Трясущиеся работники станции незаметно крестились и беззвучно шептали: «Свят, свят, свят! Сохрани, Господи, и помилуй!» Даже местные комиссары, подогнавшие обоз с церковной утварью, почувствовали животный страх.

Когда же на перрон спрыгивала жуткая «кожаная сотня», то все люди на станции ощутили дыхание смерти. Элитные ратники революции были в кожаном обмундировании. Кожа была дорогая, чёрная, сияющая, европейского производства, индивидуального заказа. У всех на левой руке, ниже плеча, сверкал крупный металлический знак. Этому знаку, пятиконечной звезде, предстояло на десятилетия стать символом новой России.

Лица «кожаных людей» внушали ещё больший страх. Носителями звёзд были американцы, китайцы, прибалты и ещё невесть кто, но все они были наёмными рабочими новой индустрии, революционно-воинствующей. И эта общая печать делала одинаково страшными лица людей разных наций, людей вне классов, сословий и социума.

…Процесс шёл организованный, уже чётко отработанный. Взмокшие от пота коммунисты грузили в вагон добычу революции. Чаши, дарохранительницы, потиры, ризы, дискосы, золотые и серебряные углы Евангелий и такие же кресты, беспорядочно всунутые в холщовые мешки, бросались в темень вагона. «Кожаные» боевики поигрывали винтовками. А взмокшие от пота местные комиссары суетливо утрамбовывали ногами в мешки ризы с икон, различные сосуды, паникадила, подсвечники, лампады и прочие ценности.

Старший «кожаных» слушал доклад уполномоченных лиц местных Советов. По некоторому размышлению дал приказ ожидать и взошёл в один из вагонов.

Минуя стражу, этот человек зашёл в вагон, который был более похож на роскошный кабинет.

-- Лев Давидович, не отвлеку Вас?

Бронштейн-Троцкий только что получил очередные разведданные о дислокации белых армий. Посредством мощной радиостанции он имел ежедневную связь с западными столицами. Запад имел данные от своих «помощников и консультантов» в Белом движении. Таким образом Предреввоенсовета знал всё об армиях белых генералов, а те не знали ничего о возможностях Красной Армии.

-- Что там у тебя? – спросил Троцкий.

-- Вы просили выявлять православных священников, склонных к обновлению…

-- Ах, да! Что, есть?

-- Да.

-- Сюда их.

…Погрузка закончилась. «Кожаные» втолкнули в вагон двух человек. Бронепоезд тронулся в свой победный путь. Оставшиеся на станции облегчённо вздохнули…

**************************************

…Двух «обновляющихся» удобно расположили в одном из вагонов «кожаной» элиты. Калорийно накормили. Всё это было без слов и комментариев. И через пару часов их препроводили, предварительно тщательнейшим образом обыскав, в вагон-кабинет.

-- Присаживайтесь! – улыбнулся Хозяин. – Меня зовут – Лев Давидович. Мой друг – просто Яков.

Один из зашедших, по-крестьянски одетый мужчина лет тридцати пяти, с достоинством поклонился:

-- Александр. Честь имею.

Троцкий театрально захлопал в ладоши:

-- Прекрасно! Я доволен! – и весело переглянулся с другом Яковом. – Так ещё мне не представлялись! Небось, из царских офицеров! Да, вы не бойтесь! Я гарантирую вам жизнь и безопасность! Будьте самими собою, друзья!

Второй гость, в чёрной сутане, имевший по виду лет сорок пять, скромно сказал:

-- Отец Николай. К Вашим услугам.

Троцкий расхохотался, хлопая по плечу друга Якова и приговаривая:

-- Отец! Отец родной! Отец духовный! Чёрт возьми, какая ирония обстоятельств!!!

Яков налил в стакан «другу» коричневого напитка. Сорокалетний Троцкий пил небольшими глотками. Спросил:

-- Не желаете ли немного коньяку для красоты и откровенности беседы?

Николай скромно ответил:

-- Благодарствую. Но не употребляю.

Александр спокойно сказал:

-- Лев Давидович, сейчас каждое слово для меня будет мерилом моей жизни и смерти. Разве можно под коньяк?

Троцкий покровительственно улыбнулся:

-- Хороший ответ. Итак, господа! С чего начнём дискуссию?

Отец Николай негромко, но твёрдо сказал:

-- В ночь на рождество Христово… Такое поругание над Церковью Православною…

Троцкий резко встал, довольно хлопнул по плечу «друга» Якова, сверкнул радостным взором, и бодро заговорил:

-- Что? Рождество Христово? Милейший, Вы, над чем, собственно, издеваетесь? Над Евангелием? Над истиной? Надо мной? Над логикой? Или просто над здравомыслием?

Отец Николай сверкнул возмущённым взглядом, но осёкся. Троцкий небрежно бросил на стол несколько книг, из экспроприированных, и заговорил:

-- Найди, Николай, в этих Святых Писаниях православную вашу дату рождения Христа! Бери, листай, ищи! И ты не найдёшь! Это только измышления ваших прогнивших «отцов» церкви! Равно как и ваша иудейская пасха! Насчёт воскресения Христа! Христос отменил пасху иудейскую! Всё у вас перепутано, всё у вас извращено! А всё туда же – «отец» Николай! Вы же оцепенели мозгами и душами во многовековой лжи!

У Николая навернулись слёзы на глаза, и он отрешённо молчал. Троцкий спросил:

-- Николай, Вы носите на себе крест нательный?

Священник смиренно кивнул. Бронштейн подошёл, взял его за подбородок, и спросил:

-- У тебя дети есть?

Священник снова смиренно кивнул. Лев Давидович заговорил в воздух:

-- На следующем прогоне я пошлю сотню своих людей в твоё место земного обитания. Дам вот Якову свою саблю, из царского арсенала. И он этой саблей отрубит голову твоему ребёнку. И после этого Яков подарит тебе эту саблю. Будешь ли ты возносить молитвы к ней, смертоубийственной сабле?! Будешь ли чтить её, как знак святой?! Носить на шее своей?! Ты, невежество дремучее, думаешь, что Богу угодно поклонение гоев* проклятому орудию преступления над Сыном Его Единородным?! Я уж как христьянин заговорил! Ха-ха-ха! Как вас не истреблять, жестоких невежественных тварей?!

Вместо ответа Николай зарыдал:

-- Лев Давидович! Отрубите голову мне, неразумному рабу! Не губите моё чадо!

Священник рухнул на колени и, рыдая, просил о милости. Лев Давидович продолжал:

-- О, неразумное, невежественное племя! Как вас не истреблять?! Рождество им Христово! С 6 на 7 января!!! Даты ваши глупые! Да знай вообще, что через месяц Советская власть примет мой великий декрет! Декрет о переходе на григорианский календарь с 1 февраля, которое, 1-е, будет потом на века в этом государстве считаться 14 февралём! Ха-ха-ха! У вас и так дата Рождества перепутана баснословно! А после этого декрета будет совсем неимоверная насмешка над православными датами! Ха-ха-ха!!!

Когда приступ смеха прекратился, Троцкий с вопросом взглянул на Александра.

-- Лев Давидович! – спокойно сказал тот. – Ведь, все Ваши премудрости, в которых много правды, от действительно великого ордена Бнай Брит. «Сыны Завета» то бишь. Но к чему Вам этот бедный Николай? Помилуйте его. Отпустите. Прошу Вас.

Троцкий переглянулся с Яковом. Изумлению «демона революции» не было границ. Он несколько минут всматривался в Александра. Наконец, торжественно изрёк:

-- Вы по определению ТАКОГО просто не можете знать и ведать. Кто Вы? Я в недоумении полном и мне просто интересно. Не более. Учтите, на весах – ваши жизни.

Александр подумал и попросил:

-- Изволите ли Вы мне разрешить «причаститься» 200-ми граммами коньяку?

Яков, чувствуя настрой Господина, без слов удовлетворил желание висящего на волоске от смерти. Выпив стакан, неспешно закусив лимоном, Александр ожидал действия алкоголя на свой организм. Через две минуты тишины, ощутив в желудке ощущение тепла, он решился на ответ:

-- Лев Давидович! Я – почти ученик святого пророка. Уже вознёсшегося в небеса.

-- Ха-ха-ха!!! – Троцкий истерично смеялся. – Ну, и?! О, Россия непредсказуемая!!!

-- Вы родились 26 октября, а по Вашему декрету – 8 ноября 1879 года, - улыбнулся Александр. - Вы прекрасно изучили русскую культуру, вы знаете несколько языков, вы изучали философию Канта, Фейербаха и Гегеля. И фамилия – Троцкий – это собственность вашего надзирателя в Одесской тюрьме. Это есть знак вашей великой иронии. В эмиграции Вы женились на госпоже Седовой, что позволило Вам вступить в великий орден. Вас посвятили в великие масонские тайны…

-- Ну-ну, - улыбнулся напряжённо Лейба Бронштейн, - Вам осталось только сказать, в какую СТЕПЕНЬ я посвящён.

-- Такие подробности мне неведомы. И к чему они?

-- К чему?! – взорвался Лейба. – Я сейчас обладаю властью большей, нежели царская! И я – еврей!!! А кто Вы, милейший?! Судя по лицу – славянин!!! Ха-ха-ха!!! Знаешь ли ты, ничтожный, великие тайны мира?! Орден Бнай Брит имеет сотни тысяч членов. Они занимают важнейшие посты в правительствах стран земного шара. Здесь богатейшие семьи мира: Ротшильды, Рокфеллеры, Шиффы и остальные великие. Орден строго контролирует всю мировую политику, финансы, промышленность, средства массовой информации, судебные и почти все церковные организации.

Вообще, эта звезда-пентаграмма… Это пять братьев Ротшильдов… Основатель их династии – «король кредиторов и кредитор королей»! Звезда Давида, шестиконечная, есть полнота. А звезда пятиконечная… Мы ждём своего Мессию… Вам не понять…

Вы знаете, от каких сил я в России? Мне в Нью-Йорке был вручен чек на 20 миллионов долларов! От агента Ротшильдов! Бронепоезд, моя «кожаная сотня» - это деньги сверхправительства! А остальное – мой гениальный ум!!!

В суетном мире нет формулы, её просто не существует, чтобы определять паритеты валют, по которой 1 доллар США, например, сейчас стоит 30 тысяч российских рублей. Тем паче… Ха-ха-ха!!! Сейчас просто не существует российского государства! Паритет валют во всём мире устанавливается посредством так называемой процедуры «фиксинга Ротшильда». Два раза в день, в лондонском банке, собирается пять великих (по одному от каждой из самых могущественных банковских семей). И эти люди, сопоставляя заявки на продажу и покупку золота во всём мире, назначают цену по своему произволу! Эта цена летит по телеграфу и мгновенно сообщается в Нью-Йорк, Цюрих, Париж, Сингапур, Гонконг и другие центры торговли золотом. И это есть основа формирования цен на всех рынках мира!

А есть гений планов ордена! Я всемогущий властитель на просторах России! Ленин – это мой «свадебный генерал». Крупская обработана мною с молодости. Она приставлена к нему для внушения! Они никогда не будут зарегистрированы актом о браке! Таков приказ свыше! Вожди – в сожительстве! Великая ирония! Декрет о социализации женщин! Блуд в законе! А вам Рождество Христово! Неизвестного числа!!!

Троцкий ещё долго говорил, кричал и провозглашал. И Александр понял, что таковые встречи Бронштейн делает от скуки, для шлифовки интеллекта и для пропитки ненавистью. Отец Николай думал над аргументами «демона» революции.

Троцкий отпустит двух несчастных, по своей прихоти. И пойдут они по снежной вьюге русской зимы восвояси. И будут благодарить Господа за спасение своих жизней от слуги антихриста…

*****************************************

 

…И вне всяких человеческих дат и чисел с цифрами в веках будет изначально-вечным сие величайшее событие, описанное для нас евангелистом Лукою:

«…И вот вам знак: вы найдёте младенца в пеленах, лежащего в яслях.

И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее:

Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение…»*

 

* - Евангелие от Луки, глава 2, стихи 12 – 14