Приведенный отрывок – сцена прощанья графа Роланда с мечом из «Песни о Роланде», одного из самых знаменитых эпических произведений Средневековья. Эта сцена по своей драматичности, эмоциональному накалу – одна из наиболее ярких в песни.

 

Прощанье умирающего рыцаря с мечом, попытка разбить клинок о скалу, страх за его дальнейшую судьбу… С точки зрения современного человека происходящее – абсурд, для средневекового читателя или слушателя – высокая трагедия и норма.

В чем же дело?

Чтобы ответить на этот вопрос и разгадать все загадки последнего монолога Роланда, надо углубиться в далекую древность и проследить предысторию и возникновение т. н. «идеологии меча » - одного из важнейших элементов средневековой рыцарской ментальности.

Именно это мы попытаемся сделать.

 

Обработкой металлов человек занимался с глубокой древности и практически всегда использовал их, прежде всего для создания наиболее эффективного вооружения. Война – обычное состояние мира, повседневное явление в древности и Средневековье. Соответственно, металлы – один из самых необходимых материалов, т. к. дают возможности для изготовления высокотехнологичного оружия. Отсюда огромное уважение к знатокам металлов, превращение кузнеца в фигуру сакральную. Кто же, как не повелитель огня и металла даст оружие, которое защитит в суровом мире? Металлы, кузнец, огонь составляют основу многообразного религиозно-мистического комплекса, общего для множества евразийских народов.

Центр древнейшей металлургии предположительно находился в северо-восточной части Персии. Отсюда искусство выплавки и обработки металлов распространилось на Центральную и Восточную Азию, Индию, Кавказ и Таврию. В Европу оно пришло через Анатолию (на Балканы и Норик). Первоначально основным металлом была медь, на основе которой делали бронзу – лучший материал для древнейшего оружия. В XIV - XII веках до н. э. искусство металлургии было монополией хеттов, затем приблизительно в одно и то же время (в XII – X веках) оно распространилось на Кипре, Кавказе, Крите.

«Железный век» начался примерно в XII столетии до н. э. Тогда среди древних очагов цивилизации стало активно распространяться искусство добычи, выплавки и обработки вожделенного феррума. Исконные центры добычи и обработки металлов примерно совпадают: крупные рудники и производственные центры были на Кавказе, в Таврии, Норике, Галлии, Иберии, Британии. Калибы – «народ кузнецов», населявший юго-восточные районы Причерноморья, открыли древнейший способ выделки стали (они заметили, что длительное соприкосновение железа с древесным углем делает его особо прочным).

 

В самой Европе, пожалуй, первыми, кто овладел искусством производства железа, были умбры . В то же время через Грецию и Балканы оно достигло Восточных Альп. Норик пользовался большой славой как центр его производства. Здешний металл содержал незначительную примесь серы и фосфора и много марганца, что улучшало его ковкость. К VII – VI векам до н. э. это искусство распространилось на Галлию и Северную Европу.

Металлы и все, что с ними связано, занимают значительное место в сакральных представлениях и мифологии самых разных народов.

Халдеи, индусы и китайцы связывали каждую из известных им планет с определенным металлом, шумерское слово для обозначения железа буквально переводится как «небесный металл», египетское – как «черная медь неба».

Истоки мифологии железа у ариев постоянно указывают на его небесное происхождение, подчеркивая связь «небесного бога» с «небесным кузнецом», молнией и оружием, выкованным божественным образом. Отчасти это может быть объяснено тем, что железо метеоритного происхождения было известно раньше извлекаемого из недр. Но лишь от части.

На уровне мифологии эта взаимозависимость прослеживается глубже. Для мифологии древних народов характерен архетип героя-цивилизатора, который учит человека сельскому хозяйству и ремеслам, дает власть над огнем. Самый известный пример, конечно же, Прометей – титан, хтоническое божество эллинов. Сын Урана и Геи, Прометей владеет всеми ремеслами, в том числе и кузнечным, которому обучает уранического бога Гефеста, он обладает даром прорицания – предметом зависти уранических богов. Прометей дарует людям божественный огонь, с помощью которого они познают ремесла, земледелие и науки, за что по приказу Зевса Гефест приковывает его к скале (которая, кстати, обозначена как «родина-мать железа»). В конце концов, благодаря своему пророческому дару титан получает свободу, открыв Зевсу тайну о том, как навечно сохранить власть над миром .

Во многих традиционных культурах существуют различные варианты мифа о культурном герое, в которых можно проследить повторяющийся мотив кузнеца-прорицателя. Кузнец – музыкант, поэт, заклинатель, пророк, он всегда сопровождает свой труд песнопениями и священными заклинаниями. Власть над огнем и металлом выводит его из разряда обычных людей и сближает с шаманом или жрецом. Якутская пословица, например, утверждает, что «кузнец и шаман из одного гнезда птицы». Это прослеживается в мифологии индоевропейских и тюрко-монгольских народов. Особенно отчетливо это видно в «Калевале», где железо и огонь представлены как творящие элементы мира:

 

А огонь – из братьев средний» .

 

Ее главные действующие лица братья Вяйнямейнен и Илмаринен. Вяйнямейнен - культурный герой, прорицатель, создатель письменности, родоначальник ремесел, земледелия и рыболовства. Илмаринен – кузнец, родившийся и выросший «на горе, от угля черной», главный помощник брата во всех делах. Сначала, после упорядочения мира Вяйнямейнен обуздывает огонь, а затем Илмаринен с его помощью впервые обрабатывает железо, делает из него орудия труда и оружие. Причем во время ковки мучимое невыносимым жаром железо дает кузнецу клятву верно служить людям, не обращаться против них, но потом нарушает ее и начинает убивать своих создателей.

В древних культурах у кузнецов, как у шаманов и воинов был собственный обряд инициации, обычаи требовали, чтобы они жили и работали в отдалении от поселений, их общины были закрытыми, а профессиональные тайны передавались лишь по наследству и посвященным.

Такое восприятие кузнеца привело к тому, что в мифологии возникли дуалистические представления о «повелителях огня и металла». В одних мифах кузнец и железо – сверхъестественные создатели цивилизации, в других – недобрые маги, владеющие опасными силами и, следовательно, подлежащие изоляции от остальной общины.

Вершиной кузнечного ремесла было умение изготовлять качественное, надежное вооружение. Весь древний мир испытывал постоянную потребность в оружии, а производство его было чрезвычайно дорогим и трудоемким искусством. Отсюда высокая ценность хорошего мастера-оружейника и добротно сделанного оружия, особенно меча.

 

Меч в качестве наступательного оружия появился во второй половине второго тысячелетия до н. э. Скорее всего, его прототипом были боевые ножи древнего Крита и Британии, поскольку именно там и примерно в одну эпоху – между 1500-м и 1100 годами до н. э – появились первые мечи. Эти ножи были колющим оружием, попытки увеличить их остроту привели к изменению формы лезвия. Так при раскопках кургана в Хельперторпе (графство Йоркшир) был найден узкий бронзовый нож, снабженный на конце тонким шипом . Видимо, кузнецу пришла мысль изготовить нож размером превосходящий обычный, поскольку он догадался, насколько эффективно такое оружие в наступательном бою. Впрочем, это лишь догадка, но достоверно, что самые ранние мечи в Западной Европе формой не отличались от таких ножей.

Если прибегать к научной типологии холодного оружия, то первые мечи были, по сути, рапирами, поскольку предназначались для нанесения колющих ударов. Один из самых замечательных экземпляров такого типа мечей был найден в Ирландии при раскопках кельтского захоронения. Его длина приблизительно 30 дюймов, а ширина не более 58 дюйма в середине лезвия, сечение очень правильной ромбовидной формы .

Владение этим оружием требует большого мастерства, поскольку противоречит самой биомеханике человека, в которой генетически отдан приоритет нанесению рубящих ударов. Самым слабым местом такого меча была рукоять, крепившаяся к клинку с помощью заклепок. Стоило разбить крепление, и воин оставался безоружным. Поэтому дальнейшая эволюция мечей шла по пути совершенствования соединения рукояти и клинка и поиска формы лезвия, оптимальной для нанесения ударов обоих типов.

В так называемый Гальштаттский период меч как вид оружия претерпел качественные изменения. Во-первых, он стал первым оружием, изготовленным из железа, во-вторых, новый материал позволял клинку лучше держать заточку и удлинять лезвие, излишне не утяжеляя его. Самые первые железные мечи полностью повторяли форму наиболее удачных образцов из бронзы, но по своему назначению отличались от них. Это было длинное оружие, предназначенное для нанесения рубящих ударов и использовавшееся возничими колесниц. Во многих случаях это предназначение подчеркивается формой кончика лезвия – либо закруглен, либо квадратно обрезан, либо напоминает рыбий хвост. Мечи этой культуры создавались не на экспорт. Первоначальный ареал их распространения довольно ограничен: Бавария, Вюртемберг, Баден, Эльзас-Лотарингия, Бургундия и Овернь. Только с постепенным расселением самих кельтов по Европе железный меч постепенно вытеснял бронзовый. В целом между 950 и 450 годами до н. э. на территории гальштаттской культуры можно проследить последовательную гегемонию трех типов оружия:

1) длинный бронзовый меч для рубящих ударов;

2) тяжелый железный меч, сохранивший форму и функции бронзового оригинала;

3) короткий железный меч, ведущий происхождения от этрусского и греческого оружия (приблизительно с 600 года до н. э. контакты кельтов с греками и римлянами становятся более менее постоянными).

 

О кельтской металлургии и в особенности изготовлении мечей мы знаем довольно много, благодаря богатым археологическим находкам и современной металлографии. Центры добычи и переработки металлов часто совпадали. Эксплуатация рудников носила поверхностный, эпизодический или периодический характер. Это вызвано не только примитивностью способа добычи руды, но и тем, что «специалисты-металлурги» часто вели кочевой образ жизни, жили закрытыми группами, изолированно друг от друга, невольно вызывая подозрительность и отчужденность у остального населения. Однако кузнецы среди кельтов пользовались отличной репутацией. Стать кузнецом мог только свободный человек. Когда мастер умирал, его инструменты хоронили вместе с ним, как оружие воина. Кузнечное дело было тайным искусством, связанным с друидической традицией. Леса, где обычно селились кузнецы, считались священными.

Начиная с V века до н. э. кельты научились производить пластины из чистого и однородного железа, умели они эмпирически контролировать содержание углерода в металле. Кузнечные клейма говорят об оживленной торговле изделиями из железа.

В начале первого тысячелетия до н. э. мечи распространились повсеместно, и их эволюция пошла множеством различных путей и зависела от огромного количества факторов.

Так в Риме, где металлургическое искусство было не на высоте, «прижился» короткий прямой меч – гладпус (gladpus), изготовляемый довольно примитивно, без изысков. По сути, он представлял собой удлиненный кинжал. Во время Второй пунической войны в обиход вошел «испанский меч» - короткий, прямой, обоюдоострый, заостренный на конце и очень широкий сверху, предназначенный в большей степени для колющих ударов . Производство оружия в Риме было поставлено на широкую ногу, но в ущерб качеству. Поэтому после завоевания Галлии, Британии и Норика, римляне предпочли «индустриализовать» кельтское производство железа и оружия, однако остались верны принятым в Риме образцам мечей.

 

В эпоху Великого переселения народов металлургическое искусство претерпело значительные изменения. Многие ученые говорят о его упадке, но, скорее, это была адекватная реакция на изменившуюся ситуацию. Так во многих центрах отказались от технических новшеств, появившихся с приходом римлян, на Британских островах, например, в V веке н. э. вернулись к обработке железа по канонам кельтской доримской традиции. Надо сказать, качество изделий от этого только выиграло. Конечно, наблюдался количественный упадок, прекратилось «серийное» производство вооружения для римских легионов. Оружие постепенно дорожало и превращалось в предмет роскоши. Производство короткого римского меча, «демократического» оружия массовых пеших сражений не вызывало проблем, особенно в плане заточки. Но такой меч наносил колющий удар и совершенно не годился для конного боя. Постепенно его стала вытеснять спата – длинный меч с острозаточеным лезвием, удар которым наносили сверху вниз. Диодор неоднократно упоминает spatha – длинный меч галлов .

Прогресс кузнечного ремесла налицо, ведь кузнецам удалось овладеть чрезвычайно сложным приемом ковки большой массы железа. Чтобы выковать длинный клинок кузнец должен был научиться спекать небольшие порции металла методом наложения. Тогда изделие приобретало слоистую структуру и особую твердость. Галло-римское изобретение состояло в использовании полумягкой (или полутвердой) закаленной стали. Твердые сорта стали выплавлять еще не умели, и сама сталь была не высшего качества.

Римляне вынуждены были признать очевидное – оружие варваров намного превосходило римское. Хроники, эпические источники часто упоминают об ужасающих ранах, нанесены варварским скрамасаксом (scramasax) – коротким прямым клинком, заточенным с одной стороны.

Германцы переняли от кельтов методы обработки железа, выплавки стали и искусство ковки спаты. Тесно контактируя на протяжении длительного периода и с кельтами, и с кочевыми народами степи, эти племена сумели соединить достижения тех и других в области металлургии и на их основе выработать собственные способы производства замечательного наступательного оружия. Первым их достижением были так называемы ютландские мечи. Их именуют так, потому что большая их часть была найдена в Торсбъерге (южная Ютландия). Эти находки датируются 50 – 450 годами н. э. Такие мечи находят только в захоронениях вождей, что говорит о чрезвычайной дороговизне и уникальности этого оружия. По своим боевым качествам ютландские мечи, пожалуй, превосходили спату, так как могли использоваться для нанесения ударов обоих типов, и были достаточно длинны для конного боя. Вот как описывает их Флавий Кассиодор в благодарственном письме Трасамунду от имени Теодориха Великого. Письмо было написано в 520 году как раз по случаю дарения таких мечей королю Италии:

«Ты прислал нам мечи, которые могут разрубить любые доспехи. Железо, из которого они сделаны, дороже золотых инкрустаций; они настолько отполированы, что тот, кто глядит на клинок, видит в нем отражение своего лица. Кромки превосходной формы так правильны, как будто выточены напильником, а не выкованы молотом в кузнице. Красиво вогнутая средняя часть клинка кажется узорчатой, и столько теней играет на нем, что можно подумать, будто в металле переплелись струйки разных цветов. Эти мечи настолько прекрасны, что кажется, будто их изготовил Вулкан , который, говорят, кует так искусно, что его изделия представляются работой не смертного, а бога» .

Все сказанное об этом оружии – правда. Оно было настоящим сокровищем и ценилось выше золота. Таким мечом владели всю жизнь, берегли его, а по смерти брали с собой в могилу. Именно тогда среди германцев укореняется характерное для степных народов представление о мече, как символе власти, ибо только вождь мог обладать такой ценностью.

Затем появились так называемые меровингские мечи. Они изготовлялись в основном франками и аламанами и были широко распространены в V – VII веках. Известен способ их изготовления. Он довольно изощренный: из части заготовок – нескольких железных прутьев – выжигали углерод, затем заготовки с высоким и низким содержанием углерода слоями накладывали друг на друга и подвергали ковке; полученная таким образом пластина скручивалась винтом, расплющивалась и снова обрабатывалась на наковальне; из 3 – 4 прутов, обработанных таким образом, получали сердцевину клинка, к ней приваривались отрезки от с 0,4 - 0,6% содержанием углерода; продольные приварки скрепляли поперечными «врезками», чтобы увеличить сцепление; затем клинок зачищали и полировали. В готовом виде толщина клинка в среднем не превышала 5 мм, длина колебалась от 75 до 95 см, ширина – от 3,5 до 6 см. Весил такой меч в среднем 700 г.

В канун каролингской эпохи клинок стали утяжелять, удлиняя и расширяя его. Это был ответ на утяжеление оборонительного вооружения и использования конным воином рубящего меча. От длины клинка зависела эффективность удара.

Это было замечательное оружие, легкое, прочное, просто затачивающееся. Однако из-за трудоемкости его изготовления и сложностей с качественным железом меровингский меч стоил чрезвычайно дорого и был привилегией аристократии и королевских дружинников. Добыть такой меч в бою считалось большой удачей. Обычно это оружие приобреталось на всю жизнь и тоже клалось в могилу вместе с владельцем.

Согласно арабским источникам в ту эпоху отлично сработанный меч мог стоить до тысячи золотых денариев . Даже предположив, что цена назначена в период прекращения выпуска золотых денежных монет в Западной Европе и проведения каролингской денежной реформы, следовательно, завышена, можно все-таки понять насколько колоссальной была стоимость оружия. Если учесть, что золотой денарии весил примерно 4,25 г, то получается, что стоимость меча соответствует 4,250 кг золота. Действительно – целое состояние.

 

Почему же столь драгоценную вещь хоронили вместе владельцем?

Меч имел огромную религиозно-магическую ценность. Он был неотъемлемой принадлежностью воина. И у каждого меча мог быть лишь один хозяин.

Меч ковал кузнец – маг-ремесленник. В его рождении участвовали все стихии: земля, из которой добыта руда, огонь, подчинивший ее человеческой воле, воздух, ее охладивший, и вода, закалившая металл. Меч сакрален как таковой, что подтверждается эпическими и юридическими источниками.

Его святость пришла из мира степей посредством германцев. Аммиан Марцелин писал об аланах, что у них нет ни храмов, ни святилищ, нет даже крытой соломой хижины. Один обнаженный меч, воткнутый в землю, которому они поклоняются, как символу своего бога войны, властителя земель, хозяина кочевий . Геродот упоминает подобный обычай у скифов, приносивших в жертву коней и стада старому железному мечу, символизировавшему бога Батразда с телом из кованой стали, сросшегося со своим мечом настолько, что отождествляется с ним. Бог расправляется с противниками одним ударом меча и повергает их под копыта своего коня. Его стальное тело выковал небесный кузнец Курдалагон .

Отголоски религиозной символики вогнанного в землю меча как предмета поклонения видны в кавказском и германском фольклоре.

Если верить римским хронистам, меч играл огромную роль в восхождении к власти Аттилы. По утверждению Приска - придворного историка императора Феодосия II , он обосновывал свои притязания на богоизбранность, используя меч гуннского бога войны, якобы найденный им.

Как утверждал хронист, эту историю ему поведали при дворе Аттилы, куда он ездил в 449 в качестве секретаря Максимина - полномочного посла императора Федосия к императору гуннов.

Наскольо правдива легенда о чудесной находке меча бога войны, потерянного кочевниками много веков назад - Бог ведает, во всяком случае, Приск поверил в нее безоговорочно. Очевидно другое: своим подданным, покренным народам и врагам Аттила преподал этот меч как символ избранности Небом, символ власти, освященной древней традицией. В руках столь умелого идеолога, как владыка гуннов, "меч Марса", точнее, предание о нем, превратилось в великолепное обоснование единоличной и фактически неограниченной власти Аттилы (право на которую, впрочем, он постоянно подтверждал своими достижениями и победами). Однако именно эта легенда во многом оправдывала притязания императоа гуннов на власть и захват Римской империи.

 

В германских источниках можно выделить следующие элементы сакральности, связанные с символикой меча:

1) чудесное происхождение; чаще всего бог вручает его герою;

2) меч имеет личностную характеристику, что подчеркивается присвоением ему имени;

3) меч «испытывает потребности», «выдвигает претензии», даже «навязывает свою волю», то есть самовыражается как личность;

4) меч свят настолько, что на нем приносят присягу и дают клятвы.

 

Самые известные из мифологии мечи:

1) Грам - меч Сигурда, выкованный из обломков меча его отца Сигмунда, врученного тому самим богом Одином. Сигмунд вынимает меч из ствола Ясеня Идграсиль, куда его вогнал Один, совершает с ним великие подвиги; когда Сигмунд утрачивает благоволение богов, меч ломается, чтобы после дать жизнь Граму ;

2) меч кузнеца Виланда, научившегося кузнечному искусству у кузнеца-наставника Мимира и гномов с горы Каллав ;

3) Хрутинг – меч Беовульфа, выкованный великанами, его клинок сделан из стали, закаленной соком ядовитых трав и кровью, добытой в сражении; «исторический» меч, воспетый рунами, ни разу не подведший своего владельца; им Беовульф умертвляет Хель, и клинок меча растворяется в ядовитой крови чудовища.

 

Не только мифологическим мечам легендарных героев, но и реальному оружию давали имя. На клинке выбивались руны, раскрывающие наречение и происхождение меча. Таким образом, меч превращался в существо одушевленное, имеющее собственный характер, отраженный в имени. Так меч Тюрвинг ищет жизни человека всякий раз, когда его вынимают из ножен, Дайнслеф наносит незаживающие раны, Хвитинг поражает противника и исцеляет друга, Атвейг поет, когда воин обнажает его во время битвы .

Значимость оружия, главным образом меча, отражается в законодательствах германских народов – дошедших до нас «Правдах». Юноша получает оружие в дар, когда проходит инициацию, оружие может носить только свободный человек, оружие - свадебный дар супругов, на оружии или оружием приносится присяга. Это засвидетельствовано в песнях «Эдды» и записано в «Правдах». Так в «Аламанской правде» один из законов гласит, что женщины и мужчины должны клясться тем, что им более всего дорого: женщины «сосцами своими» либо «грудью своей» (символика материнства), мужчина – «оружием своим». На оружии присягали вождю, когда вступали в comitatus; по некоторым свидетельствам во время обряда воин дожжен был приложить рукоять меча ко лбу, принося при этом священную формулу клятвы .

Когда германские народы приняли христианство, священная и правовая значимость меча, конечно, не могла быть забыта. Впрочем, вопрос о том, в какой мере и какое христианство приняли германцы, сам по себе чрезвычайно сложен и требует детального рассмотрения. Сейчас речь не об этом. С принятием новой религии германцы синтезировали древнюю сакральную значимость оружия с новыми религиозными установлениями. Например, в законах лангобардов и баваров говорится о священном оружии, т. е. очищенном от скверны и греха, освященном. На таком оружии можно приносить клятву, им можно пользоваться, чтобы вершить божий суд . Таким образом, обычай церковного освящения мечей заменил практику освящения магического, вместо рун на клинках теперь выбивались религиозные надписи. Однако имена давали по-прежнему, этот обычай не был изжит до эпохи Высокого Средневековья. Его отголоски видны в эпических произведениях: Бальмунг Зигфрида, Жуаёз Карла Великого, Эскалибур короля Артура.

Странным образом трансформировалось поклонение мечу и принесение священной клятвы. С приданием оружию крестоподобия путем изменения формы рукояти и появлением практики врезания священных реликвий в гарду, меч сам стал священным предметом, который мог заменить собой распятие и играл сакральную роль в жизни владельца. Меч мог послужить священным свидетелем нерушимости слова воина. Клятва, принесенная на святыне и нарушенная, приравнивалась к святотатству и каралась самым суровым образом.

У героев христианской эпохи мечи тоже имели сверхъестественное происхождение. Во всяком случае, так повествует эпос: Дева озера вручает королю Артуру Эскалибур, как символ его богоизбранности. Со смертью государя меч снова скрывается в водах или по другой версии застывает в камне до возвращения Артура. Дюрандаль приносит Карлу Великому ангел господень, чтобы император отдал его лучшему вассалу, и тот достается Роланду.

 

Таким образом, меч - предмет, издревле несущий в себе огромную символическую нагрузку, в Средневековье – цивилизации символов и жестов – превратился в один из важнейших символов, удивительно сочетавших сакральность с повседневностью бытования. В этой эпохе меч во всех проявлениях занимает особое место. По меткому выражению одного хрониста «длинный варварский меч положил начало Средневековой цивилизации». Конечно, это преувеличение, но особое значение, которое меч имел для древних германцев, не было забыто в Средневековье, где этот предмет стал универсальным символом силы, власти, высшей кары и высшего милосердия, благородства и знатности, честной и праведной войны, христианского воинства и т. д. Меч стал отличительным признаком сословия, показателем происхождения, гарантом знатности.

 

Но главное заключается в том, что в Средневековье знали только два способа борьбы со злом: духовный и силовой, молитвами и богослужениями и силой оружия. И если первый был оставлен духовенству, т. е. milites Dei, то второй предназначался для milites saeculi, которые сначала переводились как «воины», а с XII века – как «рыцари». А неотъемлемой принадлежностью воина и рыцаря является меч, хозяин которого держит в руках жизнь других людей, следовательно - власть. Таким образом, меч стал точкой соединения, связующим звеном между идеологией борьбы со злом и защиты слабых и рыцарством.

 

Полагаю, теперь можно разгадать предсмертный монолог графа Роланда, приведенный в начале. Наполненная высоким трагизмом и патетикой сцена вряд ли покажется нам абсурдной и смешной, когда попытаешься понять, насколько глубокий смысл и далекая древность верований и представлений человека за ней скрывается.

 

ПРИМЕЧАНИЯ.

 

1. Выражение заимствовано из названия монографии Ж. Флори «Идеология меча: предыстория рыцарства». СПб: Евразия, 2002. Оттуда же отчасти почерпнута выдвигаемая в дальнейшем концепция символики меча.

2. Умбры - древние италийские племена окско-умбрской языковой группы. Согласно Геродоту, Плинию Старшему и Страбону являются древнейшими исконно италийскими племенами, первоначально жившими на территории Северной и Средней Италии между Альпами и Тибром.

3. Имя Прометей переводится с древнегреческого как «провидец».

4. Содержание мифа изложено по трагедиям Эсхила «Прометей прикованный», Софокла «Трахинянки» и Еврипида «Геракл».

5. Гальштаттская культура относится к раннему железному веку (около 900 – 400 гг. до н. э.) в Южной и Средней Европе, ее носители – главным образом иллирийцы и кельты.

6. Трасамунд – государь Королевства вандалов в 496 – 523 гг.

7. В письме Теодориха под вулканом подразумевается легендарный кузнец Виланд – один из главных героев германской мифологии.

 

БИБЛИОГРАФИЯ

 

 

1. Беовульф.

2. Старшая Эдда.

3. Песнь о Нибелунгах.

4. Песнь о Роланде.

5. Мелори. Т. Смерть Артура.

6. Калевала.

7. Эсхил. «Прометей прикованный».

8. Софокл. «Трахинянки».

9. Еврипид. «Геракл».

10. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека.

11. Аммиан Марцелин. Римская история.

12. Геродот. История в девяти книгах.

13. Иордан. О происхождении деяниях гетов.

14. Шервуд Е. А. Законы Лангобардов.

 

 

1. Ф. Кардини. Истоки средневекового рыцарства. М.: Издательство МЦИФИ, 2000.

2. Ж. Флори. Идеология меча: предыстория рыцарства. СПб.: Евразия, 2002.

3. Э. Окшотт. Археология оружия. М.: Центрполиграф, 2004.

4. Ганс Дельбрюк. История военного искусства. Смоленск: Русич, 2003.

5. Дж.-М. Уоллес-Хедрилл. Варварский Запад: Ранее Средневековье. СПб: Евразия, 2002.

6. Г. Дж. Бергман. Западная традиция права: эпоха формирования». М., 1998.

7. История Средних веков. Сост. Стасюлевич М. М., гл. ред. Н. Л. Волковский. СПб., 1999.

8. В. П. Максаковский. Историческая география мира. М.: Экопрос, 1999.

9. Е. А. Разин. История военного искусства. СПб.: Полигон, 2000.

10. Ж.. Ле Гофф. Цивилизация средневекового Запада. Екатеринбург: У-Фактория, 2005.

11. Ж. Ле Гофф. Средневековый мир воображаемого. М.: Прогресс,2001.

12. История Древнего Востока. Под ред. В. И. Кузищина. Издание третье, перераб. и доп. М.: Высшая школа.1999.

13. История Востока. Гл. ред. Р. Б. Рыбаков. М.: Восточная литература РАН, 2000.

14. Религиозные традиции мира. Сост. Байрон Г. Иэрхарт. М.: Крон-Пресс, 1996.

15. А. И. Мартынов. Археология. М.: Высшая школа, 2002.