Желтый гиббон

На лобовом стекле маршрутного такси прыгал и корежился маленький, желный, лысыватый гиббон с, поеденными молью, меховыми лапами. В салоне было тихо, чуть кряхтела старенькая коробка передач. Водитель с полузакрытыми глазами ежился в махеровом шарфе, со мной рядом сидела молодая приятная во всех отношениях беременная особа. Пролетали сталинский высотки начала Ленинского и я начал полузабываться в легком, поверностном сне. Снилась одна из аллей, ведущая от смотровой площадки к университету, поздняя осень, дряблые карты пожухлых листьев кленов, отсутствие автомобилей и одинокая фигура девушки-студентки на противоположном конце аллеи. Я шел неспеша, шурша всем, что попадалось под ноги и пожевывая жирную, набухшую сосиску в лаваше. Почему студентки, тогда я тоже задал себе подобный вопрос. Не знаю, что то было в ней надломленное, неуверенное и впитывающее, до бесконечности впитывающее. Подсвечивали фонари. Мне ужасно нравится бродить в одиночестве, с набухшей сосиской в тесте и молча осознавать свое единение с окружающей природой. И вдруг эта студентка, которая явно путала все мои планы. Я нарочно ускорил шаг, чтобы поскорее, уже пересечься с ней и остаться на другом конце перекрестка двух аллей. Но вдруг, она остановилась, напыжилась и издала странный, непонятный звук, похожий на зевок разбуженного хомяка. Я оторопел на мгновение, но продолжил свой, теперь уже не безопасный путь. Мы сближались с неимоверной силой, все ближе были ее худосочные ножки, обтянутые в светлые джинсы, пупок с пирсингом и пара черных, немолодых уже глаз. Передо мной стояла старуха в странной позе, таращась в вечернее небо. Я прокрался краем тротуара и обронил невольное- Здрасьте. Толстенная сарделька упала из ее лаваша и она закачалась и вместе с ней закачался маленький, желный, лысыватый гиббон с, поеденными молью, меховыми лапами на ремешке ее рюкзака

 

Глухарь

Однажды зимой я бродил по лесу с двухстволкой. С утра не побрился, оделся на скорую руку и, в общем, представлял собой довольно неприглядное зрелище. Ну, да речь, не об этом, а собственно о том, что лес был значительно более аккуратно, чем я причесан зимней вьюгой, хорошо пах подмороженной хвоей и вцелом радовал мой измотанный ночным бдением глаз. Ночью не спалось, лежал и изучал хитросплетенья обоев, вырисовывая разые непонятные сюжеты. Один из них, наиболее понравившийся, встал и обвел фламастером. Невыспавшись, решил прогуляться по лесу, чтобы хотя бы немного привести себя в чувства. Вот так шел я, помахивая двухстволкой, и голова была пуста, как никогда. Такой пустой головы у меня уже не было давно. Хоть бы что-нибудь шевелилось бы в ней. Да, нет, ничего. Силясь вызвать хоть какую-нибудь мысль, я наткнулся на гнездо глухаря. Остановился, обошел его вокруг, встал и, хлопая глазами доел остаток копченой курицы.

Весенний дворник

Коростель - птица хрупкая. Когда я добивал ее ногой слышался все тот же хорошо знакомый и, уже ставший привычным хруст. Она сама была виновата. Я всегда ей говорил -"Ну, что тебе надо, стерва?" Пригубил немного красного и сломался. Вдруг мне стало жаль маленького, беззащитного коростеля, мне стало жаль меня и толстую пьяную старуху, которая допивала остатки из пивной банки. Я осмотрелся, прищурился на солнце и громко присвистнул. Соседский пес с лаем понесся на свист и, не успев подбежать вцепился в умирающего коростеля. Я хладнокровно откинул его ударом полуботинка, и тот с визгом понесся прочь. "Ну, что тебе надо, стерва? Что тебе надо, что-ооооо?" Я чувствовал, что зверею и теряю над собой последний контроль. Хмурый весенний дворник подошел ко мне и увел меня на хранилище, где и оставил, в итоге, лежать обезображенного и глупого, полного разнообразных и смелых идей, малознакомого мне человека.

 

Корутайкин

 

Я проснулся от звука вворачивающейся лампы и закурил. Вспомнилась вчерашняя телефонная будка, в которой я экстренно принимал но-шпалгин. "Вы свободны" -послышался ее растекающийся смех. "Корутайкин за мной" - отходя от подташнивания, промолвил я. "Он не в счет" - она протиснулась ко мне и обняла себя за талию. "Ну и что?" - глаза мои были слегка удивлены. "А теперь сделай также" - лисьим шепотом дохнула она. Я обнял себя за талию и набрал домашний номер. "Мам, это ты, мам я в пробке стою. В кулинарии? Отчего ж в кулинарии. Просто стою. Со мной женщина, мам. Какая? Да смуглая такая. Стоит- зубы скалит. Ну ладно, ага, давай...Буду."

"Кадык смешной" - продолжала хохотать незнакомка. "В смысле?" "Кадык у вас смешной, как у Корутайкина. Он такой же шалун, но все таки поопытнее. У вас неплохо вышло для первого раза, но вообще..." "Вообще то мне домой пора, меня мама ждет, сердится". "Ах вот оно что.." Незнакомка постояла еще с полминуты, а затем выпорхнула на Шаболовку и бабочкой понеслась вдоль трамвайных путей. Я достал из кармана платок и стер с пальцев белую, загустевшую краску с налипшей цветочной пыльцой.

 

Зеркало

 

Переехав на новую квартиру,я долго мучался с проблемой - куда бы примостить старое, огромных размеров зеркало. После долгих перемещений я наконец-то пристроил его в углу полупустой прихожей. Оно стояло поздним вечером, облокотившись всем своим весом на стену под огромным углом, так как прямо стоять уже не могло по определению. Я сидел в комнате и смотрел на утомленность и полную никчемность этой старой полузабытой вещи. Действительно на прошлом месте я практически перестал его замечать. А теперь его было бы трудно не заметить, оно выпятилось вперед и,казалось пыталось дышать и цеплялось за дверной косяк, чтобы не свалиться вовсе. Я подошел к нему, сдул пыль со старой пепельницы, аккуратно размещенной на туалетном столике. Зеркало выглядело нелепо и страшно, напоминая мне какого-то случайно забредшего на огонек старика, приготовившегося умереть в углу. Я достал из кармана зажигалку и с усилием заткнул ее в промежность между стеной и верхней частью зеркала. Последнее всколыхнулось, заерзало и ,казалось, задышало. Я довольный отошел на несколько шагом, прищурился и причмокнул языком. Теперь все выглядело совершенно иначе. Подтянутое, помолодевшее... В него наконец-то нормально можно было взглянуть и увидеть некое подобие своего отражения. "У"-подумал я и пошел на кухню попить холодного кефира, но внезапно услышал странный звук, похожий на хлопок огромной газовой комфорки. Я бросился в прихожую и с ужасом обнаружил, что зажигалка, подпирающая зеркало выскочила, а последнее вместо того, чтобы облокотиться о стену стало постепенно накреняться головой вперед и вот-вот готово было прошибить собой дверь в спальню. Я подбежал и рукой удержал падающего урода. На секунду мне показалось, что я увидел его старые и утомленные глаза. "Господи, да кто же это" - мысли вихрем пронеслись и улетели в никуда. Я держал рукой старую, не готовую к существованию вещь и в ней находился среднего роста полуголый человек в шортах, с покусанными насекомыми ногами и выгоревшими на солнце глазами.

 

Куртка

 

Совсем недавно я купил в одном из подмосковных магазинов теплую куртку с застежкой под горло на теплую погоду. "Почему же на теплую", наверное спросите вы. Не скажу. Просто купил и все. И вот теперь, когда все идут по московских улицам с бутылками прохладительных напитков и, практически, без одежды, я одеваю свою любимую куртку, застегиваюсь под самое горло и бреду по центральным проспектам, истекая потом и, закрывая нос от резких ароматов густого парфюмерно-косметического и табачно-выхлопного облака. Совершение подобных прогулок последнее время становится едва ли не одним из моих самых любимых времяпрепровождений. Какое-то непонятное чувство защищенности охватывает меня, когда я в своей любимой, застегнутой под самое горло курточке, любимой моей курточке. Ну вот и дождь, но он меня уже совсем не беспокоит, потому, что за последнее время меня уже сложно чем либо удивить...

 

В толпе

 

Я ехал на работу в скрипящем трамвайчике. Светило солнце и небо, казалось отдыхало от недавнего засилия туч. "Я не толпа, толпа не я"-вертелось у меня в голове. Трамвайчик остановился около метро, и я спустился в темные и душные казематы транспортного учреждения. "Я не толпа, толпа не я" - продолжало вертеться у меня в голове. В тесном и полутемном вагоне, я облокотился на невысокого, лысыватого гражданина и потихонечку начал нашептывать ему на ухо фразу, которая возникла из ниоткуда:"Катар верхних дыхательных. Пр-пр. Жмээр.кАЛИНОВА ПУСТ... Отчего же это. За-аападло..."Лысыватый гражданин вздрогнул и стремительно покинул вагон на наступной остановке. Я тоже вышел. Кажется, это была станция...??? Не помню. В центре зала я кинулся под ноги немолодой женщины, закинув руки за голову и самозабвенно запел: "Катар верхних дыхательных. Отмена крепостного права. Нечем крыть? Покрой собой, мерзкая, жирная, несъедобная котлета. Зааа ба да ли!

Немолодая женщина почему то изменилась в лице и поспешила скрыться за колонной. Я встал, бегло озираясь по сторонам. "Я не толпа, толпа не я" - продолжало неистово вертеться в голове. Завидя в толпе полупрозрачное, бесформенное тело, я ринулся напролом. "Нахим!!! Нахим!!!" Нахим продолжал удаляться по направлению к экскалатору."Нахим, Рахим!!!" Рахим обернулсяна мгновенья, виновато улыбнулся беззубым ртом и исчез из поля видения. Я поднялся по экскалатору и, наконец-то, покинул сдавливающий мешок метрополитена. На улице колыхались тополя. Улыбающиеся девушки с наушниками танцевали на площади какой-то новомодный танец. ! @ "я НЕ ТОЛПА, ТОЛПА НЕ Я"- остервенело заорал я, распугав окрестных ворон и работников офисов. "Я не толпа!!!! Катар верних дыхательных. Как. Ка. К. КЬ###//....

 

Зачем?

Плесните мне в лицо коричневой краской вечернего луга, ну, плесните, пожалуйста. Я так ждал этого момента, и, вот, сейчас от вас зависит все. Мне не хватало душистого аромата шерсти козы, светлого неба глаз доярки, мне не хватало, наконец, ощущения теплых рук дремучего столяра. Верните мне все это, по какому праву вы предоставили мне шесть метров полезной площади и щадящий режим ожидания? Еще вчера я целовался ощетиневшимся и добрым, а сегодня мне просто не с кем пойти погулять! Как все грязно, как все не верно. . . Зачем жить, когда рядом нет косточек от аккуратно съеденных крымских абрикосов? Объясните мне -"Зачем???"

 

Мир вокруг нас

Большое разнообразие таит мир вокруг нас - брюхатые дамочки, фонари, Ярославский пивзавод, Соединенные Штаты Америки. И это далеко не все. Есть желания, помыслы, действия, результаты. Последние представляют собой наиболее доступный объект оценки и контроля. Конечным результатом всего является точка. Мы ставим точку в конце предложения, жизнь ставит точку вечером и открывает новый абзац утором. И эту последовательность бесконечных точек можно продолжать и продолжать. Результаты шевелятся вокруг нас и в нас самих. А предыдущие результаты каждый следующий миг порождают новые. . . Сосед Женька - результат несостоявшейся любви, а результатом его существования является потасовка на рыночной площади Барнаула. . . Стоя на многолюдной и захламленной результатами площади, я не видел ничего, кроме слабого мерцания света над головой случайно выбранного прохожего. . .

 

Ошибка

 

Недавно мне дали новый номер телефона, а старый забрали. Забрать забрали, но никому не отдали. Временами, находясь на рабочем месте чисто механически набираю хорошо знакомую комбинацию цифр и жду ответа на другом конце провода. Но на самом деле на другом конце провода- тишина. И гудки, которые раздаются в моей трубке - только лишь обман. Кто-то и зачем то обманывает меня для того, чтобы я верил, что вот-вот кто-то подойдет к тому, теперь уже неведомому концу провода и ответит. Не важно, что, да и не настолько важно кто, главное, что не того и не другого на самом деле не произойдет. Эта случайная, механическая ошибка - звонок в никуда. Но если кто-то когда-то услышит, как вдруг зазвучит тишина, там в несуществующем уже прошлом, пожалуйста ответьте мне, снимите трубку аппарата...

 

Я хотел бы работать на узкой тенистой улице

 

Я бы хотел работать на тенистой, узкой улице. Да, именно так. Чтобы, выходя в обед на улицу, я бы оказывался на живописной, прохладной улице, с длинной, невысокой, глухой, пошелушенной стеной, увитой плющом, вдоль которой уютно распологались бы кусты сирени. И, чтобы, пройдя метров пятьдесят-семьдесят, можно было бы юркнуть в живописно-руинную подворотню и прижаться к холодной, влажной стене, неожиданно встретившись с ободранным бродячим псом. И, чтобы, оторвавшись от него, я бы мог вздохнуть полной грудью, и не увидя не единой живой души поблизости, почувствовать, как по спине приятно разливаются мурашки. Засунув руки в карманы и посвистывая, я бы мог бы отправится дальше, уже по параллельной улице, но... о ней речь пойдет в моем следующем повествовании…