Новости и объявления | 7 августа исполнилось 100 лет со дня смерти Александра Блока Вот несколько цитат из его писем и дневников: «Россия для меня — все та же — лирическая величина. На самом деле — ее нет, не было и не будет». «Несчастную мою нищую Россию с ее смехотворным правительством, с ребяческой интеллигенцией я бы презирал глубоко, если бы не был русским. Теперь же я знаю, что все перечисленное, и даже все видимое простым глазом,— не есть Россия; и даже если русские пентюхи так и не научатся не смешивать искусства с политикой, не поднимать неприличных политических споров в частных домах, не интересоваться Третьей думой,— то все-таки останется все та же Россия «в мечтах»». «Россия явно требует уже не чиновников, а граждан». «Сегодня что-то не хочется писать, настолько опять не видно будущего». «Все это обыкновенно (уже), странно и жутко. Вечером я бродил, бродил. Белая ночь, женщины. Мне уютно в этой мрачной и одинокой бездне, которой имя — Петербург 17 года, Россия 17 года». - «Культуру нужно любить так, чтобы ее гибель не была страшна (т. е. она в числе всего достойного любви). Мировоззрение запуганного веком, да уж что поделаешь». «Нам завещана в фрагментах русской литературы от Пушкина и Гоголя до Толстого, во вздохах измученных русских общественных деятелей XIX века, в светлых и неподкупных, лишь временно помутившихся взорах русских мужиков — огромная (только не схваченная еще железным кольцом мысли) концепция живой, могучей и юной России. Если, где эти заветы хранятся, то, конечно уж, не в сердцах «реальных политиков»». «Современная жизнь есть кощунство перед искусством, современное искусство — кощунство перед жизнью». «Несмотря на то, что положение России сейчас критическое (я много знаю), я продолжаю, в общем, быть оптимистом, чего сам себе не могу объяснить». «Все будет хорошо, Россия будет великой. Но как долго ждать и как трудно дождаться». Разгораются тайные знаки На глухой, непробудной стене. Золотые и красные маки Надо мной тяготеют во сне. Укрываюсь в ночные пещеры И не помню суровых чудес. На заре - голубые химеры Смотрят в зеркале ярких небес. Убегаю в прошедшие миги, Закрываю от страха глаза, На листах холодеющей книги - Золотая девичья коса. Надо мной небосвод уже низок, Чёрный сон тяготеет в груди. Мой конец предначертанный близок, И война, и пожар - впереди. А. Блок И ушёл он как рыцарь легенды суровой За Полярной Звездой в фантастический лёд. Поприветствовав век восходящий свинцовый, Оплатив, не торгуясь предъявленный счёт. В. Провоторов |
| Спасибо за тему, Ол. И за цитаты. ...Век прошёл - ничего не изменилось... :) И вряд ли изменится... Любимое, бог знает почему осевшее во во мне с юности: "Жизнь – без начала и конца. Нас всех подстерегает случай. Над нами – сумрак неминучий Иль ясность божьего лица. Но ты, художник, твердо веруй В начала и концы. Ты знай, Где стерегут нас ад и рай. Тебе дано бесстрастной мерой Измерить всё, что видишь ты. Твой взгляд – да будет тверд и ясен. Сотри случайные черты - И ты увидишь: мир прекрасен. Познай, где свет, – поймешь, где тьма. ...." |
| Благодарю, Евгения, что обратили внимание на мой пост. Вот что сказал в интервью Юрий Мамлеев: «В русской поэзии сильнейшим магическим воздействием обладают два великих поэта: Есенин и Блок. Это означает, что воздействие этой поэзии идёт помимо слов, помимо даже содержания, помимо ритма. То есть, какое-то совершенно необъяснимое воздействие, в известной степени заколдовывающее, которое связано с поэзией, но выходит за её пределы… поэзия Блока - более интеллектуальная, а интеллект, в общем, это некая противоположность магии, и поэтому его воздействие было двойным: и интеллектуальным, и магическим». Вот ещё одно его стихотворение: Рожденные в года глухие Пути не помнят своего. Мы - дети страшных лет России - Забыть не в силах ничего. Испепеляющие годы! Безумья ль в вас, надежды ль весть? От дней войны, от дней свободы - Кровавый отсвет в лицах есть. Есть немота - то гул набата Заставил заградить уста. В сердцах, восторженных когда-то, Есть роковая пустота. И пусть над нашим смертным ложем Взовьется с криком воронье,- Те, кто достойней, Боже, Боже, Да узрят царствие твое! |
| В последнее время в Санкт-Петербурге велись разговоры об установке памятника Александру Блоку. К столетию со дня его смерти. Предлагалось установить памятник на улице Декабристов, где находится музей-квартира Блока, где закончились последние дни его жизни. Как всегда, большое дело застопорила административно-бюрократическая машина. К сожалению, полновесного памятника, достойного масштабу и сложности личности великого поэта России, в Санкт-Петербурге до сих пор нет. Есть несоответствующие его величине небольшие арт-объекты: во дворе филфака универа: https://peterburg.center/maps/pamyatnik-bloku.html; и бронзовая скульптура в фойе БДТ: https://www.culture.ru/news/255456/v-bdt-otkryli-pamyatnik-aleksandru-bloku. И это всё! В 90-е власти устанавливали исключительно политизированные объекты. Символические жесты, чтобы заручиться приязнью с верховной властью на постсоветском пространстве. Хотели такими знаковыми объектами укрепить разрушающиеся межнациональные отношения. Эти объекты по сути своей не имели прямого, непосредственного отношения ни к истории и ни к культуре великого города, но были актуальны как политические акции. Припоминаю реконструкцию сквера на Петроградской. Вдруг, внезапно ни с того, ни с сего появился в центре клумбы увесистый постамент из гранита. Возник сакральный вопрос – кому предназначен сей пьедестал? Лично у меня не возникало сомнения, что на этом месте должен стоять памятник Александру Блоку. Ведь здесь недалеко была его квартира на Петроградской набережной, 44 в казармах Гренадерского полка; здесь он закончил Введенскую гимназию на Большом проспекте ПС, 37; здесь и Лахтинская улица дом 3 (где поселились молодожены А. А. Блок и Л. Д. Блок) и Большая Монетная улица, 21/9 (в квартире №27 Блок жил с 1910 по 1912 г.), здесь его любимые синема, рестораны, дома, куда он заходил к друзьям. Здесь и та самая аптека на углу Большой Зелениной и набережной Адмирала Лазарева (бывш. Колтовская). Припомните: «Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века — Все будет так. Исхода нет». В эту аптеку бывало доставляли выловленных в Малой Невке утопленников — откачивали, приводили в чувство. Здесь по Петроградке Блоком было немало исхожено. Мимо дома, где я сейчас живу, по набережной он не раз выходил на Каменноостровский, чтобы идти на прогулку на острова, или в Старую Деревню и далее в Лахту. Александр Блок был большим любителем длительных пеших прогулок. Нахаживал не один десяток километров с тем, чтобы потом быть может записать: ...Вдали над пылью переулочной, Над скукой загородных дач, Чуть золотится крендель булочной, И раздается детский плач. И каждый вечер, за шлагбаумами, Заламывая котелки, Среди канав гуляют с дамами Испытанные остряки. Над озером скрипят уключины И раздается женский визг, А в небе, ко всему приученный Бессмысленно кривится диск... |
| Спасибо, очень интересно. Простите, не понял: дом, где была аптека, снесен или сохранился? |
|
|