Гостиная № 2 Зала Прозы. Тексты размещать может только Председатель Зала! | ГОЛОСОВАНИЕ ОКОНЧЕНО
Закончился 4-й поединок четвертьфинала Кубка Английского клуба. Он проходил между рассказами «Сочинение Сашки-Индуса» - автор Николай Виноградов и «Хозяин леса – хулиган» - автор Михаил Фёдоров.
Со счётом 15:12 победу одержал рассказ «Хозяин леса – хулиган».
ПЕРЕХОДИМ К ДИСКУССИИ С УЧАСТНИКАМИ ПОЕДИНКА
Сочинение Сашки-Индуса
Николай Виноградов
Сашка Царёв перешёл в шестой класс. Лето для него пролетело, как перемена между уроками. Раннее бабье лето не давало детворе полностью настроиться на рабочий лад. Ясное солнышко заглядывало в школьные окна, ласково заманивая на улицу поиграть в "хали-хало", в доганялки, попрыгать со скакалкой или "в классики" на асфальте.
Пестики с тычинками, наименьшие общие знаменатели, древние римляне с гладиаторами - все науки отторгались Сашкиным нутром, как что-то инородное. Ни во что не хотелось вникать; он только ёрзал тощим задом за партой, томясь в ожидании конца уроков.
Как назло, безжалостная Анна Николаевна, преподаватель русского языка и литературы, а по совместительству ещё и классный руководитель, задала писать сочинение на тему "Как я провёл лето".
- Вам нужно будет вспомнить какие-нибудь интересные случаи, описать замечательную природу, если кто-то уезжал из города в пионерский лагерь, в деревню или в дом отдыха с родителями, - напутствовала молодая учительница. - Писать нужно правдоподобно, по объёму - примерно на два листа. И, конечно, без ошибок. Буду ставить две оценки - одну за литературу, другую за грамотность. Срок - одна неделя.
***
" Зашибись! Два листа! Очуметь не встать! - возмущалось сознание Сашки. - Читать-то умудохаешься, не то, что буквы выводить. Ещё и правдоподобно, главное. Хм!"
Через два дня на классном часе он осмелился и решительно спросил у Анны Николаевны:
- А обязательно в сочинении про лето нужно взаправду всё писать? А может, у меня тайна личная есть.
- Так ты что же, Царёв, ещё даже не начинал? Три дня уже прошло, можешь и не успеть. Смотри, двойку получишь у меня. Я сказала правдоподобно, а не "взаправду", - снова стала объяснять учительница, обращаясь ко всему классу. - Свои тайны можете оставить при себе. Сочинение потому так и называется, что здесь сочинять нужно, то есть, выдумывать. Сначала составьте план, придумайте интересный сюжет. Вы уже много всяких книг прочитали, надеюсь. Вспомните своего любимого автора и попробуйте подражать ему. Ты вообще, Царёв, книги-то читаешь?
- Иногда! Последнюю, правда, уже давно читал. Забыл про что, - соврал Сашка.
Кроме детских сказок он за всю жизнь ни одной книжки не удосужился прочитать. "А зачем читать, - рассуждал он, - время тратить, когда можно просто фильм посмотреть?!".
- Вон Людочка, соседка твоя по парте, на следующий же день своё сочинение сдала. Я даже проверить успела, обе пятёрки поставила. Молодец, Смирнова, отличное сочинение написала, - похвалила она соседку Царёва, в которую он уже давно, ещё со второго класса, был тайно влюблён. - Она там описывает, как жила в деревне у дедушки с бабушкой, как они вместе ходили в лес по грибы и ягоды, как помогала бабушке по хозяйству. Даже корову научилась доить. Вот, спроси у Людочки, пусть она тебе подскажет.
Расспросив подробно у соседки план её сочинения, Сашка пришёл домой, быстренько перекусил и начал сочинять, пока не забыл, что ему Смирнова рассказала. В конце их разговора та призналась, что наврала про корову.
- В сочинениях врать можно, но только так, чтобы было правдоподобно.
Написав пару предложений, Сашка-Царь уставился в окно, выходящее во двор, и начал вспоминать интересные случаи за это лето. С грустью поглядел на небольшую площадку посреди двора, где они ещё совсем недавно, а будто бы уже давным-давно, обозначали футбольные ворота из кучек камней, собирая их по всей округе. Деревни у Сашки не было. Единственный дед, которого он видел всего один раз в жизни, жил где-то на границе с Китаем.
***
"Сначала в нашем дворе было девять пацанов", - вспоминал он подробности с первых дней каникул.
Не зная, куда деть и как лучше распорядиться своей заслуженной свободой, с утра до вечера они гоняли в футбол. Потом все ровесники как-то быстро разъехались кто куда.
"Остались только трое - я, мой сосед по подъезду, Тяга - Витька Тягунов, и Чупа - Серёжка Чупарин. Тяга на год старше меня, а Чупа на два. Этот год у Чупы не задался. Как ни корпел, всё равно остался на второй год. Единственное, что хоть маленько скрашивало его горькую участь было то, что теперь они будут вместе с Тягой учиться в одном классе.
Тяга как-то раз стырил у своего отца пачку "Примы", - вспоминал Царь. - Витька уже давно покуривал втихаря. Мы с Чупой тоже попробовали. Сначала я кашлял, ощущалась противная тошнота. В голове звенела пустота, как в барабане, наполненном табачным дымом. Дня три ходил, словно в лесу заблудился, нечаянно в штаны наваливши. Но через недельку всё пришло в норму; затягивался уже по-взрослому, выпуская дым из ноздрей. Даже кольца пускать научился.
Из соседнего двора к нам стал часто приходить Жижа - Толька Жижин. Он с Чупой в одном классе учился. Бандит на бандите и бандитом погоняет, у него прямо на морде написано. Жижа научил нас играть в карты в "Свару". Сначала играли на щелбаны - у меня весь лоб в шишках был. Потом стали играть на спички - я все коробки из дома перетаскал".
Мать как-то однажды дала Сашке денег на кино, на мороженое, ещё и на проезд шесть копеек. В кино он, конечно, не пошёл. Наврал матери, что в седьмой раз ходил смотреть "Человек-Амфибия" - самый популярный фильм в то время.
"Играли по копейке на кон, и все эти тридцать две копейки я продул за один день", - вспоминал Царь "интересные случаи" по совету Анны Николаевны.
Они прятались с картами за старыми деревянными сараями, ловя кайф, не вынимая сигарет изо рта. Так вошли в азарт, что не заметили, как загорелся ближний к ним сарай. Кто-то из мальчишек, видимо, нечаянно бросил не затушенный окурок. Попытались затушить, но пламя быстро охватило стену до самой крыши, покрытой толью. Когда загорелись ещё и два соседних сарая, пацаны-шкодники поняли, что пора "делать ноги". Убежали в соседний двор. Когда приехали пожарные, мальчишки затесались в толпе и с интересом наблюдали, как тушат сараи.
- Всё, хана нам, пацаны! Надо срочно на время линять из города, - здраво рассудил Жижа, как опытный бандит. - Если узнают, что это мы сараи подожгли, всех в тюрьму посадят. Давайте поедем во Вьетнам воевать. До Астрахани доплывём на пароходе, а там уж недалеко, как-нибудь доберёмся. Приедем героями и нас сразу простят.
Такое хорошее предложение понравилось всем. "Мы там быстро всех американцев убьём, без проблем. А главное, в школу больше ходить не надо".
- Бегите домой и возьмите денег, сколько найдёте, а то без них долго не продержимся. Заберите документы и захватите что-нибудь тёплое на всякий случай - пиджак, куртку или свитер. Во Вьетнаме вечерами тоже прохладно бывает. Через полчаса встречаемся на автобусной остановке, - распорядился главарь Жижа.
Документов Сашка никаких не нашёл. Да их у него и не было вовсе. В выдвижном ящике комода, где в шкатулке лежали паспорта родителей, он обнаружил две зелёные "трёшницы" и один красный "червонец".
"Заначка мамкина, - догадался Царь. - Как здесь много, целая уйма! На чёрный день, наверно, копит".
Его противно мучила совесть, но одну "трёху" он всё-таки взял, чтобы не подвести компанию своих верных и преданных друзей. Сунул в авоську лёгкую куртку, сменил драные кеды на школьные ботинки и сел писать прощальную записку.
"Мама и папа! За меня не беспокойтесь. Я с друзьями уехал воевать во Вьетнам. Приеду героем. Ваш сын, Саша".
Приехав на речной вокзал, они сложились деньгами. Общая сумма составила целых девятнадцать рублей и сорок четыре копейки. Такой сумасшедшей суммы Царь никогда в жизни в руках не держал. Ближайший пассажирский пароход отплывал из Горького в Астрахань через полтора часа.
- Для экономии купим только один билет, самый дешёвый, до ближайшей пристани, - командовал Жижа. - По билету поеду я, а вы взойдёте на палубу, как мои провожающие.
- Ага, какой умный! - сразу возмутился Чупа. - Нас высадят, как зайцев, а ты, значит, один во Вьетнам поплывёшь. Ну, уж нет.
- Да какая разница, кто из нас пассажиром будет, - нервно доказывал лидер. - Ну, давай ты будешь с билетом, а мы будто тебя провожаем. Нам и на один-то билет может не хватить. Всё равно все будем спать в шлюпке. Вон, видите, четыре штуки на верхней палубе закреплены, брезентом накрыты? Залезем под брезент, и никто нас до самой Астрахани не найдёт.
Купили один на всех билет до ближайшей остановки в Чебоксарах. Их восьмиместная каюта с одной койкой на четверых находилась на самом дне, где-то возле трюма. Они только один раз заглянули в неё ради интереса и больше не появлялись. Там было очень неуютно, пахло сыростью и едким потом. На оставшиеся деньги они купили в буфете пирожков с мясом. Каждому досталось по три пирога. Проглотив, как удавы, единственную после завтрака пищу, попили воды из крана в туалетной комнате и пошли изучать пароход.
До ночи шлялись по палубам. Царь облюбовал себе место на корме. Ему нравилось наблюдать в тишине за уплывающими вдаль красивыми волжскими берегами. Тяга с Чупой приросли к стеклянной стене посреди парохода, через которую можно было видеть, как работали мощные механизмы в машинном отделении, вращающие огромные колёса по обоим бортам парохода. Только один Жижа чего-то мухлевал. Всё прохаживался по палубам, замечая, в каких каютах пассажиры вывешивают за окна свои авоськи со скоропортящимися продуктами.
- Хватит бестолку глазеть на всякую ерунду, путешественники, - выговаривал он своей банде, собрав всех на Санькином любимом месте. - Буфет уже закрыт, да и денег у нас всё равно ни копейки не осталось. Жрать хочется, аж брюхо сводит. Ночь уже глухая, все спать завалились. На вот тебе, Царь, ножик. Поднимись на третью палубу - там, по правому борту на четвёртом окне от кормы, висят две авоськи. Срежь их быстренько и тащи в нашу шлюпку. Мы тебя там ждать будем.
- А чё я то сразу? Я боюсь, ни разу ещё ничего не тырил. Давай лучше ты сам, - заканючил Царь.
- Ты же не деньги будешь воровать, а жратву. За это сроков не дают, - уговаривал его Жижа. - Всё равно каждому скоро придётся чиграшить, не милостыню же нам на паперти просить. У тебя денег было меньше всех, вот тогда первым "на дело" и пойдёшь.
Все, конечно, понимали, что Жижа прав. Сашка решил, что лучше уж первому пойти сетки с окна срезать. "Зато потом Тяга с Чупой будут первыми у пьяных мужиков карманы шмонать", - представлял и мысленно уже злорадствовал над ними Сашка.
Он долго не мог настроиться. Страх сковал так, что ноги слушаться перестали. Выкурив сигарету, он всё же решился. На палубе стояла мёртвая тишина, все пассажиры спали. Тихонько подкрался к нужному окну, резанул ножом и одним махом срезал верёвочные ручки авоськи. Его снова обуял ужас. Воришка рванул бегом с места преступления. Всю дорогу Сашке мерещилось, что за ним гонятся. По металлическому трапу прыгал через две ступеньки и быстро оказался у шлюпки. Пацаны уже ждали, выглядывая из-под брезента. Подхватили сетку и Царь быстро залез к ним.
- Ну, чё? Как всё прошло? - начали расспрашивать пацаны.
- Нормально! - едва смог выговорить он, запыхавшись. - Руки только дрожат, как хвост у трясогузки. Покурить бы, а?
- А чё бежал-то, как угорелый? Тихонько надо было, - недовольно высказывался Жижа. - Мы твой топот даже отсюда услышали. Всех пассажиров, наверное, разбудил, придурок. А где вторая сетка? Там же две было.
- Когда туда пришёл, висела только одна, - оправдывался Царь. - По этому борту больше вообще ни на одном окне ничего не висело.
Подсвечивая спичками, они вынули содержимое авоськи. Пахло копчёной вкуснятиной. Развернули два бумажных пакета. В одном был кусок свиного сала, посыпанного солью, а в другом две большие копчёные селёдины. Одна досталась Царю с Тягой, другая Жиже с Чупой. Уплели за две минуты прямо с молоками, только разжёванную чешую с костями выплюнули. Сало Сашка есть не стал даже с голодухи. Не любил. Из колбасы всегда жир выковыривал.
- Эх, жаль хлеба нет. Без хлеба что-то уже и сало не лезет, - проворчал Тяга, съев лишь маленький шматочек. - Нате, кто хочет, я больше не буду.
Вдруг брезент резко открылся, и Сашку Царёва кто-то сильно схватил за ухо.
- Вот они где, супчики-голубчики! - послышались грубые голоса боцмана и трёх палубных матросов. - Всё, приплыли! Вылезайте, давайте!
До Чебоксар их продержали запертыми в какой-то кладовке. Жижа, когда всех вели по палубе, зачем-то пытался вырваться.
"Ты чё Толян? - высказывали потом ему друзья. - Куда тут убежишь, когда кругом вода? Только кулак под дыхло от здоровенного матроса схлопотал".
Их разбудили рано, часов в пять утра. Во рту у мальчишек всё пересохло. После этой селёдки всем страшно хотелось пить. Они попросили, но им показали фигуру из трёх пальцев. Мол, терпите.
Пароход причалил в Чебоксарах. На берегу воришек уже встречала милиция на зелёном УАЗике. Увезли в местный детский приёмник-распределитель. Там их остригли на лысо, заставили вымыться под душем. Переодели в арестантскую робу и закрыли всех в одну общую комнату, больше похожую на камеру. С ними там сидели ещё четверо мальчишек. Герои Вьетнама, как бедные ягнята, сразу забились в угол.
- Эй, пацаны, а это мы куда попали, а? Это тюрьма или колония? - спросил у местных Серёга, набравшись смелости. - Не знаете случайно, чё нам за кражу авоськи с продуктами присудят?
- За такую фигню могут и ничего не дать, - ответил из глубины камеры какой-то худой пацан, всё лицо которого было покрыто прыщами. - Хотя, если уже есть четырнадцать, то могут, конечно, и сто пятьдесят восьмую пришить - год будете чалиться.
Но долго "чалиться" им не пришлось. Уже на следующий день из Горького приехали их родители и забрали домой. За Царём, Тягой и Чупой приехали матери, а за Жижей никто не приехал. Но Тольку тоже отпустили на попечение матери Чупы. Сашка ждал сурового наказания.
"Ну всё, теперь меня мамка всего испорет", - мысленно настраивался он на экзекуцию.
Но все три матери почему-то улыбались со слезами на глазах. Никто мальчишек не ругал, а даже наоборот, матери радостно обнимали своих сыновей, словно те и в самом деле с Вьетнамской войны живыми и невредимыми вернулись. Обратно в Горький все ехали на автобусе. Матери всю дорогу о чём-то разговаривали, а герои Вьетнама спали, как счастливые сурки, отделавшиеся за свои подвиги лишь лёгким испугом.
***
" Мамка с папкой свои отпуска ещё зимой отгуляли, поэтому всё лето проторчал в городе. Не писать же правду, - решил Царь. - у учительницы тогда сразу ухи повянут". Через три дня сочинение было готово.
Сочинение "Как я провёл лето" ученика 6-го "Б" класса Царёва Саши.
Я провёл лето очень хорошо. Меня родители отправили погостить к дедушке в деревню, которая находится в Индии. Плотность населения Индии составляет четыре квадратных человека на один метр. Там весь женский род, начиная с детства, ходит с точками на лбу. Моему дедушке, которого я увидел впервые, оказывается, было уже семьдесят два года. У него, кроме папы, был ещё один сын, но он умер, когда ему было семьдесят лет. В деревне была очень тёплая погода и красивая природа.
Мы с дедом постоянно ходили в лес, в джунгли, за грибами, - сочинял Сашка, вспоминая свой любимый мультик "Маугли". - Но грибов мы там не нашли, а только одни обезьяны прыгали по деревьям и качались на лианах, ухватившись за них задними руками.
Там было очень красиво. Какая красота! Кругом было тихо, как будто все вымерли. Но за углом выли шакалы. В джунглях стоял необычайный аромат, и я тоже остановился постоять. Было много красивых попугаев, которые сидели на деревьях и клевали их. Ещё там было много львов, носорогов и леопардов. Это такие млекопитающие, состоящие из головы, туловища и четырех пар ног.
Однажды я чуть было не наступил на огромную змею. Это был очень толстый удав. Ещё там была река Амазонка, но мы в ней не купались, потому что там водится много крокодилов и бегемотов. А ещё в ней водятся хищные рыбы - пираньи. Если свесишь ноги с лодки и будешь ими бултыхать по воде, то вынешь их уже обглоданными ими до костей по самые колена.
Дед всегда брал с собой в лес ружьё. Однажды из кустов на меня выпрыгнуло невиданное зрелище. Это невиданное зрелище было тигром. От страха моя душа ушла в ботинки, но дед быстро выхватил двустволку и направил дуло прямо на зверя. Тот посмотрел на деда через плечо и сразу заревел нечеловеческим голосом. От испуга Шархан впиявился деду в глаза. Своим выражением лица тигр, как бы, просил пощады. Но дед не пожалел злого полосатого хищника, шмальнул в него сразу из двух дул и убил наповал. После чего мы сразу пошли домой.
Мой дед был зажиточным крестьянином, имел одного слона, двух свиней, трёх буйволов, четырёх зебрей, пять коз и много другой мелочи, но жены у него не было ни одной. Старая давно померла, а новые, которые молодые, на нём жениться не хотели. А за старых он и сам не хотел выходить.
Однажды, когда я бросился спать, на меня напала одна мысль. Я придумал мыть слона губкой из шланга, - сочинял Сашка, вспоминая передачу по телевизору, где показывали, как моют слонов в зоопарке. - Этот слон был очень добрым, и я его совсем не боялся. Дед нашёл его в лесу с больным хоботом, вылечил и стал жить у него. И ещё я там научился доить буйволиху "Зорьку". Это такая же корова, только, как животное, оно было очень большим, со страшными рогами спереди и с четырьмя ногами по углам. После дойки она сразу ложилась и спала изо всех сил.
Особенно красив там был закат, и я с большим удовольствием целый день им любовался. Вон сидит дед на камешке, а в заду у него тёмные джунгли чернеются. Дед всегда носил шервани, застёгнутым на все пуговицы, лёгкие сандали, на голове надет тюрбан "ганди", а у меня тяжёлые ботинки. Вот он снимает свой тюрбан, а на голове у него один голый череп, покрытый редкими волосами, и он вытирает его носовым платком.
Дни летели день за днем, обгоняя друг друга. Так прошли мои летние каникулы, которые мне очень понравились.
***
Анна Николаевна читала вслух всему классу самые лучшие сочинения.
- А теперь послушайте, что сочинил наш Царёв, будущий писатель приключенческого жанра, - взяла она в руки его сочинение.
- А зачем всем-то читать? - возмутился сразу Царёв, густо покраснев, как варёный рак. - Я же только для вас писал, Анна Николаевна.
- Чего так испугался? Не мне же одной ты правдоподобно рассказывал про индийскую Амазонку. Пусть все узнают про плотность населения Индии.
Учительница медленно с выражением читала сочинение, весь класс смеялся, а сам писатель был готов провалиться сквозь землю.
"Если бы правду написал, ржали бы ещё больше. Да и про сараи бы все узнали", - печально рассуждал Сашка-Индус, как теперь его стали называть все школьные друзья.
После этого случая Индус стал много читать. Соседка по парте постоянно подсовывала ему самые интересные книги. До самого выпуска Смирнова помогала ему писать сочинения, а он помогал ей с физикой. После школы оба поступили в институты.
***
Прошло тридцать лет. Александр Царёв вместе с супругой Людмилой (в девичестве Смирнова) пришли на встречу выпускников школы. Старенькое четырёхэтажное здание из красного кирпича казалось маленьким в окружении современных зданий.
- Вот наш милый школьный дворик, - радостно улыбалась жена. - Какой же он маленький, оказывается. Одна хоккейная коробка всего лишь убирается. А раньше, помнишь, мы сюда собранный металлолом и макулатуру складывали? Целые горы были.
- Помню, конечно. Мы однажды с пацанами припёрли гусеницу от трактора. Еле дотащили, три квартала волокли. А Анна Николаевна заставила нас её обратно на место отнести, обвинив, что мы её попросту украли.
Встреча проходила в школьной столовой. Пришли почти все бывшие одноклассники, радостно обнимали друг друга, едва узнавая. Анна Николаевна была уже на пенсии, но всё ещё преподавала литературу в старших классах.
- Боже мой, неужели это наш Сашка-Индус! - прильнула она седеющей головой к груди Царёва. - Ах, какой мужчина! А это, значит, супруга?! Очень приятно! Я Анна Николаевна, бывший классный руководитель вашего мужа. Погодите, что-то лицо мне ваше знакомо. Батюшки, да это же Людочка Смирнова! Не узнала, долго жить будешь. Ах, красавица! Значит, Царёвой стала. Очень, очень рада за вас. Любовь со школьной скамьи! Ну, рассказывайте, как сложилась ваша судьба? А я, Царёв, храню твоё сочинение. До сих пор все ребята хохочут, когда я им читаю. Надо было тебе тогда пятёрку за него поставить, за юмор. Это ж надо было такое сочинить!
Хозяин леса – хулиган
Михаил Фёдоров
Мишка проснулся от яркого солнечного лучика, стрельнувшего по глазам сквозь листву акации. Из приоткрытого окна тянуло прохладой. Солнечный зайчик весело запрыгал по стене над кроватью… Ещё совсем недавно Мишка писал сочинение на тему «Весна пришла» и вот теперь все позади. Шестой класс окончен с отличием, на районной олимпиаде по истории он тоже занял почётное третье место и получил в награду путёвку в пионерский лагерь Артек, к Черному морю… Море будет в августе, а сейчас Мишке по всем статьям не стыдно будет в станице смотреть деду в глаза.
Мишка потянулся и соскочил с постели на пол. У кровати стоял его туго набитый рюкзак. В который раз мальчишка решил проверить, а все ли нужное он взял с собой? Вроде бы все - ничего не забыто. Он неосторожно загремел коробкой с рыболовными снастями и из комнаты родителей раздался недовольный голос матери:
- Ну и куда ты в такую рань соскочил. Машина будет только в одиннадцать, а сейчас ещё полседьмого. Спи, давай! Другим тоже дай поспать в выходной день!
Еле-еле Мишка дождался машины. Раз сто он подскакивал к окну, за что всё-таки добился материнского подзатыльника. Наконец все позади и он в родной станице. Только, только Мишка начал хвалиться деду и бабуле своими успехами, как в дом вихрем, по пути, опрокинув в сенях пустое ведро и получив за это от бабушки полотенцем по уже загорелой спине, ворвался его лучший станичный друг Сережка Орлов… Почесав спину, он с порога затараторил:
- Минька ты, где пропадал? Уже июнь на дворе, второе число, а тебя все нет и нет… Я уж удилища нарезал, закидушки все проверил и починил. Ты где был то?!
Бабушка проворчала, поднимая ведро на своё место:
- Вот оглашенный, упокою на тебя нетути. Надоел хужей редьки горькой. Кажный божий день: «И де Минька, да когда приедет?».
Мишка по-взрослому, сдерживая радость от встречи, пожал Серёжке руку и с достоинством ответил:
- А я, Сергунь, на соревнования по боксу в Новосибирск ездил, а потом на районной олимпиаде по истории задержался. Между прочим выиграл путёвочку в «Артек». Глянь, какая красивая – пальмы, горы, море и пароходы…
Вечный троечник, Серёжка, завистливо шмыгнул носом и осторожно взял в руки путёвку. Изображения пальм и моря вызвали у него шумный вздох со всхлипом… Он бережно вернул путёвку и вновь затараторил:
- Давай переодевайся и айда на запруду. Там карась нынче берет, прям страсть. Я вчера ведро за час натягал…
Дед Семён ухмыльнулся:
- Ты, браток, ври да не завирайся. Видел я тебя вчера и твоё ведёрко – четыре карасика, недомерка в котелке.
Серёжка шмыгнул облупленным носом и хитро сощурил глаза:
- Так это я дедуня, уж вдругорядь на речку бегал. Ведро домой оттаранил и вернулся с котелком. Только-только стал рыбалить и ногой банку с червяками нечаянно в речку столкнул. Пришлось идти назад. Вот тут-то ты меня и приметил.
Дед Семён громко захохотал:
- Вот ведь шельмец! Ну и шельмец! Врёт и даже не покраснеет!!!
Этот разговор Мишка слушал уже из горницы. Он быстро достал банку со снастями и засунул рюкзак под кровать, над которой по ковру, как и прежде висели шашка с красивой тяжёлой рукоятью и нагайка. Из нижнего ящика комода, он быстро извлёк старые штаны. Закатав штанины, Мишка был готов к походу на речку.
Он выскочил на кухню, отрезал от домашнего каравая добрую краюху, залез в холодильник и откромсал изрядный кусок сала с аппетитной прослоечкой. Завернуть всё это в чистую тряпочку и засунуть в пустое ведро, было секундным делом. Голос бабули друзья услышали уже за бАзом на огородах:
- И куды это лихоманка вас понесла?! Вертайтесь немедля! С дороги, не поел, не отдохнул… Вертайтесь я вам гутарю! Серёжка, возвернётесь обоим ноги, руки повыдёргиваю.
Бабушкин голос раздавался все тише, а друзья неслись, поднимая босыми ногами пыль, все дальше. На запруде, тихо журчала через трубу вода, и важно плавали гуси тётки Матрёны. Просидев с час, они поймали по паре мелких карасиков и у неугомонного Сережки родилась новая идея:
- Айда за Гнилое озеро на Быстриху, там ребята говорили окунь огромадный на блесну берёт, только дёргать успевай, да вываживать. Вот такенный, - и Серёжка щедро рубанул себя по плечу вытянутой руки.
Мишка недоверчиво посмотрел на руку друга и произнёс:
- За Гнилое, на Быстриху?! Так это ж добрых вёрст семь будет. По жаре, да пешком – замаемся.
- Ну и что?! Зато с уловом вернёмся. Окунь это тебе брат не карась. Бабушка за такой улов точно ругаться не будет!
На том друзья и порешили. Смотав удочки, они взяли курс за станицу, где ярко, ещё совсем по – весеннему, зеленел молодой листвой лес. По началу дорога казалась лёгкой и даже приятной. Мальчишки наперебой, безбожно привирая, взахлёб рассказывали друг-другу о своих школьных подвигах и зимних приключениях.
Постепенно шаг их замедлился, давала знать себя длинная дорога и жара. От духоты не спасала даже тень деревьев. Кое-как они дотянули до Гнилого озера. Тут друзья к своей неописуемой радости услышали тарахтенье колёс телеги и храп лошади. Выскочив на середину дороги, они замахали руками, как две мельницы в сильный ветер. Из-за поворота показалась телега с огромной бочкой, на которой, лениво потряхивая вожжами, важно восседал дед Матвей. Кое-где ещё шла посевная, и дед возил питьевую воду на полевые станы. Завидев мальчишек, дед обрадовался неожиданным попутчикам и энергичнее тряхнул вожжами. Притормозив лошадь, он сразу завёл разговор:
- Здорово казаки! Это куды ж вы курс дёржите? Никак рыбалить собрались? На Быстриху? Ну взлазьте на бочку-то. Подвезу вас, как такси в городУ, куды душенька ваша пожелат. В честь такой важной встречи сёдни проезд бесплатный.
Дед весело засмеялся. Пацаны мигом оказались верхом на огромной бочке, и возница хлопнул вожжами по лоснящемуся от пота крупу лошади. Коняга затрусила вялой рысцой по лесной дороге… Дед закурил и спросил:
- Казаки, а вы не боитесь одне по лесам шастать? Тут люди гутарили - медведЯ у станицы видали.
Друзья переглянулись, а потом Серёжка весело ответил:
- А у нас ведра есть. Дед Семён говорил, что если медведя увидим, нужно бить со всей мочи по вёдрам и улюлюкать на всю округу. Медведь испугается и убежит.
Дед пыхнул едким самосадом и хмыкнул:
- Ну, ну… Оно може и так, а могёт и нет. Я вот тут по осени пошкандыбал на энто Гнилое озеро утиц маненько добыть, пока оне на южные курорты не убрались. Иду это я, значится, мимо Горелого леса. Знаете же где он? Ну так вот иду я и вдруг из лесу два шарика облезлых выкатываются - медвежата. Большенькие уже, да прямиком ко мне, а тут и мамаша ихняя следом шествовает, пыхтит, поздоровкаться со мною желает. А у меня в ружьишке только дробь одна на утиц. Медведице же эта зарядка токмо спинку почесать. В обчем любезностей ейных я ждать не стал и прямиком до первого дерева. Как взлез-то и не упомню.
Дед Матвей переложил вожжи, подсунул телогрейку под себя поудобнее и продолжил свой рассказ:
- Ну вот висю энто я на дереве, а медведица – стерва така, от своих желаниев полюбезничать не отказалась и прёт прямиком ко мне на дерево. Я ей вежливо кричу, что, мол, место-то занято, а она, зараза такая, слов добрых не понимат и продолжает всячески ко мне домогаться. Тоды я давай ей в морду прикладом тыкать. Та башкой мотает, ревёт дурниной, но всё одно лезет. Ну чисто Агафья моя - та ежели чо удумат, то никто уж с путя её не сковырнёт. Чисто бульдозер – прёт напролом.
Дед Матвей свернул новую самокрутку и продолжил.
Я, значит, пытаюсь медведицу уразумить, наставить на истинные путя.
Куды ты мадама бесстыжая, - гутарю я мамаше, - прёшь! У тебя ж дети малые без присмотру волтузятся, а ты к чужим мужикам пристаёшь. Не стыда говорю у тебя, ни совести нетути. Непутёвая ты баба!!!
Зрю, не помогают ни в коем разрезе мои уговоры. Дай, думаю, бабахну ей дробью в харю бесстыжую. Могёт она испужается, да и убежит. Жму на курки, а они щёлк, да щёлк впустую, нетути выстрела-то. Забыл я, понимаш, с испугу, что патроны не зарядил…
Я вышей взбираюсь, а она за мной, зараза такая. Тут под ней ветка-то и хрумкнула. Медведица женщина была тучная и так о землю брякнулась, что пылюга до меня поднялась. Тут уж я изловчился – один патрон в ствол засунул и как жахнул прям в эту пылюгу. Попал ли нет, не ведаю. Токмо она разом в лес мотанула, и детишки ёйные туда же командировались…
Погодя слез я с дерева, хочу закурить и не могу, руки-то ходуном ходят. Кое-как прикурил, затянулся и к дереву прислонился. Хрусть и дерево падает… Я прям обмер и газетка кака-никака мне сей момент дюже понадобилась для особых надобнестев. Это ведь я, старый дурень, на «горелике» сидел. Ведь такие вот дерева стоят опосля пожара чисто теоретически. Чудок тронь, и завалятся. Как это оно ешо нас с мадамой выдержало одному богу, аль бесу ведомо…
Мальчишки слушали деда открыв рот. А он довольный своим рассказом и произведённым на них впечатлением, завернул ещё одну самокрутку с самосадом… За рассказами время пролетело незаметно и слева от нас уже проплывали берега Гнилого озера и горелый лес, пытающийся скрыть следы пожара молодой зелёной порослью.
Но ведь недаром в народе говорят: «Только вспомни – оно и явиться». Неожиданно справа, из густого, молодого березника, выкатился большой бурый шар и замер прямо перед лошадью. Шаром оказался молодой медведь, который и сам, наверное, не ожидал такой встречи. Он плюхнулся задом на дорогу и поднял в воздух все четыре лапищи. Лошадь с испугу попятилась и упёрлась задом в передок телеги...
Вдруг она подняла хвост и фыркнула задом так, что сидящий впереди дед Матвей разом сменил цвет своей синей рубашки на зелено-коричневый. Даже борода его окрасилась в военный камуфляж. Он только и успел локтём лицо прикрыть… Этот дурно пахнущий случай ввёл деда в ступор. Самокрутка безвольно повисла на нижней губе и чуть дымила, а глаза выражали безмерную тоску в ожидании дальнейшего. Вожжи свободно упали на дорогу… Мальчишки тоже замерли, не понимая ещё опасности, они с открытыми ртами разглядывали невесть откуда взявшегося медведя…
Тем временем медведь то ли от звука, доносившегося из зада лошади, то ли от вида, враз сменившего свой окрас деда, очнулся и рявкнул так, что дед, наконец, встрепенулся. Услышав почти одновременно впереди жуткий рёв, а сзади истошный крик деда: «И биться сердце перестало!!!», лошадь поднялась на дыбы и рванула налево к озеру прямо по буеракам, не разбирая дороги.
Медведю, видимо, эта игра очень понравилась, и он припустил следом. Мальчишки тут же осознали всю серьёзность положения и вцепились в бочку руками и ногами, опасаясь вылететь из телеги на полном ходу. Дед Матвей крепко и мужественно держался рядом. Лошадь несла во весь опор, подгоняемая рёвом молодого лесного хулигана, Не сбавляя хода, испуганная коняга влетела в озеро с такой скоростью, что волны окатили седоков с ног до головы… Раздался крик Серёжки:
- Дед, тормози – тормози, говорю, я ж плавать не умею!!!
Только он это прокричал, как телега наскочила на очередную прибрежную кочку, и Мишка увидел перед глазами мелькнувшие ноги деда Матвея в полосатых штанах и кирзовых сапогах. Тут же сзади раздался громкий «плюх». Лошадь выперла их на самое глубокое место, сломала оглобли и отчаянно работая копытами, уплыла на другой берег. Там, столь же проворно, она ускакала в пшеничное поле, мотая головой то ли от удивления, то ли от пережитого ужаса.
Довольный произведённым переполохом, молодой хозяин леса бегал по берегу и весело рычал. По озеру плыла бочка с двумя орущими пассажирами, сзади разгребая ряску и тину, отчаянно хлопая по воде руками, как старый усатый морж, старался догнать свою телегу дед, причитая при этом:
- Ребятушки, соколики, держитися, щас подмогну!!!
«Соколики» судорожно старались удержаться на скользкой от воды бочке. Необычное плавсредство беспорядочно кружило по водной глади. Всё это вызывало, наверное, у медвежонка сильный интерес. Да уж, это тебе не картина Шишкина «Утро в сосновом лесу». Это ж гораздо веселее и интереснее. Наконец медведю наскучило в одиночестве и он, рявкнув напоследок, умчался за новыми приключениями.
Дед все-таки догнал плывущую телегу и с трудом на неё забрался…
- Уфф! Все целы? Никто, ничё не подломал? Ну и слава те господи… Давайте наш «Титаник», туды его в качель, к причалу направлять.
Дед Матвей с треском отодрал от боковины телеги доску вместе с гвоздями и погреб к берегу.
- Испужались поди казаки?! Ничё – ничё, я и сам струхнул малость. Ну вот, а ты Сергунька говорил вёдрами громыхать. Энтому идолу лесному наср…, гкхм, гкхм, то есть наплевать на ваши вёдра. А кстати, вёдра-то ваши иде?
Мальчишки огляделись и увидали, что нет не только вёдер, но и удочек. Мишка чуть не заплакал с досады. Ему больше всего было жалко жестяной коробки со снастями. Там были две настоящие, новенькие, магазинные, а не самодельные блесны. Он так любовался их блеском зимой и мечтал, как поймает на них огромного судака или щуку. Ну да слезами горю не поможешь. Что упало – то пропало.
Долго ли коротко ли, но новоявленный «Титаник» упёрся оглоблями и колёсами в берег. Дальше мокрому и перепуганному экипажу пришлось идти почти по пояс по грязному и дурно пахнущему илу. Тот берег, где бегал медведь, был почти везде песчаным, но дед Матвей почему-то направил судно к противоположному илистому берегу. С трудом выдирая ноги из вязкого ила, они наконец-то добрались до твёрдого берега. Дед вышел последним с доской на плече, будто витязь из сказки Пушкина с копьём на плече.
- Дедунь, а доску-то зачем тащил? – спросил Серёжка.
- Да, леший энтого фулюгана-медведЯ знат. Чо вот ешо в его дурну башку втельмяшится. А у нас с собой никакого оружия нетути. Так-то думаю, хоть доской отмахиваться буду, пока вы дёру давать будете отселя.
Выбравшись на дорогу, по-прежнему с доской на плече, дед перешёл на строевой шаг и хрипловато, но мелодично запел:
- Мой дед казак -
Да что ж мне, братцы, клясться?
Да вот и шашку я повесил по ковру.
Я вас прошу никак не сомневаться:
Мой дед - казак,
Ей-богу, я не вру.
Эх, казаки полмира проскакали,
А если б надо было, заново прошли,
И на груди у них блестят медали,
И на груди у них Георгия кресты.
Его длинный седой чуб и широкая борода лихо развевались по ветру. Мальчишки, стараясь идти в ногу вслед за дедом, подпевали ему звонкими голосами. Потом была спета «Катюша», «Едут по Берлину наши казаки» и ещё много песен, которые Мишка с Серёжкой с детства слышали на гуляньях в станице. С песнями дорога оказалась намного короче и вот уже на пригорке за лесом появилась родная станица. Дед откинул доску в придорожную канаву, притормозил и закашлялся:
- Тут внучки такое дело… Это вот значится… Вы это… Как его…
Дед сбился и стал молча покряхтывать. Потом все же собрался и продолжил:
- В обчем вы про конфуз Зорьки-то не сказывайте никому. А то ведь в табуне над ней все жеребцы ржать будут. А она ведь лошадка-то не простая, а полукровка. Можно сказать, благородна дама. А тут с ней такая конфузия приключилася…
Сережка хитрО прищурился и выпалил:
- Дедунь, а может быть не про лошадь, а про тебя не кому не сказывать? Как она тебя обделала-то?!!!
Сережка захохотал, а дед хмуро глянул на него и ответил:
- Меня-то лошадь обделала, а ты-то вот так орал, что от натуги-то кубыть сам обделался. Чегой-то запашок от тебя, едрёна корень, дурноватый идёт.
Серёжка враз перестал хохотать и стал крутиться на месте, стараясь унюхать что-нибудь недоброе. Ничего не учуяв, он все-таки на всякий случай ответил:
- Ладно дедуня, мы тайну хранить умеем. Только уж и ты помалкивай, а то вот моя баба Груня говорит, что у тебя слова наперёд мыслей летят…
Дед Матвей недовольно крякнул:
- Твоя Груня смолоду была девка красивая, да не дюже умная… Балаболит чо ни поподя. Мальцам головы мякиной всякой забиват.
Вот так вот меж молодостью и старостью был заключён настоящий, тайный мужской договор. На центральной улице они пожали друг-другу руки и направились каждый к своему двору. Дома мальчишки выслушали положенное им от мам и бабушек и за побег, и за утопленные вёдра… Но особых переживаний по этому поводу не было. Серёжка, получив от матери свою долю нотаций, отпросился у неё к Мишке. В этот вечер, уставшие от переживаний друзья непривычно рано забрались с подушками на сеновал и сразу уснули…
На утро их ждали важные дела… Нужно было вырезать и оснастить новые удилища, отлить грузила, смастерить новые блесны и все-таки сбегать на Быстриху за окунями… Жизнь у мальчишек только начиналась и впереди их ожидало множество новых приключений. |
| Спасибо за оценку и уделённое внимание. Хотелось бы конечно увидеть не только цифры, но на нет и суда нет.
С уважением, Михаил. |
| Михаил Фёдоров сейчас находится в госпитале и не может принять участия в дискуссии.
Пожелаем ему крепкого здоровья! |
| Спасибо за пожелание. Я все же по возможности постараюсь принять участие в дискуссии и ответить на все вопросы. С уважением, Михаил. |
| Привет, Михаил!
Рад, что у тебя всё нормально.
А где твой рассказ на полуфинал Кубка Английского Клуба?:
Новогодний рассказ – случай, история, сказка, о Новом годе, Рождестве. Обязательно с добрым концом. Эту тему ты заявлял.
Михаил, нужно до этой среды. |
| К сожалению сейчас в моем распоряжении только телефон. Но я очень постараюсь. |
| У Николая фантазия пожалуй "пошибче". Один побег во Вьетнам чего стоит. Это тебе не рыбалка на медведей... Но есть ощущение, что рассказ написан наспех,
Хорошо бы малость причесать, что-то удалить, что-то добавить.
Рассказ Михаила подкупает местной фразеологией, грамотностью.
Вывод - Поправляйте своё здоровье, уважаемый Михаил. |
| Спасибо за отклик, уважаемый Ян! Недостатки увидели, будем причёсывать. |
| Здоровье действительно странный предмет,
то оно вроде есть, то его тут же нет.
То ароматный чаёк пьёшь с конфетками,
То заедаешь водичку таблетками. |
| Дорогие друзья, я вернулся, отоспался и зашёл в Клуб. Была у меня мысль написать подробные рецензии, но прочитав то, что написано, я понял, что добавить мне нечего! Всё уже укр... э-э-э сказано до нас (с)! |
|
| 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
К темам проекта
Ответить
