Гостиная № 2 Зала Прозы. Тексты размещать может только Председатель Зала! | Добрый вечер! Открываем очередное Заседание нашей Гостиной.
К сожалению, в связи с плохим самочувствием и занятостью, временно не участвует в обсуждениях Ольга Любомудрова. И сегодня её рецензии тоже нет.
На следующей неделе мы рассмотрим рассказ Ланы Гайсиной «Чужой» http://www.litkonkurs.com/?dr=45&tid=322026.
А на очереди у нас Игорь Бураков. Игорь, жду от вас ссылочку на произведение!
Сегодня, напоминаю, мы с вами обсуждаем рассказ Николая Виноградова «Попутчица»
http://www.litkonkurs.com/?dr=45&tid=314805&pid=0
Размещаю рецензии по мере их поступления
Рецензия Александра Паршина
Рассказ, конечно, хороший и читается легко. Прямо самому захотелось очутиться на его месте. Особенно, когда они начали вечерять.
У вас здо́рово проиллюстрировано понятие счастья в её классической формулировке: «Счастье – когда тебя понимают, большой счастье – когда тебя любят, огромное счастье – когда любишь ты».
Николай, перехожу, что не понравилось.
По-моему у вас нарушена логика рассказа. Любой сорокалетний мужчина, отправляясь в двухдневную поездку, думает о приятной попутчице. О том же самом думает любая сорокалетняя женщина. Теперь вопрос. Сколько минут они смогут пофилософствовать после второй рюмки? Пять. Если очень стойкие, то десять. Далее в такой ситуации основной инстинкт всё затмит.
Тем более, двух «рюмок» никто не сможет построить сложную диалектическую цепь рассуждений. Это рассуждает не ваш герой – это вы рассуждаете.
Теперь ваши фразы:
«Строительство какой-либо общественной формации — это же далеко не смысл жизни».
«Ты, Валентина, опять смысл жизни подменяешь целью. Это же совершенно разные понятия».
Эту фразу мужчина произносит в беседе с красивой женщиной из деревни???
«Как ты все доступно и легко объяснил».
И она его понимает??? И даже отвечает:
«Логически все правильно».
Кроме того, в прямую речь иногда нужно вводить слова автора, а то трудно уследить, кто говорит. Кроме того, этим можно добавить эмоции, а то у вас герои не улыбаются, не хмурятся, а лишь говорят. Притом, с одинаковой интонацией и при встрече, и после первой рюмки, и в после второй, и в три часа ночи, когда касались друг друга лбами.
Далее. Что-то я в географии запутался.
Летом дочку к себе заберу на все каникулы. Пусть катается. На дельфинов хоть в Черном море посмотрит
А мы вот Керченским проливом в Черное море выходим. В Керчи часто по двое суток на рейде стоим. На катере нелегально в Украину, в Керчь ездим. Посмотрела бы ты, как украинцы живут. Еще хуже нас. А где-нибудь в Туркменистане или Узбекистане?
Николай Николаевич, причем здесь Черное море? Астрахань на Каспийском море. Или у вас что-то с географией не так, или я что-то не понял?
И Хаджи-Тархана сейчас нет. Его остатки в двенадцати километрах от Астрахани вверх по течению Волги и называются они не Хаджи-Тархан, а Шареный бугор.
Рецензия Ланы Гайсиной
Ваш рассказ мне понравился неожиданной щемящей болью концовки. Я уже писала в комментарии, что, исходя из заголовка и начала рассказа, я ожидала прочесть обычный дорожный адюльтер, а была потрясена психологической драмой двух случайно встретившихся попутчиков. Понравилась задушевная беседа о смысле и цели жизни за чашкой чая, достоверно и ярко передан портрет Вали – это вместе с финалом лучшее в Вашем рассказе.
Что не понравилось. Многословие по поводу тяжелой жизни 90-ых годов. Я бы вступление о тяжкой жизни вообще убрала, тем более что в беседе с Валей эта тема затрагивается. Есть незначащие фразы, повторы, без ущерба для сюжета рассказ можно «вычистить» – от этого он станет выпуклее и точнее. Много ошибок, как орфографических, так и стилистических.
Вот те, что я заметила по орфографии:
Бескультурных - некультурных
по-вечеряем - повечеряем
«Волго-нефть» - Волгонефть
Карапкаться - карабкаться
Пол-поросенка, - полпоросёнка
Долбаный - долбанный
по-откровенничаешь - пооткровенничаешь
Накутаный - лучше - закутанный
Глаголит - гаголет
«Только закусывай, ешь... вот гусятинки попробуй... 70 градусов, как ни как!»
Только закусывай, ешь... вот гусятинки попробуй... 70 градусов, как НИКАК!»
Стилистические ошибки:
«Женя смотрел в окно на перрон, на медленно удаляющихся в темноту членов своей семьи»
здесь в тёплую и трогательную сцену прощания закралось чужое «членов своей семьи»
В стране творится не пойми чего.
Простите за каламбур: Вы тут написали действительно «не пойми чего»
Может просто: « В стране творилась неразбериха»
Несколько купе даже были полностью свободны.
Не на месте «даже»
«Убрав под сидение свой чемодан и
дорожную сумку, купив у бортпроводницы постельные принадлежности,
он заправил постель и разложил на столе заранее приготовленные дома
кучу кроссвордов с какой-то тонкой книжицей в дешевом переплете.»
Ненужное многословие.
«Все, весь народ, крутятся «как белки в колесе»».
Можно убрать «все» или «весь народ»
«Он знал, что все равно придется угощать с приездом»
«с приездом» не угощают», надо – «по приезду»
«- Ребятня горки начнут строить. На санках да на лыжах будут кататься».
Ребятня горки начнЁт…
" Евгений понял, что откровенно пялится на Валину грудь, и что сама
Валентина заметила, как он пялится. Ничего не придумав лучшего,
немного покраснев, Евгений извинился.
- Гм. Извините меня.
- О-о, можешь не извиняться. Я простая баба, давно привыкла, что
мужики пялятся на мою грудь. Куда я ее спрячу? Пялься, если тебе
интересно. Надолго что ли расстались-то?"
Четырежды повтор «пялится» в небольшом отрывке.
" Евгений тоже потерял свой рассудок."
Как можно потерять чужой рассудок. Слово «свой» - лишнее.
"- Сошла Ваша Валентина. Со всеми своими вещами сошла. Она письмо
мне для Вас оставила. Просила передать. Вот, возьмите..."
Здесь « Ваша» - с маленькой буквы.
А эту поговорку я возьму к себе в копилку.
«Кому щи жидки, а кому жемчуга мелки»
Рассказ интересный, неплохо написан, есть смысл довести до «кондиции»
Творческих удач Вам, Николай!
Рецензия Дмитрия Ракова
Многоуважаемый Николай,
Начну с того, что объем "Попутчицы" - в самый раз. Не больше, не меньше. Именно этого достаточно, чтобы вжиться в шкуру героя и прожить с ним эти несколько часов его жизни. Начало дает возможность погрузиться во времена девяностых, понять общие моменты того периода неопытному читателю. Причем повествование ведется будто бы не со стороны отдельного персонажа, но всего народа. Безличные предложения здесь как нельзя кстати.
И сразу же после небольшого и не затянутого вступления идет нырок в уже конкретную жизнь конкретного человека. Расставание с женой и детьми, знакомство с профессией героя - все лаконично, ни одного лишнего предложения. Однако чувствуется, что не хватает описания. Нет портретизации героя, хотя, быть может, так и нужно для произведения. Так сказать, обезличивание с целью проектирования образа персонажа на весь народ. Об этом могут говорить и стандартные для того времени детали одежды, описывающие семью Евгения: шапка-ушанка на девочке, валенки на вырост. Все так, как у всех.
Однако попутчица Евгения описана в самых ярких красках, с любовью. Отличный прием контрастирования с обыденностью персонажа Евгения, если вы хотели такой сюда включить. Ведь когда появляется уже сама попутчица Валентина, начинается само главное действие. Оно представлено в самой незаурядной, на мой взгляд, форме: диалог. Именно на диалоге строится все дальнейшее повествование вплоть до самой кульминации. Мы знакомимся с простой женщиной (даже "бабой", как она сама себя называет), ведется беседа практически без слов автора. Наверное, поэтому с каждым предложением ускоряется и ускоряется течение времени. Чего только стоит то, что буквально за десяток реплик отношение к Валентине сменилось с "дура, она дура и есть" на "добрая ты, мать!". Это немного огорчило меня, потому что хотелось именно побольше описаний всего происходящего вокруг. Можно было бы включить побольше второстепенных героев, чуть больше действий и повествования. Но это уже сугубо мое мнение, оно субъективно.
Кульминация обрывается почти сразу же после ее начала. Сразу возникает главный вопрос: почему же? Вот это и самое интересное: вы заставляете подумать. Зачем Валя вышла? Почему она покинула Женю? Вариантов куча: испугалась за себя, за него и его семью, переволновалась, поняла, что такое счастье (а это оказалась цель, достигнув которую, нужно ставить другие) и тд, и тп. Может все вместе, а может и ничто по отдельности. Вот это и понравилось мне больше всего: вы даете выбор, Николай. Полет фантазии: что произойдет дальше с героями? Что побудило персонажей так себя вести? Хочется это узнать, но вы правильно заканчиваете рассказ: резко и грубо, на рыданиях и боли от осознания возможного счастья. А возможно и на самом правильном и логическом завершении этого "романа".
Теперь об опечатках и остальных ошибках. Я получил безумное наслаждение от того, что не заметил практически ни одной грубой ошибки, когда читал в первый раз. Мое внимание замылилось из-за того, что я был погружён в действие, это плюс. Однако некоторые я все-таки нашел. И по большей части они пунктуационные. Может, вы их уже исправили на Прозе, поэтому не буду их выписывать. Скажу только, что с ними после прямой речи надо поработать и перед союзами тоже. Приведу лишь те моменты, которые показались мне слегка странными:
> Не до одежды теперь - голые ходят?
> Провожание - не уверен, есть ли такое слово. "Проводы" есть.
> Накутаный - если такое просторечное слово не обязательно для употребления здесь, то я бы употребил скорее "укутанный".
> ...заранее приготовленные дома кучу кроссвордов с какой-то тонкой книжицей в дешевом переплете. - или "заранее приготовленнУЮ кучу...", или "приготовленные кучу кроссвордов И какую-то тонкую книжицу".
> приходя домой чтобы поспать. - запятая и, может быть, "только чтобы поспать", а то мы все всегда приходим домой, чтобы поспать.
> Пить ребята умеют, и эти два пузыря на всех, им не хватит даже губы помазать. - "этих двух пузырей на всех им не хватит" - правильней будет.
> Она, видимо, еще только успела снять и повесить на вешалку свое пальто и
убрать вещи под сидение. Щеки и нос у нее были розовые от мороза. Она улыбалась, радуясь, видимо, что наконец-то дождалась прихода поезда и попала в тепло. - два раза вводное слово "видимо" в одном абзаце. Заменить.
> Да такой сильный, хлопьями прямо. - восклицательный знак так и просится.
> Евгений, после выпитого в ресторане, наблюдая краем глаза за этим переодеванием женщины из одежды, скрывающей женственные формы, в одежду более откровенную, начал склоняться к мысли, что ему хоть в дороге повезло. - нагруженное слишком предложение, громоздкое.
А последнюю фразу можно оформить не как прямую речь, а как речь автора. Так выглядело бы более прозаично, на мой взгляд.
Извините, если не оправдал ожиданий в плане "дотошного разбора". Я бы мог выписать все места, где у вас стоят лишние запятые, не стоят нужные. Но считаю, что уж лучше настолько придирчивая корректура останется за вами. Но надеюсь, что мои указания будут рассмотрены. И еще кое-что: количество многоточий раздражает. В некоторых местах оно и правда уместно, но не думаю, что его следует здесь употреблять так часто.
В итоге, что мы имеем? Рассказ о том, что счастье достигается на мгновение, а дальше нужно следующее и потом следующее счастье. Вся наша жизнь построена на стремлении к счастью. Да, соглашусь с Евгением и этой мыслью, ведь я сам гедонист отчасти. Мораль "Попутчицы"... А она есть? В смысле, мы видим поведение героев, читаем их рассуждения о смысле и целях жизни, о государственном строе и положении в стране. Это все очень интересно, познавательно, но, с моей точки зрения, банально. Пусть это не звучит грубо или обидно. Но я считаю, что почти каждый современный человек может рассуждать так же, как и Евгений. То есть я не вижу ничего удивительного в его логических цепочках: многие так думают. И я еще ни разу не встречал такого рода людей, которые бы не задумывались над такими вопросами, как смысл жизни и определения счастья, как Валентина. Но это я уже отхожу от темы самого рецензирования, углубляясь в вопросы о категориях людей, их взглядах и нравоучениях. Вдаваться в рассуждения я не собираюсь: слишком субъективно для каждого это все, да и не за этим мы здесь собрались.
Вернувшись к рассказу, могу сказать, что мне лично он понравился и никаких минусов, кроме пунктуационных ошибок, я не могу привести. Рассказ о том, что нужный попутчик может стать приятным собеседником и даже больше. Атмосферен и логически завершен. Благодарю за приятно проведенное время. Читал с улыбкой.
Успехов.
Рецензия Алёны Рогинской
Прочитала Ваш рассказ несколько раз, но конкретной оценки дать никак не могу.Может, «смутило» начало- слишком длинное вступление.
Вы же рассказываете дальше о том, что всё происходит в 90-е. И все мы знаем, что это за тяжёлое и смутное время было. Для чего такой длинный экскурс?
Мне показалось, будто пытались соединить два совершенно разных повествования в одно. И выглядят эти две части вместе как-то неоднородно.
Ко второй части (основной), претензий нет. Тут, автором даны прекрасные и детальные описания не только главных героев, а и второстепенных ( но не менее значимых).
А главные герои «прорисованы» настолько чётко, что создаётся впечатление личного знакомства.
Мне очень понравилось, Николай Николаевич,то, как вы преподнесли читателю обычную сельскую женщину- Валентину. Что не только щи варить наши бабы умеют, а и детей в одиночку «поднимать», и без мужа оставаться сильной, и по хозяйству всё успевать, и на философские темы дискуссировать, да при всём этом ещё и чертовски привлекательно выглядеть!
Единственное, посоветовала бы вам, сделать беседу Вали и Евгения попроще, что ли… Уж очень иногда они у вас «заумно» говорят. В обычной , повседневной жизни, люди вряд ли так общаются. Диалог ЛГ с попутчицей выглядит неправдоподобным.
А вот ЛГ не произвёл на меня особого впечатления. И слеза его в конце рассказа не тронула. Чего плакал-то он? Ну осталась бы Валя и что, он бросил бы ко всем чертям свою семью и строил новые отношения? Нет, не верю. Не таков ваш Женя «фрукт».
Их «связь» - проделки алкоголя.
Валю-то я понимаю: одинокая женщина, а тут интересный мужчина рядом оказался, да и комплименты шепчет как страстно.
А вот Евгений… Не успел с семьёй попрощаться, а уже на грудь, пардон, пялится, будто секса у него год не было. Конечно, спиртное- вещь коварная, но всё же…
Или ЭТО и было счастье, о котором так долго беседовали герои рассказа?
Теперь об ошибках, которых много. Вот лишь некоторые :
«Евгений Александрович Громов, 42-х летний мужчина, прощался с женой …» – правильно пишется 42-летний
« Но сильный ветер при 25 градусном морозе никого не мог заставить лишний раз высунуть свой нос на улицу.» - мороз 25-градусный
«Накутаный, в валенках «на вырост»…» - накутаННый
«Придется ехать в этот долбаный Хаджи-Тархан …» – долбаННый
«Подружиться с мужиком в дороге не реально» - нереально (слитно)
« Ну вот, а теперь давай по-вечеряем маленько» –повечеряем (пишется слитно)
«Отказаться не удобно, обидится»- неудобно (слитно)
« Не доставай ничего» - недоставай (слитно)
«…. 70 градусов, как ни как» - как-никак
« Не успев очухаться, разобраться в причинах, сразу полезли карапкаться вверх другим путем». – караБкаться
« …приплелся на свое место, лег на бок…» - набок (слитно)
Желаю автору терпения и удачи в творчестве! Попробуйте ещё поработать над рассказом и он заиграет другими красками.
Рецензия Игоря Буракова
При прочтении данного рассказа у меня возникло множество различных чувств. Но главное из них — недоверие. Учитывая, что предыдущие обсуждения из-за своих противоречивых высказываний так и не дали ответа на вопрос — «где грань между короткой отпиской и пустопорожней болтовней?», я останусь верен своему формату и, в попытке объяснить свою точку зрения, затрачу столько текста, сколько мне нужно.
Предположу, что представленный рассказ имеет большое значение для автора, это почти что «личное переживание», даже если описанные события не происходили, это не значит, что они не являются правдой для самого автора. И вот эта «авторская правда» оказалась для меня просто неприемлема.
Начнем с основ. Первое впечатление от рассказа по большей части положительное. Я не считаю, что краткая предыстория девяностых, какой она представлена в самом начале, здесь лишняя. Да, я отношусь к тем авторам, которые верят, что «экспозицию» (фактологию и предысторию) можно поведать через основное тело текста, а не путем вступления. Однако нет ничего зазорного в том, что автор решил не разбавлять текст отступлениями и выдал все этакой справкой для тех, кто не застал. Правда мне показалось, что короткие размышления Громова о ситуацию почти дублируют вводный текст, так что при голосовании я был бы за то, чтобы убрать вступление полностью (тем более, что Громов не за колбасой в Москву поехал.)
Дальнейшие полумонолог ЛГ и полуконстатация происходящего тоже работают неплохо. Создается впечатление, что рассказ сшит крепкими нитками, и даже если сюжет вдруг окажется не самым интересным, хотя бы основа у него будет устойчивой. Однако нет! С момента появления соседки по купе текст начинает совершат скачки во времени и пространстве, вызывающие самую настоящую эпилепсию. Не знаю, может это результат сокращения, но некоторые сцены и переходы просто вырезаны, отчего разные диалоги оказываются в опасной близости друг от друга, а события (для диалогового произведения) развиваются слишком быстро и без чувства ритма. Я почти уверен, что автор намеренно сокращал текст, но при этом плохо соединил остатки.
Как я уже сказал, перед нами чисто диалоговое произведение. И для истории про двух очень разных людей, автор умудряется продемонстрировать на удивление продолжительный, ровный разговор, где каждая следующая фраза одного дополняет сказанное другим. И, как не странно, это самый главный недостаток произведения. А все от того, что сцена практически невозможна в реальной жизни. Да, многое может совпасть в этом мире случайностей, однако меня не покидало чувство, что перед нами не диалог случайных встречных, а нравоучительный монолог автора, замаскированный под милую беседу. Все потому, что настоящая человеческая беседа наполнена тупиковыми темами, незаконченными мыслями, перебиваниями, забытыми идеями, не отвеченными вопросами и моментами неловкого молчания. Достаточно просто записать разговор двух произвольных человек, чтобы понять, что герои Виноградова разговаривают неправдоподобно.
Искусству достоверной передачи чего-либо в тексте невероятно трудно научиться. Я пытался понять как это делается, но едва ли сильно преуспел. Однако был один очень интересный момент. Однажды я сказал одному автору, что история просто не дала мне передать больше сюжетной подоплеки, чем там уже было выдано. Мне ответили, что не может история не позволить что-либо автору, ведь это он её пишет. Не знаю уж кто кого пишет на самом деле, однако у каждой истории есть свой ритм, а у каждой строки есть свой запас прочности. Сделай лишнюю паузу, добавь чуть больше объяснений и предыстории — текст провиснет, магия рассеется, читатель прервется на сон, еду или какое иное занятие. И не факт, что после он вернется к недочитанному.
Так и с рассказом Виноградова. Я много раз был готов прерваться, когда натыкался на недостоверность в диалогах или ритмике текста. Ко всему, я не был готов принять уроки жизни от человека, который почти отверг прошлую жизнь ради прекрасной попутчицы, и только очевидное вмешательство автора помешало ему совершить роковой шаг. Я не то чтобы не поверил в возможность произошедшей ситуации. Просто я не поверил тому, как это представил автор. Сложилось впечатление, что даже если бы текст описывал реальный случай из жизни (может и самого автора или его знакомого), Николай все равно не смог внушить мне доверие к описанным событиям. Порой космические черви с Плутона, раскрывающие свои планы по захвату вселенной посредством декламации хокку оказываются более живыми и правдоподобными, чем «Попутчица».
Рецензия Александра Шипицына
Уважаемый Николай, вы поставили меня в очень сложное положение. С одной стороны мне не хотелось бы, чтобы меня заподозрили в мелкой мстительности, а с другой рассказ ваш настолько слаб, что … А! Пусть припишут моей мстительности.
Начнем с того, что объем рассказа превышает допустимый почти в два раза. И это после того, как модератор меня несколько раз предупредил: смотрите – 20 000 и ни копейки больше. Что это? Опять двойные стандарты? Как это он вас пропустил? И добро бы такой объем был чем-то оправдан. Ну, к чему вы описываете все тяготы и лишения, выпавшие на девяностые годы? Все и так их знают. Вы же не собирались создать эпическое произведение в назидание потомкам?
Теперь, сама история мало кого удивит. Такое случается сплошь и рядом. Со мной, например, это происходило раза четыре. Очевидно полоса отчуждения при соответствующем подогреве делает свое дело. В моем рассказе «Устюгов» мой ГГ в тамбуре овладел девушкой два раза, причем один раз в извращенной форме. И это был далеко не центральный эпизод моего рассказа. Оригинальной такая история была только в произведении Толстого «Возмездие», но это было так давно, что фабула обросла длиннющей бородой. Если это эротический рассказ, то он совершенно не волнует, так как кроме внушительного бюста не содержит никаких примечательных деталей.
Леди, в вашем повествовании ведет себя более чем странно. Дама, по всей видимости прагматичная, она пишет записку и покидает место сражения. Не ведут себя женщины так. Хоть убейте меня. Мой опыт подсказывает, что после такого удачного секса избавиться от такой попутчицы бывает очень нелегко. Заинтриговало, что же такое она написала в письме. Оказывается, ничего особенного вы придумать не смогли, только типа: «С приветом, Дуся!». То же самое происходит и в самый первый момент знакомства:
«- Здравствуйте! Не имею ничего против. И показывать билет мне не
нужно. Я верю Вам на слово. - попытался сострить Евгений.»
Ну, так сострите же, раз он у вас такой остряк. Я тут совершенно не вижу ни малейшей попытки к юмору.
Вы, очевидно желая оживить повествование, слишком часто вставляете устойчивые словосочетания и пословицы, но они такие банальные, что скуку совершенно не развеивают.
У меня создалось впечатление, что во время написания рассказа над вами стоял кто-то слишком добродетельный, и вы вели умные разговоры, но под конец этот кто-то отвернулся, и вам удалось быстренько втиснуть скомканную эротическую сцену. И, как в том стихе про бойца с гранатой, что в лучах заката, вы постарались разместить здесь все: и беды и лишения, и жизнь горемычную, и трагическую смерть матросов на острове Русском, и дедовщину – бич современной армии, и секс, и выпивку, и вкусное сало, и совершенно не нужные разговоры о смысле жизни, и даже актуальную тему про Украину. Вслед за Станиславским позвольте возопить: Не верю! Ну, не верю я вам, что такая практичная женщина, подавшая сигнал насчет сломанной челюсти, который любой нормальный мужчина, воспринял бы, как призыв к действию, что на нее подействовали эти банальные рассуждения о смысле жизни. Нет, философский налет на рассказ вы, таким образом, набросили, но нужен ли он там? Только ради объема? А это в моих глазах – главный писательский грех, когда рассказывать нечего мы заводим тягомотину о смысле жизни.
Обычн люди с этим вопросом разбираются еще до получения аттестата зрелости. Послушайтесь Микеланджело – отсеките все ненужное и, возможно, рассказ еще можно будет спасти.
И потом, зачем вы ввели в рассказ такого слабонервного ГГ, чего он разрыдался, самогон с коньяком подействовал, что ли? Ему радоваться надо, а он в слезы. Объясните – почему? Что бы вызвать у наиболее слабой части читателей ответные эмоции? Вот спросим у Маруси и Ланы, и, если действительно слезы они пролили, значит, ваш рассказ ждут не дождутся в журнале типа Караван или в другом каком чисто женском издании.
Хорошо сказал по такому поводу герой фильма «Любовь и голуби» Василий: Закрутилось у нас по пьянке… Тут тоже все случилось по-пьянке. Да после 150 коньяка и минимум трех стопок первача, даже католический аббат на такую пышечку бы позарился.
Диалоги мне тоже не понравились. Такие правильные, что хоть а «Пионерской правде» печатай, а героев можно из той же газеты ножницами вырезать и никакого ущерба не будет. Хорошо хоть там появились несколько не совсем обычных слов: обрыбиться, спьянеешь и др. А так, язык, что у поварихи, что у моряка совершенно одинаков и не несет ни малейшего отпечатка профессии. И это тоже неправильно.
Вывод неутешительный. Мне рассказ не понравился. И не могу назвать ни одной положительной стороны.
Рецензия Александра Сороковика
Готовясь рецензировать рассказ «Попутчица», и зная заранее о большом его объёме, я приготовился к чтению сложной, многоплановой истории. Однако сюжет оказался довольно простым: купе полупустого вагона, мужчина, уезжающий в длительную командировку-рейс, подсевшая вскоре к нему попутчица – одинокая женщина: чтобы угадать дальнейшее развитие событий, не надо быть пророком. В купе больше никого нет, разговор идёт задушевный, да ещё и самогоночка семидесятиградусная… Ну и не устоял Евгений…
Так что же это было? Простой дорожный, извините, «перетрах», или нечто большее? Автор явно хочет показать нам, что это непростое приключение «переспал и забыл», но нечто более серьёзное, высокое, несбывшееся. И для этого почти на четырёх страницах (около 14 тысяч знаков) передаёт долгий разговор Валентины и Евгения. Да, темы у них возникают очень непростые, появляется общность взглядов. Валя восхищается своим попутчиком, с мужиками в жизни ей не везло, всё какие-то мелкие (в смысле души), ничтожные. А тут такой… настоящий мужчина.
А с Евгением всё настолько понятно, что и говорить не о чем. С первого момента он обратил внимание на пышные формы своей попутчицы, даже при самом серьёзном разговоре о смысле жизни у него в голове то её пышная грудь, то шикарные бёдра. А Валентина так вообще, уверенно ведёт дело к соблазнению попутчика. Скажете, нет? Ну а зачем тогда одинокая, уставшая без мужского внимания женщина кормит мужика, подливает ему забористую самогоночку, восхищается его умом, пересаживается к нему под бочок, да ещё и прижимается всеми своими выпуклостями?
Ну, в общем, я не увидел в этом рассказе высокой любви. Всё, что произошло – замешано на чувственном, физическом влечении. А разговоры о смысле жизни – это так, завязка. С тем же успехом они могли и анекдоты травить.
Портреты героев выписаны очень понятно и выпукло, особенно – портрет Валентины.
Выскажу замечания по технике повествования, по построению сюжетной линии. По-моему автор зря смешал историю дорожного романа и философскую часть, с рассуждениями о смысле жизни. Эта философская часть неоправданно затянута, в некоторых местах диалоги выглядят не совсем жизненно, никакого особенного чувства, возникшего между героями, она не открывает. В итоге, по моему глубочайшему личному, ни на что не претендующему мнению, рассказ очень выиграл бы от значительного сокращения ночного диалога, переноса акцента именно на чувственное, а не духовное. А уж если автор хотел показать возникновение именно высокого чувства, то не нужно всё время акцентировать восхищение героем грудью и бёдрами попутчицы.
В общем, это рассказ про обычное дорожное приключение, и если Евгений по мужской прямолинейности ещё не понимает, что дорожный роман окончен, то Валентина проявляет великую женскую мудрость. Понимая, что ничего с Евгением у неё не получится, она просто обрывает эту ненужную ни ей, ни ему связь. «Ничего! Все пройдет! После шторма будет штиль!» - прекрасная финальная фраза в рассказе!
Грамотность автора на высоте, грамматических ошибок я практически не обнаружил. Есть несколько замечаний, в основном стилистических.
«Никак тоска все не уймется.»
Лучше «Никак тоска не уймется.»
«Куда ж ему столько много?»
Столько много – просторечие. Надо – так много
«Кто виноват, и что делать?» - скрипя зубами, куря в тамбуре сигареты одну за одной, думал Евгений.»
Ну как-то слишком уж ГГ переживает, что даже в тамбуре продолжает скрипеть зубами…
«Евгений тоже потерял свой рассудок»
Просто – потерял рассудок! Понятно, что чужой рассудок потерять бы ему не удалось.
«Он уже не понимал ничего. Отсутствие воли.»
Фраза «Отсутствие воли.» как бы повисла в воздухе.
«Как загипнотизированная сомнамбула, забывшая обо всем на свете»
Обычно употребляется просто «сомнамбула», словосочетание «загипнотизированная сомнамбула» мне ещё не встречалось.
Мне кажется, что если над рассказом ещё поработать, получится очень хорошая вещь. Успехов Вам в творчестве, Николай! |
| Еще, Николай Николаевич, по поводу вступления. Не надо его сокращать, оно в некотором смысле передает Ваш взгляд на то время, готовит читателя к некоторым темам грядущего диалога.
Хотя время у Вас получилось очень мрачное.
У меня о нем более спокойное воспоминание. В те годы я менял работу каждые полгода, искал то, что меня наконец заинтересует. Разве мог бы я так "скакать" в советские годы. Все же повторюсь - это было время надежд и планов. |
| Для Игоря Буракова.
Здравствуйте, Игорь! Спасибо Вам за работу! Если я правильно понял, в объемах текстов рецензий нас никто пока не ограничивает. Равно, как и в текстах ответов на них. Для меня, как для автора рецензируемого текста, даже лучше, если рецензия объемная. Если честно, то Вашу рецензию я ждал с большим нетерпением. Вы всегда очень серьезно относитесь к такой работе. Умеете видеть в текстах то, чего никто не смог найти. Даже сам автор.
Насчет вступления я уже все понял. Жаль, конечно, выкидывать слова, рожденные своими собственными чувствами и эмоциями. Но ничего не поделаешь, придется, раз все советуют. Громов действительно уезжал не в Москву за колбасой, а на заработки, чтобы эти деньги потом потратить на колбасу в Москве. Это большая разница.
«...Предположу, что представленный рассказ имеет большое значение для автора, это почти что «личное переживание»... Любое творение для автора представляет какую-то ценность. Даже матери, родившей уродца, будет жаль с ним расставаться навсегда. Она будет изо всех сил стараться его вылечить. Вот так и я буду «лечить» свой рассказ. Теперь мне будет легче, благодаря вашим советам. Скажу честно и откровенно, что этот полностью выдуманный, «высосанный из пальца» мой рассказ не самый лучший, которым можно было бы похвастаться перед коллегами. Есть у меня «Судьба», «Чистая Дурь» из жанра фантастики, и кое-что еще. Но все дело в лимите по объему. И в корзину выбрасывать свою «Попутчицу» я пока никак не решусь.
Люди делятся на группы по возрасту, по жизненным позициям, по интересам. Кто-то «приторчал» от тяжелого рока, кому-то больше «Седьмая симфония Бетховена». Всем угодить не получится. Дай Бог, чтобы хоть одному читателю, кроме самого автора, это понравилось. Еще раз, спасибо, Игорь! Желаю дальнейших творческих успехов! С уважением, Николай. |
| Ну, Николай! Вы даже более самокритичны, чем это требуется для адекватной реакции). Не надо ничего выбрасывать! Рассказ не высосан из пальца, а имеет определенный замысел и сюжет. Да, я не поверил в диалог, потому что герои по всем ощущениям говорят одно и то же, словно по бумажке читают. Посоветуйтесь с женщиной, разыграйте этот диалог с кем-нибудь. Возможно заметите небольшую "фальшь". Я вообще думал, что передо мной какая-то дорожная аферистка - и спаивает, и привлекает сексуально, и в душу лезет, и исчезает под конец (помните же - все выживали как могли, и девяностые были еще и расцветом преступности). Так и ожидал, что у героя последние гроши пропадут. Хоть с него и брать было нечего, но ощущение подвоха не пропадало до самого конца. И еще я тут подумал о записке попутчицы. А что если вообще убрать её? Как изменится от этого восприятие произошедшего? Была ли попутчица? Чего она хотела и куда на самом деле ехала? Такая загадка заставила бы поломать голову, от чего пришлось бы снова возвращаться к диалогу, перечитывать, искать ответы и тут... БАЦ! Суть беседы начнет вкрадываться в умы читателей! Не с первого раза, так со второго! Как Вам?
И да, вступление говорит о поездках, и герой едет, но цели у них разные, поэтому как-то оно не вяжется друг с другом. Тем более, герой своим монологом демонстрирует тяжесть времени, поэтому происходит дублирование) Но если, к примеру, у Вас была бы серия рассказов о девяностых или повесть на эту тему, то вступление вполне могло бы сойти за "обращение от автора к читателю". |
| Игорь, спасибо за подачу версии с исключением записки. Мало вероятно, что кто-то будет перечитывать и докапываться до истины. Если читатель сразу пропустит эту мысль, то и в дальнейшем он будет разбираться лишь в отношениях "мужчина-женщина". Можете сказать мне откровенно, а Вы сами давно узнали, что смысла в человеческой жизни нет, как доказывает наука? Неужели действительно сейчас этому в школе уже учат? |
| Может и станут - все зависит от того, как это написать. Помнится когда я впервые читал "Мистерии убийства" - рассказ о встрече человека с ангелом отмщения, я внимательно следил за сюжетом, поведанным самим ангелом, и совершенно забыл о главном герое. Когда в конце выясняется, что несколько персонажей книги были убиты (за кадром так сказать), я стал перечитывать рассказ, и только тогда заметил второе дно - оказывается у истории было два основных сюжета, хотя я поначалу воспринял только один. Я думаю, что если диалоги Ваших героев получатся более правдоподобными и легче ложащимися на сознание с оттенком загадки, а заодно и менее прямолинейными, то не лень будет и перечитать. Некоторые сцены можно сделать более двусмысленными, странными. Например, пусть когда проводница приносит чай, попутчица что-нибудь скажет ей, а та не ответит и герой это заметит. Или когда он вернется в купе после перекура, ему в первое мгновение покажется, что попутчицы нет в купе, а затем - да вот она, ну и привидится же, надо меньше налегать на выпивку. Это все незначительные моменты, но когда читатель получит не ту концовку, которую ожидал, а именно - исчезновение без всяких записок, тогда закрадется мысль - а правильно ли я все понял? Может я чего-то не заметил?
Нет, в школе уроки философии пока не ведут (я проверил, у нас в городе такого нет). Я пытаюсь вспомнить когда именно это произошло. Помню была книга "Почти как бьюик", в которой давалась идея об отсутствии конечных моментов в жизни, о том что нет никакого подведения итогов, или финальной сцены, и титров нет. Но я знал это и раньше. Когда был маленький, я пытался представить, что я летящая в пропасть птица, пытался понять какого это быть птицей. Возможно оттуда все и началось. Но много я бы все равно не понял, если бы не соответствующие книги. Стругацкие, например, или Баркер, или Лавкрафт. У каждого свой список)) |
| Для Александра Шипицына.
Здравствуйте, Александр! Спасибо за рецензию!
Полностью солидарен с Вами насчет ограничения объема текстов. Такие малые рассказы скоро у всех нас закончатся «в репертуаре». И что будем делать? Специально сочинять миниатюрки, или расходиться всем в разные стороны? Надо что-то придумать с этим.
Я первый здесь с повышенным объемом. Ради эксперимента, наверное. Теперь и у Вас мы скоро сможем почитать что-то более весомое.
В своих ответах на рецензии другим коллегам Вы сможете, прочитав их, найти и ответы для Вас. Не хочется повторяться.
Ни сколько не сомневаюсь, что Вы являетесь знатоком женщин не хуже Дона Джованни. Военный летчик, офицер, настоящий полковник! Вам, наверное, стоило их только пальцем поманить. Я не могу, конечно, сравнивать себя с таким мужчиной, как Вы. Пусть эта Валентина будет исключением из Ваших правил.
То, что Вам совсем не понравился мой рассказ, мне очень жалко и обидно. Не знаю что и делать. То ли застрелиться, то ли повеситься. Всю ночь теперь спать не смогу.
Почему Вы такой, а? Александр? Не помните, кто сказал такие слова: «Заблуждаться может каждый. Но упорствовать в заблуждении может только...» Александр Шипицин!
И все же, еще раз, спасибо! Хотя бы за то, что прочли до конца. Всего доброго! |
| Спасибо за ответ на рецензию. В двух моментах не могу с вами согласиться. Первое, эпоха коротких, лаконичных литературных произведений только начинается. У людей и так нет времени, а инфы все больше и больше. Будущее - за миниатюрой, кто этого не понимает окажется вытесненым с большой литературной дороги. То что и у меня есть вещи чуть больше 20 000 знаков - это не мое достижение, а моя недоработка - не смог написать короче. Мой Устюгов по фабуле полноразмерный роман, а по объему - обычный рассказ. Меньше сделать его не мог.
Второе, если вы повеситесь или застрелитесь (откуда у вас пистолет?) меня совершенно не огорчит, ваш сон меня тоже очень мало тревожит. А вот если начнут стреляться от скуки и тоски ваши читатели, не может не вызывать беспокойства, ведь с среди них могут оказаться молодые и красивые девушки, а это уже серьезный урон для общества.
А если вы не такой как я, можно только посочувствовать. Советская действительность воспитала поколение рабов, не умеющих отвечать ударом на удар и молча глотающих оскорбления в любых количествах. Это вам на вопрос - почему я такой? Когда каждый поймет, что в ответ на хамство может прозвучать выстрел, возможно, наше общество научится уважительно относится друг к другу. Надо ли еще что-то пояснить или и так все понятно? |
| Александр! Вы помните, с чего все началось? Вам на Ваш рассказ люди прислали рецензии. Вам они не понравились. Никто Вас не похвалил. Вы обиделись, и приняли воинственную позу. От кого Вы защищаетесь? Зачем коллег своих оскорблять? Лучше бы промолчали. Ну, не согласны Вы с нашим мнением. Считайте и дальше свое творение гениальным. Разве не видно, что с Вами уже никто разговаривать не хочет. Никто ничего хорошего от Вас уже не ждет, кроме незаслуженных оскорблений. А Вы все хотите что-то доказать, кричите с пеной у рта. В пустоту ведь орете. Лично мне Вас просто жалко. |
| Как, вы разве не повесились? Я очень рад. Ну, разговаривать не хотите и не надо. Так зачем вы на мои посты отвечаете? И пожалейте лучше себя. вам не много осталось, а когда умрете никто ни вас, ни вашу "Попутчицу" не вспомнит. А обо мне не забудут, сколько будет существовать авиация, столько будут мои байки из уст в уста передавать. Встретьте свою литературную кончину достойно. |
| Как никто не похвалил? Самым умным из вас рассказ понравился и женщины даже решили взять Анькины приемы на вооружение. И я что-то не слышал, чтобы наши дамы собрались ехать в поезде с торбочками и оклунками в поисках новых кавалеров. |
| Извините, может это нескромно и не к месту, но вот, как в одном из рассказов я описал то время:
«Подходил к закату период семидесятилетнего здравия советской системы. Вернее, ее туда двигал разрушитель Великой Европейской Стены, двигал, может, не до конца осознавая это, пиля сук, на котором стоял его трон. Мелькали по городам империи саперные лопатки, ночь рассекали автоматные трассы, проползли все же откровенные разговоры из вечерних кухонь на высокие трибуны, волнение и ожидание накалялись. Система же в ответ ощетинилась пустыми прилавками, бесконечными очередями и карточками. И вот нарыв прорвался, напоследок продемонстрировав на голубых экранах трясущиеся, под звуки Лебединого Озера, руки последних защитников «светлого будущего».
Империя рухнула, погребя под своими обломками и надежду Бориса на планомерное, предначертанное развитие жизни.
Вот она долгожданная, но, как потом выяснилось, недолгая демократия!
А перспективы стали расплываться вслед за фигурой, рацион сжался, сведясь в основном к картошке и макаронам, иногда куску мяса добытом чудом на пригородных рынках.
Но вот сжав свои границы, страна выплюнула на властные вершины новые имена.
Махнул шашкой экономический потомок знаменитого красного командира-писателя и рассек, угнетавшее всех столько лет, слово «дефицит». Хлынуло в магазины распрекрасное капиталистическое изобилие, засверкали красочные этикетки, отгородившиеся от покупателей ценниками с трудно осознаваемым количеством нулей. И если раньше слюна набегала только во время просмотра импортного фильма, то теперь добиться этого эффекта можно было и в соседнем киоске. Изменилась проблема, раньше был вопрос, где достать, то теперь, где заработать?
Начался дележ власти и построенных руками нескольких поколений сидельцев ГУЛАГА экономических гигантов.
…
Сменилась жизнь и в стране, на смену двум подряд ярким личностям, принесшим и надежду, и разочарование, пришла команда людей без особых примет, говорящих и выглядящих почти одинаково, причесанных под одну гребенку предыдущим, зловещим местом службы.» |
| Ну, Вадим, это здорово Вы сочинили! И стихотворная форма по качеству изложения, наверное, уступила бы свое место. Хочется даже наизусть эти слова выучить. Даже завидно! Хорошо! Спасибо! |
| Спасибо, Николай Николаевич! Для всех, кто уже в зрелом возрасте переживал 90-ые, этот период будет помниться. Как у Симонова разбитый мост поделил героев на живых и мертвых, так и 90-ые поделили нас, до этого живших примерно одинаково, на тех, кто прорвался и тех, кто не смог. Я об этом и написал рассказ "Наивный возраст", если случится свободное время, приглашаю прочесть. Я тоже для этого рассказа, как и Вы для своего, использовал отношения между мужчиной и женщиной. |
| Для Александра Сороквика.
Здравствуйте, Александр! Спасибо, что выкроили время и поработали на меня!
Вы последний, кому я еще не ответил. Да, конечно, это рассказ про обычное дорожное приключение. Надеюсь, что Вы читали мои ответы другим. Там все уже сказано. Все всем ясно и понятно! Повторяться не имеет смысла.
Пользуясь случаем, хочу обратиться к Вам, как к председателю Английского клуба. Дело, которое Вы затеяли, очень нужное, полезное и довольно интересное! Где бы еще мы могли услышать справедливые, без лести и похвальбы, мнения о своих творениях? Только за приличные деньги, которых жалко, чтобы услышать негативные стороны о своем «выродке».
Что бы такое придумать, чтобы нас было много больше? Чтобы объемы текстов доходили до объемов повестей? И чтобы каждый смог побыстрее узнать мнение своих коллег о них?
Может быть, имеет смысл нам разбиться на группы по жанрам, по объемам, по скорости работы по рецензиям? Мне иногда кажется, что я умру и уже не дождусь своих следующих рецензий. Десять членов гостиной — это 10 недель, 70 дней!
Разрешите обратиться к коллегам через Вашу голову. Друзья-коллеги! У кого есть какие-нибудь предложения?
С большим уважением к Вам, Александр, и ко всем членам гостиной, Николай. |
| Николаю Николаевичу Виноградову
Николай, у меня та же проблема. Есть несколько повестей, но в них наверняка, что-то не так. Охота, что бы кто-то прочитал всю повесть с жёлтым «фломастером» в руках, каждую строчку.
Сейчас мы вроде этим занимаемся, но это не совсем то. Да и получается всего один рассказ в семьдесят дней.
Всё это вот к чему клоню. У каждого есть свои повести, которые он шлифует, то есть теряет время, но «родные» ошибки не исправляются. Попробовать бы сменяться этими произведениями и просмотреть их свежим взглядом, и очень, очень тщательно, и без всяких обид. |
| Александру Паршину.
Александр, если хотите, я могу попробовать написать рецензию на Вашу повесть. Но хочу сразу предупредить, рецензент я "никудышный". Мне обычно нравится все, что я читаю. Во всем всегда нахожу свои достоинства, а недостатки могу и не заметить. Да и со временем у меня напряг. Хоть и на пенсии, но жизнь заставляет работать. Работаю электриком в "дикой бригаде". Частенько прихожу домой очень усталый, что уже ни до чего. А Вы попробуйте напрямую обратиться ко всем коллегам гостиной. Чье мнение Вас больше интересует? Думаю, не откажут, если это Вам очень нужно. |
| Николай, вы слишком конкретно всё поняли. Я просто хотел предложить такую идею всем. |
| Дорогой Николай, спасибо за неравнодушие!
Вы знаете, мы пытались провести некие реформы, было у нас бурное обсуждение перед Вашим приходом в Клуб. Невозможно разбиться на группы, как Вы предлагаете. Нужно время, чтобы устоялся состав Гостиных. Очень много людей уходят, так как не готовы, оказывается, к критике. Я много работаю над тем, чтобы увеличить приток новых авторов в Клуб, вот-вот начну одно важное дело. Давайте подождём немного, соберём устоявшийся костяк! Я думаю, что Вы будете в этом костяке не последним автором! |
| Александру Сороковику
Александр, клуб становится родным, мне-то уж точно. Охота, что бы жизнь в нём кипела. Провести бы чемпионат Английского клуба. Предположим десять авторов, по турам, встречается каждый с каждым. Выставляем рассказ, пишем конструктивную критику сопернику. Остальные участники ставят оценки, если хотят, могут и покритиковать. Можно кубок, с выбыванием, но лучше чемпионат.
Всё будет разобрано по косточкам и оценки будут справедливыми.
То, что мы сейчас делаем интересно, но как говорит Николай Николаевич Виноградов: до следующей рецензии 70 дней, можно и не дожить. Одно другому не помешает. |
| В Краматорске и Славянске открыли огонь по защитникам города, а мы тут косточки друг другу перемываем. |
|
| 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
К темам проекта
Ответить
