Что хочет автор. Литературные конкурсы

   Присоединяюсь к словам благодарности М.Лезинскому за эту публикацию. Даже те лит. журналы, которых С.Фурта хвалит за внимание к прозе российской эмиграции, по сути задачи этой не решают, по-видимому и не могут решить.
   Однако представляются спорными посылки, предпосылаемые Фуртой его анализу зарубежной русскоязычной прозы и его заключениям о положении дел в самой России.

   Так, он разделяет взгляд Л.Жуховицкого на исторический смысл русского зарубежья, как "явления не столь негативного, сколь позитивного". Основанием для такого умозаключения берется предположение (подчеркнем это слово) о том, что когда-нибудь российская диаспора, сорганизовавшись, структурировавшись, а надо полагать и увидев для себя коммерческую выгоду, начнет работать не только на НАТО и ЕЕ, но и на свою историческую родину, подобно (смешно сказать) нынешним китайским эмигрантам. Что ж, дело хорошее, особенно в виде реальных инвестиций. А вот в отношении пользы от масштабных инвестиций культурных лично я сильно сомневаюсь. Мне трудно представить, чтобы писатель или поэт, не переживающий "на собственной шкуре" все плохое и хорошее вместе, сообща со своим народом, был бы способен внести чувствительный вклад в развитие культуры этого народа.

   Не более доказательно и утверждение о том, что для признания писателя русским достаточно, чтобы его родным языком был русский и сам он идентифицировал себя с русским народом. Вопрос: можно ли считать В. Набокова и Ч. Айтматова русскими писателями? Ответить очень непросто. А вот фон Визен, точно, таковым был, хотя его родным языком был немецкий. Мне кажется, что главнейшее условие для продуцирования человеком артефактов конкретной национальной культуры - "вросшесть" его жизни в жизнь данной национально-территориальной общности. Подобно молдаванину Кантимиру, украинцу Гоголю, евреям Надсону и Эйзенштейну, полунемцу Фету и др.

   Вовсе сбивает с толку объявление русского зарубежья "хранителем культурных традиций". Должно быть, русских, в том числе литературно-художественных. Возникает предположение, не руководствуется ли С. Фурта методом доказательства числом, а не качеством аргументов? Да, русское зарубежье, особенно образца 1910-1920-х годов, проявляло и проявляет поразительное, почти святое упорство в хранении традиций, но, как это ни покажется кощунственным, традиций в том их смысле и качестве, в каком об их сбережении говорили и теоретики большевизма, и практики сов.культуры, а именно в сбережении устойчивых исторических форм -дамских кокошников у хористов, косовороток навыпуск у плясунов, частушечности в песнях, народнической доходчивости в романах и живописи и т.п. , включая протокольные требования этикета в застольях.
   Притом, то, что происходит сегодня на собственно Российской территории, объявляется продуктом "все большей вестернизации и коммерциализации культуры". Безусловно, эта беда имеет место быть. Но вот седлают уже своих коней хранящие верность чисто русскому знамени ("Поэт в России больше чем поэт") благородные рыцари из российского зарубежья, и скоро нагрянут к нам, чтобы спасти нас. И откуда они прискачут? Оттуда, где эти "вестернизация" и "коммерциализация" продвинулись куда как дальше, нежели у нас!.. Чудеса логики!

   К тому же, по мнению Фурты, и курс самих наших властей все больше приобретает "порой" (оговорка самого С. Фурты) "откровенно националистические и популистские формы". Очень любопытное заявление, к сожалению, оставшееся не разъясненным. Была бы внесена хотя бы ясность насчет разницы между "национальным" и "националистическим", "популистским" и "правильным" в суждениях властей о культурной жизни подвластной страны. Какая-то недобросовестность проглядывает здесь.

   Такая же и уже очевидная недобросовестность в том, как подается государственная политика в области культуры в советской России. Прочтем еще раз: "Коммунистическая идеология душила культуру, лучшие люди (! - Е.Щ.) не могли довольствоваться духовной жвачкой". Этот пассаж наводит на мысль: достаточно ли знаком С. Фурта с реалиями российской культуры советского времени? Вероятно, не знаком, во всяком случае не слишком. Было б желание, можно было бы привести длиннющий список созданных и опубликованных в ту эпоху произведений всех видов и жанров художественного творчества, которые в здравом уме уж никак нельзя отнести к роду "духовной жвачки". Уж не фильмы ли Эйзенштейна, прозу Булгакова и Эренбурга, пьесы Шварца и фильмы Тарковского? Вред от "исторического" вранья очевиден - прочтет такое тот, кто еще слабо образован по части родной истории, поверит, и уж никакими попреками не побудишь его познакомиться с прошлым "своими глазами". В какой такой заботе о национальных культурных традициях России можно заподозрить С. Фурту?

   Слабая и весьма тенденциозная, грубо тенденциозная работа предложена нашему вниманию. Но она вполне отображает представления многих читателей, и потому еще раз выражу благодарность Михаилу Лезинскому за ее публикацию.