Что хочет автор. Литературные конкурсы

Мужчины подходят к камину. Александр разжигает его. Мужчины садятся погреться. Валентин высокий, стройный, темноволосый, с яркими, чувственными глазами и коротковатым носом, мягкими кошачьими движениями, ходит по комнате, осматривая ее. Александр небольшого роста, крепкий, с овальным лицом, нос с горбинкой, хвостик волос на затылке. У него постоянно деловитый, озабоченный и серьезный вид, угловатые движения.

Явление 2.

Дверь снова с трудом открывается, входит Наталья, красивая блондинка в нарядном лыжном костюме, отряхивает снег, видит мужчин и выдыхает:

Наталья: Слава Богу, люди!

Мужчины с любопытством, пристально разглядывают ее. Она замечает их взгляд, тут же принимает серьезный вид и деловитый тон:

Наталья: Меня зовут Наталья. Давно вы здесь?...

Валентин: Валентин.

Александр: Я Александр

Наталья: Как вы думаете, долго это продлится?...

Валентин: (насмешливо, как всегда)Что?... Если вы про снегопад, то не знаю. А нам здесь придется ждать спасателей, сами мы уже не выберемся.

Александр: Нас, вероятно, будут искать. Мои друзья внизу на базе знают, что я ушел погулять по склону.

Наталья: Да? А моему другу и в голову не придет, что я ушла так далеко. Он, скорее всего думает, что сижу в баре или у кого-нибудь в номере и дуюсь на него. Ему кажется, что мне и заняться больше нечем, как только оплакивать ссору с ним.

Александр: А что вы еще можете?

Наталья: … Ах, если бы я избавилась от занудной зависимости от разнообразных начальников-мужчин, которым приходится многообещающе улыбаться, чтобы получить то, что принадлежит мне по праву!.... Я бы стала художником слова, творила бы прекрасное, доброе и полезное. А чем еще может заниматься женщина?!... Ну, скажите, почему мужчин все время тянет на грубые и вульгарные глупости? Они, скорее животные, или все-таки люди?

Валентин по-хозяйски обходит комнату, открывает буфет. Он самоуверен, почти не слушает Наталью.

Валентин: У-у! Здесь есть коньяк. Наверное, и поесть что-нибудь найдется.

Александр: При всем уважении, но ваше стремление к прекрасному и возвышенному не поможет нам выбраться из этого снежного плена. Придется попользоваться своей мужской грубостью.

Александр разогрелся, разжигая камин, снял куртку и свитер. Сквозь толстовку видно, что он хорошо сложен.

Наталья: Вы говорите так, будто уже знаете, что нужно делать. У вас есть план?

Александр суетливо ищет какой-нибудь острый инструмент. Находит большой кухонный нож. У него вид жертвы. Он привык думать, что ему всегда придется жертвовать своим покоем, чтобы спасать других. Его это почти раздражает.

Александр: Нужно подняться на чердак, попробовать открыть люк на крышу и оттуда дать сигнал, что здесь есть люди.

Наталья: А рации здесь нет?

Александр: Рации есть у спасателей, а нам туристам они ни к чему. Вы ведь тоже, наверное шли сюда, чтобы остаться одной, подальше от людей и телефонов, подумать о себе, о жизни. Зачем вам рация? Да и кто из нас знает, кому и как здесь о себе сообщать. Лучше посмотрю можно ли открыть люк. (Уходит).

Явление 3.

Наталья снимает куртку, остается в лыжных брюках и симпатичном свитере, усаживается на диван у камина, греется, смотрит на огонь. Валентин доволен, что остался наедине с Натальей, он наблюдает за ней с видом охотника, предвкушающего удовольствие.

Валентин: (с придыханием и чарующими интонациями в голосе) Хотите кофе? Есть прекрасный молотый кофе.

Наталья: Я и от коньяка не откажусь.

Валентин приносит ей рюмку коньяка, кофе и бутерброд. Он все делает галантно, обходительно, но тут же сам устраивается поудобней, демонстрируя, что делает только то, что считает нужным. Садится рядом с Натальей у камина, ставит руки на локотки, опускает на ладони подбородок и смотрит внимательно ей в глаза.

Валентин: (мурлыча по-кошачьи) Ну, и что вы здесь делаете одна среди этого снега?

Наталья: Не знаю… Внутри давно что-то тлело, какие-то светлые порывы. Захотелось уйти от всех, остаться одной и рассмотреть: что там, в душе тлеет. Надо же было забраться на высокую гору, где нет этих телефонных звонков, голосов. Здесь я никому ничего не должна, кроме меня самой. Или это только кажется?

Валентин: Самостоятельной женщиной захотелось побыть? И что теперь будете делать?

Он заглядывает ей в глаза с тайной надеждой увидеть податливую и падкую на лесть и ласку особу. Она это видит и отвечает ему в тон, совершенно не опасаясь его чар.

Наталья: Я больше не могу доверять мужчинам. Все мои попытки довериться мужчине заканчивались плачевно. Мужское обаяние всегда таит в себе опасность. И почему мужчины думают, что их уловки никому не видны? Они маскируют свои слабости вместо того, чтобы исправлять их. Я не могу идти на поводу мужских слабостей…

Она отворачивается от него, демонстрируя, что будет поступать независимо.

Наталья: Но… я сама загнала себя в тупик!... Ни одного мужчины не нашлось настолько умного, тонкого, а может, просто любящего, чтобы я добровольно признала правоту его совета, превосходство его ума. А тот, кто добровольно не признает правоту другого, вынужден признать ее под давлением. Давление мужчины на женщину выглядит некрасиво. Я почти в отчаянии.

Валентин: Ну, возможно еще не все потеряно. …Я хотел посмотреть, как вы будете выглядеть, когда выпьете. Обычно женщины становятся развязными, назойливыми.

Она разогрелась, ожила от коньяка. Но ее взгляд был прямым, открытым, смелым без кокетства. Она даже казалось опасной.

Наталья: Ну и как я выгляжу? Ничего, да?

Он, увидев, что она мало похожа на мышку, оставил свой вкрадчивый кошачий тон и стал вести себя более открыто, просто. Но изящество и деликатность остались при нем, они были у него от природы.

Валентин: Хотите, я скажу, что вы красивы?...(Он чувствует, что его чары на нее никак не действуют). Похоже, вы знаете о себе все…

Наталья: Какие у вас изящные тонкие руки. Кто вы по профессии?

Валентин: Экономист.

Наталья: И только? Ну, тогда у вас вероятно дворянские корни. Такое изящество не может появиться случайно и вдруг.

Валентин: Точно. Но видно, я самый бестолковый из всех дворянских потомков. Мне удается только ломать и портить. Сомнительное служение отечеству! Как вспомню, срубил голубую ель у Дома правительства ночью, под новый год для своей девушки! И зачем это было делать? Не знаю. И девушка оказалась… не моя.

Наталья: Я думаю, что вы прекрасно умеете строить отношения с людьми.

Валентин: Гм… Что-то никто, кроме вас о таких моих способностях не говорил. А ведь вы правы. Сколько я за пять последних лет провальных дел провернул! Не было человека, которого я бы не склонил на свою сторону. Но никто со мной работать долго не может. Боятся, что в следующий раз не повезет, и я не договорюсь. Не понимают, что я почти и не рискую! А вот если бы я рисковал!... Я и сам себя боюсь… иногда. Я все ходы конкурентов далеко вперед вижу! Какие блестящие комбинации мне приходили в голову! Но все они были не реальны. Одному такую работу не сделать, а человека, думающего также, я никогда не встречал. …Что делать с тем, что я вижу, а?! Не могу я ничего придумать только для себя одного. И сделать из себя простого правильного человека, с которым любому приятно иметь дело, тоже не могу.

Наталья: Ты запутался в этих дебрях людей и денег, а что-то самое главное для себя упустил…

Валентин: Ни в чем я не запутался, и ничего не упустил…Просто бросил все и уехал.

Наталья: От себя не убежишь. Нужно построить свою жизнь самому…. А кем все-таки были твои предки?

Валентин: Князьями, генерал-губернаторами по семейному преданию. Но это было давно, в прошлой жизни. Родители мои – простые люди.

Наталья: Ну, тогда понятно, почему ты ищешь чего-то невероятного и выдающегося, а получается у тебя обыкновенно, как у всех. Зато в обхождении с женщинами ты, похоже преуспел! Хотя, что собственно, они в тебе находят?

Валентин: Ну, я стараюсь женщину успокоить...

Наталья: Да, да, сказать ей, что «все в порядке», ничто ей рядом с тобой не грозит, и участие в твоей жизни для нее не опасно! Это самое изощренное насилие.

Валентин: А, по-моему, они сами того хотели. Бывали времена, когда я встречался сразу с несколькими дамами разных возрастов. И каждая была довольна. Я удивляюсь больше, что я в них нахожу? Даже пробовал разобраться объективно. Моя сестра и красивая, и деньги у нее всегда водились. Она училась в университете, выглядела предприимчивым человеком и обаятельной женщиной. Мне стало интересно, как ей это удается? Попросил познакомить меня с друзьями. Представляешь, вечерком приходят два ее однокурсника, здоровенные парни экзотической внешности. Из того, что говорят и чего хотят – понять можно только самое примитивное. Первые десять минут я слушал их очень внимательно. Все думал: да что же у них может быть общего с моей сестрой – умницей? Ничего хорошего не надумал. А ведь она на глазах у меня выросла, что я могу сказать о других женщинах? Отправил ее друзей за водкой, выпил с ними, они тут же под стол упали. Мое знакомство с ними на этом закончилось. Как можно иметь дело с людьми, которых не понимаешь и откровенно с ними поговорить не можешь? Что у них на уме? Выходит, сестра моя думала одно, а делала совсем другое! …Думаю, женщина и человек – понятия плохо совместимые! Сестре своей я ничем помочь не смог…. Я и сам не лучше…. Было у меня две жены, обе крадучись от меня на аборт пошли. А зачем тогда они со мной жили? Ради денег?... Наверное, не любил я их. Так и остался одиноким в душе, хотя посторонним людям это не заметно.

Наталья: А мне обязательно нужно, чтобы моя жизнь состоялась. Моя мать умерла от рака. Только я думаю, она умерла от неразрешенности своих желаний и чувств. Они в ней рождались и умирали без всякой возможности воплотиться. Пока вся ее жизнь не превратилась в кладбище погасших идей. Она так воспитана была, что жила только для семьи. Все внимание отдавала мужу и детям. А ее поддержать было некому. Мой отец вырос четвертым ребенком у матери-одиночки сразу после войны. Он умный был от природы, в нем явно чувствовались гены ссыльных в ту местность интеллигентов. Но теплоты душевной ему не хватало. Не совершал он подвигов ради любви. Привычек своих не ломал. От этого мужских качеств в нем было мало. Видно примера для себя в детстве не нашел… Есть же такие люди! Они считают, что на земле можно действовать только телом. А душа у них – ангел. Не важно злой или добрый, только бы до земных дел не касаться. Строят они свои абстрактные идеи бесполезные, которые на земле никого согреть не могут. А телом работают бездумно и бессмысленно. Мой отец развивал свои умные идеи, носился со своей персоной, а земные дела матери приходилось на себя брать – за двоих. Он смотрел на все отстраненным взглядом и только жалел ее, временами даже презирал. Вместо того чтобы встать рядом и помочь, хотя бы советом поддержать. Самцом рода человеческого он был для нее. Не построил он дома на земле, да и на небе, думаю, тоже. Половое различие и ее податливость – все, что их связывало. Где ей было о высоком подумать?! Глаз от земли не отрывала… А ведь талант дается всем одинаково – и мужчинам и женщинам, и жизнь у каждого только одна…Больше всего на свете я хочу избежать участи своей матери.

Наталья встала, чтобы поставить кофейную чашку на кухонную стойку. Подошла к стойке и невольно за нее заглянула. Там на полу спал мужчина неопрятного вида, небритый, в поношенной толстовке, в ярких, но не свежих лыжных брюках. Вместо подушки под головой лежала куртка. Наталья вскрикнула от неожиданности и отпрянула. Из-за стойки послышалось сонное ворчание и похрапывание. Валентин подошел посмотреть, что там.

Валентин: А, это Анатолий. Я его и раньше здесь встречал. Видно он остался на время за хозяина коттеджа. Здесь ведь хороший запас спиртного. А на базе его за своего держат. Но лучше вы его не будите.

Наталья тихонько отошла от стойки, чтобы не разбудить Анатолия и села на свое место.

Явление 4.

С чердака спускается Александр. Он замечает, что Валентин и Наталья сблизились, ревниво изучает взглядом степень их сближения. И тут же принимает деловитый тон.

Александр: Этот дом превратился в один большой сугроб! Валентин, вы могли бы пойти со мной, я покажу, что можно еще сделать на чердаке, а потом вас сменит один из нас.

Мужчины направляются к лестнице на чердак. Валентин идет обреченно и покорно за Александром, как ребенок. По пути бросает горячий взгляд на Наталью, не желая ее оставлять. Наталья пользуется тем, что осталась одна. Снимает теплые лыжные брюки и остается в тонком очаровательном костюмчике. С чердака спускается Александр. С досадой сбрасывает с себя перчатки, бросает их.

Александр: Ничего там не сделать! Снег спрессовался…, да и какой смысл? Я ушел от них, а теперь они же будут спасать меня?!

Он нервно ходит по комнате, Наталья внимательно на него смотрит.

Наталья: (без жалости, просто и прямо, но мягко) Почему бы вам не говорить людям более открыто и понятно о своих чувствах, о том, чего вы хотите? Если вот так сгоряча уходить от них, можно совсем перестать верить.

Александр: Я никогда не потеряю веру! (Резко останавливается, разворачивается к Наталье, смотрит на нее, борясь со своими мыслями.) Почему я должен с ними возиться? Я им не папа! Они не знают, чего хотят. В итоге они вообще ничего не хотят делать. Почему я должен думать за них и все делать сам? Я устал!... Да и зачем мне это все?...

Наталья: Хотите, я помогу вам? Буду убирать в сторону отколотый вами снег на чердаке?

Он оттаивает от ее слов. Но продолжает говорить резким, взвинченным тоном.

Александр: Я вижу людей! Вот – вы… Вы обязательно попросите помощи у знающего человека, когда увидите, что попали в тупик. Но для этого надо сначала зайти в тупик! Вы идете вперед, туда, где не ходят другие люди. Проходите все, что уже известно было вам и другим людям, идете дальше и наталкиваясь на неразрешимую загадку. Понимаете, что это тупик, и вам нужна помощь!

Они оба впиваются взглядом друг в друга, так как говорят о тайнах, понятных только им двоим.

Александр: О-о! Вы благодарный, внимательный слушатель, поэтому уверены, что вас услышат всегда! И вы смело решаете идти вперед! Хотите, я вам помогу?! Я могу научить вас составлять договор с партнером… Ведь это не простое дело, если вы понимаете!

Наталья: Вы имеете в виду, что в человеке нужно разглядеть искру таланта и раздуть ее в яркий костер, подогревающий ваш взаимный коммерческий интерес, и записать это все в договоре?

Александр: Именно, именно! Вы попали в саму гущу моих мыслей!...О-о, вы талант! Вы – муза! Давайте работать вместе, когда выберемся отсюда!

Наталья: Работать?... Не может быть, чтобы у вас никого не было!

Александр: У меня есть… сестра. Она мне помогает. И двое детей, жена… (спохватился) С женой я в разводе.

Она встает и медленно обходит комнату. Он следит за ней, не отрывая глаз, как будто боится, что видение исчезнет. Около нее что-то падает. Он бросается и поднимает, оказывается рядом с ней, разгибается, чуть касаясь ее случайно и чувствует, как ударило нервное напряжение. Она медленно, глядя куда-то вверх, подавая надежду не для него только, а общую надежду для них, как для всех людей:

Наталья: Всякая любовь от Бога.

Явление 5.

Просыпается Анатолий. Слышится его сонное ворчание. Затем из-за стойки поднимается он сам, как зомби ищет глазами стакан воды, не замечая ничего вокруг.

Анатолий: Дайте воды! А который час?

Идет расслабленной походкой, берет стакан воды, пьет. Потом достает из буфета тарелку с бутербродом, откусывает. С бутербродом в руке поворачивается лицом к Наталье и застывает от неожиданности.

Анатолий: Вы кто?

Наталья: Наталья.

Анатолий: Ах, да… Снегопад, снегопад… Я так и думал, я чувствовал, что он меня спасет! Вас ведь будут искать. И я выберусь отсюда вместе с вами.

Анатолий наливает себе коньяк. С рюмкой и бутербродом подходит к камину и располагается прямо на полу.

Анатолий: Совсем одичал здесь. Выть хотелось! Сплошной снег вокруг… А тут такие люди! (Он неопрятно жует бутерброд).

Александр с досадой отмахивается руками. Он до сих пор переживает разговор с Натальей, и присутствие неопрятного Анатолия оскорбляет его.

Александр: Пойду посмотрю, как там Валентин. (Быстро уходит на чердак раздосадованный).

Явление 6.

Наталья смотрит на Анатолия удивленно, изучающе.

Наталья: Щенок!... Вы щенок. Хотите получить свое, ничего не сделать и уйти?

Он застыл от неожиданности, затем развернулся к ней с широко открытыми глазами. Увидел, что никакой агрессии она не выражает, что это всего лишь слова наблюдательной женщины, что не стоит с ней ссориться. Дожевал бутерброд и стал медленно подкладывать дрова в камин.

Анатолий: А ты здесь в качестве ангела-хранителя, да?

Наталья подошла медленно к камину и стала ближе перекладывать дрова, подавать ему.

Наталья: Жена у тебя есть? Как ее зовут?

Анатолий: (Он недовольно поморщился.) Она теперь с моим бывшим другом живет… Он еще моего ребенка из детского сада забирает…(лицо сжалось в злой гримасе).

Наталья: А маму твою как зовут?

Анатолий: Так же как тебя. (Его лицо расслабилось и расплылось при мысли о маме.) А я на тебе женюсь. У тебя свои волосы какого цвета?

Наталья: Я не крашенная.

Анатолий: Блондинка?! Вот это я понимаю, это конкретно!

Наталье понятно, что жениться им невозможно.

Наталья: Мы с тобой итак одну лямку тянем. У нас теперь одна судьба на двоих.

По виду он похож на вертлявого пройдоху. Но в ее присутствии он с трудом сдерживает свое привычное состояние и старается быть спокойным и обходительным.

Анатолий: Что там нового, в мире? Денег больше не стало?

Наталья: Ну, это же, как договоришься.

Анатолий: Да, наверное, У меня знакомый есть. Он с кем угодно мог договориться. Бандиты приедут – с бандитами. Священник – со священником. Вся округа его уважала, за советами приходили. Он как скажет, будто дорога прямая перед тобой открывается, только иди. Все ясно становится. А потом он тяжело заболел, слег. Теперь совсем ослаб. Это он меня научил: там где люди тебя за своего принимают, там и надо жить. Там дом.

Наталья: Что же ты сейчас не рядом с ним?

Анатолий: Да был я рядом с ним несколько лет. А теперь вырос я из ученического возраста, понимаешь?

Они теперь сидят у камина совсем близко друг к другу, как старые друзья.

Явление 7.

С чердака спускаются Александр и Валентин. Александр ревниво смотрит на сидящих рядом Наталью и Анатолия.

Александр: Все, на сегодня хватит. Отверстие в снегу мы почти пробили. Завтра пустим сигнальную ракету в сторону базы.

Наталья: Почему не сегодня?

Александр: А куда торопиться? Продукты и дрова здесь есть. А на базе сейчас тоже не сладко. Про нас не забудут, не волнуйтесь. Таких домиков как наш по склону около десятка.

Наталья: Значит, устроим романтический ужин?

Валентин приносит из буфета еду, рюмки и коньяк, ставит на стол у камина. Александр деловито несет еще дров из кладовки, передвигает стол поудобнее, чтобы все разместились. Наталья пытается ему помочь. Все рассаживаются. Валентин наливает всем коньяк, берет свою рюмку и усаживается в самое удобное и теплое место. При видимой обходительности, он в первую очередь устраивает себя с максимальным комфортом. Анатолий взял в руки гитару и пытается импровизировать: «Не упасть дождем на землю. Дымом в воздухе растаять не дано…»

Валентин: Жаль только, что спортивные новости не удалось послушать…

Наталья: Какой замечательный, теплый вечер. Ради этого стоило идти по горе сквозь этот снег. Я будто бы вернулась в детство. Так легко, хорошо, беззаботно… Сделать ведь все равно ничего нельзя.

Наталья видит, что мужчины разобщены, и быстро продумывает, как их примирить.

Наталья: Наверное, так должны выглядеть вечера в дружной семье.

Валентин многозначительно со скрытой усмешкой на нее посмотрел. Александр встал у нее за спиной, как покровитель, будто опекая и оберегая ее. Анатолий, глянув в сторону Натальи, почувствовал подвох в ее словах и отвернулся к своей гитаре.

Наталья: А что. Вот так же приятно было бы сидеть рядом с отцом-покровителем, дружелюбным братом и заботливым сынком.

Валентин: Ну, а как же вечный конфликт Адама и Евы?

Наталья: Вы о физической близости?... Ну посмотрите, разве вам не хорошо всем вместе сидеть вокруг меня, с одной общей надеждой на спасение? Какая близость вам еще нужна?

Валентин: Ну, а как же потребности тела?

Наталья: Поверьте, вам не дадут умереть!

Валентин: Много радости это слышать!

Наталья: Не хотите спать один? Но физическая близость – это только разговор двух людей языком тела, смысл которого в исправлении взаимных слабостей. (Валентин поморщился). Язык тела может быть так горяч! Мало что может сравниться с тем, как любящий мужчина всем своим существом говорит женщине: как трогательна твоя беззащитность, каким сильным она делает мой ум и твердой мою волю! Валентин, скажите, много ли найдется женщин, которым вы искренне смогли бы это сказать? А всякое снисхождение унизительно, ведь мы не дети!

Валентин: А что если вы и есть та женщина, для которой не требуется снисхождения?

Наталья: Ваша женщина должна быть легкая на подъем, как серна и великодушная как ангел. Хотя, в чем-то она будет похожа на меня. Я себя не стыжусь.

Валентин: (с раздражением) Браво, Наталья, вы прямо, как ведро холодной воды на голову! Мне теперь все про себя ясно! И чего вы добиваетесь?

Валентин усаживается в угол дивана с рюмкой коньяка, подальше от Натальи.

Александр: Так вот что значит, говорить с людьми откровенно, по-вашему? (Наклоняется к Наталье, говорит тихо, только для нее).

Валентин: Наталья, ну а у вас-то есть свой Адам?

Наталья: Если я буду об этом говорить, этот вечер уже не будет похож на уютные домашние посиделки с родней по духу и обстоятельствам. Вы ведь поддержите меня по-отечески (обращается к Александру), и по братски (поворачивается к остальным мужчинам), ведь я переживаю за вас, почти как мать.

Они морщатся от ее слов и отворачиваются.

Анатолий: (поет, импровизируя) Ах, если бы все люди стремились к совершенству…

Наталья: Какие вы все милые! И отцом, и братом, и сыном еще нужно уметь быть не меньше, а даже больше, чем другом. Только представьте: все лучшие качества, собранные в одном лице! Вот это был бы настоящий Адам, один на всю жизнь.

Валентин: Все, хватит, пора спать. Завтра силы могут понадобиться.

Валентин берет стул, укладывает на него свои ноги, поудобнее располагается в углу дивана, закрывает глаза. От его галантности не осталось и следа. Вслед за ним все остальные тоже начинают устраиваться на ночь. Анатолий располагается на полу у камина, кладет под голову свою куртку, смотрит на огонь, о чем-то думает. Александр деловито перемешивает угли, дает им прогореть в камине, приносит еще дров из кладовки, стараясь не греметь. Наталья уютно сворачивается в углу дивана. Повисает пауза.

Явление 8.

Неожиданно гаснет свет, слышится страшный грохот, остается гореть один камин. Все встревожены.

Валентин: Что это было?

Анатолий: (Философски) Кажется, лавина сошла.

Валентин: Ну вот, дождались!

Александр: Перестаньте паниковать, что-нибудь придумаем!

Валентин: Анатолий, вы хотя бы спойте что-нибудь про вечный покой!

Александр: Да, перестаньте вы!

Валентин: А что, может моя душа, наконец, успокоится в этой снежной могиле!

Наталья: А свечи здесь есть?

Анатолий нехотя идет к буфету, достает пачку свечей и зажигает несколько, размещая их в разных концах комнаты.

Наталья: Как красиво!

Анатолий перебирает струны гитары, напевая экспромт: «Душа томится ожиданьем…еще не сказаны слова….» Наталья поглубже усаживается на диване, сжимается, чтобы легче было пережить страх и тревогу. Александр чувствует свою беспомощность и начинает нервничать.

Александр: Я должен выбраться отсюда! У меня не закончены дела… Сколько труда вложено в детей, в бизнес, наконец!... Кому оно все?! Не лавине же безмозглой все это отдавать!

Валентин: Не волнуйтесь, дети с удовольствием разделят плоды ваших трудов.

Александр: Да они пустят все по ветру!

Наталья: Вы хотите сказать, что ваше дело там, на большой земле еще не закончено и не жизнеспособно, поэтому оно не может быть передано другому лицу?

Александр: Именно, именно! (Он резко подходит к ней и целует ей руку)

Валентин: А что, Наталья, ваш друг на базе даже не всплакнет, потеряв вас на веки?

Александр, услышав про друга Натальи, с едва заметной досадой выпустил ее руку.

Наталья: Он нуждался во мне, когда мы познакомились. Он потерял свой бизнес, от него ушла жена. Теперь у него все в порядке, я сделала для него все, что могла, и могу спокойно покончить счеты с ним, да и с жизнью. Я стараюсь не иметь долгов.

Валентин: Что, что?... Так он был на вашем содержании?!... И получил сполна… счастливчик!

Наталья: Не завидуйте, ваше положение гораздо лучше, чем его, когда мы познакомились.

Валентин: О, да! Быть погребенным под снегом вместе с такой женщиной!... Мы будем живы еще долго!

Александр: Оставьте свои намеки! Сейчас не до этого!

Валентин: Никаких намеков! Представьте себе Наталья: постепенно все дрова сгорят, кончится коньяк, будет все темнее и холоднее…. Неужели мы будем так умирать, погасшие духом, в отчаянии, и даже не попытаемся согреть друг друга своими телами? А как же душа! Вы допустите это?...

Наталья: Нет, конечно!...

Валентин: Я так и думал! (радостно засмеялся).

Александр: Как?... Наталья, так вы готовы со всеми?... Я думал о вас совсем другое!...

Валентин: А что вы думали? Что она с негодованием отвергнет все домогательства, кроме ваших?

Анатолий: (ударяет ладонью по струнам) Да перестаньте, вы! Неужели не видите, что она не будет ни с одним из вас?

Валентин: А вы шустрый малый! Хотите нас обойти?

Наталья: (твердо и прямо) Я буду с каждым из вас до конца! Только сначала скажите мне: кто из вас будет со мной до конца? Кто сможет поверить, что я не предам, когда мы выберемся отсюда, что я не стану изменять, оставаясь собой? Кто из вас не станет мешать мне откровенно говорить с другими людьми так, как я сейчас это делаю?

Мужчины отвернулись от нее обозлено.

Наталья: Мы останемся вместе навсегда… жить, каждый на своей месте, потому что нам нечего будет стыдиться. Вы всегда будете в моей памяти, в сердце, как и все мои мужчины, навсегда!

Валентин усмехнулся.

Александр: Что это значит?!

Наталья: Даже если не захотите вспоминать меня специально, я не уйду из ваших чувств и мыслей, потому что желаю вам счастья! Вы свободны, как в детстве в родном доме, и никто никому не помешает жить! …Вы, Анатолий, точно знаете, как скромность и сдержанность спасают жизнь и душу в трудную минуту. Какие великолепные и прекрасные образы и слова рождаются и освещают жизнь, после того, как поймешь, что отчаяние и мрак только на время скрывают внутренний свет. Мы заодно в этом с вами! Стоит только пережить страх одиночества! Цветы распускаются в душе…и бьет фонтан с прохладной водой… А вы, Александр, ведь знаете, какое требуется мужество, чтобы вести других людей по жизни, как детей, всегда отдавая им лучшее, ничего не оставляя себе… кроме себя! Неужели вы себя предадите? Я не дам вам этого сделать! … Вы, Валентин, на себе испытали какую смелость и великодушие нужно иметь, чтобы падать на глазах у всех, понимая что они осудят и отвернуться, и оставаться самим собой. Найти выход там, где его никогда не было, и вернуться!... Продолжать жить там, где жил, как ни в чем не бывало, теряя все, что можно потерять!.. Как мы с вами в этом похожи! Мы близки, мы просто родня!

Анатолий: А может, это и в самом деле путь взрослого человека: отбросить все лишнее и ровными шагами двигаться вперед!

Александр: Скажите, Наталья, так вы никогда не запрещаете себе любить?

Наталья: Не запрещаю, никогда. У любви много лиц и много способов жить.

Александр: А себя любить не запрещаете?...

Александр: Никогда не думал, что от слов может уйти это давящее на сердце чувство. Мне становится легче дышать. … Это и есть ваша искренность? … Вы поймали меня на крючок как мальчика. …А знаете, я впервые сейчас подумал: как хорошо, что у меня есть сыновья. Если все можно вот так просто объяснить им, сказать все, что давит на сердце – слово за словом, не надо будет бояться за них. Я ужасно переживал: что они будут делать, когда вырастут, на ком женятся. Я заранее махнул рукой на все. Заранее бросил бороться с их неразумными желаниями, и с ними тоже … Пусть живут, как живут! Теперь я не боюсь. (Он порывисто отвернулся к огню, погруженный в свои мысли.)

Александр: Какой же я!... (стукнул себя в лоб). Да они же у меня умницы – мои дети! Они, пожалуй, давно уже умеют орудовать этой самой искренностью, как и вы! А я считал это наивностью, и никогда не дослушивал их до конца.

Наталья: Я не знаю оружия сильнее искренности. Это единственное оружие, которое может поставить человека на его место.

Валентин: Все пора спать.

Явление 9.

Все укладываются. Анатолий приносит для Натальи что-то теплое и накрывает ее. Все затихают. Первым не выдерживает Валентин. Он встает, стараясь двигаться по-кошачьи, но получается неловко, он гремит, делает шаг к камину, будто желая проверить, все ли в порядке. Смотрит, как спит Наталья. Замечает, что Александр не спит и следит за тем, как прогорают дрова. Валентин идет к кухонной стойке, выпивает стакан воды и возвращается на место. Потом Александр, не в силах оставаться на месте, встает, нервно прохаживается по комнате, стараясь не шуметь, у него заранее виноватый вид. Рядом с ним что-то падает. Мужчины шикают на него, посматривая на Наталью. Она полулежит на диване, заботливо прикрытая пледом, не открывая глаз. Затем встает Анатолий, чтобы поправить свечи, он не спал, а полулежал у камина, что-то обдумывая. Он, в самом деле двигается не слышно и грациозно, как кошка.

Действие 2.

Снегопад кончился. Над горами ясное небо, встает солнце. В коттедже становится светлее.

Явление 10.

Все встают со своих мест. Мужчины не хотят видеть друг друга. Александр подавлен, раздражен и растерян, не знает чем себя занять. Тень безысходности повисает перед ним. Он хотел бы остаться один и привести в порядок мысли. Валентин, так и не завладевший вниманием Натальи, потерян и скучает. От его кошачьих манер осталось только ленивое нежелание двигаться. Только Анатолий из всех мужчин остался спокоен и философски рассудителен. Он давно привычен ко всему. Его сдержанность как всегда сохранила ему хорошее расположение духа.

Наталья бодрая, улыбающаяся, в свойственной ей манере пытается привести в порядок отношения. Она готовит кофе.

Наталья: Кто хочет кофе?! Хотите, Валентин?

Валентин: Можно попозже! (Он напоминает капризного ребенка, замечает это сам и спохватывается). Спасибо, сейчас не хочется.

Александр пытается сделать что-то полезное, разжигает дрова в камине. Вдруг сверху слышится звук пролетающего вертолета. Все слушают его, замерев на секунду.

Валентин: (почти грустно) Ну, вот и все! (Ему жаль, что кончилось время его укрытия).

Александр: (быстро берет вчерашний большой кухонный нож) Валентин, скорее на чердак! Возьмите ракетницу!

Александр быстро идет на чердак. Валентин идет за ним нехотя, он недоволен тем, что Александр командует.

Явление 11.

Наталья, послушав звук вертолета, начинает неспешно собирать свои вещи, прибирать в комнате. Она как будто давно его ждала. Анатолий сидит у камина, посматривая на Наталью. Она видит это. Между ними происходит молчаливый диалог. Он понимает, что она теперь ему как сестра, и что они больше никогда не увидятся. Она посматривает на Анатолия так, будто не собирается с ним расставаться, хотя и не выражает это ни в каких словах или действиях. Он разворачивается к ней уже открыто и говорит тихо, больше для себя, чем для нее.

Анатолий: Как хорошо знать, что ты есть на свете, и все у тебя хорошо.

Она молча продолжает ходить по комнате, собирая вещи и посматривая на него.

Явление 12.

Возвращаются Александр и Валентин.

Александр: Нужно подниматься наверх, вертолет заберет нас.

Александр подходит к Наталье и говорит ей тихо, только для нее:

Александр: Я хотел бы вам помочь.

Наталья: Вы уже помогли всем нам.

Александр: Я хотел бы помочь ВАМ во всем.

Наталья: А я больше волнуюсь за Валентина. Он ведь попал сюда из-за каких-то своих потерь. Ему совсем не к кому возвращаться.

Александр: (Отступает от нее, не отрывая глаз.) Пойдемте на чердак, пора уходить отсюда.

Александр поднимается первым. Наталья тоже идет к лестнице. Валентин следит за ней, как ребенок, который боится отстать и потеряться. Он идет вместе с ней, почти обгоняя ее. Она видит это, отступает на шаг с полуулыбкой и чуть наклоняет голову, делает жест, будто пропуская великого господина. Он останавливается от неожиданности. А потом понимает, что Наталья напомнила ему о его благородном происхождении. Валентин расправляет плечи, хмурый вид просветляется, он проходит к лестнице, осмыслив свое достоинство. Последним остается Анатолий. Он медлит, будто раздумывая, зачем ему уходить, смотрит на догорающий камин. Затем уверенно встает, гасит угли и уходит. Остается темнота.

ДАТА ПУБЛИКАЦИИ:

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.