Молочников Владислав (Израиль, мобильный:0547523423; тел.03-9645525) Междуречье (эзотерическая поэма) 1 Я видел речные ракушки, Девчонку, лишенную тела. Она создавала игрушки Из тёмно-зелённого мела. В садах веселились жирафы, Вращая пятнистые шеи. Творцы, заслужившие штрафы, Копали руками траншеи. 2 Я крался по улочкам узким, Гонимый мечтой иллюзорной. Не Блок, не Есенин, не Пушкин - Запретных мотивов дозорный. Вокруг удлинённые хари Шептали цензурную гадость. Я чувствовал запахи гари И рядом стоящую старость. Она тормозила нахально. (А я ненавижу запретов). Ведь старость, как страх, виртуальна, Слабее реальных поэтов. Отстала; я шёл без одышки, Пока не возникла пещера. В расщелинах ползали мышки, Наверное, дом Люцифера!? Я начал топтаться нервозно, Ломая трескучие ветки. Назад возвратиться не поздно!? Но стоит ли узнику клетки? Взлетали цветастые птицы, Как залпы ночного салюта. Заката кровавые спицы Касались ресниц Абсолюта. В пещере, наверное, черти Срывают с отступниц вуали. Блестящие, белые черви Ремнятся в покатости таллий. Иду: каменистые своды, Колючий, порывистый ветер. Как глупо растрачены годы! И кто за растрату в ответе!? Судьба человека ужасна. Богатство, увы, не спасает. Измены, болезни, лекарства. Счастливых людей не бывает. Пещерной породы уступы. И вдруг… перламутровый свет! Галантно одетые трупы Спешили на светский банкет. Они были словно живые. Лишь в спинах торчали ключи. Мальчишки и дамы седые В нарядах из пёстрой парчи. Они танцевали кругами, Струился малиновый смех, Весь зал был пронизан духами, Гульнуть согрешившим не грех. Всё лгали церковные книги: Котлы, клокотанье смолы. Балы! Музыканты! Интриги! От яств прогибались столы. Реальность ужаснее ада. Реальность - единственный ад. Людское безумное стадо Стремится вернуться назад. Назад к временам безобразным, Где дрались за каждый кусок. Уродство сроднилось с прекрасным, И мир угодил под каток. Я робко прошёл в помещенье. И сел, озираясь, за стол. Креветки, форель - объеденье! В серебряных чашах рассол. Я ел, но казалось всё мало. Какой восхитительный вкус. В бардовых прожилочках сало, И жёлто-оранжевый мусс. Смычки кувыркались по струнам. Я чувствовал взгляд на спине. Красавица с обликом лунным Душой прикасалась ко мне. Глаза её нежно шептали: “Не бойся, таинственный друг, Сознанье покинут печали, Замкнётся разомкнутый круг. У тленья - великая сила Былые мечты воскресать. Что в жизни тебе не хватило У нас ты сумеешь познать.” Она подошла ко мне сзади. Я вздрогнул, прикрылся рукой. Её золотистые пряди Парили, как бабочек рой. Упавшая с неба Богиня Из первых, мальчишеских снов. Она назвала своё имя, Бессмертное имя – Любовь. Потом был пленительный танец. Нимб счастья пылал надо мной. Густой, сексуальный румянец, Лицо моё сделал луной. Забыл я зигзаги к пещере, (Кто вспомнит такую муру)?! Всё спуталось - люди и звери - Как листья на встречном ветру. Я трогал, высокие груди, Ласкал завитушки лобка… Что будет? То будет! То будет! Давно жизнь пошла с молотка. Я гладил прозрачное платье. Вернее, что было под ним. Нашёл! Я нашёл своё счастье!!! Реальное счастье! Не дым… И вдруг окрылённые руки Случайно коснулись ключей. Исчезли скрипичные звуки, Фигуры седых скрипачей. Погасли трёхмерные люстры. Взошла непроглядная мгла. Не стало фужеров и устриц, У ног закипела смола. В классических фраках танцоры Взлетели, противно жужжа. Огромные мухи обжоры - Людских нечистот сторожа. В брильянтах роскошные дамы Надели крысиный наряд. Возникли глубокие ямы И сладко-болотистый смрад. Посыпались камни-бандюги, Вздымая осевшую муть. Нарядно одетые слуги Сгустились в зеркальную ртуть. Большие фруктовые блюда Прогнулись в летучих мышей. Панически билась посуда, Тараня мишени камней. Мое лунноликое счастье Свернулось гремучей змеёй. Исчезло прозрачное платье, Змея наблюдала за мной. Хотел я бежать, но осечка, Ботинки прилипли, хоть плачь. Очнулась чертовская печка. Я скинул ботинки и вскачь. Бегу! Но куда? Не понятно! Повсюду обломки ключей. Вдали стали двигаться пятна, И стало немного светлей. Пронзительный вой за спиною. Я снова сумел уцелеть. Мгновение! Стал бы золою Такой красноватой, как медь. Недымная круглая впалость. Кошмар не добрался сюда. Всё ложь! Впрочем, лжи не осталось! Летящая в пропасть вода. Я встал, два огромных экрана Мигали напротив меня. В одном силуэт истукана, В другом - переливы огня. Огонь поедал кипарисы, Плывущие вдаль паруса. И кто-то воинственно-лысый В рулон собирал небеса. Бесчувственно-каменный идол Смотрел на прекрасный цветок. Смотрел! Но при этом не видел, Срок действия камня истёк. С экрана пропали картинки. Возникли из трещин пульты. Я их подобрал без заминки, В пультах были встроены рты. Пульты говорили синхронно. Лишь стоит на кнопки нажать, И жизнь, что прошла монотонно, С экрана воскреснет опять. Нажал, на одном из экранов Прошедшего времени ход. В каких-то кампаниях странных Я требую личных свобод. Борьба! Без конца и начала. Борьба без особых причин. Для счастья всегда не хватало Поддержки блатных величин. С другого экрана без звука Мелькали души миражи: Из плавно открытого люка Колосья свисающей ржи. По лунной дорожке озёрной С прикольной девчонкой бреду. Мы кушаем сладкие зёрна, Что сорваны в летнем саду. Она мне целует ладони. Часть зёрен уносит волна. Зелёные рыбы-засони За кормом всплывают со дна. Я сплю в материнской утробе, Вокруг шелковистая мгла. Никто не обидит, не тронет. Зародыш прозрачней стекла. За снимком идёт новый снимок. Я скоро устал наблюдать. Как холодно, нету ботинок, И помощи можно не ждать. Мир духа и плоти - без стыка. Конфликт без конца коротит. О чём думал звёздный Владыка? Всем правит уродливый быт. Высокое ищет смиренья. Смиренным не выжить сейчас. Азарт подменил вдохновенье, Искусство - для власти каркас. Энергий живого начала Не ловят Земли маяки. Душа человека устала За пайку играть в поддавки. Забег, и нельзя оступиться. Упал - утрамбуют под ноль. Тупые, жестокие лица Мир духа берут под контроль. С тревогой взглянул на ботинки, Вернее на раны свои. Змея в нежно-розовой дымке Смотрела глазами Любви. Моё лунноликое счастье! Я сразу узнал этот взгляд. Хотя уже не было платья. Шершавый змеиный наряд. Я вспомнил круги наслажденья. Магнитное трение тел. Смычков виртуозных паренье, Я так её сильно хотел!!! Змея щекотала мне пятки Липучим, двойным язычком. Расстройства былого остатки Растаяли в сердце моём. Мне стало легко и спокойно. Зигзаги судьбы не понять. Я беден, но прожил достойно, О чём ещё можно желать! Змея мне хвостом подмигнула И прыгнула между камней. Из недр подземных подуло Нектаром с прибрежных полей. За ней я пошёл без разведки По острым камням босиком. С боков известковые ветки Пытали и ночью и днём. Кривые, кристальные пики Порой превращались в кресты. Кристаллы-фиалки, гвоздики Росли, как живые цветы. Я стал механизмом движенья. За ней! Я не должен отстать. Змея мне дарует спасенье! Не долго осталось страдать. Туннели, разломы, проходы… Вперёд! Без еды и питья. Тянулись подземные годы… Я шёл - не скуля, не кряхтя. Змея продвигалась на север, К истокам великой реки. Заросший, раздетый, я верил - Желанные воды близки. Там реют высокие травы, Там правит душой пустота, Там нету позора и славы, Река, где течёт красота… Вдруг взрыв оглушительной тяги, Гигантский пещерный разлом. В сознанье мелькнули коряги И чёртик с воздетым перстом. Потом наступило молчанье. Иссяк рассуждений поток. Лишь волн невысоких звучанье И тёплый, искристый песок. Я сутки лежал без сознанья В ракушках, прилипших к спине. Лежал, выделяя сиянье, Змея прижималась ко мне. Она врачевала мне раны. Ждала пробужденья, и вот. Я встал, от усталости пьяный, И замер при виде красот. Нетронутый копотью остров. В объятьях прозрачной реки, Где всё удивительно просто, Где своды небес так близки. Где воздух и кормит, и поит, Где можно прожить, не живя, Где время в ловушки не ловит, Где время стоит, как трава. С одной стороны - воды света, С другой стороны - воды мглы, За островом - сходятся где-то, Сливаются где-то вдали. И буднично-серая гадость Плывёт к миллиардам землян. Неся разоренье и старость, И древнюю веру в обман. Моя драгоценная змейка Свернулась пятнистым кольцом. И всё ж отыскалась лазейка! Мы вышли из ада вдвоём. Я взял её, нежно погладил, К груди обнажённой прижал. Любовь - отрицание правил. Я в губы её целовал… Она извивалась, стонала, Пытаясь отдать свой экстаз. Но только хвостом щекотала, И капали слёзы из глаз. Рыдали ночные светила, Трава наклонялась к песку. Река, как волчица, скулила Не в силах умерить тоску. Всю ночь провели мы в обнимку, Пока не пробился рассвет. Сквозь матово-влажную дымку Карабкался солнечный свет. Я стал танцевать от избытка Приятных эмоций в душе. Лицо озарила улыбка. Мы стали другими уже? Толчок! Вспышка между лопаток! Взъерошенный, цепкий песок. Конвульсии, страшный припадок, Треск ребёр, из них - порошок… К бокам приросли мои руки. Нельзя ни поднять, ни скрестить. Я съёжился, плюхнулся в брюки, Стал тонким и длинным, как нить. Ребристо-пятнистый узорчик Возник от макушки до пят. Боль, словно орудовал кортик, Мой рот вырабатывал яд… С тех пор пролетело полвека. Змеиная шкура - мой дом. Нет хуже судьбы человека! Я понял, став водным ужом. Мы бесимся в бархате тины. Детишки на солнышке спят. Вальяжные звёзды-павлины Хвостами лучей шелестят. На острове вечное лето, Без вьюжных симптомов зимы. С одной стороны - воды света. С другой стороны - воды тьмы. Царит первобытный порядок Без Господа и Сатаны. Спокойная жизнь без загадок Под плёнкой речной тишины. И прошлое больше не гложет. Дождь кончился, солнца лучи. Нас старость коснуться не может, От смерти сломались ключи. Всё в прошлом - разлуки и встречи - Лишь ход кружевных облаков. Нашёл я своё Междуречье, Где всем управляет Любовь… Мы ждём вас! Рабы подземелий! Дерзайте! Проходов не счесть. Для тех, кто страдает без цели, Есть выход! Единственный есть… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
