Не очень далекое будущее

 

Влада сидела в парке. Дул легкий ветерок, тихо шелестела листва. Было около четырех дня. Солнце все еще сияло ярко, но уже не так томительно. Влада сдала экзамен и ждала Костю, он должен был прийти с минуты на минуту - обещал сказать что-то очень важное, и конечно, поздравить с пятеркой. Все было чудесно вокруг. Влада сидела и улыбалась . Непокорные вьющиеся волосы все время норовили прилипнуть к блеску на губах, но даже это ее не раздражало сейчас.

Вдруг кто-то неожиданно сзади закрыл девушке глаза. Теплые ладони слегка дрогнули в нетерпении.

- Костя! – Влада высвободилась и повернулась. Да это был он, ее любимый. Самый лучший, самый хороший.

- Привет, ромашка,- Костя обхватил девушку и поцеловал.

А потом они смеялись. Ели мороженное, пили вредную газировку. Они гуляли по парку, держась за руки – весь мир им улыбался.

Вечером, когда Костя провожал Владу, они присели на лавочку. Он что-то долго говорил о смысле жизни, о том, что Влада единственная такая, и что он больше такую не найдет, и хочет быть с ней до самого конца. Потом мялся, а когда Влада просила отвечать его конкретнее, он терялся совсем, как маленький. На самом деле он и чувствовал себя первоклассником у школьной доски. А потом понял, что когда некуда было больше развивать разговор кроме как логического завершения – предложил ей свою руку и сердце, то есть выйти за него замуж.

- Костя…

- Ну что ты молчишь?- взволнованно прошептал Костя, гладя девушке в лицо. – О деньгах не беспокойся, я уже самостоятельный. Доучим тебя, начнешь работать или заниматься чем захочешь…

- Костя, это так неожиданно. Хотя , конечно, теоретически можно было ожидать, но я не ожидала… что-то я не то, вроде, говорю…

- Не мучай меня. Думай сейчас. Без ответа я никуда не уйду.- И Костя с серьезным видом принял позу человека, который собирается так просидеть очень долгое время.

-Так и будешь сидеть? – рассмеялась Влада.

- Да так и буду,- серьезно заявил Костя.

- Ну, хорошо, тогда с целью спасения невинного человека, придется согласиться.

Костя оживился.

- Ты не шутишь?

- Неа…

- Ромашка моя! – Костя прижал девушку крепко- крепко. А потом громко закричал.- Ууууррррааааааааааа!!!!!!!!

Залаяли собаки, окружающие удивленно переглянулись.

- Ты не пожалеешь о своем ответе, - прошептал он.

-А ты не пожалеешь о своем вопросе,- прошептала она.

На следующий день Влада никому ничего не сказала в группе. Девчонкам пока рано знать, ведь еще толком ничего не подготовлено: родителям не сказали, не посватались, не выбрали платье и бюджет торжества. Влада с нетерпением отсидела пары, ведь сразу после них она договорилась с Костей встретиться, чтобы вместе пойти к родителям. Костя пары погуливать не разрешил, да и сам был занят.

Вылетев из аудитории и прокричав «всем пока», она пулей прошмыгнула по лабиринтам корпуса и оказалась на улице. Стоял чудесный июньский день.

«Вот и дорога. Нужно на другую сторону – по светофору переходить долго, проскочу так».

Так думала Влада, перебегая первую половину дороги, а на второй была пробка из нескольких легковушек, скрывающихся за поворотом.

Вдруг, неожиданно на большой скорости из-за исчезающих за поворотом машин, вылетел микроавтобус. Водитель не успел затормозить, а Влада не успела подумать сделать шаг назад.

 

Это была страшная трагедия. Знакомые и близкие не верили чудовищной новости. Жил человек, смеялся, строил планы – а потом в следующее мгновение – его жизнь висит на волоске, и нет человека.

 

Костя часто ходил домой к Владе, разговаривал с ее семей. И каждый раз это заканчивалось слезами ее матери, скорбью ее отца. Младшая сестра Вика тоже рыдала, но как ребенок- не скрывая свое горе. А Косте становилось все тяжелее от этих встреч. Он стал заходить все реже, потом только звонил. А потом перестал, только с праздниками всех поздравлял. Так же получилось с друзьями и знакомыми девушки. Потихоньку боль и потеря исчезали, пустота заполнялась новыми событиями. Но ведь так и должно быть, ведь человек смертен, и природа так устроена, память мы храним, а горе лечится временем.

Только не для семьи. Это страшная потеря, и эту зияющую рану не заполнить никому и ничему. Мама Влады очень сильно «сдала», и любовь к двум дочерям перешла на одну, на Вику.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1.

 

Я открыла глаза. Я лежала в чистой светлой комнате. Комната была не знакомой. Но я не испугалась. Попыталась встать. Но тело плохо меня слушалось, как-то пошатывало, земля уходила из-под ног. Но до окна я все-таки дошла. Занавески были одернуты, на улице было светло, земля голая зелени нет, но по яркости свечения. Я безошибочно почувствовала, что пришла весна. Еще не такая, что жизнь ожила, но уже такая, которая копит энергию для этого оживляющего толчка.

Я стала внимательно глядеть сквозь стекло: большая площадь была засажена деревьями, асфальтированные дороги были чистыми, и было что-то в них художественное.

- О, ты проснулась,- меня окликнул приятный женский голос. Я обернулась и увидела невысокую чуть полную женщину лет сорока, в белом больничном халате. На такие халаты я насмотрелась, когда лежала в больнице с аппендицитом. Мне захотелось спросить, где я, но женщина оказалась разговорчивой и не дала мне даже шанса.

- Молодец, что встала,- она подошла, взяла за руку и повела на кровать.- Как ты себя чувствуешь?

- Не знаю, штормит…

-Так, - женщина что-то стала набирать в электронном миникомпьютере, который извлекла из кармана, - что ты сейчас чувствуешь, какие эмоции?

- Не знаю толком, как-то ничего особенного…

- Все хорошо, я принесла одежду, тебе нужно позавтракать. Одевайся. Я смотреть не буду.

Я развязала свою рубашку и скинула ее. Мое нагое тело осветилось под лучами дневного солнца, и оно мне показалось совершенным – идеальная гладкая кожа, идеальные формы, легкость во всем теле. Я надела белье, хлопковые брюки и майку, удобные мокасины. Движения, правда, были все равно неуклюжими.

-Готова? – женщина приятно улыбнулась и подхватила меня за руку,- пойдем, позавтракаешь. Тебе сегодня предстоит важный день. Кстати меня зовут Пенелопа Афанасьевна.

Я вообще не понимала, что творится вокруг. Какой-то интересный дом, вроде заведения, но не похож на больницу, и на семейный дом тоже. По пути нам встретилось двое: садовник – в синтепоновом комбинезоне и садовыми ножницами в руке, и молодая женщина в обыкновенной одежде, поэтому я не поняла, кем она могла быть. Они мне улыбнулись.

-Все такие приветливые,- заметила я Пенелопе Афанасьевне.

- Да, люди у нас хорошие.

- А вы кто?

-Все вопросы потом.

Мы зашли в комнату, одна стена, которой была застеклена. У окна стоял сервированный круглый столик. За столом сидел мужчина лет тридцати. Он не улыбался. Взгляд его был изучающим, а лицо доброжелательным.

- Вот и мы, Олег Никитич.

Пенелопа Афанасьевна усадила меня за стол, напротив мужчины, а сама неслышно ушла, на прощанье, сказав мне «до встречи».

- Олег,- он протянул мне руку.

Я машинально протянула свою, но тактильные ощущению были притуплены, возможно, потому, что я не важно себя чувствовала. Я так и не поняла толком какая на ощупь его ладонь. А еще я не знала как представится. Это меня так удивило, что я усмехнулась.

-Что такое? - поинтересовался заботливо он.

- Я не могу вспомнить, как меня зовут. И вообще, как проснулась, я сама не своя.

Олег опустил руку. Я тоже.

- Хочешь есть?

-Очень, - призналась я, - будто вечность не ела.

Он налил мне стакан воды. На столе была овсянка, фрукты и вода.

Я оглядела еду, не зная, что делать. Как-то неудобно есть при человеке, который, похоже, не собирался есть.

- Начни с каши,- подсказал мне Олег.

От него так веяло мягкой силой, великодушным могуществом, скрытой энергией с внешней тактичностью и внимательностью. Других определений я не могла подобрать. Неловкость сразу исчезла, и я принялась есть кашу. Но она оказалась безвкусной. И фрукты тоже. Но я не сказала этого, ведь некультурно же. Они все такие внимательные. Но, похоже, Олег это заметил. Мне иногда казалось, что он видит меня насквозь, читает все мои мысли. И конечно понял, что еда мне совершенно не понравилась.

 

Пока я ела, я думала о том, что меня смущает многое: например погода за окном – точнее время года, обстановка, мое местонахождение, и конечно мой собеседник. А самое главное чувство постоянной рассеянности не давало сосредоточиться на главном – чтобы понять, кто я. Что-то крутилось в голове, но мысль ускользала, словно мокрое мыло.

- Ты знаешь этих людей, - спросил Олег, протягивая электронное табло с изображением чьей-то дружной семьи.

Я внимательно присмотрелась к лицам. Все знакомые, но где я могла их видеть?

- Да, но…

Олег наблюдал молча.

Счастливые лица: мужчина лет пятидесяти, женщина лет сорока и две, наверняка, сестры, похожие на мужчину – одной лет двадцать, другой где-то двенадцать. У старшей волос был отцовский – курчавый темный, а у младшей – светлый и прямой, как у женщины – наверно мамы.

То, что я не могла сосредоточиться, начало меня злить.

-Я не знаю их, - нервно протянула я табло обратно.

Олег взял его, но не убрал в карман как прежде. Зато достал зеркало.

- У тебя не было возможности посмотреться, в комнате нет зеркал и по дому тоже. Возьми – оно твое.

Я взяла зеркало и поглядела. На меня смотрела незнакомая девушка с лицом той с фото, старшей. Я сначала удивилась, потом испугалась – ведь это была не я. Я машинально отбросила зеркало, оно упало на пол, но не разбилось.

Как описать чувство человека, который увидел себя впервые: не постепенно, с детства, наблюдая за своим изображением, а вот так сразу? Для меня это было шоком. Меня напугало не изображение – лицо было вполне миловидным, а факт, что я не помнила себя совсем, я почувствовала себя одинокой настолько, как молекула, летающая в вакууме космоса, обреченная так и не столкнуться с другой молекулой возможно никогда.

Я заплакала, но без слез, почему-то их не было. Олег подошел ко мне и обнял как-то по-отечески.

- Все нормально, это амнезия, постепенно ты вспомнишь все.

Его слова, конечно, немного пояснили, что со мной, но от этого стало не легче – я просто дала волю смутным чувствам, которые посещали меня, не переставая последний час, после моего пробуждения. Я тихо плакала у него на плече, закрыв лицо ладонями. А он молча гладил меня по голове. Прошло много времени, когда я успокоилась. За это время, я заметила, что стала чувствовать запах груши, недоеденной мной. И еще его ладонь, такая же теплая и большая как у Кости. А кто такой Костя?

Олег придвинул стул ближе к моему, чтобы сесть рядом. От него исходило такое тепло, как от защитника, от заботливого старшего брата или отца. Мне казалось, что ему я могу рассказать все, что угодно. Только, что мне говорить, я о себе ничего не помню.

- Это фотография твоей семьи. – Он снова показал мне фото. – Это твой отец, мама, младшая сестра Вика. Между вами разница семь лет.

Он замолчал.

Я глядела на фотографию, но уже спокойнее. Теперь я знала, почему их не помню – ведь у меня амнезия. Так вкусно пахла груша. Я не могла удержаться, спросила разрешения ее доесть. Олег улыбнулся, и как будто обрадовался.

- Конечно, это просто замечательно!

- А это я?

-Да.

-А как меня звали… то есть зовут?

-Владислава, так назвала тебя мама. Ей не нравилось, что детей зовут одинаково. Ее зовут Ольга - довольно распространенное имя. И она решила дать детям оригинальные имена: Владислава и Виктория.

- Хорошее имя, главное редкое. Вла-ди-сла-ва,- протянула я свое имя, испытав интересные ощущения. А груша просто изумительна. – Мне удобней Лада.

- Хорошо, Лада.

-Вы знаете, Олег, я все равно ничего не могу вспомнить. Все, что вы мне говорите, я будто уже знаю, но слышу как в первый раз. То есть воспринимаю, как очевидные вещи. И еще груша, очень вкусная. А вначале была пресная. Можно мне еще?

-Да хоть все! – это явно Олега обрадовало, и он притянул блюдо с фруктами ко мне, отодвинул недоеденную кашу.

- А почему я не с семьей?

Этот вопрос явно встревожил моего собеседника, и он уклонился от ответа. Я это поняла, но не стала расспрашивать. У меня было такое стойкое чувство доверия к нему, и я поняла, что значит, пока мне ненужно это знать.

- Хочешь прогуляться?

-Да, только возьму с собой яблоко,- я не могла удержаться.

Мы вышли из комнаты и прошли в зимний сад, очень красивый, так приятно пахло зеленью, цветами.

- Как ты себя чувствуешь?

Олег был ростом чуть выше меня, сантиметров на десять, коренастого телосложения. Мне было удобно с ним общаться, не приходилось задирать голову.

- Лучше. Сначала все путалось, и ноги и мысли. Я вообще ничего не чувствовала… - я заметила, как Олег достал такой же миникомпьютер как Пенелопа Афанасьевна и начал что-то набирать, и продолжила,- а теперь.. и еще ладонь. У вас такая же ладонь как у Кости. Только кто этот Костя?

- Костя, это твой жених. Очень хорошо, что ты вспомнила его имя.

-Жених?...

-Да, если ты заметила, ты очень привлекательная общительная девушка, не удивительно, что у тебя был жених. – Олег пристально посмотрел на меня.

-Был? Почему был?

Олег взял меня за руку и усадил на скамейку.

-То, что я скажу тебе, ты должна нормально воспринять. Такое бывает. Ведь ты же … живой человек.

Мне стало как-то не по себе. И почему-то я пожалела о том, что спросила.

- Лада, ты попала в серьезную автомобильную аварию. Твои близкие были убиты горем. Авария оказалась на столько серьезной, что тебя, буквально, соскребали с дороги. Официальная медицина не могла тебе помочь. Мой отец был ведущим специалистом в области биоинженерии, современных технологий в закрытом научно-исследовательском центре. Делом его жизни стала разработка системы восстановления человеческого тела. Работал он над этим тридцать лет и добился невероятных результатов. Я вырос и начал помогать ему. Отец, к сожалению, умер этой осенью, так и не дожив чуть-чуть до завершения его тридцатилетних разработок, которые хорошо финансируются правительством. Я закончил за нас обоих. Результат - ты, Лада… Ты удивительна, - он смотрел на меня с восхищением создателя. – Все в тебе гармонично, мать природа осталась довольна.

Я не знала, что сказать. То, что сообщил о моем прошлом Олег, было мне тоже знакомым. Только аварии я не могла вспомнить, и Костиного лица.

- Значит, вам я обязана тем, что сижу здесь?

- Прежде всего, моему отцу.

-А почему мои близкие не приходят ко мне, и Костя? Он меня забыл?

-Нет, конечно, нет. – Олег вздохнул, лицо его стало суровым.- Они думают, что тебя нет.

- Как это? – холод сдавил мне грудь, страх и нахлынувшее отчаяние сжали мое сердце. – Как вы могли не сказать. Я ведь живая! Я же тут сижу перед вами?! Или нет!…

- Да, ты живая. Наши с отцом разработки были строго засекречены – ведь положительный результат – это прорыв для человечества. Представь сколько людей можно спасти. А обладать такой системой восстановления - это могущество, которое может нашу страну поднять на небывалую высоту в мире. Официально мы не могли брать материал, ведь об этом нужно было рассказать твоей семье, получить у них разрешение. А они гражданские, и вдруг бы эксперимент не удался? Нельзя было им это знать. Случайные стечения обстоятельств (авария, невозможность тебя спасти и наша готовность к эксперименту) привели к тому, что ты сейчас находишься здесь, и являешься доказательством того, что наши разработки могут теперь применять массово -и спасать миллионы жизней. Ведь можно восстанавливать органы, конечности, тела. Ты не представляешь. Если бы был жив отец, он был бы счастлив.- Олег воодушевленно смотрел то в даль, то на меня. А у меня в голове каша. -И все благодаря тебе. –он взял меня за руку.

- Родители тебя потеряли бы в любом случае. Ведь ты должна была трагически погибнуть.

-Значит, они никогда не узнают о том, что я жива?

-Нет. Они не должны. Пока официально не зарегистрируют нашу технологию восстановления человеческого организма.

На меня навалилась такая пустота, что я не знала, что мне делать. Куда мне идти? Кому я нужна? Живая, здоровая, без семьи, которая горем убита. Как же это жестоко. А может, проще было умереть? А меня заставили жить.

- Я пойду,- тихо сказала я.

-Тебе надо подумать. Понимаю. Вот возьми,- Олег дал мне браслет с кнопками. – Если захочешь поговорить, нажмешь на эту кнопку. Отключить связь – синей. Ты можешь позвать меня в любое время.

Я что-то буркнула в ответ, сунула браслет в карман, не смотря на него.

- Я могу пройтись по дому?

-Да.

Я вышла из зимнего сада. И поняла всю глупость своего положения.

У меня нет прав, потому что официально я не существую. Я удавшийся эксперимент, а значит, меня будут исследовать и проводить опыты как на лабораторной крысе: а все такие вежливые. У меня не будет своей жизни и самом расцвете лет я вынуждена быть одинокой: ни друзей, не праздников, ни любимого. У меня никогда не будет своей семьи и детей – мне не позволят, либо насильно заведут мне их. В целях нового эксперимента. А какое они мели право? Дать мне жизнь и не дать жить ей полноценно?

Чувство глубокого отчаяния полностью завладело мной. Я ходила по дому и не видела ничего вокруг. Потом я набрела на свою комнату. Хотя конечно она мне не принадлежала, как ничего теперь в этом мире - даже сама я. Но я выбрала ее своей крепостью. Она была пустой. Только кровать и ванная комната. Еще в саду я почувствовала тошноту – по-видимому, переела. Меня стошнило у двери, до ванной я не успела добежать.

Тут откуда не возьмись, появился маленький робот- уборщик, быстро вытер пятно рвоты и исчез в панели стены коридора. Я прошла в ванную. Олег был прав – зеркала не было.

- Лада, Ладочка, ты где? – я услышала все тот же добрый приветливый голос Пенелопы Афанасьевны.

Я промолчала. Мне не хотелось говорить ни с кем из этой шайки научных насильников. Хотя эта женщина была вроде как сиделка, но все равно она работала на них.

- А вот ты где,- голова сиделки вытянулась в дверном проеме, - мне нужно тебя осмотреть.

-Я не хочу.

-Ну, детка. Ты знаешь, не стоит так убиваться – тебе повезло.

-Не думаю, что вы понимаете, о чем говорите,- ответила я грубо. Но голос Пенелопы Афанасьевны действовал на меня успокаивающе. Несмотря на мои слова протеста, она взяла меня под руку и вывела из ванны. Усадила на кровать, сама села рядом.

- Человек ни от чего не защищен в этом мире: становятся калеками, теряют самых близких и дети и молодые люди, хотя это страшно в любом возрасте. И люди живут с этим – приспосабливаются. А знаешь, что самое замечательное в этом событии. Для многих –.это возможность выйти на новый для себя уровень. Сколько людей в несчастье совершали поразительных дел, открывали в себе новые таланты и способности? Не счесть. Все что не делается – все не просто так. И если человек преодолевает эту трудность – значит он вырос и будет счастливее, чем раньше. Но слабых людей, боязливых несчастье поглощает. И эти слабые уходят. В этом естественный отбор. Любая трудность она дает возможность быть сильнее, а значит достигать большего, открывать в себе новое. Так ведь заведено природой. Все живое – эволюционирует либо погибает. Как у животных : приспособился к измененным условиям значит выжил. И некого обвинять, что произошло глобальное похолодание, потепление, наводнение или землетрясение. Выживает сильнейший. А так как ты Лада - человек, то ты стоишь перед выбором (так уж получилось – тебе выпало быть первой) как с этим справится, использовать новые обстоятельства или погибнуть.

Пенелопа Афанасьевна смотрела на меня мокрыми от слез глазами. Не знаю почему, но мне казалось, что она меня понимает. А так как я была очень растеряна и одинока и услышала искренние, мне так казалось, слова преободрения, то может не все так ужасно, может, не будет опытов. А семьи я своей все равно не помню, не помню и чувств.

- Что вы хотите осмотреть на мне?

- Да ничего. Просто сниму показания вот этим приборчиком.- Она провела вдоль меня небольшой коробочкой, которая тихо пищала. Потом, что – то ввела в свой миником.

-Вот и все. Ты хочешь о чем-нибудь меня спросить?

- Не знаю. – Я смотрела в окно, солнце светило ярко, приветливо. Как тогда, когда… когда что? У меня возникло ощущение дежавю, будто запомнилось солнце уже мне таким раньше.

Я так и не вспомнила, что солнце светило ярко, как тогда, когда я выбежала из корпуса университета на улицу, перед тем как переходить дорогу, и попала в аварию.

- Скажите, а вы давно здесь работаете?

- Да. Я работала с Никитой Романовичем Вимо, отцом Олега Никитича, лет десять, помогала, ассистировала. Сейчас с его сыном. С ним ты уже знакома. Мне нравится моя работа.

- Работа сиделки?

Пенелопа Афанасьевна улыбнулась.

- Кто тебе сказал, что я сиделка?

- У вас белый халат и … вы всегда рядом.

-Нет, Лада, ты не больна, чтобы с тобой сидеть, я просто помогаю тебе освоиться. Меня об этом Олег Никитич попросил. Лишний персонал нанимать не хотелось, все же секретно.

-Понятно…а что с моими показателями? – я взглядом указала на приборчик, который все еще был в руке у Пенелопы Афанасьевны.

- О, все лучше, чем могло быть. Ты, Лада, просто чудо, сотворенное руками человека. Удивительна. Вот смотрю на тебя, как будто и не было страшной катастрофы. Как новенькая.

Она весело засмеялась. И мне стало тепло от ее смеха.

Когда я осталась одна, я не знала чем мне заняться. И решила пройтись по дому. Думать о будущем не хотелось. А заменить тревогу можно было лишь изучением нового. Вот я и вышла поизучать окружающий мир. Часто я ловила себя на мысли, что будто мне все это сниться, или будто не со мной происходит – как будто я поживаю чью-то учесть. Ну могла ли я представить. Что со мной когда-нибудь такое произойдет? Человек не может быть до конца уверен в том, что у него никогда не отнимут то, чем он владеет по праву. Потому что жизненным обстоятельствам все равно на права, придуманные человеком.

 

 

 

2.

 

На следующий день Олег распорядился повесить в ванную, комнату по зеркалу, а также дал мне небольшое, чтобы поставить на тумбочку или носить с собой. Я не сазу посмотрелась в него. Мне было как-то жутко и неловко пялиться на свое изображение при нем, а по – другому я смотреться не могла. Войдя в комнату, я глубоко вздохнула и взглянула в отображение. На меня смотрела девушка лет двадцати, небольшие выразительные миндалевидные глаза цвета черного шоколада, небольшие припухлые губы, смуглая кожа. Зубы здоровые, язык розовый. Кожа чистая, какая-то идеальная. Я подошла к большому зеркалу, сняла всю одежду. Стройная округлая фигура, длинные ноги, небольшая упругая грудь, тонкая талия. Все было гармонично. Я невольно залюбовалась собой, а потом словила себя на мысли, что-либо природа мне сделала такой подарок в виде идеальной внешности, либо Олег перестарался. С тех пор я всегда носила с собой зеркало, чтобы привыкнуть к себе, и не вскрикивать по утрам, проснувшись, от отражения в зеркале над умывальником.

Прошла неделя. Я привыкла к режиму дня. Утро обычно начиналось с душа, завтрака. Ели вчетвером: я, Пенелопа Афанасьевна, Олег и Марина, та молодая женщина, которую я увидела в первый день вместе с садовником. Потом я отправлялась с видеотеку - современнейшему источнику всех информационных ресурсов. Я получила массу времени заниматься и изучать то, что мне нравилось, но раньше не было на это времени или большого желания. Много гуляла с Тором – серым карликовым пуделем, который подарила мне Пенелопа Афанасьевна. Но цели своего существования я до сих пор не видела, много мне было не понятым, много мне не говорили. Радовало то, что опытов никто не ставил.

Весна быстро распускалась – погода действительно была чудесной. У меня стали появляться свои вещи: компьютер, шкаф с вещами, косметика, расчески, заколки, одежда. Все это я заказывала по электронному каталогу вещей, одной из самых распространенных систем товарооборота. Для Тора у меня тоже было кое-что. Маленький песик стал моим настоящим другом. Мы понимали дуг друга с полуслова. Он быстро нашел язык с другими обитателями дома. Только Марину он не любил.

Я поняла месторасположение моего нового дома. Он был ограничен большой территорией под сад и электронной оградой. Были ворота, связывающие жилую часть дома с внешним миром, площадка для пневмолета. Задняя часть дома уходила в другую ограду. И что было там, я не знала. Мне туда было нельзя. Пенелопа Афанасьевна говорила, что там была база исследовательского центра НИЦ. Было несколько дверей, через которые можно было пройти только по специальным картам с личным кодом. Конечно, такой карты у меня не было. Я не могла без спроса зайти в личные комнаты обитателей дома (хотя без спроса я бы и так не зашла), рабочий кабинет Олега и дверь, которая вела куда-то, за ограду в НИЦ.

 

Я ждала, когда за мной зайдет Олег. Он предложил пойти гулять к реке, это за пределами Дома. Конечно, я с радостью согласилась. Это был мой первый выход.

- Ну, что, Тори, мы с тобой будем гулять в необычном месте,- настроение у меня было приподнятым.

Я надела синие джинсы, которые заказала, те мокасины, которые дала мне Пенелопа Афанасьевна и рубашку кораллового цвета – обновку, я ее еще не надевала. Сверху ветровка. Не много косметики, волосы в небрежный пучок. И образ был завершен – и удобно, и женственно. Хотя перед кем мне красоваться? Женщины меня не интересовали. Единственный мужчина, которого я видела, был Олег. Но он не считался. Был намного старше меня, и к нему я относилась как к брату. Мне интересно было с ним общаться. Он мне рассказывал интересные вещи. Я узнала, что с момента аварии прошло два года, которые выпали из моей жизни безвозвратно.

- Ты готова?

Я оглянулась. У двери стоял Олег. По стилю был одет также как я. Вьющиеся волосы по-детски обрамляли голову, красивая приветливая улыбка могла расположить к себе кого угодно.

-Да, мы с Тором заждались.

 

 

Берег реки был песочный, летом будет чудный пляж. Мы шли сначала молча, потом Тор снял неловкое молчание тем, что притащил откуда-то палку, и начал бегать вокруг нас, прося ее ему покидать.

-Тор, чей ты разрушил шалаш?- крикнула я ему, взяв в руки палку и убегая от него, затем как следует размахнувшись, отбросила ее вперед. Он с задорным лаем устремился за ней.

Добежав обратно к Олегу, я заметила его изучающий взгляд на мне. И почувствовала неловкость и смущение.

-Олег, почему ты не боишься, что я убегу сейчас?

- Даже если ты убежишь, мы тебя очень быстро вернем. У тебя вживлена пуговица, которая тебя выдаст. Спутник тебя везде найдет. - Он сказал это так просто, как будто это обычнее явление для любого человека, и даже улыбнулся.

И куча моих планов по побегу отпала сама собой как лишний балласт. Я снова почувствовала себя как в клетке.

- Я что собственность? – я серьезно взглянула в глаза Олегу.

- Официально ты принадлежишь НИЦ «Эволюция», так как его учредителем был мой отец, а после его смерти я, то формально ты принадлежишь мне как «материал» для эксперимента и его результат,- ответил спокойно он, но на слове материал, он явно замешкался и смутился.

-Как это жестоко.

-Да,- он резко остановился и посмотрел на меня,- Но это оправданная жестокость. Для того, чтобы что-то создать для живого организма, нужно и проверить это на живом организме. До тебя были многочисленные животные, конечности людей. И даже попытки полного восстановления всего организма, только материал был не важным.

-Так я всего лишь материал? – у меня навернулись слезы. Так меня еще никто не унижал. И так странно было слышать такое от Олега.

-Ну, не материал, просто по-научному так…- его взгляд тоже был встревожен. Он протянул ко мне руку, но я отдернула ее и пошла вперед.

-Лада… стой!

- Скажи мне, в чем смысл моего существования? Вечно просидеть в четырех стенах! Или вы эксперименты теперь над удачным экземпляром будете проводить?- потекла предательская слеза.- Клеммы в меня вставлять, пропускать напряжение, голодом морить?!

- Нет… только снимать иногда показатели, чтобы убедиться, что все в порядке. Но так делают все люди, в целях профилактики. Просто тебе придется пока чаще, учитывая обстоятельства.

-Замолчи! Я не хочу этого слышать!

-Но ты же сама хотела все знать, всю неделю ходила с кучей вопросов в глазах, а теперь ответы не хочешь слышать.

-Такие - не хочу, я вообще ничего не хочу…- мне стала невыносима эта правда. Олег говорил все, что я спрашивала прямо, и мне казалось, выбирал самые жесткие выражения.- Тори, Тор!!! Ко мне!- окрикнула я пса и побежала к Дому с пляжа.

-Женщины…- тихо произнес Олег и остался на берегу.

А мне было все равно. Мне захотелось спрятаться. Ворота открылись, когда я к ним приблизилась. Тора рядом не было. Я повернулась назад, но вдалеке я его тоже не заметила.

-Тор! Где эта собака.

Вдруг где-то с брега раздался дикий собачий лай, пронзительный визг. Это был Тор. Не помня себя, я побежала обратно. Мне показалось, что так быстро я никогда еще не бегала. Уже издалека я заметила Олега, который боролся с каким-то животным, крупной собакой. Потом раздался щелчок электрического разряда. Собака грудой свалилась с Олега. Неподалеку лежал растерзанный Тор. Весь в крови.

-Тор! – я подбежала со слезами ко псу, еще не веря в гибель этого маленького существа.- Взяла его на руки, и сжала крепко - крепко. Мне казалось, что если сильно его обнять, то я его оживлю. Но это конечно были глупости. Подбежал Олег. Он был изрядно оцарапан острыми зубами психованной собаки. Но похоже этого даже не замечал.

- Что это…- крикнула я, - почему?

- Дай его сюда,- он вытянул его с усилием из моих рук, - быстрее!

Он побежал к Дому. Я за ним. Мы пробежали все поле, миновали ворота, пролетели по коридорам и оказались у той двери, которая вела в НИЦ.

-Останься здесь,- Олег сказал мне это быстро набирая код. Пикнул замок, и Олег быстро скрылся за входом.

В отчаянии от навалившихся эмоций я обессилев оперлась спиной к стене и медленно сползла вниз, все вдруг расплылось от слез. И я бесшумно заплакала. Было жалко Тора, жалко себя за то, что мне все это приходится выносить. Страшно от безысходности своего состояния «вещи». И вдруг весь мир стал таким серым. Еще сегодня утром у меня была надежда на счастливое будущее, хотя бы немного. А теперь действительность говорила мне о том, что я вещь. И у меня должны быть запросы вещи. А что следует делать хорошей вещи: не теряться, и лежать у себя на полке.

- Влада? Что ты здесь делаешь? – это была Марина. Главный помощник Олега. Как и Тору, мне она тоже не очень нравилась. Вроде ничего плохого мне не делала, не говорила, а что-то в ней меня отстраняло. И я никак не могла понять, что именно.

-Тор, его загрызла собака…

-Какая собака?

- Бешенная.

Марина, похоже, поняла, что от меня, сидевшей на полу, всей в слезах, в окровавленной одежде мало толку.

-Так, пойдем со мной,- сказала серьезно она.- Моя комната ближе, приведем тебя в порядок, а потом т мне все расскажешь.

Я послушно поплелась за ней. Она набрала карточкой код, дверь открылась, и мы вошли.

Комната Марины была уютной. Вся в теплых розово – коричневых тонах. Большая двуспальная кровать. Интересно, зачем она ей, ведь она здесь спит одна? Она провела меня в ванную. Там благоухало нежным ароматом розы и малины. Все уставлено бутыльками косметики, аксессуарами и банными принадлежностями. Она помогла мне умыться от слез и прилипшей к лицу пыли. Мне стало легче. Мы вернулись в спальню.

-Присядем,- пригласила она меня к столику у окна.

-Красиво у тебя,- сказала я, потому что не знала с чего начать.

-Да, мне тоже нравится.

Марина была миниатюрной. А я была высокой. У нее были тонкие аристократические черт лица, а у меня крупноватые. Вообще-то я считала ее красавицей. На вид ей было лет двадцать восемь.

-Что случилось?- участливо спросила она меня.- Твоя одежда вся в крови.

И тут я вспомнила про Тора, мою маленькую собачку, которая трагически погибла, как когда-то я, его хозяйка. Только меня спасли, и его, я надеюсь, Олег восстановит. Тогда действительно будет справедливо выражение «каков хозяин, такая и собака». К горлу подкатил комок.

- Мы гуляли с Олегом по берегу, я взяла с собой Тора. Мы говорили. Точнее я задавала вопросы, а Олег отвечал. Мне не нравилось, что он мне говорил, точнее та правда… Я психанула и убежала. А Тора не было. Я услышала лай собак, визги. С берега. Побежала обратно. Олег убил разрядом эту большую собаку… - я шмыгнула носом.- Сам поцарапался, а Тор… Тор… лежал в стороне с перегрызанном горлом,- я не могла сдержать слез.

Марина протянула мне платок.

- Ну, тише-тише. Может все обойдется еще.

- А Олег сильно пострадал? – голос Марины дрогнул, а взгляд сделался очень заинтересованным.

-Не знаю, похоже, он сам не заметил,- рассеянно заметила я. И почему-то мне стало понятнее, зачем у Марины двуспальная ковать. Если они любят друг друга, то почему скрывают?

-Ясно, наверно ничего серьезного, -попыталась она сделать оптимистичный тон. Но у нее плохо получилось.

Я молчала. И она тоже. Потом она спросила.

-А что тебе такого сказал Олег, что ты обиделась?

Я не знала, делится ли наболевшим с Мариной. Как-то не привычно было открывать душу человеку, к которому особой симпатии не испытываешь. Но ведь она не чужая, и может чего прояснит.

- Марина, скажи, а что со мной будет? Мне придется жить здесь до конца своей жизни?

-Не обязательно. Ты должна и нас понять. Так уж получилось, что ты пока такая единственная. И мы должны убедится, что с тобой будет все в порядке, что ты не будешь опасна ни для себя, ни для кого бы то ни было.

- Но ведь я уже неделю нормально живу. Полина Афанасьевна каждый день ко мне приходит, разговаривает со мной, проводит каким-то приборчиком по мне, снимает показания. Говорит, что все отлично. Неужели этого мало?

- Вообще-то маловато будет. Человеческий организм очень сложен. И сбой может проявиться не разу. Должно пройти контрольное время.

- А долго оно длится?

- Все индивидуально.

-Понятно…- слова Марины меня немного успокоили. – А когда это время пройдет, что со мной будет?

-Ну, если все пройдет нормально, то ты будешь свободна. Естественно как ценный образец, ты не будешь ни в чем нуждаться. Будешь вести полноценную жизнь. Только без своих родственников. Но ты можешь создать свою семью, и у тебя появятся новые знакомые.

Опять обидное слово «образец». Но, что сказала мне сейчас Марина, снова зародило во мне реальную надежду на полноценную жизнь. «И может все будет в порядке, я найду своих близких, обниму маму и папу». И надежда эта была намного сильнее прежней. У меня поднялось настроение. И я решила вести себя хорошо, вдруг это поможет сократить контрольное время.

- Спасибо тебе,- искренне я поблагодарила Марину и, попрощавшись, вышла.

 

 

 

 

3.

 

Олег вернул мне Тора, как новенького. Я была так ему благодарна, что поцеловала его в щеку. Он, похоже, этого не ожидал. И даже покраснел.

-Теперь я поняла насколько важно то, что вы делаете. И я горжусь тем, что я первый опытный образец.

-Образец? Откуда ты услышала это слово?- вдруг стал серьезней Олег.

- Марина так назвала меня.

-Марина?

-Ага…

Я подхватила Олега по-дружески под руку и деловито, дурачась, зашагала по песку. После трагедии и разговора с Мариной мое настроение значительно улучшилось. И наше общение с Олегом стало наиболее продуктивным. Мне казалось, что мы подружились. Вот выйду на свободу, обязательно буду звонить ему, спрашивать как дела. Хотя, я думаю, он сам это будет делать – я ведь «образец».

Когда я смешно шагала, то поскользнулась и, не удержав равновесие, шлепнулась. Олег, попытавшись мня удержать, тоже поскользнулся на песке, и упал, придавив меня.

-О…- вырвался у меня взрыв смеха, - в следующий раз надену шипованные кроссовки. Нет лучше со спицами.

-Представляю, как ты будешь идти по дороге сюда,- он тоже засмеялся раскатистым заразительным смехом.

Мы попытались подняться, но повалились снова. Его лицо оказалось так непривычно близко, я почувствовала его теплое дыхание. С лица Олега сошла улыбка, и он внимательно посмотрел мне в глаза, у меня внутри стало как-то горячо. Его взгляд скользнул сначала от моих глаз к носу, затем на губы. Мое сердце бешено забилось. Он коснулся ладонью моего лица.

- Ты удивительная, Лада. Ты себе не представляешь, – шепнул он.

Тут подлетел Тор с какой-то корягой. Бросил ее у лап, и звонко тявкнул.

И разрушил волшебную ауру. Я не ожидала, что такое может быть. Но старалась об этом больше не думать. Ведь была Марина. И не в моих правилах было рушить чьи-то отношения. Точнее я не знала как думала раньше, ведь я мало что вспомнила о своем прошлом, но почему-то это мне моя интуиция подсказывала.

Пенелопа Афанасьевна как всегда приходила раз в день, чтобы поговорить со мной, снять параметры. Я с нетерпением дожидалась этих пятнадцати минут. За слом, когда мы ели обычно обсуждались отстраненные, никогда не говорили обо мне или о научных разработках НИЦ. Все действительно было секретно. Марина стала как-то не по –доброму смотреть на меня, особенно, когда ловила на мне «не такие» взгляды Олега. Я даже как-то хотела сказать ему, что не стоит так на меня смотреть, чтобы не давать повод Марине. Но вовремя я вспомнила, что это не афишируется, и может, они делают из этого тайну.

- Скажите, а что сейчас из техники новенького появилось? Какие видеофоны? – спросила как как-то за ужином.

-О, Ладочка, удивительные. Я вчера у сына увидела новую игрушку.- Оживленно ответила Пенелопа Афанасьевна. – Голографическое изображение, тоненький браслетик. Вся клавиатура виртуальная.

- Ничего себе! Когда я училась, ничего такого не было. То есть было, но мы об этом знали только в теориях и картинках.

-Ты вспомнила? – удивилась Марина.

-Да, представляете,- гордо сказала я , -я вчера вспомнила свою группу, все про учебу. И последний день…

Все удивленно взглянули на меня.

- Что ты почувствовала? – осторожно спросил Олег.

- Не знаю. Я настолько привыкла к новым обстоятельствам, смирилась с тем, что мне раньше казалось дикостью, что я наверное ничего особенного. Радость, что вспомнила, наверное… А Костю не могу.

-А ты бы хотел?- оживилась Марина.

- Хотела бы, жених все-таки…был…

 

С начала моей сознательной жизни в Доме пошел месяц. Я все ждала, когда меня освободят. Но никто ничего не говорил, даже не намекал.

Утром зашла Пенелопа Афанасьевна. Удивительная женщина. Оптимист до мозга костей. Я доверяла ей во всем, она была мне как подружка, настолько на сколько возможна дружба между людьми с разницей в возрасте в двадцать лет.

-В последнее время ты как-то скована?

-Нет, не замечала.

-А я замечала, при Марине и Олеге. Что-то произошло?

Я не знала, сказать ли ей о своей догадке об отношениях Марины и Олега и о происшествии на пляже. О догадке я решила рассказать.

-Расскажите мне о Марине. Я с ней толком не общаюсь. Чем она занимается?

-Ну, всего я рассказать тебе, разумеется не могу. А так… очень умная, - Пенелопа Афанасьевна начала проводить по мне знакомым приборчиком,- без нее Олег бы долго еще ковырялся с системой восстановления человека, очень проницательная.

-Значит, она тоже помогала меня воссоздавать?

-О, еще как!

-Но ведет она себя так, как будто жалеет об этом каждую минуту.

-Ты преувеличиваешь, просто она не очень приветлива.

-Знаете, мне кажется, она любит Олега…- я замолчала, ожидая реакции. Но Пенелопа Афанасьевна спокойно отреагировала, даже бровью не повела.

- С чего ты взяла?

- Она всегда недовольна, когда видит, что я с Олегом, задает мне провоцирующие вопросы, ну не знаю… ведет себя как будто ревнует. А еще у нее двуспальная кровать.

Пенелопа Афанасьевна рассмеялась.

-И что? Может человек любит спать на широкую ногу.

- Странно, двое молодых зрелых людей – мужчина и женщина, работают вместе, живут под одной крышей, неужели их не связывает что-то еще… ну вы понимаете?…

-Я то понимаю, а тебе не нужно думать об этом. Посторонние дела – темный лес. А я ничего про это не знаю.

- Может мне, действительно, показалось… да наверное.

Хотя я так и сказала, мнения своего не изменила. Только я решила напрямую поговорить с Олегом, о том, что сказала мне Марина, спросить – когда, наконец, меня выпустят.

-Что-нибудь еще? –заботливо спросила Пенелопа Афанасьевна.

-Нет, то есть да, – я вспомнила то, что хотела спросить вот уже пару дней, но забывала. - Пенелопа Афанасьевна, у живу здесь месяц. Вы знаете, я стала замечать, что мои волосы не растут, и ногти. Вообще. Это как?

-О, это косметическая процедура такая. Сейчас она сплошь и рядом проводится. Неэстетический волосяной покров удаляется, а ногти – это регулятор роста, вводится и расходуется в течение полугода.

-А кожа, а фигура? Они идеальны. Никаких особых дефектов. Ведь так не бывает. Я вспомнила, что я была склонна к полноте, а тут даже не поправилась, хотя я совсем за собой не слежу в этом плане.

-Косметическая коррекция. Все это делается, и весьма профессионально. Только это дорогостоящее удовольствие, а за тебя было заплачено.

- Понятно…Кстати, очень удобно. Спасибо

-Это пустяки, по сравнению с основной работой.

 

 

Вечером, когда уже стемнело, и я легла спать, в мою дверь постучали.

-Да, - удивленно разрешила я войти. Ко мне так поздно в первый раз.

Это был Олег.

-Я знаю, что ты не спишь, одевайся. – тихо сказал он серьезным голосом.

Да уж. Скоро в сон врываться будут.

Он вел меня по темным коридорам Дома. Он молчал, и я молчала. После того случая на берегу, я не могла никак забыть его, точнее то, каким он был, и что сказал. От того, что мы это не обсудили, было неловко, во всяком случае, мне.

Мы прошли в зимний сад. Было тепло, пахло свежестью. Скамейка освещалась тусклым светом.

Вдруг мне показалось, что он скажет «Лада, ты свободна, можешь уходить завтра утром». Я даже заволновалась в предвкушении.

- Помнишь, я говорил о том, для того, чтобы мои разработки стали официальными и известными своими возможностями, необходимо, чтобы результат был абсолютно ожиданным. То есть протестированным со всех сторон: на полноценность ощущений, функций и адекватность реакций, как у первоначального человеческого образца., – он усмехнулся,- да, действительно жутковатое словечко.

Я кивнула, такой разговор был.

- Осталось дело за малым. Все твои показатели в норме, от чего мы очень рады. Но мы не поверили одну систему. Половую.

Я вся покраснела. Я конечно, не могла это видеть, но я почувствовала свое покраснение.

-Скажи, у тебя были интимные отношения с мужчиной?

Я кивнула.

-Ну, конечно. Костя, твой жених…

Я слегка улыбнулась, так как недавно вспомнила, что такое оргазм.

-Выпей, - он протянул мне заготовленный стакан с зеленовато-мутной жидкостью.

Я подумала, что это простой тест –впить жидкость, они снимут параметры и все. Я выпила. Вкус был травянистым.

- Ты знаешь, есть единственный способ проверить полноценность ощущений во время близости – это сама близость,- Олег замолчал., наверно ждал реакции. А я сначала не поняла. А когда до меня дошло, мне почему-то стало смешно. И я засмеялась.

-Ты хочешь сказать, что мы должны… и прямо здесь…- сама мысль показалась мне безумно комичной.- Олег, ты ведь шутишь?...

Но он не смеялся. И, похоже, не шутил.

Он взял мня за руку.

-Лада, это все странно. Вообще-то для этого есть подходящий человек. Он бы тебе понравился, во всяком случае, на один раз. Но я хочу предложить себя.

Еще бы. Где это видано, чтобы мужик упустил такую возможность.

-Ты наверно, сейчас смеешься надо мной. Но поверь, это не только по тому, о чем ты могла подумать.- Олег, действительно смутился, он притянут мою руку к своим губам, и нежно поцеловал.- Это не правильно, что я чувствую, то что я чувствую. Мне этого нельзя из этических соображений. Но я ничего не могу поделать.

Олег приблизился ко мне. Мне показалось это, или он приобнял меня за талию. Я вздрогнула, но не отошла. Странные эмоции охватили меня. Долгое время я воспринимала его как своего брата, и даже подумать не могла, что он может быть таким ко мне.

-Я боюсь, что это единственный шанс, быть с тобой. Я не прощу себе , если не спрошу тебя.

-Как-то это все странно.- я совсем растерялась.

-Да, согласен.

Он провел по моей спине своей рукой, такой большой, теплой и сильной.

 

То что было дальше, мне сложно описать. Как он прикоснулся к моей шее своими губами, горячими и влажными. Потом к моим губам. Потом любовался мной, и было все. И даже больше. Я не поняла, сколько прошло времени. Но мне не хотелось это останавливать. Меня охватило что-то сильное, несравнимое с моим толом, но такое нежное и от этого еще более приятное. Это был он, Олег. Он был всюду и нигде, а я рядом и далеко. И не хотелось думать ни чем. Я испытала такое невообразимое чувство, когда ты и он как оно целое и вас не возможно разъединить. И нет такой силы, чтобы могла разъединить.

Мы лежали рядом, я почти засыпала, а он слегка гладил мою спину. Он ничего не говорил. То прикасался всей ладонью, то целовал маленькие кусочки моего тела. Это меня убаюкивало. И не хотелось засыпать, чтобы пропустить эти мгновения, которые никогда не повторятся. Но я уснула, так и не спросив про контрольное время. Да это тогда было и не важно.

А проснулась я в своей кровати.

 

За столом Олег почти на меня не смотрел. Он был мрачнее тучи. Марина тоже. Только Пенелопа Афанасьевна чего-то говорила. Но ее никто не слушал, да и говорила она просто так, чтобы снять эмоциональное напряжение, поэтому не обижалась.

Я встала из-за стола последняя, первым ушел Олег. Сначала я подумала, что добившись своего он потерял ко мне интерес. Что его теперь я интересовала я как успешный образец, по которому конвейером по всему миру можно пустить производство. Но часом позже я убедилась в том, что не зря доверяла Олегу.

Я собиралась на прогулку с Тором, но этот непослушный пес опять куда-то делся. Я пошла его искать в саду, и к своему удивлению услышала голос Марины. Их там быть не должно, они все время проводили в НИЦ, приходили только поесть. Хотя подслушивать не хорошо, но уйти я просто не нашла сил.

- …это аморально! – крикнула Марина.- У меня под носом! И пусть даже в виде эксперимента, но зачем ты мне наплел что-то про усталость. Ты обманул меня. Это не допустимо!

Олег стоял, опустив глаза.

-Марин...

Я видела как он попытался успокоить ее, но она отошла от него.

-Я ни могла даже допустить! Что ты можешь чувствовать что-то к этому?!

-К этому? Да ты в своем уме? Она живее всех живых! И уж намного тебя!

У Марины исказилось лицо.

- Все! С меня хватит! Я умываю руки! Столько лет я ждала свадьбы, а ты меня за нос водил!

- Марина… да ничего я тебе не обещал! Я, может быть, иногда давал тебе повод игривой шуткой, прости. Так ты тоже, но я с тебя ничего не требую. То, что у меня было с ней, тебя не касается. И, кстати, ты не имела никакого профессионального права говорить ей о контрольном времени. А вдруг все пошло бы не так? И она до конца своих дней вынуждена была бы жить мыслью о том, что могла быть свободна. Вот это аморально и не этично! Ты же профессионал! Дать ей зыбкую надежду…

- Будь ты проклят!- зашипела Марина.

Она выскочила из сада, а Олег стоял молча. В руке у него был мой кроссовок. Неужели он там пролежал все утро? Мне было приятно, что мои за Олегом подозрения не оправдались. Он действительно был влюблен, или хотя бы я ему нравилась. Мне это было приятно. Приятно, что тебя не использовали.

 

 

Пенелопа Афанасьевна сняла показания.

- Все хорошо. Тебя, Лада, сегодня ждет хорошая новость.

-Ух, ты!- обрадовалась я. Неужели Марина уволилась? Хотя вряд ли, конечно.

 

Я гуляла с Тором на территории. Ко мне подошел Олег. Он был сдержан.

- Погуляем?

-Да, конечно.

Я ничего не сказала про услышанный разговор, про потерянный кроссовок и про нашу ночь.

-На пляж?

-Это было бы здорово.

-Кстати, у тебя отличная прическа.

Я улыбнулась.

Погода стояла немного пасмурная, но было тепло. Тор бегал как угорелый. Мы сели на песок, лицом к воде.

-Ты успешно прошла весь курс тестов.

-Это значит, что ваша разработка будет очень востребована.

-Да и не только, - Олег посмотрел на меня, в глазах была тоска. И голос стал вялым. – Лада, ты свободна.

Я не поняла, что он сказал. Вот уже месяц я жила надеждой услышать эту фразу, а когда услышала, то не поняла. А когда поняла, то не обрадовалась настолько, на сколько предполагала.

-Да?

-Да. У тебя будут деньги до тех пор, пока ты не устроишься на хорошую работу, у тебя будут документы жилье. Все права. Только одно – никто не должен знать, что с тобой произошло. Исключается осмотр другими врачами, сдача анализов и все такое. Ты ведь понимаешь, что ты не совсем обычная. Чтобы никто ничего… Ты поняла, о чем я говорю?

Я кивнула. Простые условия.

- Если возникнут сложности или захочешь поговорить, у тебя все еще есть браслет. Ты знаешь, как им пользоваться. Я буду тебя навещать.

Олег взял меня за руку.

-Я... буду беспокоиться… справишься?

Я сжала его руку. Где же мне найти такого человека там, среди миллионов незнакомых лиц?

- И последнее, твои близкие. Они не должны узнать о тебе.

Я надеялась, Олег об этом е скажет, но он сказал. Это будет самым сложным.

- Да, это самое тяжелое.

-Это будет значительно легче. Тебе запрещено быть в родном городе.

- Ловко вы все придумали, - я убрала свою руку из руки Олега.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Часть 2

 

 

1.

 

Было начало июня, стояли солнечные дни, зелень была легкой, хотя уже и не такой как первые две недели. Я выбрала себе двухкомнатную квартирку не далеко от центра города, в котором я была впервые. Он был достаточно большим и развитым, чтобы в нем было все необходимое для современного человека, человека 21 века. Мир действительно изменился за потерянных мною два года. Что-то осталось прежним, но даже прежнее, казалось, стало восприниматься по-другому. Для меня авария и прежняя жизнь были еще недавно, поэтому от городской суеты я не успела сильно отвыкнуть. И я с небольшими трениями, но плавно влилась в общество за то, время что здесь пробыла.

Пока я жила в Доме я много читала и изучала историю. Еще я в себе открыла и стала развивать талант художника. Когда я что-то читала, то представляла это, а потом делала эскизы. Сначала это было просто дурачеством, но однажды Пенелопа Афанасьевна увидела мои рисунки и похвалила их. Я все думала, ем же мне заняться, когда я стану жить самостоятельно. И как-то ответ пришел сам собой. Я связалась с множеством крупных редакций исторических и художественных информационных материалов, отправила свои работы. Многие заинтересовались. Я оформила авторские права на все свои рисунки и начала зарабатывать. Рисунков скопилось много, поэтому и денег тоже получилось достаточно, чтобы хорошо жить на свои средства.

Я вспомнила все. И Костю. Так как друзей пока у меня не было, да и с кем я могла поделиться всем, что у меня наболело, то мне иногда казалось, что я схожу с ума. Особенно тяжело становилось ночью. Я не могла заснуть. Очень сильно не хватало близких людей. Новых пока не было, да и будут ли, оставались только прежние. Увидеть мне их было запрещено. Поговорить не с кем. В общем, все оказалось тяжелее. Чтобы как-то справляться, я записалась в спортивную группу: раз в неделю плавание, кардионагрузки и тренажерный зал. Хоть какое-то общение, но приятелей я там себе пока не нашла, так чтобы сходить куда-нибудь.

Я сначала хотела позвонить Олегу, но вспомнила всю щекотливость ситуации, и поняла что теперь как прежде я не смогу. После того, что было, мы стали другими и отношения между нами тоже. Теперь он не был моим старшим братом. Иногда я жалела об этом, но потом поняла, что если бы не он, то возможная никогда бы не испытала то, что такое в действительности близость между мужчиной и женщиной. Я скучала, не проходило дня, чтобы я не вспоминала его взгляд, его руки. Но он не звонил, не писал, он как исчез. Может, забыл?

 

Зато Тор был со мной. Мы каждый вечер гуляли с ним в парке. Так интересно. Для собак разных калибров создали собачие зоны отдыха. Где хозяин с питомцем могли резвиться без вреда для уличной эстетики. Каждую ночь специальные роботы-уборщики чистили территорию, перерабатывали фекалии и пускали как удобрения для городской зелени. По-моему очень умно.

 

Как-то мне в голову пришла мысль, узнать о своей семье, о маме с папой, Вике, некоторых друзьях. Как они живут, что делают. Мне хотелось узнать о них все, и следить за событиями в их жизни. Быть с ними, хотя бы тенью. Для меня это было очень важно. Я надеялась, что хоть так боль уйдет или не много уменьшится. Но как это сделать?

Я обратилась в службу частного расследования. Сделала запрос. Через два дня мне пришло электронное письмо, извещавшее меня о том, где мне надо встретиться с моим детективом. В их офис мне было нельзя – все ведь конфидициально. Я испытала волнение, как будто делаю что-то противозаконное. Идя на встречу я изменила внешность: парик, линзы, балахонистая одежда.

Я торопилась, боялась опоздать. Мне казалось, что если я вдруг не встречусь с эти человеком, то не осмелюсь больше отослать анкету в подобное учреждение. Посмотрела на часы - 18:55. Еще пять минут, а я на месте. Вот тот сквер, тот киоск с мороженым. Я встала немного в стороне, чтобы не мешать покупателям, огляделась – никакого мужчины в темной шляпе и длинном плаще. И почему именно такой мужчина? Мне же не описывали его.

- Катерина Виле?

Я оглянулась. Так не привычно было. Виле. Олег дал мне свою фамилию, как отец своего детища. А имя поменяли. Мне же нельзя было быть прежней.

Передо мной стояла женщина. Одета в строгий юбочный костюм, худощавая, ростом как я. На вид лет 35.

- Да, это я.

- Чазова Наталья,- женщина протянула руку. Мы поздоровались.- Я детектив.

Я удивилась.

-Вы женщина? – вырвалось у меня.

Она улыбнулась, и жесткое лицо стало сразу добродушным.

-Да, опыт у меня большой - 15 лет. Если надо из-под земли достану,- она засмеялась. – Пройдемся?

-Да, конечно.

Мы пошли вдоль аллеи, народу было не очень много.

- Ближе к делу: в анкете вы написали, что хотели бы разузнать об одной семье.

- Да, родственники. Так получилось, что мы крепко поссорились, и я уехала, надолго. Вернулась, не знаю, как быть.... Просто интересно, ведь родные. Может, помощь нужна… Щепетильная эта тема,- я врала, и боялась пойматься. Поэтому решила говорить мало, к тому же это не запрещено – не объяснять полную причину.

-Вы взяли начальную информацию?

-Да, вот пластина,- я подала переносной носитель информации, тонкий прямоугольник пластика. Женщина ловко вставила его в свой миником и скопировала файлы.

-Что конкретно вас интересует?

-Вся жизнь за последние три года (на всякий случай я сказала три). Постоянный текущий отчет за месяц, либо чаще при возникновении изменений: серьезное или важное для семьи происшествие.

-Хорошо. Я думаю, нам не следует больше встречаться. Я буду делать подробный отчет и отсылать вам. Раз в неделю буду звонить для связи, чтобы вы не теряли меня. До, свидания,- на прощание детектив пожала мне руку и удалилась четкими уверенными шагами.

Я осталась одна. Вдруг браслет мой слегка завибрировал – это был Олег. Мое сердце начало биться быстрее, я его не слышала с тех пор, когда он меня проводил. Я нажала на кнопку для связи и преподнесла браслет к лицу.

-Привет,- сказала я.

-Привет, ты где?- поздоровался ровно Олег.

-В сквере учебного городка.

-Ты одна?

-Уже да.

-Нужно встретиться, сегодня.

-Я свободна.

-Тогда, в десять. У кафе «Метро».

Он отключил связь. Своим отстраненным голосом Олег меня встревожил. Никакой нежности в его словах, неужели он все забыл? Или это для него оказалось таким неважным? Я, конечно, ни на что не претендовала, но почему-то мне хотелось, что бы все было по-другому.

 

Мне хотелось выглядеть сегодня особенно. Для Олега. Но не так, чтобы специально. Чтобы он подумал, что я такая всегда, а не только для него. Я остановилась на легком льняном платье, до колен, с небольшими рукавами- воланами цвета нежной зелени. Туфлях – лодочках кремового цвета и такой же сумке. Волосы распустила. Макияжем выделила глаза, губы только блеском. И выбрала тонкий чуть сладковатый аромат. Мне показался мой образ очень романтичным, результатом я осталась довольна.

Он меня уже ждал. Легкий свитер, брюки, мокасины. Все также по-детски курчавились волосы. Он улыбнулся. Я тоже.

-Привет. Что-нибудь хочешь?

-Да, сок, апельсиновый.

Он заказал по электронному табло, встроенному в стол.

Я решила вести себя обычно.

-Что за дело?- спросила я его.

-Мне нужно было убедиться, что с тобой все в порядке. Есть ли у тебя жалобы на самочувствие?

-Нет, все хорошо. Хотя, есть одно... – я сначала смутилась, ведь тема была женская. Но потом я вспомнила, что Олег меня создавал по частям и знает обо мне все, тем более об этом. – Моя менструация, она странная.

Он заволновался. Хотя пытался скрыть. Неужели все-таки смутился?

-Как это?

-Такой у меня раньше не было? Она совсем ничем не пахнет, и консистенция не та, без слизи. Может не о чем беспокоится, учитывая обстоятельства. Но я подумала, что тебе надо знать.

-Хорошо, что сказала. Все органы функционируют у тебя нормально. Это просто регуляция.

Так как я в этом ничего не понимала, то слова Олега прозвучали для меня вполне убедительно.

Потом мы замолчали. Я смотрела на него и думала, что он совсем не изменился. Конечно, ведь прошло всего две недели. А мне казалось это вечностью.

Было хорошо, играла тихая музыка. Мы сидели на открытом воздухе второго этажа кафе. Дул летний ветерок, вечерний, но еще не прохладный.

-Тебе официально зарегистрировали свою разработку?

-О, да! Это совершило настоящую сенсацию,- он оживился.,- теперь я со своей командой знаменит во всем научном мире. Поступает много предложений. Мы все очень довольны.

-Твой отец гордился бы тобой, что ты завершил начатое им дело.

-Да, он был бы счастлив. Но не будем о грустном. Я знаю, чем ты занимаешься – художник исторических сюжетов. Молодец.

- Это оказалось очень прибыльным. Я прилично зарабатываю. Ты знаешь, раньше я не плохо рисовала, но не могла даже и подумать.

Мы рассмеялись, и напряжение с начала нашей встречи сразу ушло.

Потом мы гуляли, шутили. Весело проводили время. Но за весь вечер Олег даже намека не сделал о своих чувствах. Будто ничего и не было. Он снова вел себя как мой старший брат. И меня это немного задевало, но только тогда, когда я вспоминала это. Это было самолюбие. Я ничего не рассказала ему о том, что наняла детектива. Он проводил меня, сказал, что перезвонит через пару недель. Но если вдруг что-то произойдет, то я как всегда сама могу ему позвонить.

На прощанье он чмокнул меня в щеку, пожал руку, как-то слишком трепетно и ушел. Я зашла в квартиру. Было за полночь.

 

Через четыре дня пришел пакет информации на мой почтовый ящик. От Чазовой Натальи. Я взволновано начала читать, просматривать материалы.

Я увидела много фотографий родителей и сестры. Много информации о каждом. Я узнала о том, что мама после моей гибели сильно заболела, часто лежала в больнице, что-то с сердцем. Вике уже шестнадцать, она учиться в последней классе и готовиться стать экологом. Встречается с молодым человеком на много старше себя. Папа без особых изменений. Живут там же, поменяли машину.

Меня встревожило сообщение о маме. Может, нужны деньги на лечение?

Увидев лица родных, я заплакала. Вот они, рядом. Живут и даже не подозревают обо мне. О том, что я знаю все, думаю о них. Но они теперь должны мне быть чужими. И я решила сделать то, что Олег бы очень не одобрил - позвонить домой, просто услышать голос кого-нибудь из них. Молчать, но услышать несколько «алло».

Дрожащей рукой я набрал номер, выключив изображение. Несколько гудков. Сердце бешено колотилось. Мне было страшно волнительно, теперь я молила, чтобы никто не ответил. Трубка стала такой тяжелой, будто налилась свинцом.

-Да? – ответил молодой женский голос. Кто это мог быть? Не мама. Неужели Вика? Совсем взрослой стала.

-Да?...ой…, - ее смех, - Костя, тише!...- опять смех,- Кто это?

Я повесила трубку.

Костя. Костя? Костя! И старше он ее на много.

Неужели это мой Костя?

Такого я не ожидала. Это надо обязательно уточнить. Как же так? А наша любовь? Хотя я его не любила. Тогда это была просто сказка романтическая. И сейчас, пройдя все, что пришлось, я поняла, что Костя был не лучший вариант. Правильно говорила Пенелопа Афанасьевна, все, что не делается, все к лучшему. Так бы я стала бухгалтером и вышла замуж за Костю. А теперь я зарабатываю хорошо тем, что мне нравиться делать, что не стесняет меня по времени. И я бы не узнала Олега, и не испытала бы то, что он мне дал. А с Костей было по-другому. Он мне тогда казался таким зрелым, и я за ним тянулась. Сейчас же мне наши отношения казались ребяческими. Но он мне клялся, неужели он обманывал, или как я обманывался? Да и с кем? С моей младшей сестрой? Она же младше его на 10 лет!

Я разволновалась.

 

На следующий день я получила новую информацию от Чазовой Натальи. Я узнала, что мама в тяжелейшем состоянии в больнице. Ей нужна операция для замены сердца. Технология новая, но с отличными результатами. Очень дорогая. Я решила, что это разработки НИЦ «Эволюция». Сумма действительно оказалась неподъемной для моей семьи. А у меня были эти деньги. Как бы так им эти деньги переслать? Я решила поинтересоваться у Олега. Зная, что он бы не одобрил то, что я вернулась к прошлому. Но как могло быть иначе?

 

 

2.

 

Мы с Олегом выгуливали Тора. Я только, что призналась Олегу в том, что наняла детектива. И рассказала о том, что узнала. Он, не перебивая, выслушал меня. И шел молча. Молчание было настолько давящим, что я нервничала еще больше, но первой нарушать тишину не хотела.

- Лада. Ты ведешь себя как ребенок. Хотя я этого и ожидал. Я предупреждал тебя, не лезь. И дело не только в том, что они могут все знать. Ты, прежде всего, сама пострадаешь.

-Да от чего?!- Я не выдержала. - Что я потеряю?

- От того, что они научились жить без тебя.

Об этом я никак не думала. Мне всегда казалось, что если близкий человек уходит, то все остальные находятся в глубокой печали. Вот я глупая! Как это было эгоистично, так рассуждать! Обрекать всех на вечный траур?

- Неужели ты думала, что после твоей гибели все запрутся в доме и порвут все связи с внешним миром? Да, возможно и было что-то подобно первое время. Но человек потому и появился на планете и стал доминантным живым существом, потому что умеет приспосабливаться ко всему. Ко всему – это значит и к смерти. Потому что человек смертен, и никто от этого не застрахован. Ты оказалась в роли погибшей любимой дочери, сестры и … невесты. И получила возможность узнать, что же произошло после твоей смерти, будучи живой. А когда узнаешь, что жизнь-то вовсе не остановилась, когда ты ушла, это очень сильно бьет по личному эго.

-Жизнь медленно, но приняла прежние обороты для моей семьи, - произнесла я задумчиво.

-И они научились жить, без тебя. Вот почему будет плохо для них, когда они узнают, что с тобой все в порядке. Первая радость смениться тяжестью. То место, которое ты занимала в жизни каждого, оно… как бы это сказать… перевоплотилось в нечто духовное, в память о тебе. А физически его больше нет. Прошло слишком много времени. И вернувшись, ты очень быстро поймешь, что тебе нет больше места в их жизни. И пожалеешь о том, что сделала.

-Они мысленно простились со мной.

-Вот в чем дело. Они простились с тобой. А не сказали «До свидания».

То, что сказал мне Олег, я поняла. Я поняла, что он прав. Он хотел защитить меня. А я даже не могла такое вообразить. И я считала себя взрослой и самостоятельной? Я почувствовала себя так глупо, как маленькая эгоистичная девчонка, думающая только о том, что она хочет.

Думая об этом, мне даже стало как-то неудобно пред Олегом и стыдно за себя. Я украдкой наблюдала за его выражением лица, но оно не выражало никакого презрения. Оно было спокойным. Он говорил со мной вежливо участливо, но без романтических чувств. Так как в первое время нашего общения. И мне опять стало немного обидно за себя. Я-то его вспоминаю каждый день. А он наверно только раз в две недели или когда я сама звоню.

 

Я решила отказаться от услуг детектива, причем решение появилось само собой. Теперь я осознавала, что лишний раз вспоминать о семье для меня большое испытание. А так как в их жизни я теперь не могу участвовать, я решила отпустить прошлое. Раз так получилось. Благословить и забыть. Время - хороший доктор.

Но прежде чем забыть, я должна была помочь маме.

-Олег, я напоследок, хочу помочь маме. Ей нужна операция по замене сердца. Стоит дорого. Но такие деньги у меня есть. Как я могу передать эту сумму отцу?

Олег укоризненно взглянул на меня. Но, увидев мой решительный настрой, помедлив, сказал:

- Хорошо. Я посмотрю, что можно сделать.

Но такой ответ меня не устроил.

-Олег, ничего не делай. Просто узнай, я не хочу тебя обременять. У тебя и так много всего…

Мне действительно не хотелось на него навешивать свои дела. Ведь мама – это мое дело.

Он остановился, нагнулся, потрепал Тора за макушку. И снизу взглянул на меня. Мне показалось, что искорка нежной теплоты все-таки проскочила. Или мне показалось? Но голос был прежним.

-Я сообщу тебе завтра все подробности.

Поверь, это совсем не ложно для меня.

Я присела рядом, положив свою ладонь на его руку, гладившую шерсть Тора, я тихо произнесла:

-Я очень благодарна тебе, Олег, за все, что ты делаешь. За то, как относишься. Знаешь, ты мне как друг…

…и даже больше,- но этого я не произнесла.

Зачем его стеснять? Олег мне нравился. И было глупо себе это отрицать. Но навязывать свои чувства – это не для меня. Я ни на что не надеялась: он был старше, занимался серьезной деятельностью глобального масштаба. И кто я? Единственной моей заслугой было попасть под машину и разбиться всмятку. Да же умереть толком не смогла.

Его рука дрогнула, и он встал. Затем как ни в чем не бывало начал играть с Тором.

А я просто шла рядом и любовалась, глядя на них.

 

 

Олег мне сообщил, что с мамой будет все в порядке, как и обещал , днем позже. И денег не нужно. Сказал, что перезвонит через пару недель.

 

Шло время. Я рисовала заказы. Я даже успела подружиться с теми, кто ходил со мной на тренировки. Мы даже встречались все вместе в ресторанчике в Национальный День Здоровья. Этот день был назван в честь принятия национального закона «об отмене использования искусственных консервантов в пище с целью придания различных цветовых, вкусовых или ароматизированных свойств продукту питания».

Со многими собаководами на территории для собак, где много проводила времени с Тором, я тоже познакомилась. С некоторыми даже установились приятельские отношения. Одним из этих людей стал Эдвард. Приятный в общении парень, примерно моего возраста.

 

Когда я зашла на территорию собачьего парка, он уже гулял со своим Гошей, веселого нрава таксой. Он увидел меня и помахал рукой.

-Привет,- поздоровалась я.

-Привет,- ответил Эдвард.

-Давно?- спросила я, кивнув в сторону Гоши.

-Не очень.

Эдвард был веселым, интересным. Смешил меня все время. Он был фитнесс-тренером. Мы с ним познакомились в клубе. А потом оказалось, что выгуливали своих питомцев на одной площадке. Так и стали общаться. Но я толком о нем ничего еще не знала.

Собаки игрались неподалеку. А мы с Эдвардом сели на скамейку.

- Ты отсюда?

- Нет, - ответила я . Что бы такого придумать? – Из Омской области.

- А как здесь оказалась.

-Да так, по личным причинам. Переехала вместе с женихом, а потом расстались,- ложь была вполне правдоподобна.- Уже месяца как четыре,- добавила я для большей убедительности. Но я не хочу говорить об этом, -многозначительно добавила я.

- Ясно… - сочувственно сказал Эдвард. А затем с энтузиазмом спросил, - А сейчас у тебя есть кто-нибудь?

-Да, вот Торик,- улыбнулась я.

-Да, нет.. – засмеялся он,- ты ведь поняла про что я…

- Если тебя интересует, есть ли у меня парень, - тоном строгой учительницы добавила я,- то знай: сегодня нет.

Я внимательно посмотрела на Эдварда, а потом, не удержавшись, хохотнула. Он не много покраснел.

-Это очень хорошая новость, - сказал весело Эдвард.

-Значит ты рад моему одиночеству? – с иронизировала я.

-Одиночеству вообще - нет, а сейчас – да.

-Это почему же?

-Потому что тогда, если я тебя приглашу на день рождение к себе завтра, у тебя не будет веского повода мне отказать.

-Хммм… Знаешь, ты прав. Повода веского не будет. Но ты не забывай, что женщины – это такие существа…- загадочно прервалась я , еле сдерживая улыбку, - …которые иногда делают что-нибудь без веской причины. Или не делают.

- Я все-таки попробую.- Эдвард дальше продолжил официальным тоном, - глубокоуважаемая Катерина Виле, не соблаговолите ли вы посетить скромное, но от этого не менее интересное мероприятие по поводу дня моего 24-хлетия. Будут только близкие виновнику торжества люди, всего человек 10. Вы приглашаетесь к шести вечера.

- То есть к 18:00, - уточнила, подыгрывая, я.

-Именно.

И мы расхохотались. Это означало, что я приняла приглашение.

 

Праздник удался. Была интересная дружеская компания, все очень доброжелательные. Не смотря на то, что компания эта была уже устоявшаяся, приняли меня как свою, и вечер уже перевалил заполночь, а веселье было еще в самом разгаре.

У Эдварда была уютная квартирка с видом на зеленый парк, хотя дом был не новый, но благодаря его планировке, дизайн жилья был необычным. Я стояла у окна, в руке бокал красного вина. Я воспользовалась моментом и уединилась. Хотя и обстановка была хорошей, но вся домашность, как бы семейность праздника навеяла на меня тоску по моей бывшей семье. И мне захотелось погрустить. Но надолго одна я не осталась. Меня нашел Эдвард. Он шумно зашел на кухню, где была я.

-Почему отлыниваем от всеобщего веселья и праздника?

-Да так… я не отлыниваю…

Эдвард сбавил обороты.

-Что-то случилось, я думал тебе весело?

-Да, весело…Я сейчас.

-Точно?- он заглянул мне в глаза.

Я почувствовала легкое возбуждение. Сама обстановка, выпитое спиртное, и человек напротив к этому располагали. А еще тоска по Олегу, от которой я никак не могла избавиться. Если бы Эдвард нагнулся меня поцеловать, я бы не уклонилась. Но он не настаивал, был предельно деликатным. Его рука лишь коснулась моего плеча.

-Я буду ждать.

Я улыбнулась. Было так приятно, что тебя кто-то ждет.

 

Вечеринка подошла к концу.

- Все почти разошлись, - сказал Эдвард, разведя руками, - столько всего осталось.

- Не переживай, - иронично успокоила его я,- теперь одной проблемой меньше - не думать о готовке завтрака, обеда и ужина.

- Да, но я дома только ужинаю, и то не всегда,- Эдвард подошел ко мне, держа в руках по только что налитому им бокалу. Один он протянул мне, от другого сделал глоток сам и отставил бокал на стол.

- Катерина,- тихо прошептал он, проведя рукой по моим волосам. От него сладко пахнуло спиртным. – Ты знаешь, что очень понравилась моим друзьям?

-Ага.

- И ты очень понравилась Гоше, а она у меня ревнивая.

- Это все благодаря Тору, он все устроил.

Он улыбнулся.

-Острим?

Я ничего не ответила. Атмосфера превращалась из дружески-романтической в чувственную. В коридоре я услышала шубуршание. Это были последние друзья Эдварда, которые собирались уходить.

-Катерина, тебя ждать? – услышала я из коридора голос Димы.

Мне пора было уходить. Но в глазах Эдварда я отчетливо читала его желание, чтобы я осталась. Я понимала, что это было слишком рано. Я чмокнула его в щеку, махнула на прощание рукой и вышла вместе с Димой, который один меня дожидался в квартире – остальные в ждали в такси.

 

 

-Утром мне позвонил мой заказчик, сказал, что хочет устроить презентацию моих работ, для заявки их в конкурсе в номинации «Лучший исторический художник-дебютант». Ты представляешь, Олег, даже такая номинация есть. Мне, конечно, очень приятно было.

-Я рад, что с тобой произошли такие перемены. Это хорошо, что ты быстро освоилась. Ты молодец, - Олег что-то вводил в свой миником.

-Что ты делаешь?

-Да так… изучаю тебя, - сказал он спокойным тоном.

-Скажи, ты до конца моей жизни будешь это делать? – я разозлилась. То, что Олег был холоден со мной, меня начало раздражать. Он вроде был вежливый, веселый, почтительный, но четко держался границы. Мне даже иногда казалось, что он стоял далеко от нее.

Ему не до меня, я для него работа. Неужели я в нем обманулась?

Рой таких мыслей не покидал меня ни на минуту. Я даже перестала радоваться оттого, что он сидит напротив, говорит со мной.

Он был недурен собой, даже напротив. И многие женщины обращали на него внимания, я постоянно замечала их взгляды на нем. И он тоже, при мне иногда украдкой косился на них. Но я то все видела, мне даже казалось, будто он специально заметно это делает, чтобы показать каким он пользуется женским вниманием.

Я начала ощущать волну гнева, злобы. И захотелось его зацепить. Я не сдержалась.

-Ты знаешь, у меня есть появился молодой человек.

-Да?- он оторвался от миникома. В его глазах было удивление и какая-то излишняя заинтересованность, но голос изображал обратное,- и как зовут этого молодого человека?

-О, у него очень красивое экзотическое, я бы сказала, имя.- это был намек на то, что имя Олег – обычное стандартное. Я так хотела, чтобы он понял этот намек.

-Просветишь?

-Пожалуй,- как бы небрежно сказала я, - Эдвард.

Олег промолчал, еще больше уткнувшись в свой миником. Мне даже показалось, что он принял мою игру «кто кого обидит больше». Только я играла словами, а он безразличием.

-Ты знаешь, мне с ним очень весело и интересно.

Он молчал. А я думала, чего бы еще добавить.

-И очень хорошо, ну.. если ты, конечно, понимаешь, о чем я.

Секса с Эдвардом у меня не было. Но мне хотелось, чтобы Олег думал по-другому.

Олег с силой закрыл крышку миникома, и посмотрел на меня своими ясными сине– зелеными глазами.

-Поздравляю.

Это была последней каплей. Я как бы только, что, вспомнив, быстро стала собираться, чтобы уйти, и сказала:

- Ой, совсем забыла. Меня Эдвард ждет. Кстати, хотела спросить: только ты можешь «замерять» меня? Мне бы не хотелось отвлекать тебя от твоей большой компании, насыщенной научной жизни. Пусть кто-нибудь другой приходит это делать. Мне очень нравилась Пенелопа Афанасьевна.- Я взяла сумочку.- Пока.

Я ушла. Олег даже попрощаться не успел. Шаги мои были очень быстрыми. Мне даже захотелось побежать.

То, что я спросила - не было вопросом. Это было просьбой о том, чтобы свести в будущем наше общение к минимуму. А может зря я так? Он же мне ничего не должен? Да не должен, но общение с ним дается теперь мне тяжело.

 

Мне было очень плохо. Разрыв с Олегом выбил у меня почву под ногами. После всего, что я о себе узнала, он стал для меня родным человеком. Не было никого роднее его.

Моросил дождь, было пасмурно. Надо было готовиться к презентации. А настроения не было никакого. Если бы не Эдвард и Пенелопа Афанасьевна, то не знаю, что бы было со мной. Олег понял мой намек, и больше не давал о себе знать. Зато прилежно меня посещала Пенелопа Афанасьевна. Я, конечно, пожалела позже о том, как разговаривала с Олегом. В конце концов, он вел всегда со мной вежливо и достойно. А я словно прыщавый подросток. Неблагодарный прыщавый подросток. Мне его стало не хватать. Но сама я перезванивать ему не решалась.

- Ладочка, а Дома у нас больше нет. После того, как открытия и разработка Олега стали очень популярны, то за эти последовало невероятное денежные вознаграждения, инвестиции. Он стал незаметно для себя монополистом. И дел у него выше крыши. И друзей и завистников. НИЦ «Эволюция» теперь занимает 15 этажей в мегакорпоративном комплексе – это новый стандарт зданий. Очень красивый. Хотя природа не та. Да ты и сама увидишь.

-Навряд ли. Мы… как бы это сказать… перестали понимать друг друга.

Пенелопа Афанасьевна улыбнулась и взяла меня за руку:

- Эх, Ладочка. Как же так получилось?

- Как-то так получилось.

-Ну, тогда, приходи ко мне. Олег отдал мне свой браслет. Теперь ты можешь обращаться ко мне, когда посчитаешь нужным.

«Неужели он так серьезно воспринял?»

-А вот к вам с удовольствием зайду.

-Вот и хорошо.

Мы попрощались.

 

Через два дня презентация. А у меня еще толком и не начато. А нужно было сделать многое: отобрать работы по тематикам, доделать, некоторые привести в порядок, перевести в электронные изображении, придумать текстовое сопровождение . Работы было на столько много, что я с радостью приняла помощь Эдварда, когда он предложил мне помочь. Мы с ним встречались уже недели три. И действительно меня все устраивало. И мне хотелось всегда его радовать, и чтобы он был рядом. Я чувствовала, что он был действительно влюблен. И он тоже старался.

 

 

 

3.

 

Наступил день презентации. Я волновалась.

Эдвард вышел к такси, чтобы проводить меня.

- Все будет отлично. Ты лучшая. Выглядишь просто потрясающе. Тебе только за красоту премию надо вручить.

Если бы Эдвард знал обо мне правду, которую я так ему и не рассказала, потому что Олег запретил, то он бы этого не сказал. Все ведь не первозданное, преобразованное. Меня, кстати до сих пор удивляло, что я нисколько не поправилась, кожа не испортилась, и мои месячные так и не изменили свою консистенцию. Но они говорили, что все в порядке – значит все в порядке.

-Помни про Тори, он сегодня на твоей совести,- я поцеловала Эдварда и села в такси.

 

Когда презентация закончилась, и я вышла из здания, мне показалось, что я увидела Олега. Среди толпы, окружающей меня. Я обрадовалась и заволновалась. Мне хотелось к нему подойти. И когда я начала пробираться, то, как это обычно бывает, потеряла его из виду. Потом я решила, что это был просто какой-то мужчина, очень на него похожий, что мне показалось. Я даже забыла позвонить Эдварду после окончания презентации, чтобы сказать о результатах – я не взяла премию, но меня критики заметили, все профессионалы на фуршете говорили, что если бы мне чуть больше опыта, то у меня были бы все шансы.

Всю дорогу вспоминала Олега. И сейчас мне хотелось хотя бы просто, чтобы он сидел со мной рядом, держал мою руку. И пусть даже молчал.

Я пришла домой.

-Тори! – позвала я пса, но он не отозвался, опять где-нибудь дрыхнет.

После фуршета хотелось пить. Я прошла на кухню. На электронном табло мигал знак письма – сообщение, которое оставил Эдвард. Я нажала кнопку, и жадно отпила глоток воды, стала слушать.

-Привет, малыш. Не дождался. Куча работы. Сегодня гулял с собаками. Произошел несчастный случай. Тора придавила оторвавшаяся качеля.. ну та … новая.. мы еще смеялись, что она не очень прочно стоит…мы накаркали…

Тори? Что с Тором?

-Тор! –уже громко с волнением крикнула я. Почему Эдвард не расстроен?

-…Я так испугался, когда вытащил пса, он был весь в крови. Кстати, почему ты не сказала, что он андроид нового класса? Очень дорогая игрушка До встречи. Тор лежит в комнате.

У меня ноги стали ватными. Какой еще к черту андроид?!

Я влетела в комнату. На столе лежал Тор. Рядом следы вытертой крови. Из тела торчали искусственные органы, из лапы торчал пластический каркас кости.

-Что это?

Я вспомнила, как с Тором случилась беда, и он погиб. Как Олег побежал его спасать, то есть восстанавливать. Или он меня обманул и просто подменил механическим телом, чтобы не возиться. Или не сумел оживить, и не мог меня огорчить. Но он клялся, что такая же технология, как и у меня? А может я … О, нет! Не может этого быть! Они же все говорили, что это все косметическая процедура - волосы, ногти, кожа. Но я не меняюсь, не толстею, не худею. У меня месячные.

Я судорожно снова нагнулась к Тору и потрогала кровь. Густоватая жидкость, за несколько часов - не свернулась. Я понюхала – без запаха. Как и моя кровь.

От страха у меня весь позвоночник похолодел. Неужели я такая же? Я даже не заметила, как душераздирающий вопль пронзил всю квартиру. Это был мой вопль.

Я должна была убедиться, что я живая, настоящая. На кухне я взяла нож и не думая полоснула себя им по руке . пронзила боль. Выступила кровь, ни сильной струйкой каплей упала на пол. Другой рукой я ее пощупала: густоватая жидкость, без характерного запаха. Я лизнула – безвкусная.

Это была не кровь, какая-то дрянь.

Что они со мной сделали? Превратили в машину? Я искусственная, ничего живого, ни одной клеточки тела! Да еще в какую – за полгода я даже и не подозревала. А может это просто изменения, как следствия преобразования. И Тор был не восстановлен, а просто маленький андроид? Все ощущения мои на духовном и физическом уровне были ведь человеческими, такими же как и раньше.

А может, в этом и заключалась уникальность технологии, придуманной отцом Олега? Чтобы все ощущения сохранились?

Что же теперь делать?

. Только Олег мог все объяснить.

 

Я взяла рюкзак. Бережно взяла Тора на дрожащие руки.

-Кто бы мог подумать, что ты машинка?

Голова Тори безжизненно свисала вниз.

Уложив его в рюкзак, я вызвала такси.

Оно пришло очень быстро. Пока я его ждала, я смотрелась в зеркало. Теперь совсем другими глазами. Эта кожа, эти волосы, зубы - все идеальное, но раньше мне это казалось естественным, теперь нет.

Приехало такси. Если бы за рулем сидел кто-то, то этот кто-то явно бы удивился, рассматривая меня: удлиненное выходное платье, туфли, растрепанная прическа, рука в крови, слезы, и спортивный рюкзак на плече.

Я села, сказав, куда мне нужно, я решила привести себя в порядок. Стерла кровь, поправила макияж и прическу. Позвонила Пенелопе Афанасьевне.

-Да, Лада, - сказала она удивленным голосом. Что-то случилось?

-Да, то есть, нет. Вы знаете, я думаю, вы правы, мне нужно помириться с Олегом. Я еду к вам.

-Но я не знаю, может, он занят.

-Я уже подъезжаю,- сказала я серьезным тоном.

 

Здание было действительно роскошным. Меня пропустили.Пенелопа Афанасьевна сделала охране на меня запрос- разрешение. Меня поводили в приемную Олега. Все автоматизировано, стильно. Не то, что Дом. Хотя и он был роскошной постройкой.

Приветливый секретарь, попросил подождать меня минут десять, пока Олег закончит переговоры.

Пока я ждала, я успокоилась. Я решила, что не буду ничего накручивать, пока не узнаю правду. А без нее я точно никуда не уйду.

-Можете пройти, - прервал тишину секретарь, - Олег Никитич вас ждет. Дверь прямо.

Я вошла в дверь. Впереди было небольшое помещение, откуда вели еще три двери – прямо, налево и направо. Я прошла вперед.

У окна стоял Олег. Темный костюм из натуральной тонкой ткани выгодно подчеркивал его фигуру, делал его очень представительным. Он обернулся. На лице у него отразилась озадаченность и удивление.

-Привет, - деликатно поздоровался он.

Я еле сдерживала себя, чтобы не засыпать его вопросами и подозрениями.

-Привет, - я опустила рюкзак у двери. И сама прошла к нему.

-Что случилось? – спросил сурово он.

- Почему ты решил, что что-то случилось? Может, я соскучилась.

Он отошел в сторону, потом опять развернулся ко мне. Наклонил голову.

- Не думаю, - сказал он с ухмылкой. – Кстати, прими поздравления. Мне нравятся твои работы, и общество художников их скоро оценит. Поверь мне.

Я удивилась, что Олег уже все знал. Значит, он все же интересовался мной. И возможно, сегодня днем в толпе я увидела именно его.

- Я тут хотела спросить, как у тебя дела? Все ли довольны твоими разработками, много ли заказов?

Олег удивился моему вопросу.

-Спасибо, все хорошо. С чего такая забота?

-Ну, ты же не чужой. В последнюю встречу, мы не очень хорошо расстались,- я подошла ближе к нему, очень близко, чтобы видеть все, что происходит на его лице.- Я пришла с Тором.

-Да? Мне не сообщили, что ты пришла с собакой. Где же он? – Олег стал волноваться. Ему явно все казалось странным. И он никак не мог понять, чего я хочу. Хотя пытался держать невозмутимость. Я не ответила.

-Хочу спросить, помнишь, когда он погиб, ты использовал систему восстановления живого организма как у меня? Ты так сказал.

-Да, конечно.

- Ты бы мог мне еще раз пояснить ее суть?

Олег нервно взглянул на меня. Повернул голову от меня к окну.

- Основа – восстановление всех систем организма.

-Ах, да. – сиронизировала я. Конечно, я прекрасно помнила, что мне сказал Олег тогда, когда я спросила его в Доме. И он повторил эту фразу слово в слово и сейчас. – Но, понимаешь, в чем дело: тогда мне было не до подробностей. А вот сейчас интересно. А организм, который восстанавливается, он какой - настоящий или нет?

-Не понимаю.

-Ну, как это… клеточки живые, ДНК, способность размножаться…

Олег повернулся ко мне. Он не знал, что ответить. И его замешательство подтвердило мои самые нежелательные подозрения. Из глаз моих потекли слезы. Я все ждала, когда он мне скажет, что я живая, настоящая. Но Олег молчал.

Я пошла к двери, за Тором.

-Ты знаешь, - машинально говорила я, - сегодня произошло несчастье. С Тором. Его придавила новая качеля на собачей площадке. Было столько крови. Но вот беда, кровь-то не свернулась.

С этими словами я вытащила Тора из рюкзака и положила на стол. Его тело легло так, что отчетливо виднелись голубые прозрачные органы, пластик торчащей кости, кровавая шерсть запачкала стол. Я присела рядом с мертвой собакой.

-Как же так? – у меня начиналась истерика,- Секрет твоей работы в том, чтобы наделить неживое тело живыми ощущениями, или ты меня обманул? Сказал, что восстановил Тора, а сам поленился и подарил мне дорогую игрушку? А?!

Губы Олега дрогнули.

-Мне надо было все сказать сразу…

Моя рука неожиданно сорвалась ему пощечиной. Во мне до этих слов еще теплилась надежда, а теперь как земля разверзлась. И я падала, падала в пропасть. От отчаяния я зарыдала, упав на стол, рядом с Тори. Я чувствовала, как Олег что-то мне говорил, но я не понимала; как он меня пытался обнять, прижать к себе, успокоить. Но я ничего не понимала вокруг. И даже то, как мое механическое тело могло чувствовать, впасть в отчаяние всем своим существом

Прошло много времени, пока рыдать у меня не осталось сил ни моральных, ни физических.

 

 

 

4.

 

Уже стемнело. Вечерний город через окно светился неоновыми лампами, и с высоты сорокового этажа казался чем-то мощным, неровным, усыпанным блестками. Мы были на мягком уютном диване. Горел тусклый свет – светились только две маленькие лампочки у дверей. Я прижалась к Олегу как маленький ребенок, а он обнял меня так заботливо, что мне даже казалось к лучшему то, что так все получилось – иначе он никогда не был бы таким как сейчас, таким как тогда в ту ночь в Доме.

Его рука держала мою, а вторая успокаивающе гладила меня по голове. Мы долго уже молчали.

-Эй, – тихо окликнул Олег меня. – Спишь?

-Нет, - ответила я слабым каким-то безжизненным голосом.

Странно, но у меня не было злобы или обиды на Олега, только физическое бессилие. Мне казалось, будто я, если захочу подняться, ни за что этого не сумею.

- Я не хотел тебе говорить пока не получил окончательных результатов по моей новой работе. В финансах я стал очень свободен, поэтому смог запустить серию очень успешных экспериментов по восстановлению женской репродуктивной системы. Я, надеялся, это смягчит удар. Либо сообщил бы раньше, в случае непредвиденных обстоятельств, таких как, например, твое желание завести ребенка. Но не успел…

- Я такая же как Тор, изнутри?

Олег молчал.

-Да. Клонирование нестабильно, а такая технология более реальна. Это позволяет жить полноценной жизнью, даже размножаться. Мы смогли подготовить все, для пересадки тебе половых органов, выращенных из твоих клеток, которые сохранились в нашем банке.

То, что говорил мне Олег, звучало ужасно. Я ощущала себя консервной банкой. Не настоящей.

- Я ущербная.

-Нет, - Олег посмотрел на меня восхищенными глазами. – Благодаря технологии, я смог узнать тебя. Ты, поверь, ничем не отличаешься от остальных людей.

-А что внутри?

-Скажи, ты к каждому встречному заглядываешь в желудок, или легкие. Живут же люди с искусственными органами. Это тоже самое.

-Только я сама – искусственный орган.

- Ты не машина, потому что обладаешь человеческим настоящим биологическим мозгом. Ты не искусственный разум. И то, что ты имеешь тело не то, которое зачали и произвели на свет, ничего не говорит. Раньше не было возможности ставить протезы, и люди ходили без конечностей или умирали. Теперь – люди ведут полноценную жизнь. Самое главное на их человеческих качествах это никак не отражается. А значит, человек, именно это важно, ничего не теряет. Все остальное – чистая философия, ни к чему не приводящая.

- Как же тебе удалось сохранить мой мозг?

-А вот это настоящее чудо, при падении твое тело переломилось пополам, и голова ударилась о ноги, и, в сущности, не пострадала. Это была прекрасная возможность полноценно восстановить твой организм. У нас это почти получилось.

-Я даже не подозревала.

А может Олег и прав, и все не так уж и ужасно. Конечно люди встречают по внешности, но надежных людей в жизни ты не найдешь живыми внутренностями.

Постепенно мне становилось лучше. Жизнь не казалась больше бесконечным кошмаром. К тому же из-за происшедших со мной событий, я стала относиться ко всему более оптимистично, научилась смиряться с потерями. Падать, но подниматься, как бы не было тяжело. Ведь все что не случается с нами, все для чего-то, чтобы мы чему-то научились, стали лучше, сильнее. Если мы развиваемся - мы выживаем, даем более сильное потомство. Если ломаемся - то… Простая эволюция.

От моих размышлений меня отвлек Олег. Он повернул мое лицо к себе.

- Ты самая удивительная, - сказал он нежно,- и не только по тому, что уникальна, ты первая в своем роде. Ты удивительна из-за своих человеческих качеств.

Его лицо вдруг стало серьезным.

-Я пытался тебя забыть. Старался держаться определенных рамок. Но понимал, что это совсем не помогает. Ты почти сразу перестала быть для меня просто работой, ты …- он прикоснулся к выбившемуся локону из моей прически,- ты мне очень дорога. И я не хочу тебя терять, потому что ты зародила во мне желание жить и радоваться жизни, потому что ты делаешь так, чтобы я смеялся и хотел радовать других. Я только с тобой ощутил подобное.

Он замолчал. И я стала вспоминать все, как он меня воодушевлял, как любил меня, как был холоден и безразличен.

-Почему ты не позволил себе быть со мной? Разве не ты говорил, что я полноценная, что такой же человек, как и другие? Разве убегает нормальный от того, к которому стремиться всей душой? Или ты мной брезгуешь?

-Лада, все было сложно. Не было законно установлены отношения мои как организатора, создателя с тобой - моим пробным пациентом. Вообще трудностей не должно было быть со стороны гуманного соцкомитета. Но Марина, она всячески тормозила этот процесс.

-Марина? Это твой главный помощник?

-И которой ты в сильной степени обязана своим восстановлением, – дополнил Олег.

-Но почему? Разве она не меньше тебя должна быть заинтересована в успехе?

-Да, но…- Олег замялся, - мы долго были любовниками. Она хороший человек, симпатичная девушка, мы много проводили времени вместе за работой. Но я не любил ее, как мог бы, и позволил ей влюбиться в меня. Наверно потому, что не думал что, любовь так уж сильно важна. А она оказалась слишком важна, теперь я это знаю…

Он прижал мою руку к своим губам и нежно поцеловал, глядя мне в глаза. У меня мурашки побежали. Я засмеялась.

-Что?

-Я меня мурашки. И как такое может быть? Все физиологические явления… Олежек, ты очень умный.

Олег тоже улыбнулся. Наверно еще и потому, что я его впервые назвала «Олежек», и ему стало приятно.

Вот теперь мне снова нравилось быть с ним. И не наблюдать со стороны. Вот он. Сидит, меня обнял всю, и от него так и летят в разные стороны романтические искры. И от меня тоже. Он нагнул ко мне голову и поцеловал меня.

Мы проговорили до рассвета. Я узнала, что Марина ушла из НИЦ, и не давала о себе знать. Но за финансовое благополучие ее теперь можно было не переживать, как одному из разработчиков ей регулярно будет перечисляться кругленькая сумма с реализации медицинских заказов. Олег предложил жить вместе. Он сказал, что скоро мне вживят репродуктивную систему, и мы создадим абсолютно полноценной семью, а даже если и не получиться иметь детей, то он все равно что-нибудь придумает, он же «очень умный».

 

Я не заметила, как заснула. Проснулась я одна на диване, укрытая пледом. Через минуту в дверь постучали. Не дождавшись ответа, зашел секретарь.

-Добрый день, - вежливо поздоровался он со мной. – Олег Никитич будет весь день занят, неотложные дела. Он просил меня обеспечить вам полный комфорт и быть вашим помощником сегодня. Так что, вы можете на меня положиться, если что-нибудь будет нужно, хоть что-нибудь…- он приятно улыбнулся.

Секретарем был мужчина лет пятидесяти, очень галантный, уверенный и профессиональный. Во всяком случае, мне так показалось.

-Спасибо. Мне бы себя в порядок привести.

 

Я внезапно вспомнила про Эдварда. Он ведь ждет меня со вчерашнего вечера, и даже не знает до сих пор о результатах презентации. Волнуется, наверное. Теперь после того, как Олег рассказал мне о своих чувствах, намерениях, снова оживил во мне желание хотеть быть только с ним, Эдвард казался мне не тем парнем. Он был очень хороший и носил меня на руках, но все это было не то. Из уважения к нему, я должна была порвать все отношения. И рассказать ему все о себе, если Олег позволит, конечно. Пока я не знала, как же правильнее поступить с Эдвардом, домой мне лучше был не заглядывать – рискую встретить Эдварда, а коряво что-то плести ему я не хотела. Но, чтобы не переживал, я оставила сообщение, что из-за срочных дел, вынуждена уехать на некоторое время.

 

Прошло две недели. Я жила с Олегом. И было все просто замечательно. Он пересадил мне репродуктивные органы. Операция прошла удачно. И я впервые почувствовала себя почти настоящей, с тех пор, когда узнала о том, что же я в действительности из себя представляю. Тора мы снова восстановили. Он был таким же как и прежде. Когда я оправилась, закончила все дела из моей одинокой прежней жизни, пришло время встретится с Эдвардом.

-Олег, все просто замечательно, но у меня осталось кое-что незавершенное, без этого я просто не смогу жить спокойно.

Олег удивленно взглянул на меня. Осенний прохладный ветерок трепал его волосы, и он немного щурился от ветра.

-Что?

-Эдвард.

У Олега ревностно сверкнули глаза. Но он ничего не говорил.

-Эдвард. У нас с ним были любовные отношения. И он очень хороший. Я просто не могу исчезнуть, ничего не объяснив. Этот дань уважения к нему. Ведь он меня любит, кажется…

-Да следует это сделать, не хочу, чтобы у моей будущей жены были недоброжелатели.

- Можно я расскажу ему все?

-Не знаю, это твое дело, теперь это не тайна.

 

 

Позже этим же вечером я уже ждала Эдварда в кафе «Идиллия», очень уютном месте. Я его выбрала, потому что там можно было заходить с небольшими собачками. Это кафе было для собаководов.

Эдвард зашел, увидев меня, улыбнулся и махнул рукой. Сердце у меня сильно заколотилось. Мне было жаль наших романтических отношений, и я не знала, как все сказать. Но мне помог сам Эдвард.

-О, Тор? – он потрепал его по макушке, - привет, дружок. А моя Гоша скучает.

Эдвард, нагнулся, поцеловал меня в губы. Я не смогла увернуться.

-Как я скучал, теперь все в порядке?

Он взял мою руку, и посмотрел в мои глаза.

Ну, как я ему скажу?

-Что с Тором? Починили?

-Тор,- начала я,- раньше был настоящим псом, но несчастный случай… Мы его восстановили.

-А, слышал, слышал. Моя работа, знаешь ли, знать и о таких медицинских разработках. Но это ведь дорого?

-Была возможность… - я не стала уточнять.

-Ну, он не изменился?

-Такой же, - мое сердце просто вылетало из груди, сейчас я это скажу,- Эдвард. Я такая же, как Тор.

То, что я говорила дальше, теперь я смутно помню. Единственное, что я запомнила навсегда, так это каменное лица Эдварда, и его внезапно опустевшие глаза, когда я говорила об Олеге, о наших с ним отношениях.

Потом он молчал, вертя изорванные куски салфетки. Когда молчание затянулось слишком долго. Я произнесла:

-Эдвард, скажи что-нибудь.

-Что тут скажешь? Я удивлен. И это слишком слабо сказано.

-А то, что я восстановленная?

-Да, теперь есть разгадка тому, что ты всегда отлично выглядишь. А в остальном, я не почувствовал разницы по сравнению с отношениями с настоящими девушками… Ты так его любишь?

Я кивнула.

Эдвард о чем-то задумался, потом встал.

-Можно я пойду? – сказал он погасшим голосом.

Это был явно не вопрос. Я удивленно посмотрела. Вот так просто?

-Мне было приятно быть с тобой, - он развернулся и зашагал твердой походкой. И мне стало ясно, что с ним будет все в порядке. Мое сердце защемило от тоски по Эдварду. Я тоже его любила, но не так как Олега.

 

Домой я вернулась поздно, гуляла. Осмысливала сою жизнь. Все то,

как она складывалась. Олег не спал. Он был напряженным, ждал меня.

-Что ж не позвонил? – нежно спросила я, целуя в щеку. Села напротив него за стол.

-Не хотел мешать.

-О…- мне приятно было услышать в его голосе нотки ревности. Я чуть улыбнулась.

- Все в порядке?

-Да.

Олег тоже улыбнулся, но какой-то вымученной улыбкой. Неужели недоволен тем, что я виделась с Эдвардом?

-Ты чем-то расстроен?

-Нет. Работа.

-А…- я ему не поверила. Здесь было что-то другое.

-Поделишься?

-Зачем тебе голову забивать? Лучше отвлеки меня.

Олег подошел ко мне и приложил руки к плечам. Шепнул на ухо легкую пошлость, прикоснулся губами к щеке…

 

Ночью я проснулась от того, что Олег ходил по комнате. Горел ночник. Я тихо подошла к нему. Он стоял у окна, и даже не заметил.

-Не спиться?- я тронула его плечо.

Он вздрогнул.

-Малыш, разбудил?

-Олег, ты волнуешься. И я начинаю волноваться тоже. Если бы я знала…

-Это Марина. Я узнал вчера, что ее отправили в психиатрическую больницу. Признали невменяемой. Она совершила убийство двоих восстановленных женщин, похожих на тебя.

-Что?

-Да, неприятно. Я волнуюсь за тебя. Нужно тебя увезти, пока ее не нашли.

-Она скрывается?

-Сумасшедшая. Она может быть способна на все, что угодно.

-А ты?

-Я тоже поеду, днем позже. Улажу все дела. И мы тогда с тобой, по всему миру. Отдохнем,- Олег попытался улыбнуться. – Ты так об этом мечтала.

- А твой секретарь. Он показался мне вполне компетентным. Перепоручи ему все.

-Я так и сделаю, только в некоторых местах мне нужно лично присутствовать.

Я прижалась к Олегу, не стала спорить.

-Не хочу с тобой расставаться, - тихо сказала я.

 

5.

 

Очень мне не нравилось то, что придумал Олег. Поехать по отдельности – значит повысить риск. В конце концов, никакие дела на свете не важнее собственной жизни. А Марина, эта сумасшедшая, могла сделать все что угодно и где угодно. И я ее боялась. Я наспех собрала вещи и этим же вечером вылетела на пневмолете из города. Олег должен был влететь согласно плану через сутки. Всю дорогу я волновалась. Я все боялась рокового звонка, который сообщит, что Олега больше нет. Я отгоняла эти мысли, как могла, но это плохо получалось. Приходилось считать минуты до восьми вечера.

Уже пять. Не звонит, значит, все в порядке. Да и с чего я взяла, что Марина именно в этот день решиться его навестить? И почему это должно плохо кончиться? Он ведь мужчина, сильнее, и к тому же начеку. И охрана. Ее и близко никто не подпустит. Я немного успокоилась.

Позвонил Олег, сказал, что вылетает и все в порядке. Как камень с души. Значит действительно все хорошо. Поймали бы еще эту маньячку.

Но в восемь Олега не было. Не было его и в девять. На мои звонки он не отвечал.

В десятом часу я услышала шум приближающегося пневмолета. Не помня себя, я помчалась на площадку. Сердце мое бешено билось, от тревожной радости.

Открылся люк, и вышла Пенелопа Афанасьевна.

-Здравствуйте! – радостно поздоровалась я, не удивившись тому, что она прилетела в пневмолете.

Пенелопа Афанасьевна, чуть улыбнулась, спустилась и закрыла люк.

- А где же Олег?

Она, пряча взгляд, ответила:

-Ладочка, случилось несчастье…

 

Олег погиб по глупой случайности. Когда он звонил, действительно он уже готовился к отлету, но вспомнил, что забыл сканер, для памятных событий путешествия, которое нам с Олегом предстояло. Выйдя из пневмолета, он вернулся в кабинет. Там его ждала Марина, непонятно как ей удалось пройти. Ударила электрошокером так, что он упал в беспамятстве. Затем обрызгала себя и его горючей жидкостью, и подожгла. Все это произошло на столько быстро, что никто не успел спохватиться, поэтому никто и не помешал. Они сгорели быстро. И Олег не мучался.

-Она поступила очень умно, ведь без клеток мозга не возможно восстановить тело. И себя убила, чтобы не нести наказание,- добавила Пенелопа Афанасьевна.

Когда она все мне рассказывала, то в голове у меня рисовались картины происходящего. Я не могла в это поверить. Как же повезло этой гадине, что Олег забыл этот дурацкий сканер.

-Из за глупой штуки…- все повторяла я .

Мой мозг отказывался поверить в то, что Олега больше нет. И может по этому, я даже не плакала. Не было слез. Только тяжесть и такое отчаяние, похожее на отчаяние человека, который понимает, что он обречен на гибель.

 

Когда я немного успокоилась, Пенелопа Афанасьевна приготовила чай. Мы сели за столик.

Сначала пили молча. И я подумала, что хорошо, что Пенелопа Афанасьевна прилетела. И именно она сообщила. С ней не так было больно, и я чувствовала себя не так одиноко. Ее забота и внимание дорогого стоят.

-Спасибо вам,- обратилась я к ней, притронувшись к руке.

Она улыбнулась мягкой теплой улыбкой.

-Эх, детка, чего же тебе пришлось натерпеться. Как ты?

-Не знаю, поймете ли вы меня? Я теперь понимаю своих близких. Ведь они когда-то потеряли меня.

-Все пройдет, помни – время хороший доктор. Ты научишься жить без него.

-Как моя семья без меня?

Она кивнула. Мне так не хотелось учиться жить без Олега.

-К тому же сейчас, - загадочно сказала Пенелопа Афанасьевна.

-Почему?

-Видишь ли, ты беременна.

Я сначала не поняла, что она сказала. А когда медленно до меня начало доходить сказанное, я не знала, обрадоваться ли мне или огорчиться. Ведь Олег не увидит своего ребенка. А ребенок будет без отца. Смогу ли я правильно все сделать?

-Все будет в порядке, - успокоила меня Пенелопа Афанасьевна.

 

Мы вернулись домой. Прошла неделя, прежде чем я смогла спокойно начать собирать личные вещи Олега в нашей квартире. Мы жили с ним так не долго, не успели даже начать наслаждаться нашим счастьем.

Его секретарь рассказал мне, почему Олег решил лететь днем позже – он оформлял свою собственность на мое имя. Отдавал распоряжения по поводу меня. Все, чем он обладал, в том числе и правами на научные разработки, частью НИЦ «Эволюция», теперь было мое, и значит, нашего с ним ребенка. И при желании я могла заниматься административной деятельностью или управлением, при наличии определенных навыков и знаний, исключая, конечно, научные разработки, способностей и желания заниматься которыми у меня никак не было.

Меня подбадривало мое будущее материнство. И теперь я не могла позволить себе раскваситься, под сердцем я носила жизнь. Пенелопа Афанасьевна, словно моя мама и будущая бабушка, заботилась обо мне, не смотря на то, что у нее были свои дети, своя семья. Она пригласила меня как-то в гости на ужин. Все отнеслись ко мне очень тепло.

 

Вот так из заурядной студентки с вполне банальным и определенным будущем, я превратилась в очень финансово независимую молодую женщину с трагической любовью и ребенком под сердцем, возглавляющую НИЦ - фактически монополиста глобального масштаба, результатом деятельности которого являюсь сама, причем пробным первым образцом; с новой семьей (я имею ввиду семью Пенелопы Афанасьевны, ведь они все относились ко мне как к родной) и знакомыми.

Теперь-то я знаю, что судьба бывает на столько не предсказуемой, что утверждать что-то с незыблемой уверенностью о своем будущем я не берусь.

 

В положенное время я родила двойню. И стала первой восстановленной женщиной, произведящей на свет здоровое потомство. И роды были полноценными.

Два мальчика Ярослав и Святослав, удивительно были похожи на отца.

 

Год спустя я гуляла в парке с детьми и Тором. Именно там, где когда-то я встретилась с детективом Натальей Чазовой. Теперь я частенько здесь бывала. Заканчивался август, но лето было в самом разгаре, и было очень много отдыхающих. Я зачиталась основами организации управления, и не заметила, как приблизился вечер. Нужно было домой, кормить сыновей. Я встала со скамьи и направилась к стоянке автолетов. Кто-то неудачно рядом поставил свой автолет.

-Ну, надо же! – возмутилась я. – Он здесь может и до вечера торчать!

Я недовольно огляделась – вдруг приближается хозяин. Но никого приближающегося не было. Нужно было сообщить диспетчеру, чтобы он связался с тем недотепой. Я так и поступила. Диспетчер сообщил мне, что хозяин автолета будет на парковке через пару минут.

Я установила коляску на заднее сиденье, сама села на водительское место, пока ждала, чтобы мне освободили дорогу. Взглянуть бы в глаза этому нехорошему человеку. Я увидела приближающийся мужской силуэт. Приоткрыв боковое окно, я возмущенно высказалась:

- Где были ваши глаза! Или парковка только для вас?- когда я разглядела лицо, то невероятно удивилась. Удивился и человек, которому я все это сказала. Узнав меня, он улыбнулся. Улыбнулась и я.

-Привет, - поздоровался Эдвард…