… не лицемерие ли каждый раз обзывать покойника усопшим? А сколько длится сама «минута молчания»? Смешно. Способны ли они вообще без иронии говорить о смерти человека?...

 

… как следует нам реагировать на упреки в том, что в нашу комнату набилось слишком много сочувствующих, когда там выставили тело Б.? Разве наша комната для того и существует, чтобы в ней когда угодно можно было размещать жующих и плачущих людей? Как это отразится на судьбе кошек, здесь обитающих? Можно ли было помешать людям лизать тело Б.? Нужно ли было им помешать? По какой причине они его облизывали, потому ли, что он скончался, или они привыкли делать это и при жизни? Какое дело всем остальным, дойдет до них очередь прикоснуться к Б. или нет? Может, некоторые считают Б., как усопшего, недостойным вылизывания? Кстати, почему в здание постоянно лезут кошки и почему, залезши, они прямиком устремляются в эту комнату? Только ли из-за пищи на столе?...

 

…почему, когда Б. выносили из комнаты, многие вздохнули с облегчением и даже с радостью переглянулись, встречая поддержку и схожие чувства в еще недавно скорбящих лицах? Зачем несколько раз сплюнул на пол старичок с орденскими планками, и каково значение его орденов здесь, на траурной церемонии? Выделялась ли в этот момент слюна у других провожающих?...

 

… есть ли у них право рыться в шкафах покойного Б.? Разве они позволяют себе рыться в шкафах у живых людей? И если не позволяют, то почему роются у умерших? Только ли из-за кошек? Или это поиски свидетельств каких-то происшествий в жизни Б.? Уж не надеются ли они обнаружить в одном из шкафов нечто постыдное? Или бесследно исчезнувшее? И кто выдвинул идею проверки шкафов? Не доказывает ли это, что отныне жующие и оплакивающие могут строить свое благополучие исключительно на найденных ими неизвестных фактах из жизни Б.?...

 

… почему они смеются и поют песни? Каким образом они счистили налет скорби? Когда ими полностью овладеет безумие здравиц, речей, тостов, рукопожатий, взаимных объятий, поцелуев, плясок, кутерьмы, блаженства, тошноты в укромном местечке, в конце концов, сна? Сна до пробуждения вопреки вечному сну Б.? Или же сна в поддержку, в подтверждение своей солидарности с усопшим? Или же это лицемерный сон? Не лживо ли то лицо, отпустившее свои губы гулять по столу и высвистывать мелодию дремоты? А дремоты ли? Или, может быть, провала в неистовый водоворот красных шаров, пугающих своей объемностью, и затмевающих даже воспоминание о стихийном бедствии летящих и стукающихся о деревянную крышу вечного домика Б. комков горячей августовской земли?...

 

…достаточно ли затемнена комната? Не противоречит ли неистовство люстры глубокой скорби, захватившей умы и помыслы провожающих Б. в последний путь? Почему несколько человек блуждают, словно в потемках, будто по лестницам, хотя под ногами ровная поверхность? Отчего упала со стола на пол бутылка, и не разбилась, а, разливаясь, покатилась стыдливо прочь?...

 

…какой смысл в женщине, вытирающей губы подолом темного платья? Насколько соответствует торжественному моменту застывший посреди комнаты ребенок, затаившийся в собственной маленькой засаде, все еще надеющийся поймать одну из обезумевших кошек? Куда бредет, скользя лбом по стене мужчина? И поэтому ли лоб его похож на в тысячный раз вымытую тарелку? И как такое может быть, ведь все тарелки хранят остатки Б…

 

…что я говорю! Тарелки хранят остатки салатов и горячих блюд…

 

…можно ли утверждать, что дух покойного Б. присутствует здесь? В чем он мог бы воплотиться? В плачущих кошках? В разоренных шкафах? В недопетых и перешедших в неприличное сопение песнях? В спящих на столе и на полу людях? В бесстыжем свете люстры? В тарелках?

 

…в тарелках…