Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.

Просмотр произведения в рамках конкурса(проекта):

Литературный проект «Лики русской провинции»

Все произведения

Произведение
Жанр: ПрозаАвтор: Арман
Объем: 12461 [ символов ]
Измена мужу
Кристоф сидел в своем рабочем кабинете, с задумчивым видом, глубоко погрузившись в чтение. Его кабинет походил на старую библиотеку. Резные шкафы из красного дерева были уставлены старинными книгами в позолоченных переплетах. Кристоф склонился над историей Германии, но никак не мог сосредоточиться, удержать мысли и направить поток сознания в нужное ему русло. Все его мысли были о жене. Уже давно перевалило за полночь, а ее все не было. Кристоф ходил по комнате, пил кофе, курил и постоянно думал о ней. Она была моложе его лет на десять, еще довольно красивой молодой женщиной. Их браку было пять лет. Кристоф не находил себе места, он ждал. Его воображение уже нарисовало все самое плохое, что могло произойти с ней. Стрелка часов медленно и мучительно передвигалась по циферблату старинных настенных часов. Тяжелый маятник, чуть поскрипывая, отсчитывал секунды. Кристоф непрерывно, напряженно думал: она ему изменяет. Он не был уверен, но по неуловимой мимике, по изменениям в ее поведении он невольно угадывал эту истину. Ее измена сквозила в ее изменившейся эмоциональной реакции, в интонации, с какой она разговаривала с ним в последнее время. Его жена стала немного раздражительной, вспыхивала по любому незначительному поводу. Они жили уже достаточно давно, чтобы изменения не остались не замеченными. Но к чему их можно было приписать? Измене? Тому, что у нее появился новый мужчина?.. «Конечно же, тот был молод, силен, красив, остроумен» - Кристоф рисовал себе мужчину во всем превосходящим его, - и сам не хотел в это верить, а потому всячески убеждал себя в противном, думая, что это все злая игра его болезненного воображения. Тем не менее, все эти размышления сильно удручали его. Он ждал и мучился, мучился и ждал. Злость, ненависть, гнев рождались в его душе, но он сдерживал себя, успокаивал и постоянно обдумывал, что же он сейчас скажет жене: набросится ли на нее с вопросами, будет кричать и махать руками, или тихо спросит и сделает вид, что ничего не произошло, или затаит молчаливый упрек? Но сколько бы он не пытался предположить, как поведет себя при встрече с ней, все равно знал, что получится не так, как он представлял себе. Ему делалось дурно. Но, как разумный человек, умеющий контролировать свои эмоции, он начал искать причины ее измены в самом себе, - в результате чего погрузился в мучительный, изводящий нервы, самоанализ. Он критиковал себя, нашел себя совершенно непривлекательным, неостроумным, уже не молодым. От этого он стал противен себе. Но он любил ее, любил сильно и потому ревновал. Ревность разъедала его. Ведь его жена была умной, красивой женщиной, бывшей всегда в центре внимания, умеющей блистать в свете. Она привлекала к себе блеск восторженных глаз поклонников разного пошиба. Это и так всегда мучило Кристофа, но теперь особенно. Да, он умел истязать себя ревностью. Конечно, в последнее время у них не ладились отношения: она заметно отстранилась от него, стала холодна, более независима. В ней больше не было той сердечной теплоты, к которой он привык, проводя с ней долгие зимние вечера вблизи камина за бокалом вина. Да, она стала скрытной, отвечала уклончиво, с неохотой, стараясь упрекнуть, пристыдить его за сам вопрос. Игра ее слов наполнялась тонкой, саркастичной ложью. Да, она стала другой! Он больше не мог доверять ей. Он вспомнил, как она приходит, садится, - ему никакого внимания, - красится, прихорашивает себя. Двигается отчужденно, говорит как будто ее здесь нет, не замечая его, и он понимает, что не узнает своей жены.
Устав от утомительных размышлений, Кристоф допил кофе, сел в кресло и раскрыл газету, но опять осознал, что совершенно не может сосредоточиться. Он встал, нервно прошелся по кабинету. Взвинтив свои нервы до предела, он не мог успокоиться, он утратил то внутреннее, душевное равновесие, которое было присуще ему, как спокойному, уверенному в себе мужчине. Он был уязвлен, страшно ранен тенью сомненья, и эта рана ныла, все сильнее и сильнее давая о себе знать. Страдало его мужское достоинство. А что самое болезненное для мужчины? Конечно, неверность! - Он жертва, - больно и трудно осознавать себя жертвой, но Кристоф не мог ничего изменить, его боль усиливалась от собственного бессилия, от невозможности стать другим, сделать так, чтобы его любили. Сжав зубы, он должен был принять все так, как есть.
 
Сейчас он спрашивал себя: «Почему ее нет? Где она? Она обещала задержаться у Честоров. Но почему она не торопится домой? Видно ее ничто не тянет сюда. А может она вовсе и не у Честоров?» - и он живо представил ее в объятиях другого мужчины. Голова его закружилась, ему стало дурно, он почувствовал, что теряет равновесие, и плавно опустился на диван. Чем больше проходило времени, тем сильнее возрастала его тревога и невозможность успокоить себя. Наконец внизу скрипнула дверь. «Это она, это она!» - пронеслось в его голове. Он страшно разволновался. Что он скажет ей? Как предстанет перед ее очами? Он брал себя в руки, пытался сдержать, напустить рассудительный вид, он успокаивал себя: «Все хорошо! Все хорошо! ничего не произошло! Я абсолютно спокоен!» - Он знал, что не должен показать своего волнения, своей слабости перед ней. Пасть духовно перед женщиной было невыносимо унизительно для него.
 
Вероника открыла дверь полтретьего ночи. Стряхнула дождевые капли с накидки. Сняла ее. Поставила зонтик. Скинула свои высокие французские сапожки. Распустила волосы. Она была воодушевлена, ее темные глаза сияли. Сегодня она в первый раз отдалась любимому мужчине. Ее переполняло, она чувствовала невесомость, как будто ее поступок вознес ее над землей, освободив от всех условностей и ограничений. Она была вне себя, испытывая легкое головокружение. Это было каким-то вдохновленным безумством. Но она изменила мужу… «Ну и пусть! - думала она, - я свободна и счастлива!» В этот момент она чувствовала свое превосходство над подавленным ею мужчиной. Ее сердце колотилось. Сознание было полно незабываемых, сладостных мгновений, проведенных в объятиях сильного, любимого человека. Сейчас ей совсем не хотелось попадать под пристальный, вопрошающий взгляд мужа, который бы оценивал ее, пытаясь заглянуть к ней в душу. Сейчас во всем: в ее глазах, в ударе пятке о туфлю, в том нескрываемом волнении, которое переполняло ее, – во всем чувствовалась влюбленная и счастливая женщина, - от него не ускользнуло бы ее состояние, она не смогла бы скрыть от него измены. Пытаясь казаться естественной, раскованной, делая вид, как будто ничего не произошло, она бы обязательно выдала себя. Ибо в такие моменты, меняя свое поведение, становишься неловким, - и все, ты уже раскрыт, тонкая паутина догадки загоняет тебя в сети. Но сейчас ей было все равно. Она была счастлива. Глаза ее светились зыбким, нервным блеском, она вся горела, растрепанная, промокшая. Скинув домашние туфли с усталых ног, она босяком, ступая по медвежьей шкуре, прошла к камину… В этот момент она была необычайно красива: длинные, темные волосы, влажные, естественные, свободно падали на ее плечи; тонкие белые чулки упруго облегали прелестные ножки, подчеркивая их стройность; серое, шелковое платье, доходившее почти до колен, говорило о простоте ее вкуса. Да, все в ней было естественно и просто! У нее была природная женская красота. Под платьем, слегка открывающим ее белую грудь, чувствовалось тугое, женственное тело, которое излучало сексуальность, - его ловкие движения завладевали взглядом, а формы увлекали за собой. Свет счастья, идущий из глубины ее души, разливал по ее телу будоражащий, омолаживающий элей. Она вновь чувствовала себя молодой, полной сил; в ее душе в этот ненастный, осенний день, цвела весна, и птицы счастья слетали к ее рукам. Мгновенья, проведенные с любимым мужчиной, преобразили ее, заставили вновь почувствовать себя настоящей женщиной, открыли ее суть. Она цвела как бутон, обрызганный утреней росой.
Помедлив, она сняла влажное платье, чулки, оставшись только в белых, нежных трусиках и кружевном лифе, и, заломив руки за голову, прогнулась вперед, подаваясь чуть к огню. Ее чувственное тело, налитое здоровьем и молодостью, зрелое, сильное, тело настоящей женщины, светилось сексуальностью, звучало мелодией небесных сфер, жизнью… Кокетливо полюбовавшись собой у трюмо, она накинула теплый махровый халатик и, не желая встречаться с мужем, решила незамеченной проскользнуть в свою спальню, находящуюся на первом этаже их шикарного дома. Но Кристоф подобно тени стоял наверху, на балкончике, и все это время наблюдал за ней. В какой-то момент они встретились глазами, - и она тут же, невольно и быстро, отвела свой взгляд в сторону. Кристофу было достаточно этого, чтобы увидеть, что Вероника изменила ему. Глаза ее блестели, - он чувствовал свечение, исходившее от всего ее тела, - сейчас она была женщиной, женщиной, выполнившей свою миссию. От нее все еще веяло влагой и ароматом духов. Она была немного пьяна, свободна, раскована. Эта гремучая смесь помутила рассудок Кристофа. Он больше не владел собой. Как будто огненная, темная лавина сорвалась в его душе и двинулась, завладевая всем его существом. Он почувствовал слабость, дурноту. От его жены не ускользнула эта перемена. Она интуитивно уловила, что он понял ее измену, но это не только не смягчило ее, а наполнило какой-то безжалостной гордостью, гордостью победителя над побежденным… Он стоял перед ней и виновато смотрел вниз. Не она, он был виноватым, - удивительная перемена! - с ее же стороны это был неосознанный акт, акт мести, сейчас в ней говорила ее порода. Она приподняла голову, вздернув слегка подбородок, стала тверда, ее переполняла уверенность в своей правоте. Кристоф пал. Ему оставалось только подчиниться ее уверенности, принять ее правоту и жалко ретироваться. Он готов был пасть к ее ногам. Чувствуя это, Вероника только сильнее утвердилась в своей правоте, прямо до надменности и резкости. Ее холодность и презрение подавили Кристофа, в его глазах появилась теплая нотка мольбы. Он смотрел на руки жены, на ее стопы, - и взгляд его делался покорным. Не в силах ничего спросить, он неловко, выдавливая из себя слова, пожелал ей спокойной ночи и ушел в свой кабинет, громко хлопнув дверью... Тщетное недовольство. Женщина же, затаившись, не обращая на него никакого внимания, во власти мучительно счастливых грез, прошла к себе в спальню, разделась и легла в кровать. У ее изголовья из темного лакированного дерева были вырезаны два ангела любви, у их ног, по бокам спинки кровати, сидели ласковые собаки, символы преданности и верности. Она лежала, погружаясь в волны воспоминаний, вновь и вновь переживая свое недавнее экстатическое состояние, и, так и заснула, сладко улыбаясь…
 
Закрыв дверь в кабинет, Кристоф сел в кресло, опять погрузившись в мрачную задумчивость. Он был вне себя. Его воображению живо нарисовалась картина, как его любимой женщиной, ставшей уже его неотделимой частью, без которой он уже не мыслил своего существования, обладает другой, чужой мужчина. Он видел, как тот гладит ее своим руками, целует, а она рада, рада как женщина и самка, отвечая ему искренне, неподдельно, своей дрожью, слабостью и покорностью его силе. Она, послушно тая в его объятиях, отдается ему: раздвигает перед ним ноги, обхватывает ими его могучее тело. Он обладает ею, берет ее самое интимное, самое сокровенное… проникает в нее… Кристофу стало невыносимо. Своим счастьем она жестоко поставила его на колени и теперь тихо, сладко спала, ничего не зная о его муках… Кристоф готов был кусать локти, лезть на стены, ему было больно, и самое страшное в этом было то, что он не мог никуда спрятаться, скрыться от этой боли, которая сидела в нем, в его душе. Тогда ему казалось, что будь эта боль физической, он бы с большим мужеством и терпением перенес бы ее, но эта была душевная боль, лишающая его воли, способности мыслить и адекватно оценивать ситуацию. Жизнь теряла для него свою ценность. В его воображении стоял образ жены, гордой, счастливой, возвышающейся над ним в своем счастье. Кристоф был сломлен: он не мог подавить укоренившееся в нем чувство любви и еще больше возросшее чувство привязанности. За годы их совместной жизни он прикипел к ней настолько, что сейчас не мыслил без нее своей жизни. Он готов был согласиться на все, только бы она была с ним, он даже готов был принимать ее любовника у себя дома. Вероника же, жестоко переступая через его чувства, невольно превратила его в раба. Теперь он любил ее как преданная собака и, придавленный чувством ревности и невозможности избавиться от своей привязанности, терпел ее свободу…
Copyright: Арман, 2005
Свидетельство о публикации №48515
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 17.08.2005 16:42

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Катя Клюева (Цветок_елки)[ 17.08.2005 ]
   Это часть романа?
 
Арман[ 18.08.2005 ]
   Нет, это так, зарисовка…
Анна Кссо[ 27.08.2005 ]
   Вот каждая ваша работа кажется какой-то недоработанной что ли. Может быть, не хватает мастерства или определённых навыков. Этому можно научиться. Не первое ваше произведение читаю и сталкиваюсь с одним и тем же. Подобные словосочетания и выражения ( как заметил Повар) как камни на дороге, понимаете? Они разрывают процесс воздействия настроения произведения на сознание. Но если это так и задумано, тогда я вас понимаю. Я сама пишу, особо не обращая внимание на точность в изложении не только мысли , но и текста, но это только в том случае, если я оцениваю свою работу на 4-5 баллов по 10-ти больной шкале. Но с теми, которые нравятся, стоит повозиться подольше и отшлифовать их как следует.
   Удачи и терпения.
 
Арман[ 27.08.2005 ]
   Вот-вот, Спасибо, Яна, засяду за редактирование...
Арман[ 27.08.2005 ]
   Да, и Яна, плиз, вы бы прямо и указали камни, о которые вы споткнулись, где произошел разрыв настроения, потому что я в своем (ревущем) потоке сознания часто не замечаю этого - у меня часто все легко укладывается в голове - у другого нет... и он спотыкается.
Анна Кссо[ 27.08.2005 ]
   Давайте начнём с "Печали"! Мне она очень нравится!
Дед Мазай без зайцев[ 27.08.2005 ]
   Рассказ только подтверждает, что дамы согласны с тезисом: все бабы б...и, но противоречит второй части данной концепции - все мужики сволочи! Её герой, как раз не из таких. Тряпка? Да! Тюфяк? Да! Но не сволочь и иже с этим присутствующими качествами. Нормальный мужик. Интеллегент, не хам, не деспот. Немного сопля в обмороке - имеет право быть. Это еще не повод для измены. Ох, уж мне эта женская логика. Одалась другому - сам виноват. А если он (что в рассказе и присутствует) вовсе и не виноват; барышню просто.на клубничку потянуло, никаой мотивации. Романтизированный Бред какой-то.
   Дедушка Мазай, соскучившийся после этого "шедевра" по своим зайцам, те - не изменяют. И зоофилия тут не причем, я об верности чувств и взаимном добре.
 
Арман[ 27.08.2005 ]
   Если мужик изменяет, то тогда все просто переворачивается наоборот: все мужики – сволочи, но противоречит второй части этой формулы, если женщина домашняя. А вообще формула верна: «самец стремится оплодотворить как можно больше самок, а самка стремится привлечь как можно больше самцов» - таков закон Природы. Равновесие – когда монета встанет на ребро. А влюбленность… кто сильнее любит, тот и слаб, хоть мужик, хоть баба. Но так как мужик должен быть сильным, везде и всюду, то по логике, и влюбляться ему не гоже. Но вот опять же влипает...
   
    «Дедушка Мазай, соскучившийся после этого "шедевра" по своим зайцам, те - не изменяют. И зоофилия тут не причем, я об верности чувств и взаимном добре». - Да, я всегда знал, что зло приводит к утверждению и торжеству добра...

Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта