Однажды ночью, в тихой тьме, Природный зов явился мне. И темною тропой проторной, В манящей сторону уборной Направил стопы я свои. И только двери отворил, Как с белоснежного фаянса Взметнулся пламень в диком танце. Он выл, ярился все сильней, Чреда горящих ступеней Передо мной предстала тут же. Они вели все глубже, глубже, И вечный огнь их окружал. Тут ада глас ко мне воззвал: - Приди! - кричали мне ступени. Я сделал шаг. Мои колени Тряслись. Я сделал шаг другой. Взревел тут голос громовой: - ПРИДИ!!! - я сделал шаг вперед. (Когда вас кто-то ТАК зовет, То, лучше, подчинясь силе, Придти с смирением мессии) С тоскою я назад взглянул. Фаянс прощально мне мигнул И вечный огнь его сокрыл. Шагал я. Каждый шаг вторил Мне криком ступеней: - Приди, И на колени упади! Я вниз шагал, весь полон дум, И бесконечный адский шум Безумных непосильных мук И вечных криков резкий звук Мне все сильней вторгался в уши. Я видел, как горели души. И танец непристойный дикий Круг них плясала тьма безликих И безобразнейших существ, Имеющих бессчетно средств Для новых пыток, мук, агоний. Я шел тропой огня и стонов. И жидкий пламень той тропы Ласкал покров моей стопы, Меня, однако, не спалив. Протяжным хором возопив, Визжа, корячась, извиваясь, Ко мне метнулась, окружая, Цепочка тварей. В хоровод Пустился адский сей народ Вокруг меня. Под стук рогов Я узнавал средь них богов. Богов кошмара, мертвых, тьмы. - Приди, как приходили мы! - Вопили мне они, кружа. Я шел на них, едва дыша. Уж сотни тысяч ступеней Остались за спиной моей. Я шел сквозь хаос бытия. А был ли хаос? Был ли я? И с истеричным визгом вдруг Распался тварей адских круг. Затих и крик, и рев, и стон. Я вперил взор свой в черный трон. Я вперил взор своих очей Во средоточие ночей. И пот холодный пал с чела При виде апогея Зла И Кульминации кошмара. Горела грудь бессильным жаром При виде Абсолюта страха, Средины Ужаса и плахи Надежд последних. Я стоял, Пустое место созерцал. Я, деликатно ждя вопрос, Стоял, потупя взор и нос. - Кто ты? - спросили твари сзади. Я обернулся к ним: - Вот гады! Я слышал в ВУЗе эти ноты! - Заржали твари до икоты, И страшный бас им всем вторил - То черный трон заговорил. И словно самый модный шут: - Кто ты? - спросил он. Вот ведь плут! - А вы то кто? - спросил я их. Смех настороженно притих. И рявкнул хор весельчаков: - Твои рабы! - (ответ готов!) - Пардон, Хозяин, ты ж поэт. Ты пишешь правду, ложь и бред, Тебе доступны ад и рай, Пиши стихи, да помирай - Тогда и станешь знаменит! - Мне эта мысль слегка претит, Мне еще рано помирать. Взревел тут зло трон: - Твою мать! То не тебе решать, ты - прах! А суть твоя - в твоих стихах! Я возмутился: - Ты стульчак! Трон возразил мне: - Сам дурак! Вглядись в мое ты естество! Познай себя! Узри родство! И я вглубь трона посмотрел. Тут ад вокруг меня взревел. Мне кожу жег огонь, дыханье. Я жаждал, жаждал пониманья. - Откройся, истина! - ревел, И к трону руки я воздел. Я видел в черной черноте Свое лицо в кошмарном сне. И кровоточили глаза, Я слеп, я глух был. И слеза - Печать кровавая - катилась В беззубый рот немой. И билась Живая жилка надо лбом - Мой мозг работал там в одном, В одном и том же страшном ритме. И долго так еще гореть мне, Когда - хоть плачь, а хоть скачи - От страха мой пузырь мочи Опорожнился разом вдруг. Тут зашипело все вокруг, И пламень начал угасать, А трон воскликнул: - Твою мать! Я обвиняю тебя в том, Что о серьезном ни о чем С тобой нельзя поговорить! Ты ад мне тушишь! Уходи! Вон! ВОН!!! Вон она, моя кровать. Я продолжаю в ней дремать. А этот сон?.. Бывали хуже. А что мне завтра съесть на ужин? Валюсь на брюхо со спины, Мешают мокрые штаны Спокойно спать О, твою мать! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
