Николай весело болтал с охранником, шутил, легко делился своими ежедневными новостями, хитрые карие глаза озорно блестели. С лица не сходила улыбка:

– Погодка сегодня… Снегу сколько навалило, – говорил Николай, глядя в проем окна на улицу.

– Отличная погода, можно на лыжах покататься, – подхватил охранник.

– А мне на своем «снегоходе», – пошутил Николай, и оба рассмеялись.

Пять лет назад Николай приехал в Иваново из пригорода, устроился на стройку подсобным рабочим, дали комнату в общежитии. Бригада оказалась сильно пьющей. Николай поначалу мало и редко выпивал, но за полгода работы на стройке стал пить все чаще и чаще. Казалось, что все нормально. Весёлый, острый на язык, он был душой компании…

В один из зимних вечеров Коля выпил больше обычного. Он отключился на улице, пролежал при минус десяти градусах пару часов на снегу…Его увидела сердобольная старушка, разбудила.

– А-а, что? – еле-еле проговорил Николай.

– Вставай, сынок, замерзнешь ведь! Иди домой, – как родному сказала бабушка.

 

– Да, да… Иду, спасибо, ма.

Глаза бабули смотрели с материнской нежностью и состраданием. Она помогла ему подняться и, поддерживая, проводила до комнаты общежития.

Наутро все тело знобило, на правой ноге Николай отморозил пальцы и не чувствовал их. Он не придал этому большого значения. Через неделю большой палец правой ноги почернел, Николай забил тревогу.

– Нужно срочно ампутировать, – важно и тоном, не терпящим возражения, сказал хирург, ; началась гангрена.

Операция состоялась. Прошла неделя. К несчастью, гангрена пошла выше по ноге, стопа почернела. Встал выбор: или ампутировать ногу до колена или медленная мучительная смерть.

После операции Николай лежал в палате три дня в шоковом состоянии. Страх, отчаяние, боль, крушение всех надежд…

Он хотел жить, пускай без ноги, но, как никогда, он жаждал жизни. Почти неподвижно Николай лежал и про себя молил: «Господи, помилуй только. Никогда больше пить не буду. Капли в рот вина не возьму».

Потихоньку молодой тридцатилетний инвалид стал привыкать к новой жизни.

На работе, а он устроился без оформления, мастер уже выбросил все его вещи вместе с документами и паспортом. Сестра Николая снимала квартиру с мужем и годовалым ребёнком. На первое время она взяла его пожить к себе. Из общежития, как только парень попал в больницу, его сразу выселили. Сестра навещала и заботилась после операции.

Каким-то чудом через знакомых Николай устроился через год в интернат для инвалидов и престарелых. Ему сразу после операции дали вторую группу, пенсию по инвалидности.

После операции Николай сумел бросить пить и даже курить перестал. Решил жить, не замыкаясь в себе, завел приятелей в интернате. Жизнелюбивый характер вернулся. Как говорят, «сильный духом» – это как раз про него.

 

И сейчас Николай сидел в инвалидном кресле и весело болтал с охранником в холле интерната. Он радовался каждому дню, как ни один из нас, ежедневно благодарил Бога за возможность жить.

– У меня сегодня свидание с Надеждой, – откровенничал Николай.

– Хорошо.

– Думаем пожениться.

Как-то после творческого вечера я по приглашению Николая зашел к нему в комнатку. Она была аккуратно убрана, повсюду был порядок. За чашечкой чая хозяин не без гордости рассказал, что за победу в областном соревновании по силовому троеборью ему выделили отдельную комнату. Показал заметки в «Комсомольской правде» о нем. Приезжали журналисты из столицы, брали у него интервью. Занимался с удовольствием Николай и пением, все вместе они давали в доме престарелых концерты, выступали перед маломобильными жителями. Долго Николай мечтал накопить денег и купить электропривод к своей коляске. И наконец его мечта осуществилась. Целую неделю он радостно ездил по коридорам, на территории интерната, привыкая к новому устройству и обкатывая его. Теперь Николай выезжал и до ближайшего магазина за продуктами. Я как-то встретил его в парке Степанова, другой раз ; возле «Серебряного города». И всегда он был улыбчивый, общительный, открытый и доброжелательный.