Тревожное - Время повисло на стрелках часов, страхи ползут из притихших лесов. Двери и окна запри на засов, мой любый. Вдаль не смотри, отойди от окна, может осколком поранить луна. Чуешь, как мелко дрожат тишина и губы. Видишь, как низко висят у воды острые звёзды из тонкой слюды, знаешь, кровавые в небе следы остались. Не поднимай к ним, любимый, лица, стоны от неба слышны без конца. Это приметы войны и свинца, и стали. - Полно, от ветра дрожит тишина, прочно приклеена к небу луна, нас не достанет, не тронет война, я знаю. Дом устоит против злобы и лжи. Только от ветра стекло дребезжит. Чай вскипяти и детей уложи, родная. Август уходит, печальный добряк. Воздух не кровью – закатом набряк. Вышили звёзды платок сентября всего лишь. Сонной травой зарастает быльё, осень стучится, мы примем её. Что же ты зябкое сердце своё неволишь? С летом прощается ветер в лесу, листья, не пули, держа на весу, стонет, жалея их цвет и красу. Их много! Сложит к порогу ковром поутру, хочешь - красивый букет соберу, осень впущу. И со стёкол сотру тревогу. Не Галатея Тучи плывут, закатные сумерки шевеля. Я превращаюсь в статую личного февраля. Скульптор притихший, что же ты бледен и утомлён? Глупо мечтать о прожитом, грустно, Пигмалион. Холод снаружи просится, стынет материал. Видишь, душе не по сердцу, как ты её ваял. Всё неживое, лишнее трудно залить вином. Ветер играет с вишнями голыми, за окном, крут и богат затеями. Смутное дежавю. Жаль, что не Галатея я – к марту не оживу. Чужой Гладко выбрит, ухожен и держится прямо, образец - от очков до штанов, никогда не испортит собой панораму господин Летунов. Оставляет следы, как любой из прохожих, но никто не идёт по следам. Аккуратен в работе, не глуп, не тревожен и не смотрит на дам. Мужики ни за что не поймут Летунова: тот ни водку не пьёт, ни коньяк. Иногда принимают его за больного – может, скрытый маньяк? Подымить в коллективе - отравится, что ли? Поучиться у них, казанов… Но не курит и вовсе не любит застолий странный тип Летунов. Избегает конфликтов и слов непотребных, не мужик, а какой-то дебил. ...Каждый вечер он смотрит в знакомое небо, словно что-то забыл. Всё привычно и даже комфортно притом, но будто кто-то негромко зовёт. Летунов напряжённо пытается вспомнить, надо вспомнить… И вот вспоминает, что он не чудак и не болен, просто может летать по ночам, запылённые крылья берёт с антресоли, прикрепляет к плечам. Открывает окно… и, за тучами тая, твёрдо верит: в густой темноте он сейчас не один, люди тоже летают, но другие, не те. Оттолкнувшись от неба и лунного света, разрушая основы основ, ищет стаю свою и родную планету всем чужой Летунов. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
