Из красного в синий Солнце тает. Дома закрывают глаза. Опускаются шторы, как веки. Облака, словно в чашке зефир, в небесах Расплавляются в белые реки. Я смотрю в синеву, и краснеет она Под моим заворóженным взглядом. Вечереет. Под нос бормочу имена Так давно находившихся рядом. Мне не плохо без них, хоть пустеет внутри Небольшой, но чувствительный ящик. Если б кто-то мне вдруг приказал: «отопри!», Я бы óтпер. Я там настоящий. У меня есть ключи от другого замкá, Но себя отпереть я не в силах. Может, кто-то с ключом от меня в облаках Красит небо из красного в синий. Списан Я смотрю в окно. Остаётся вечер. Завтра утром поезд. Не вздумай плакать. Ты зачем, любимая, рвёшь и мечешь? Поезжай, развейся, допустим, в Краков. Я уеду тоже. Не в Польшу, правда, А куда подальше, по долгу службы. Ты, надеюсь, будешь в рассудке здравом И найдёшь себе семьянина-мужа. Почему не больно тебя покинуть, Почему отъезд этот горько-сладок? Если я помру, привези ракиту На могилу. Только цветов не надо. От меня не жди треугольных писем, Потому что я их писать не стану. Не люби меня и отметь как «списан», Словно это было совсем не с нами. Мне ведь тоже грустно. Но будет хуже, Если ты останешься ждать и верить. И вообще я, может, люблю снаружи, А внутри не лучше цепного зверя. Аффинаж Невозможная, неспокойная. Невидимкой скользишь и мечешься. Ты мне кажешься, ты мне чудишься. Привидение. Сон. Мираж. Я тобой добровольно пойманный. Помещённый не к небу в клеточку — Загоняешь такое чудище в принудительный аффинаж, В очищение разрушением, в рефлексию, в анализ выходок. Ты становишься светлой пристанью. Ты приводишь меня ко мне. Я, уставший в пустых сражениях, в бесконечных входах и выходах, Отправляюсь на поиск истины не в бокале — в своей вине. Ты придумана, ты немыслима в широчайшем своём влиянии. В этот омут нырять, столь редкостный, будет мало и с головой: Каждый чёрт — экспонат на выставке. За внезапное попадание В жизнь (и в сердце — с особой меткостью) благодарен. Навечно твой. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
