Здесь на обрыве оврага хорошо мечталось. Ваня сел на самый край, и думал. Было немного страшно, так как иногда края оврага обваливались. Но сейчас это добавляло ему остроты ощущений. Чтобы интересные мысли не унеслись вдаль бесследно, он взял с собой блокнот и карандаш. Солнце медленно двигалось к закату, весело щебетали птички. Ваня же хотел настроить себя на серьезный лад, обдумать серьезные мировые и человеческие проблемы.

- Почему в жизни никогда не бывает так, чтобы все было хорошо: чтобы у тебя все получалось, никто не болел и все были счастливы? Что нужно сделать, чтобы все достигали своих целей и жили полноценно наполненной жизнью? – робко начал Ваня сам с собой, но в слух. Немного подумал, сделал пометки в своем блокноте и продолжил:

- Да потому что вас много людей, вы вечно сталкиваетесь друг с другом интересами, воюете, убиваете, враждуете. Не можете поделить без раздоров землю, деньги, женщин, власть. Жадность, ненасытность – ваша основная черта. Ее ничем не истребить. Вот если бы поселить тебя на необитаемой планете, все бы исполнилось, о чем бы не мечтал. Хочешь туда иди, хочешь сюда, никто тебя не остановит, не скажет, что нельзя или что это мое. Все твое, все в этом мире для тебя. Каждому человеку – по планете, вот наш лозунг счастливого будущего.

- Эй, ты там в голове, притормози. Человек – существо социальное и общественное. Нам надо общаться, чтобы чувствовать себя нормально, нужным другим людям. Именно, когда ты делаешь что-то для других людей, для мира в целом, или для своих близких, жены или детей, например, тогда ты реализовываешься как личность, тогда ты достигаешь счастья, уважения и почета. Зачем мне целая планета, когда обо мне никто о ничего не узнает?

- Так ты хочешь прославиться?

- Хочу, не хочу – какая разница. Я не хочу жить один, одному плохо, скучно и грустно. Одному никто в старости не подаст стакан воды.

- А ты зачем сейчас сидишь тут в уединении и разговариваешь с самым интересным для себя собеседником?

- Я беседую с собой, чтобы разобраться с проблемами человеческого общения, жизни в обществе, найти смысл жизни и реализоваться самому максимально громко, сильно и мощно.

- Ты тщеславен?

- Не без греха. Человек по природе слаб, он подвержен соблазнам и искушениям. Согласись, что добиться многого в жизни, потешить свое самолюбие большими достижениями, получить почет и уважение других людей, может и грешно, но гораздо лучше, чем грех прелюбодеяния, воровства или убийства.

- Какой смысл мериться грехами. Кто знает, что лучше, а что хуже? Ну да бог с ними, с грехами. В чем проблема-то? Чего тебе не хватает? Иди и добивайся своей цели. Становись успешным, умным, уважаемым человеком. Пускай тебя носят на руках, зарабатывай много денег, будь счастливым.

- Не получается, хотел быть в детстве космонавтом, так аритмия и плоскостопие, не берут. Хотел поступить в престижный институт в Москву, так не добрал баллов, без общежития не берут. Нравится мне Маринка Петрова, а ей нравится Димка. Одни неудачи за неудачами. Как дальше жить?

- Нашел чего страдать, подумаешь Маринке нравится Димка, ну черт с ними. У тебя таких Маринок будет еще знаешь сколько? Тучи темные. Не твоя, значит она девушка, хотя потом наверняка будет локти кусать и жалеть, что такого парня не оценила, и променяла на какого-то забулдыгу. Ты вообще ей сказал о своих чувствах?

- Не успел. Она раньше к Димке ушла. Да и боязно мне, стесняюсь я очень. А вдруг, она смеяться будет? А что делать, если она ответит отказом?

- Ну развернешься и пойдешь своей дорогой дальше к светлому будущему.

- Это-то как раз самое простое, а что делать, если она ответит согласием? Куда идти, что говорить? Надо проводить до дома? Что люди деревенские на каждом углу будут про нас говорить? Когда можно ее целовать? Когда можно за руку брать?

- Эй, мачо, остановись! Если ты хочешь девушку кадрить, то надо что-то говорить, желательно ей интересное, надо проводить, надо за руку держать, не надо обращать внимание, на то что скажут о тебе другие, надо целовать и обнимать, в конце концов.

- Да, я понимаю и примерно так представляю все это себе. Но мне страшно! Этот долбанный страх парализует меня, все мои мысли, все мышцы, вижу ее и нечего не могу сказать, опускаю глаза, разворачиваюсь и ухожу в другую сторону. Дальше упиваюсь своим страданием и печалью.

- Но тут то как раз все просто. Надо пробовать. Не получится раз, другой, получиться на третий. Мне кажется, что ты ей тоже нравишься, и встречаться с Димкой она стала только потому, что ты все не решаешься первым подойти, а девушкам очень нравятся смелые и решительные мужчины.

- Хорошо, я попробую подойти и поговорить.

- Попробуй, только что-то я в тебе сильно сомневаюсь.

- Не сомневайся, я смогу.

- И в институт поступишь? В космонавты пойдешь?

- В космонавты вряд ли, здоровья не хватит. А вот в институт обязательно поступлю, в Тулу поеду, и поступлю. Там еще можно успеть подать документы.

- В Тулу уедешь, значит? А Маринку здесь с Димкой оставишь? Через год на каникулы приедешь аккурат к свадьбе. Поздравишь молодоженов, и опять придешь сюда слезы лить?

- Так что же делать? В институт надо поступать, Маринку нельзя бросать. Как все совместить?

- Во-первых, в институт надо еще поступить. Так что руки в ноги и поступай, учись. А во-вторых, Маринку еще невозможно бросить, потому что вы не вместе. Так что, для начала надо идти предложить ей руку и сердце, а потом уже решать, как вы будете жить между Тулой и селом. Может она тебя пошлет куда подальше, и все решится, само собой.

- Слушай, как ты мне надоел, своими мудрыми советами. Иди ты подальше. Вот сейчас брошусь с обрыва, засыплет меня песком, умру молодым, придут на могилку все, Маринка, Димка, и будет им стыдно, обидно и горько, что я так рано ушел из жизни.

- А знаешь, давай, прыгай. Достал ты меня уже своими соплями, может оно и к лучшему. Разобьешься вряд ли, но хоть тему для разговора сменим.

- Ты думаешь, я забоюсь?

- Конечно, забоишься. Забоишься – это вообще не то слово. Даже к Маринке боишься подойти. А тут поступок достойный настоящего мужчины – прыжок без страховки с высоты двух метров.

- Ну не двух, тут метра три точно будет.

- Какая разница – два или три, ты все равно не прыгнешь.

- Нет прыгну.

- Прыгай, что орать-то?

Ваня встал отряхнулся, и шагнул в пропасть. Пролетев метра два вниз, он приземлился на склон из песка, мягко съехал вниз на самое дно оврага к ручью.

- Видал? Я смог! Вот то-то. Знай наших!!!

- Иди домой, герой. Вот так и с Маринкой сделай, глаза зажмурил, кулаки сжал, и вперед: Марина, давай с тобой дружить, ты мне нравишься, я без тебя… Там дальше сам сообразишь.

- Прощай.

Ваня вприпрыжку побежал домой. Солнце уже скрылось за горизонтом, на траву выпала роса, во всю стрекотали кузнечики. Ноги быстро промокли, но Ваня не остановился, все бежал и бежал, снимая нервные переживания последних дней. На другом конце деревни на лавочке сидели Маринка и Димка, который ей рассказывал, про то как они с отцом сегодня днем ремонтировали мотоцикл. А Маринка думала, почему же к ней не подошел Ваня, может быть ей самой надо было первой подойти?

На кочке травы на краю оврага сидел маленький то ли светлый, то ли седой человечек:

- Какие же вы все смешные. Все у вас одно и то же на уме. А мне тут все это разгребай, помогай, успокаивай, направляй. Цивилизация, прогресс вроде все развивается, а люди то мельчают. Вот Джордано Бруно, например, я его просил отказаться от своих слов, мог бы жить и жить еще, а он нет: «Сжечь, не значит опровергнуть!» Вот это был человечище. А тут два метра пролетел, одна маленькая заноза в заднице, и уже герой. Что-то я тут засиделся, пойду-ка я побыстрее, а то еще наворотит делов мой Ванечка, а его еще ждут великие дела. Маринка потом и правда будет жалеть, да вины ее в этом нет вообще. Просто не судьба…