Грязные, чёрные спруты, дорожной слякоти от вен дорог города, своими щупальцами уже обняли девственно чистые, покрытые белоснежной мукой газоны и парки, плавающими островками в городской суете.

Небо вдохнуло в себя свинцовую пыль, припудрив этим цветом свои щёчки, и брызнуло снежным смехом на землю.

Заблудившаяся во времени осень, забыв, раздеть деревья, так как не хотела уходить, но зима уже улыбалась на пороге и говорила.

–Здравствуйте!!! А вот и я.

Они встретились глаза в глаза, прощаясь друг с другом обнявшись.

Шалун и проказник ветер, насвистывая потихоньку танго забвения, закружил их вместе, срывая последнюю листву с деревьев.

Старые и поджухлые листья, как джентльмены, в своих золотых и малиновых фраках, приглашали юных красавиц снежинок на последний свой танец.

Но белоснежным невестам Лолиткам уже было не до них, и они ловко да быстро, кружили между ними.

А листья с достоинством, словно смущаясь своих крамольных мыслей, медленно ложились, падая на землю. Снежинки прятали их под собой, в томном ожидании своих молодых принцев Морозов на белых скакунах зимы.

И было, что-то трогательно-печальное в этом деянии, как в парадигме человеческих отношениях.

Что то, когда то, казавшимся прекрасным и важным, уходило в небытие, и приходило совсем другое, новое и тоже важное и прекрасное, оставляя лишь воспоминание.

А осень с зимой продолжали танцевать своё завораживающие танго. И Снежная королева уже садилась на свой трон, мягко ступая по заснеженному ковру молодой, весенней травы, обманутой последним теплом уходящей осени.

(Рыженький)