1.

Тот, что стоял у дороги и смотрел на понурую кошку, бредущую за высоким

стариком, был маловат для своих лет, глуповат и немного болен. Он широко

улыбался щербатым ртом шестилетнего ребенка и скреб ногтями комариный

укус на щеке.

- Эй! За тобой! - крикнул он старику и помахал рукой.

Старик остановился, кошка уселась тут же, подняла голову и беззвучно

мяукнула.

- Чего тебе? – спросил у него старик, запуская руку в карман сильно

поношенных брюк.

- Кошка за тобой идет, - выбираясь из молодых лопухов, пояснил

маленький, выжидающе глядя на запущенную в карман руку.

Старик развернулся, его лицо перекосила гримаса неудовольствия. Он

нагнулся, чтобы прихватить трехцветное животное за шкирку, но кошка

увернулась, в два прыжка подскочила к высокому дощатому забору и

уселась под ним, нервно передергивая белым кончиком хвоста.

- Хы-ы, - засмеялся маленький.

Старик задумчиво почесал шею, вздохнул и протянул маленькому что-то,

затянутое под узел в тряпичной сумке.

Маленький быстро спрятал руки за спину, опять широко улыбнулся и еще

раз сказал:

- Хы.

Старик выловил в кармане конфету и кучу мелочи, развернул ладонь и

показал маленькому.

- Женька?

- Угу.

- Хочешь конфету?

Маленький с готовностью протянул обе ладони.

- Дам тебе конфету, пятьдесят рублей и это, - он показал на сверток. -

Бросишь сумку в реку?

- Не, - сказал маленький, - не брошу.

- Как хочешь. На пятьдесят рублей можно несколько чупа-чупсов купить.

Маленький перестал улыбаться, сунул в рот палец и насупился.

- Что хочешь можно купить, - продолжил старик и заговорщицки кивнул в

сторону сельского магазина.

Маленький выхватил из его рук сумку, конфету, мелочь и помчался, сломя

голову к реке.

- Счастье! Счастье! – припевал он. – Спасибо, Бог!

Кошка жалобно мяукнула и исчезла в зарослях цветущей сирени.

В выцветших водянистых глазах старика мелькнула растерянность. Он

посмотрел вслед кошке, на убегающего мальчика, на небо и удивлено

повторил:

- Спасибо, Бог? Хм…

 

2.

Брусничным светом отражалось небо в лужах и в пруду. Из мокрой травы

тяжело выбирались ночные бабочки и комары.

Маленький сидел на деревянной ступени покосившегося крыльца, подперев

кулачками подбородок, и придумывал имя котенку, спящему у него на

коленях.

Отчим подошел сзади, слегка ткнул его в бок мыском сапога, закурил и

опустился рядом.

- Все сидишь.

- Угу.

Отчим покачал головой, затянулся и выпустил дым колечком.

- Недоумок ты, Женька. И мать твоя тоже. Понял?

Женька сжался над котенком, опустил голову к коленям и сунул в рот

палец.

- Будь моя воля, я бы из вас людей сделал, - отчим посмотрел на мальчика,

столкнул его со ступени и смачно плюнул.

- Тащи обратно кота, я сказал, или брось где-нибудь подальше! Понял?!

Женька кивнул.

- А где бросить-то?

- Хоть где! Но чтоб не мяучил тут!

Котенок проснулся и тонко, протяжно замяукал.

- Угу, - грустно кивнул Женька, бережно прикрыл ладонью голову котенка,

побрел к дороге, но на полпути развернулся и примчался обратно.

- Чего еще?! – выцедил отчим сквозь зубы.

- Он не мяучит, дядь, - радостно объявил мальчик. – Не мяучит, послушай. –

Он протянул пищащего котенка отчиму и доверчиво улыбнулся.

- Чего-о? – возмутился отчим, поджал губы, вскочил с крыльца и горой

навис над мальчиком. В его руке свистнул прутик, которым вечером

загоняли кур. - Какой дядь? Я сказал меня «папа» называть, недоумок!

Женька попятился от него, зацепился за траву, упал, заревел, поднялся и

помчался к дороге, разбивая в брызги брусничные лужи.

- Не мяучит, не мяучит, - подвывал он, прижимая к груди пищащего

котенка. - Он так плачет, дядя! Потому что он ма-аленький!

 

3.

Старику снились мыши. Он перевернулся на бок разок другой и услышал

сердитый голос старухи.

- Встань что ли, дед, шугани его, не то до утра под окном топтаться будет.

Мать небось и не знает, что он по деревне ночью шляется.

Старик в полутьме подошел к окну, подвинул ветхую занавесочку и

осторожно прижался к стеклу лбом.

- Кто?

- Я, - откликнулась темнота и хлюпнула носом.

- Женька что ли?

- Угу.

- Чего тебе надо? Марш домой, пока комары не загрызли.

- Я маленького принес и сумку. Забери. С ним дядя домой не пускает.

- А ты чего его в реку не бросил, я ж тебе заплатил, - старик приоткрыл

окошко, посмотрел вверх - на полную луну, вниз на черные тени и на

светлое лицо мальчика и строго сказал. - Ну-ка, пошел отсюда, пошел

домой.

Но Женька стоял на месте, почесывая ногу об ногу и сдувая с мордочки

котенка наседающих комаров.

- Дядя домой не пускает, - повторил он. – Ему котенка не надо.

- Чтоб тебя! - рассердился старик. – Мне тоже не надо. И тебя мне не надо!

Пошел отсюда. Завтра отчиму расскажу, что по ночам людям спать не

даешь. Вот он тебе всыпет.

Женька перестал хлюпать и сопеть, прижал котенка к щеке и, не поднимая

головы, тихо спросил:

- А бабе твоей надо?

- И бабе не надо! – закричал старик. – Никому не надо! Дурная твоя голова!

Иди отсюда домой!

Окошко закрылось, в стекле отразилась луна и черное небо.

- Угу, - послушно кивнул Женька, но не ушел - сел на корточки, опершись

спиной о бревно, выпирающее из стены дома, уткнулся лицом в уставшего

котенка и, опасливо косясь на запертую дверь и поблескивающее окошко,

роняя слезы в нежную шерсть, тихонько безнадежно завыл:

- И-ыы. Где ты? И-ыы, иди сюда. И-ыыы…

- Кого это он? Мать что ли зовет? – прошептала старуха, села на кровати,

пошарила босой ногой по полу в поисках тапка, нашла, но не надела.

- И-ыы, где ты-ы? - размазывая по щекам сопли и слезы, тихо монотонно

подвывал Женька.

Старуха надела тапки и, не зная, что делать дальше, озадаченно посмотрела

на деда, стоящего у окна в свете луны.

- И-ы, где ты, Бо-ог? Иди-и сюда…

Старуха охнула и перекрестилась.

- Вот напасть! – вскрикнул старик, включил свет, схватил что-то в кухне и

вышел на крыльцо. За ним выскочила кошка. - Давай его!

Кошка закружилась вокруг мальчика, громко, жалобно мяукая. Старик взял

котенка и протянул мальчику большой сверток.

- Держи.

- Не, - Женька сильно замотал головой, так что слеза сорвалась со щеки,

спрятал руки за спину и отступил назад. – Не.

- Да я пирог тебе даю, дурья башка. Бери и беги домой!

Женька выжидающе поглядел в звездное небо, широко улыбнулся

щербатой улыбкой шестилетнего ребенка, схватил сверток и побежал

домой, перепрыгивая черные лопухи и лунные тени. «Счастье, счастье.

Спасибо, Бог» - шепелявя, припевал он.

Из оврага, залитого молочным туманом, взметнулась птица. Мальчишка

взвизгнул радостно и помахал ей рукой.

- Недоумок, - вздохнул старик глядя, на растворяющуюся в темноте

маленькую прыгающую фигурку.

Кошка потерлась о его ноги и требовательно протянула:

- Мя-а!

Старик бросил ей котенка и пробурчал:

- Бери, может сам сдохнет.