Не пишется баллад, любовных всяких песен, Не верится в людей, в их добрые дела. Земля ещё жива, но шарик стал нам тесен, Несёмся вскачь к концу и в пене удила. Воинственный ислам врастает тихой сапой, Как метастазов сеть, ведёт к большой войне. В стеклянном колпаке по миру возят Папу, Спасенье от проблем находится в вине. И, вроде бы, живём мы праведно и честно, Стараясь если врать, то хоть не каждый день. И отзывы о нас, как правило, чудесны, Но только вот людьми не числимся нигде. Прокисла ярость - злость к российским проходимцам, Брюзжим за пивом мы, мол, правит вновь ворьё. Не дети, а коты одни у нас любимцы, А если есть жена, то драить чтоб жильё. Уже не выйдем мы, как встарь, на баррикады Не убоявшись пуль; не бросимся под танк. За смелость Боря дал нам ордена в награду, Отняв зато гроши, свалив всё на Сбербанк. Владелец поясов единоборств восточных, Друг Шрёдера, чекист, правитель без ума, Невозмутим лицом и взглядом беспорочен, Добив свою страну, растает, как дурман. Хотя, куда ж ещё? И так всю доломали Чиновничье ворьё, Семья, бандиты. Нас По новой не поднять, своё отвоевали, Ведь отреклись от нас, не опуская глаз. |