Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Григорий Примаченко
Объем: 11737 [ символов ]
Выродок
— Не помешаю, казак?- спросил я, пристраиваясь на корме наполо¬вину вытащенной на берег лодки.
-Да какой я казак - в сердцах прошипел вместо приветствия дед, сплевывая в камыши. - Казаки кончились ишо в революцию, когда повернули штыки не против иноземцев, защищая Отечество, а друг против друга. Вот тогда все и кончилось. И красный казак, присягая новому идолу и белый казак, бежавший от смуты за границу, и оттудова, как шавка из подворотни лающая в белый свет, изменили своему народу.
Дед ловко подсек и в лодку плюхнулся небольшой, с ладонь, гиб¬рид.
- Вона Дон как запоганили: настоящей рыбине к крючку не подступиться, то гибрид, то толстолоб, словом, мусор один - проворчал он. А ить деды наши столько ее ловили, что возами возили. И Дон- Батюшку, кормильца своего, берегли. Уставы были! Писаные и неписаные законы, нарушение которых строго каралось. Порядок был!
Дед забросил удочку и затих, глядя то ли на застывшие на водной глади поплавки, то ли в собственную душу. Так бывает, когда человек тронет глубинные струны души своей и надолго замолкнет, уставившись в одну точку, не видя перед собой ничего, как бы отрешась на время от мира сего. А струны звенят и звенят не переставая, и он целиком уходит в этот звон, слышный ему одному, не замечая ничего вокруг. Я не мешал ему, тихо сидя на корме и вглядываясь в противопо¬ложный берег. Песчаная коса уходила вдаль за поворот, исчезая в тени столетних плакучих ив. Перемежаясь с тополями, карагачем и прочим разнолесьем, деревья круто взбегали вверх по склону и, казалось, еще немного и они зацепят вершинами медленно плывущие розово - багряные облака. Редкий всплеск резвящейся рыбины нарушал покой этого умиротворенного уголка природы . Ленивое солнце, казалось, застыло на одном месте и никак не хотело склоняться к закату.
- Boт при моей жизни, - нарушил тишину дед, - апосля революции, всё вроде пережили: и смуту, гражданской и голод, и репрессии и отечественную… Я ить совсем мальцом ишо был, когда отца белые зарубили. Осталась мать с нами четырьмя мал-мала меньше. Сколько их, вдов, сирот, беспризорников появилось в те годы. Младшие мои сестра с братом умерли не прожив и пяти лет от роду. Вскорости отмучилась и матушка. Остались мы с младшим братом десяти и семи лет. Ни отца с матерью, ни родных поблизости. Ходили по соседям, такой же гольной бедноте, кто что даст, пока сельсовет не пристроил в район, в приют. Там хоть тоже не куличи с медом но жить можно. Там и наукам и ремеслу обучили. С пятьнадцати лет уже сам на хлеб зарабатывал, и братишку подкармливал.
Дед снова умолк, углубившись в себя. Не клевало. Да и рыбалка уже не интересовала ни его, ни меня. Возможно, впервые в жизни этот человек увидел во мне настоящего слушателя, которому можно доверить свое сокровенное, наболевшее. Я старался запомнить каждое его слово, чтобы потом осмыслить и по возможности передать детям. Я часто ловлю себя на мысли, что вот отошли в мир иной мои дедушки и бабушки, нет на свете матери, стареет отец, а мы, их дети, внуки, даже не пытаемся поговорить с ними по душам, узнать и познать их жизнь, их мир, их и нашу историю. Ведь ни один учебник этого не расскажет.
- Посля ремесленного поработал я трохи на заводе да и уехал в деревню. Я ить крестьянских кровей. Трактористом работал, комбайнером. От зари до зари в поле. И как радовались искренне, что большое дело творим, светлое будущее строим, хоть за "палочки" работали. Перед войной у меня уже двое деток было, хозяйство свое, хатку своими руками построил, не курень, но вполне прилично. Да и к чему они хоромы энти, что счас "новые русские" понастро¬или? Нежилое оно какое то, музеи да и только. И не стыдно им в глаза селянам смотреть-то.
Деревня наша разрастаться стала, похорошела вся. Люди добрей и веселей стали. Посевную отсеем и всем гуртом на бережок, на зеленку. Песни, танцы, хороводы, костры… Уборочную закон¬чим- тоже. И не пили как щас. до умопомрачения. Душой и телом от тяжкого доброго труда отдыхали, жизни радовались.
Это щас - свобода, воля... От кого? От чего? Одно рвачество. И человек стал не тот, злой, неподельчивый. Топчутся по головам, топлють друг - дружку, калечуть, убивають. Волками друг на друга смотрють. Ни Бога, ни духа общего! Какой уж к чертям патриотизм коды на запады как на идола смотрють. Будто русского ничего хорошего и быть не могёть. Да и кто он такой ентот "новый русский"? - Проходимец, жулик. Ить у него и дом нерусский и что в дому, и машина, и одежда нерусские. Да и спеть и сплясать или помянуть по-русски он уже не могёть. И детей своих по-заграницам обучаеть...
Ну а в Отечественную Вы воевали? - выбрав паузу, спросил я. Небось награды имеете?
- Воевал, да недолго. Я и немца толком не видел. С первых дней в дальнобойной артилерии отступал до родного Дона - батюшки. Тута меня, у самого берега и садануло, да так, что, почитай до сорок седьмого по лазаретам да госпиталям. Аж в Казахстане очутился. Вернулся, домой, а тута и не ждуть меня. Потому, как ждать некому. Сельчане, кто уцелел все, как было перессказали. Немцы уже здеся квартировали. А моя возьми коромысла, да поди по воду с мальцом то. Идёть по улице высокая, статная, ведра колышатся и обочь оголец вихрастый подпрыгивает, за подол держится. Тута на грех пьяные немцы на мотоцыкале. Остановились недалече и ну со своих шмайсеров стрелять. Один по одному ведру, другой по другому. Гогочуть, как вода струями забила. А как вода из ведер то повытекла, тута же их горемычных и порешили ...
Дед отвернулся, смахивая запоздалую, слезу и снова умолк. Вечерело, блики резали глаза, поплавки оказались прямо на сол¬нечной дорожке.
У Вас же было двое, деток ? - осторожно спросил я.
- Да, двое,- не с разу ответил он. - Дочурку соседка приютила. Как толь¬ко немца первый раз отбили, она подхватила своих двоих и мою да и подалась подальше от фронта. Где я их только ни искал, куда только ни ездил, кого только ни спрашивал - никаких следов. Вот тогда- я и пристрастился к горькой. С ней ложился, к ней поднимался. Да так она проклятущая меня приголубила, что и работу бросил и на себя стал непохож, и уважение всяческое среди сельчан порастерял. Просили меня, уговаривали остепениться, стращали. Наконец участковый не выдержал да и оформил на три года за тунеядство ( та самая статья, какую счас к репрессиям притуляють). Отсидел от звонка до звонка, протрезвел, вроде.задумался. Начальник бумагу выписывает на другой район. -А разве домой нельзя?- спрашиваю. -Да нету твоего дома. И района нету. Пока ты тут сидел, люди там уже море сделали. Во как! И семьи нету и адресу... Опять всё сызнова начинать. Ну, поехал я, куда указали, а у самого на душе...- дед тяжело вздохнул - И за что меня судьба так-то, не спрашивая? Устроился вроде, работу дали, жильё. А покою – нету. По пьяному делу украли с дружками подводу совхозного зерна. Взял всё на себя. Ещё десять лет Колымы. Очнулся я только апосля третьей отсидки, на поселении. Не встреть я там одного мудрого человека, уже наверное и сгинул бы вовсе. Зазвал как-то наш мастер цеха, Михалыч, на огонек, да и разбудил что – то в душе. Я и представить до этого не мог, что два взрослых мужика, без водки, без крика и мата могут до зари вести беседу о том, на что я раньше просто махал рукой. Стал он мне книжки давать, да какие! Иную и в руки брать боязно – ей не одна сотня лет. Потихоньку отошел я от веселых компаний, начал ума – разума набираться. Жаль, что поздно судьба меня с Михалычем свела, да и срок мой вскорости кончился. Воротился я, задёргался было, засуетился, да поздно уже, семью создавать, детей заводить … нашел себе хорошую женщину да и доживаем, досматриваем друг-дружку. И детей не вырастил и внуков не понянчил. Выродок стало быть.
-Как это ?- не понял я.
-Да так, на мне мой род кончается, вырождается то есть. Вы-ро-док значитца- по-слогам произнёс дед.
А брат Ваш ? Где он ?- спросил я в надежде, что, ставший как бы близким мне за несколько часов общения человек, по этой ветви, продолжится в его детях и внуках.
-Брат ушёл на фронт неженатым. Дослужил до майора, батальоном танковым командовал. Убили его на второй день мира в Берлине. Где-то там и похоронен.
- И всё-же выходит Вы казак по происхождению, по сословию, так сказать?
-Да, казак. Но сословного, родового происхож¬дения мало, надо блюсти обычаи, обряды, весь уклад жизненный. В этом мудрость вековая. И лозунгами да митингами тута ничего не переделаешь. Вона наши станишники сход собрали, атамана выбрали, бумагу прописали, устав значитца. Все чин по чину. И начали по ентой бумаге в казаки принимать. А по ей выходить, что казаком могёть быть любой, кто принесёть литру водки и денег как на две литры. Хоть ты вчера ишо был японцем, а принес деньги и водку-значитца казак. Чинов друг- дружке понадавали, побрякушек понавесили, книжечки повыдали. Даже атаман себе прописал: национальность- казак. - Да казак спокон веку был русским и служил верой и правдой Руси Матушке! – а всех инородцев селили отдельно. И не инородец, а казак в жестоком бою и тяжком труде тыщу раз доказывал преданность Руси Матушке. По первому зову: За Веру, Царя и Отечество он седлал коня и вставал в строй. Я все книжки, какие есть в станичных библиотеках перечел, спасибо Михалыч меня к ним приучил, сто лет ему жизни, и поверь, мил человек, что ни одна нация на земле, акромя русской не породила ничего подобного казачеству.
Ну, для примеру, напринимали в казаки азербайджанцев, евреев, японцев… какой танец на свадьбе спляшуть енти казаки? А песню какую заведуть? Про страну восходящего солнца, аль про страну обетованную? А молиться в какой храм пойдуть? В церкву? В синагогу? В мечеть? Да и какому богу? А за какую Веру, за какое Отечество будут они стоять, какого царя, изберуть они над Рассеей? Чтой – то тут не складуется насчет общины, круга. Вот ить и меня туда звали: вступай, значитца. А чего вступать то, когда я казак от роду и могеть быть ближе всех их к ентому делу…. Вырядються чисто петухи, регалии понацепляють, сивухи надерутся и ходють по поселку кур пугають. Ка-за-ки! - язвительно проворчал, дед,- срам да и только.
Вечерело. Солнечный шар наполовину скрылся за деревья высвечивая ажурную изгородь вершин. Потемневшая вода казалось набирала свинцовую тяжесть ночи. В камышах изредка перекликались пичуги, устраиваясь на ночлег.
- Ну, будя, - произнес дед, выдергивая из воды удочки с пустыми крючками. - Ты помоги мне, добрый человеку выбраться на ровное.- робко, как бы не надеясь, попросил дед. - А то моя самокатка в гору не едеть. Ноги то у меня так, для близиру.
И только тут я понял назначение устройства из дощечек, алюминиевых трубок и разномерных колес приткнутое к камышам. Я выкатил "самокатку" на тропинку, а затем просто перенес в нее деда и его нехитрые пожитки. Он ловко приторочил снасти к краю самокатки.
-Война?- опросил я, взглядом указывая на ноги.
- Да нет, опять же дурь виновата. Хребтину-то в войну зацепило, да врачи, спасибо им, сумели на ноги поставить. А отнялись ноги уже на последней отсидке. Потому как нельзя столько над людьми да над собой издеваться... Ну, прощевай, махнул он мне рукой и вскоре "самокатка" с понурой фигуркой раство¬рилась в густеющих сумерках.
Вот так! Прошагал человек длинную тяжелую дорогу по полю жизни, а оглянись-ни борозды, ни следа, ни вёшки. И душой погреться на закате жизни негде!
Как иногда непростительно поздно люди трезвеют и умнеют, думал я, шагая по безлюдным переулкам станицы.
Утром ….
Copyright: Григорий Примаченко, 2015
Свидетельство о публикации №340032
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 04.03.2015 19:11

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта