Без согласия невесты по шариату не имеют права отдать девушку замуж. Такой порядок нарушается только в случае, если подобным правом наделяются отец или дедушка невесты, которые могут отдать замуж девушку за жениха, равного ей.

Равенство соблюдается в целомудрии, происхождении или наличии изъянов.

Только авторитет и уважение к ученому человеку дозволяли ему в исламском мире то, что для других – табу.

– Значит, если юноша ученый, то ему можно взять в жены любую девушку, – обрадовался мысли Джалил. Юноша еще в восьмом классе полюбил стройную, черноглазую Аризу, которая, как горная козочка, со смехом ловко ускользала из-под рук, когда он, шутя, пытался ее поймать. И еще долго звонкий голос девушки чистым ручейком звучал издали, терзая влюбленное сердце юноши.

Ариза тоже приметила красивого и высокого юношу, который смущался и краснел, когда она смотрела на него бархатными глазами. Ей было жутко интересно с ним, он много знал, наизусть читал стихи Расула Гамзатова, Сергея Есенина.

Только смущало, что Джалил сирота и беден, жил в доме своего дяди Саида Умарова. Люди говорили, что Саид поддерживает джихад на пути Аллаха, но это только слухи, никто не видел в его доме чужих людей, а дядя Умаров казался Аризе приятным мужчиной – он всегда приветливо улыбался на улице.

Джалил весело посмеялся над глупыми слухами и сказал, что раз дядя предводитель лесных братьев, то непременно возьмет единственного племянника в боевой отряд.

– Как ты можешь шутить так! – капризно оттопырила нижнюю губу Ариза.

– Да какой из дяди Саида воин, все разговоры! – терпеливо успокаивал юноша, любуясь красотой девушки. – Меня больше смущает другое!

– Что же? – длинные ресницы взлетели от жгучего любопытства, открывая огромные глаза, в которых плясали озорные бесенята.

– Ваша семья придерживается фарз айн.

– Да! И что?

– А то! По вере жених должен построить дом для невесты.

– А кто жених? – Ариза прыснула от смеха и больше не дулась на юношу.

– Я! Ты что, против?

Девушка не ответила и долго молчала, искоса поглядывая на стройного, как лоза, Джалила, затем тихо и серьезно спросила:

– И что ты решил?

Юноша гордо прошелся перед Аризой, остановился напротив нее и, не скрывая радости, сказал:

– На что дается голова мужчине?

– ???

– Правильно! Чтобы думать!

Джалил снова прогулялся возле девушки, которая слегка склонила к плечу прекрасную словно бутон чайной розы голову с черными кудряшками волос.

– Не томи, говори же! – поторопила она.

– Все просто! Если я стану ученым мусульманином, то буду по Священному Корану равным любой невесте. Мы в этом году окончим школу, и я пойду дальше учиться, чтобы изучить мусульманское право, и упросил дядю обратиться к уважаемой общине, послать меня, как сироту, в аль-Азар. Через пять лет вернусь имамом или, может, кади, и мы поженимся во имя Милостивого Аллаха.

Ариза хотела рассмеяться, уж очень необычно ей было слышать религиозный оттенок фанатизма в голосе юноши, но сдержалась, поняв нешуточность намерений молодого человека, затем уже по-новому взглянула на него и сказала:

– Пять лет – большой срок! Много воды утечет с высоких гор за это время, как бы меня не отдали раньше замуж.

– Ты совсем не оценила мою голову, Ариза! – К Джалилу снова вернулось хорошее настроение, и он опять казался девушке прежним веселым парнем. – Я говорил тебе, что все хорошо продумал, поэтому перед отъездом в Каир посватаюсь к тебе. Никто не откажет сироте, решившему отдать свою жизнь Великому и Милосердному Аллаху.

– Хочется верить.

Сразу после выпускного вечера дядя Саид сообщил племяннику:

– Община согласна послать тебя на учебу после службы во имя ислама. Деньги на дорогу и обучение даст Юсуф Гасанов, уважаемый и известный в Дагестане мужчина.

Джалил слышал от людей, что миллионер держал в подчинение не только жителей округи, но и подпитывал подполье.

– Не он ли решил сделать меня воином джихата? – огорчился юноша.

– Мне не нужно от Юсуфа денег! Не хочу воевать в чужих лесах, я только просил отправить меня учиться в аль-Азар! – запротестовал он.

– Замолчи, мальчишка! – вскипел дядя. – Кто тебя заставляет воевать? Юсуф Гасаев, да прославится имя его, проявил благосклонность к тебе. Он дает денег, человеком обещает сделать. Но сначала военная подготовка в лагере во имя Всевышнего Аллаха и пророка его Мухаммада, а через год учеба в Каире. В ноги нужно кланяться хорошему человеку, а не перечить ему. Где без денег ты сейчас получишь хорошее образование? А достойную работу? В презренные батраки пойдешь? А как же тогда твоя прекрасная Ариза? Кто же за нищего осла выдаст ее замуж? А так, сам Юсуф обещал посватать тебя перед отъездом. Такой почет и уважение тебе, неблагодарный человек!

Джалилу деваться было некуда, и он согласился, потому что тогда осуществится мечта, и юноша станет ученым мусульманином, а Ариза женой образованного человека.

– Один год пролетит незаметно, – утешил себя юноша.

Учебно-тренировочный лагерь, куда после перевалочной базы переправили «добровольцев», оказался в пустыне Каракум и поразил новых воинов ислама невыносимым зноем и продирающей до костей стужей.

Лагерь, оцепленный по периметру колючей проволокой и охраняемый с двух сторон вышками, выглядел таинственным и безлюдным, когда Джалила и еще одного юношу по имени Хамза, который убежал таким образом от суда за изнасилование, на джипе доставили сюда.

В большой палате за столом сидели трое мужчин в полевой военной форме командиров и внимательно рассматривали юношу. Затем один из них раскрыл папку и, что-то там пометив, сказал:

– Добро пожаловать в учебный лагерь воинов ислама. Отныне ты солдат Аллаха, получи у командира отделения форму и место в казарме.

– Теперь я твой Бог и командир! Подъем в четыре утра, отбой в десять вечера! Попытка побега – расстрел! Не выполнение приказа – карцер! – командир отделения Джума, заросший до ушей черной бородой, страшно вращал глазами и энергично махал руками. – Ты все понял, воин ислама!

– Да!

– Так точно, отвечай! Переодевайся и на молитву!

Уже через неделю мирная жизнь в родном селе казалась юноше далекой и ненастоящей. Здесь все вертелось в бешеном темпе.

Четыре утра – дикий крик дежурного по палатке:

– Подъем, воины ислама! Всем на пробежку! Форма одежды – спортивный костюм!

– Эй, послушай, дай минутку поспать!

– Подъем! – ворвался в палату Джума. – Выходи строиться!

Молодые мужчины поспешно натягивали спортивные костюмы, выбегали на песочный плац и строились в колонну по двое под брань командира отделения. Рядом спешили выстроиться другие отделения.

– За мной! Бегом! Не отставать! – скомандовал Джума и сорвался с места. Отделение бежало за ним по плацу и затем через открытые ворота унеслось в пустыню. У каждого отделения свой командир и маршрут, проложенный среди барханов.

Через полчаса не осталось ни следа от сна, и пот заливал глаза Джалила, в селезенке что-то екало и в печени кололо, а рот заполнился тягучей слюной, хотелось остановиться и перевести дыхание.

– Не отставать, сыны Аллаха!

И бойцы, вспарывая подошвами форменных ботинок поверхность сыпучего песка, бежали дальше.

Через час ноги, казалось, налились свинцом и подгибались от усталости, юношу покидали последние силы, хотелось упасть на мягкий песок и забыться.

– Отделение – шагом! Вперед, во имя Аллаха!

Наконец-то передышка! Через пять минут дыхание пришло в норму, ноги выпрямились, в селезенке не екало, в печени не кололо и снова команда:

– Отделение, бегом! Во имя пророка Мухаммада!

Соленый пот снова разъедал глаза Джалила, но бежать становилось легче, открывалось второе дыхания, а впереди уже маячили вышки лагеря.

Отделения успели вернуться за час до восхода солнца на плац, и раздалась команда:

– На молитву!

Воины споласкивали руки и лица водой из фляжек, скидывали обувь, поворачивались в сторону Каабы и становились на колени:

– Великий Аллах, отпусти мои грехи! Милостивый Аллах, сохрани мою жизнь!

В первой половине дня изучали стрелковое оружие, жесты команд, методы маскировки, способы передвижения в ночное время, тактику ведения боя.

Каждый день велась практическая стрельба на полигоне, проводился рукопашный бой, отрабатывались приемы борьбы.

– Воины, во имя ислама! Огонь по врагу!

И бывшие мальчишки нажимали на спусковые крючки автоматов, короткими очередями поражали неверных. Свинцовые пули дробили нарисованные головы на фанерных мишенях. Свистели пули, летели щепки, падали мишени, каменели сердца парней.

– Воины ислама! Бей прикладом врага! Коли штыком неверных гяуров!

И молодые мужчины со всей силы били прикладами по подвешенным тугим мешкам с песком, кололи их широким ножами штыков. Лопалась от страшных ударов мешковина, фонтаном сыпался песок, глаза воинов наливались яростью.

– Воины ислама! Бросок через бедро с захватом руки!

Тело напарника взмывало вверх и приземлялось на песок, рука хрустела в бешенном захвате. Кругом неслось гневное сопение и бешенные вскрики.

– Бросок через голову! Жестче захват!

Мужали мальчики, не боялись боли, приобретали уверенность в себе.

Вторая половина дня на базе отводилась изучению религиозной литературы и идеологической обработке новобранцев, которым целенаправленно внушалось, что их предназначение состоит в создании халифата, как единство исламской уммы! И сделать это можно только силой, только вооруженным путем.

Бежали дни, отсчитывая недели, прошел месяц. Джалил окреп физически, легко справлялся с ночными пробежками, научился стрелять, точно в цель метать ножи, овладел рукопашной борьбой. Юноше не отводилось ни одной свободной минуты, только учеба, молитва и проповеди:

– За тобой стоит умма! Кровь очищает общину!

– Во имя Аллаха и пророка Мухаммата!

– В судный день тебя ожидает Слава!

– Славься имя Господа твоего Всевышнего! Очисти веру во имя Аллаха!

– Он Аллах Единый, Аллах Самодостаточный! Нет никого, равного Ему!

Джалил из религиозного мусульманина стал фанатиком исламской веры. На молитвах испытывал эйфорию:

– Хвала Аллаху, Господу миров! Милосердному, Властелину Дня воздаяния! Тебе одному мы поклонимся и тебя одного молим мы о помощи! Веди нас прямым путем, путем тех, кого ты облагодетельствовал, не тех, на кого пал твой гнев, не заблудших!

Джалила оставили в лагере, когда ему исполнилось восемнадцать лет, а Хамзу куда-то отправили. И отныне новый духовный наставник больше говорил о смерти, жизни в раю и давал слушать музыку и песни, посвященные шахидам:

– Вечная жизнь в садах Рая! Ты – иншах Аллах, обитатель Рая! Будь терпелив!

Славящая героев музыка глубоко проникала в душу юноши, слова песни заставляли торжествовать, что не переводятся на земле слуги ислама.

По весне Джалила вызвали в штаб лагеря и спросили:

– Как погибли твои родители?

– Дядя говорил, что подорвались на растяжке на тропе, которую оставили федеральные солдаты.

– Мы слышали, хочешь стать ученым человеком?

– Да! Мне обещали, что после лагеря отправят в Каир.

– Скоро поедешь домой. С сегодняшнего дня отменяются для тебя занятия в нашем лагере, отдыхай и готовься к заданию.

– Какому заданию?

– Завтра привезут шахидку, поедешь с ней в большой город, как муж и жена. Она решила подорвать себя во имя джихада на пути Аллаха, проводишь ее в последний путь и поможешь привести пояс в действие.

Джалил обрадовался, что закончилась его военная подготовка в суровом лагере. Еще немного послужит во имя Аллаха и отправится в Каир, а потом, – голова юноши закружилась от мечты. Затем придет слава ученого мусульманина, свадьба с Аризой, многочисленные дети и долгие счастливые годы жизни.

– А завтра увижу настоящую шахидку, которая жертвует свою жизнь Аллаху. Великая честь сопроводить ее в вечность, и такой почет достался мне, бедному мусульманину! – торжествующе прошептал он.

«Живую бомбу» доставили прямо к дальней палатке. Джалил успел лишь заметить издали черное просторное платье и такого же цвета головной убор, закрывающий половину лица женщины.

На следующий день юношу привели в палатку смертницы. Джалил отчего-то разволновался так, что побледнел.

Он увидел, что шахидка сидела за столом, рядом с ней стоял бородатый мужчина в камуфляжной форме.

Юноша подошел ближе и назвал себя. Шахидка вздрогнула и обернулась. Джалил узнал любимые глаза Аризы, непроизвольно воскликнул:

– Ариза! Ты? Что здесь делаешь?

– Джалил! – девушка беспомощно взглянула на своего начальника.

– Вы знакомы? – спросил он.

– Моя невеста! – радостно ответил Джалил.

Юноша жадно рассматривал Аризу, которая сильно изменилась за это время, была печальна и необыкновенно тиха.

– Тем лучше, – сказал мужчина в форме. – Поговорите обо всем!

Он вышел из палатки и Джалил бросился к девушке.

– Не подходи ко мне! Я грязная! – Ариза рукой остановила его.

Ненависть к русским была настолько сильна, что Джалил, погружаясь в свои мысли, стонал в машине от ярости по дороге в большой город. Все, что случилось с Аризой за это время, заставляло жаждать мести.

Как могли эти твари прикоснуться к его невесте и обесчестить девушку. Она гостила во Владикавказе, когда Аризу схватили трое подлецов, затолкали в машину и увезли в какой-то дом на окраине города. Бесчеловечно надругавшись над беззащитной женщиной, завязали глаза, вывезли в лес, где выбросили, как последнюю тварь, на сырую землю.

Следствие установило, что это были люди из федерального спецназа, но конкретных виновников не нашло. Так сказали ей родственники и дядя Саид, который познакомил девушку с нужными людьми. Да и зачем искать Аризе тех негодяев, если она опозорена перед людьми и отныне никому не нужна.

Ей осталась одна дорога – месть, чтобы погибнуть и уйти в Вечную жизнь в садах Рая. После обращения к умме, обратной дороге не было. Повернуть назад – клеймо на всю жизнь и еще больший позор!

В промежуточном сибирском лагере боевиков на Аризу надели пояс шахида, который невозможно самостоятельно снять, вручили Джалилу мобильный телефон, который послужит запалом. В сопровождение боевика, который управлял старенькой машиной, отправили в путь.

По дороге ничего не случилось, если не считать остановки на посту ГАИ. Дежурный офицер что-то заподозрил и предложил всем выйти из машины для досмотра.

– Вах! – сказал шофер. – Женщина в положение, дорогой! По нашим законам ее нельзя трогать, смертный грех. Возьми вот, выпей за наследника!

Пятитысячная купюра возымела магическое действие и лейтенант откозырял:

– Счастливого пути!

Квартира была снята для «супружеской пары» заранее, и попутчик, доставив их туда, откланялся без слов, приметив между ними особенные отношения. Джалил и Ариза по-прежнему любили друг друга и радовались предстоящей жизнью под одной крышей. Мужчина и женщина старались не думать о задании, не говорили об этом вслух и нежно относились друг к другу, понимая, что им осталось немного наслаждаться одиночеством и близостью. Каждый из них, казалось, смирился с неизбежной судьбой, но если Ариза шла спокойно на гибель ради мести за поруганную честь, то Джалила тяготила будущая роль человека, безучастно наблюдающего за гибелью любимого человека. Он гордился до этого людьми, которые шли на смерть во имя ислама, но теперь все в нем протестовало против такой дорогой жертвы и он уже не понимал, для чего нужно Аллаху погасить такую юную жизнь.

На следующее утро Джалил и Ариза отправились на станцию метро, чтобы на месте отработать детали предстоящего задания. По пути туда мужчина с затаенной болью наблюдал за влюбленными парочками в вагонах метрополитена, которые безмятежно, счастливо разговаривали и весело смеялись. Ариза выглядела умиротворенной, поражая спокойствием Джалила, который украдкой бросал на нее взгляды и размышлял:

– Через два дня ее душа поднимется на небеса, и они больше не увидятся на земле. Неужели ей не жаль покинуть этот мир и его?

И его друг осенила догадка:

– Мусульманская женщина приучена верить Господу и доверять мужу. Значит, Ариза надеется, что я все сделаю, как подобает поступить мужчине в таком случае.

Он осмотрел и показал своей спутнице не только место совершения акта возмездия во имя Аллаха, но и пути отхода через соседнюю станцию. У него не было конкретного плана, как спасти жизнь своей невесты, но уже для чего-то продумывал детали отступления, хотя и понимал, что это невозможно.

Когда пришло время отправиться на задание, девушка оставалась также невозмутимой. Он еще вчера простился с Аризой и пообещал не покидать ее в последнюю секунду жизни, решил вместе с ней уйти в вечность.

Девушка горячо доказывала юноше, чтобы оставил ее одну, что он должен ради нее жить на земле.

Но Джалил промолчал и ничего не сказал.

На нужной станции метро было полно народу, и девушка с юношей отошли в сторону и наблюдали за людским муравейником.

– Люди говорили, что твои родители погибли от мины боевиков, которые уходили от преследования федеральных солдат, – начала вдруг разговор Ариза.

– Ты не веришь этому?

– Да! Они не ставят растяжки на тропах вблизи селений, чтобы не погубить мирных жителей. Мне говорил отец об этом.

– Может, с тобой поступили так тоже не они? – Джалил снова занервничал, тяжело и часто задышал от обиды и отчаяния.

– Может! Теперь я не уверена!

Юноша схватил девушку за руку.

Девушка привлекла к себе его голову, зашептала:

– За дальней колонной прячется мужчина, который подсматривает за нами. Я его узнала, он один из тех, кто мучил меня. Я сейчас повернусь к нему спиной, а ты взгляни туда.

Джалил увидел Хамзу.

«Так, значит, вербуют сегодня шахидок!» – гневно подумал он.

По плану боевиков Ариза войдет в один из переполненных пассажирами вагонов, а Джалил дождется, когда поезд уйдет в тоннель и нажмет кнопку на мобильном телефоне.

– Я убью его! – прошептал юноша, и у него «созрел» план спасения девушки. – Слушай меня внимательно, Ариза! Ты сядешь в вагон поезда и сойдешь на следующей остановке. Там перейдешь на противоположную сторону, вернешься на эту станцию и сразу на выход. Я встречу тебя там, и мы уедем вместе.

Девушка взглянула на Джалила и кивнула головой, соглашаясь с ним, а затем сказала:

– Уходи ты первым отсюда, а я дождусь поезда и сделаю, как ты сказал.

И Джалил спокойно, чтобы не вызывать подозрения Хамзы, стал уходить от Аризы.

Джалил прогуливался у метро вдоль торговой галереи, дожидаясь ее, когда по проспекту пронеслись пожарные машины и милицейские автобусы. Юноша издали видел, как они остановились возле входа в метро. Джалил вдруг понял, что больше Аризу не увидит на этом свете, и он ринулся к станции метро. Но она было уже закрыта, а народ, покидающий подземную железную дорогу, говорил о взрыве.

– Как это могло случиться? – спросил вслух Джалил и запустил руку в карман. Телефона не было на месте.

– Она выкрала его и сама подорвала себя! – догадался Джалил. Позже он услышал по радио, что боевики провели террористический акт. Два человека убиты, трое ранены, возбуждено уголовное дело. Погибшая женщина была смертницей, и, кроме того, следствие подозревало, что погибший мужчина тоже сообщник.

– Значит, она спасла меня и отомстила обидчику, – подумал Джалил, смахивая слезы.