Этот сентябрьский денёк в шахтерском посёлке Завадье выдался

славным: в небе медленно перемещались перистые облака - будто

вспороли гигантскую перину и выпустили пух в необозримое голубое

пространство, продуваемое лёгким тёплым сквозняком - от горизонта к

горизонту. Не исчерпавшее летний лимит энергии Солнце серебрилось

на тонких ниточках бесчисленного десанта паучков. Летящих вдогонку

за неизведанным на своих ненадёжных парашютиках, цеплявшихся за

всё и вся, попадавшееся по пути следования. Начиналась первая неделя

тёплого «бабьего лета».

Сегодня был выходной, поэтому Санька с батей трудились на своей

половине небольшого двухквартирного коттеджа, перетаскивая в

жилище, из кучи во дворе, огромные полосатые арбузы. Мать

закатывала их под кровати. Которых в доме было три – огромная

семейная, полуторка для гостей и такая же – персонально Санькина.

- Эх, женить пора парня,- мать наглядеться не могла из окна на

любимого сыночка, могучий торс которого выпирал из-под линялой

рубашки.- Да куда невесту приведёшь-то? В эту халупу, что ли?- с

тоской оглядела она неказистое шахтёрское жилище.

Заготовка супер-ягоды неожиданно была прервана звуком

автомобильного сигнала, донесшегося с улицы . Батя выпрямился,

оторвавшись от очередного арбуза и пошёл к калитке через небольшой

вишнёвый сад, растянув губы в радушной улыбке.

- Ба-а, кого я вижу?! Сам зам в гости к нам! Интересно – к деньгам или

дождю?

- К деньгам, Дмитрий, к ним самым,- из салона подкатившей ко двору

«Волги» легко выкатился навстречу отцу замначальника шахты номер

«Семь-семь бис» Семен Викторович Середа.- Разговор есть, бригадир.

- Сухой разговор глотку дерёт,- хохотнул отец, плотоядно

ухмыльнувшись при этом. – Давай, Викторыч, газуй за столик под

вишней. Раиса, метни-ка нам самогоночки туда, да помидорок

малосольных миску натаскай из бочки, - обратился он к вышедшей из

дома матери. – Санёк, ты с нами, или тебе еще рановато?

- Парень полгода, как из армии, а ты его всё ещё за сопляка держишь,-

в свою очередь расхохотался зам. – Рая, ставь три стакана. Разговор

будет чисто мужской,- тут же предупредил он мать.

- Так и знала - с добром ты к нам не ходишь, злыдень,- обожгла его

взглядом всё ещё красивых глаз Раиса.- Опять афёру какую удумал,- она

стукнула донцем бутыли с чистейшим «перваком» о доски стола,

добавила для полноты интерьера стаканы, порезанное сало на тарелке,

большую миску сочных малосольных помидоров, с хреном и горчицей, и

плетёнку с напластанным хлебом. После этого, посчитав свою миссию

исполненной, гордо удалилась.

- Наливай,- скомандовал Середа.

- За что пьём, Семён?- запросто обратился к нему Санькин отец,

набулькивая по стограммовке в каждый из стаканов.

- За ваше счастливое будущее, Дим,- хохотнул зам, сдвинув стакан.

.Дмитрий хекнул через левое плечо, махом выбулькнул самогон из

стакана и, отхватив сразу полпомидорины, уставился на зама:

- А конкретнее?

- Дима, ты уже три десятка годков на этом пласте уголёк грызёшь,-

доверительно придвинулся к нему Семён. – Седьмой горизонт хорошо

знаешь?

- Так это же…- рванулся с табуретки Санька.

- Цыц, нишкни!- осадил его отец.- Антрацит, значит, покою не даёт,

заместитель?

- Он самый,- согласился Семён. – На новых горизонтах уголёк пошёл,

конечно, ничего себе. Но антрацит…

- Без тебя знаю, что это за каша, и с чем её едят,- оборвал его

Дмитрий.- Высшей стадии углефикации, почти стопроцентное

содержание углерода - высококачественное топливо оборонного

значения. А знаешь ли ты, умник, что на седьмой горизонт наложено

строжайшее табу?

Дмитрий многозначительно ткнул пальцем вверх и по новой сдвинул

стакан с замом.

– А еще это самое опасное в шахте место по выбросу газа и пыли. Но

всё это цветочки по сравнению с пережимами пласта, как раз в этом

месте. Вон струг*, которым рубили уголёк, так задавило…

- Уже освободили, Дим,- радостно заверил его Семён.- Подрезали

породу и подкрепили тумбами ОКУ*.

- Ты к чему это ведёшь?- высококачественный самогон уже ударил в

голову бригадира. Он сгрёб зама за грудки.- Ты что, ребят моих хочешь

загнать в эту мышеловку? Так у меня суицидников в бригаде нет, понял!

- Азиатам позарез нужны два эшелона антрацита,- слова Семён

выговаривал раздельно, прямо в побелевшие от бешенства глаза

Дмитрия.- Для выплавки какой-то особой космической стали. Деньги

платят – рулеткой можно штабель замерять. За один прогон струг даёт

триста тонн…

- Двести шестьдесят,- поправил его, отходя, Дмитрий. И отпустил

рубашку зама.

- Пусть так,- согласился Семён, ухмыльнувшись.- Пятнадцать прогонов –

и ты в шоколаде. И Саньке можно будет переехать куда-нибудь из этой

вонючей дыры…

- На Кубань,- прервал его Сашка, мечтательно закатив глаза. Он служил

на этой самой Кубани и влюбился в неё без памяти – как в красивую,

знойную девчонку. Впрочем, и последнего он не исключал…

- Видишь, и Санька согласен,- подхватил его слова Семён.

- А директор шахты?- мрачно поинтересовался Дмитрий.- С ним ты

согласовал своё…мероприятие?

- Так я ж… сюда ж… по его направлению, - обрадовано зачастил

Середа.- Выше тоже всё схвачено. Так что твоей бригаде – зелёная

улица, Дим. Одна только закавыка – пахать придётся в две смены –

свою и ремонтную. За неделю, думаю, управитесь.

- Может и раньше,- усмехнулся Дмитрий.- Это смотря сколько кинешь на

пакет*, зам.

- Гляди сюда,- Семён выхватил авторучку, блокнотик и написал в нём

цифру. Дмитрий цепко глянул и крякнул, вперив ошалелый взгляд в

пространство над его головой. Затем налил себе полстакана самогону,

опрокинул и… длинно выдохнул, переводя дух.

- Санька, там хватит, чтобы не дом купить на Кубани, а какой-нибудь

районный центр в личное пользование.

- Это только бригаде, - ввернул Семён. Бригадиру отдельно – вдвойне.

- Ещё и на иномарку невесте хватит,- закончил уже веселее, Дмитрий. И

тут же вновь помрачнел.- Однако Раиса трупом ляжет, а не пустит нас с

сыном на седьмой горизонт.

- А разве ей обязательно говорить об этом?- лукаво ткнул его локтем в

бок Семён.- Скажем, что пашете на пакет*, и всех делов-то.

- Ох, Иуда…- Дмитрий вновь повеселел, найдя выход.- Завтра же и

выходим…- он вновь потянулся к бутыли.

- Сегодня,- жёстко отрезал зам, отодвигая на край стола самогон.- В

третью смену выходите. Обзванивай своих орлов, да поживее – покуда

не успели наглотаться,- он выразительно цокнул ногтем по стеклу

бутыли…

На шахтном дворе собрались все двенадцать. Уже в амуниции – роба,

каски, самоспасатели*, коногонки*. Довольно хмуро выслушали

предложение – о седьмом горизонте сложилась крайне дурная слава.

Но когда услышали о сумме в пакете*, без лишних вопросов потянулись

к клети*. Набились в неё, звякнула задвижка и зарешёченная каморка

на бесконечном, казалось, тросе ухнула в преисподнюю – на километр

ниже уровня земли. Они доверяли своему бригадиру – это раз. И ещё –

они шли зарабатывать своё БУДУЩЕЕ.

…Это случилось, когда струг, как гигантский рубанок, снимал

ДЕВЯТНАДЦАТУЮ стружку с лоснящегося атласно-черным, бока пласта –

Дмитрий решил подстраховаться, на всякий случай «выдать на гора»*

дополнительную тысячу тонн «чёрного золота». Его никто не просил об

этом…но и не тормозил порыва. Так было всегда – за дополнительные

тонны выдавали негласный дополнительный пакет.

Саньку отец посадил на пересып*, огородив место у головки

транспортёра четырьмя дополнительными стойками ОКУ* - на всякий

случай. Постучав пальцами по огромной дюралевой трубке внутреннего

телефона, погрозил пальцем.

- Смотри внимательнее в оба, если что и начнётся - только отсюда.

Здесь самое слабое место кровли. Звони на лаву* , даже если тебе

померещится чего… Впрочем, даст Бог – обойдётся.

Не обошлось. Уже в самом конце смены по Санькиной каске звонко

щёлкнул отслоившийся от кровли кусочек породы. Он машинально

отмахнулся от него, как от комара, продолжая давить на кнопки

управления лавовым транспортёром и следя за крысами, тучами вдруг

повалившими из посада*.

- Как с тонущего корабля,- мелькнула в голове ленивая мысль. Тут же

прерванная вторым щелчком по каске – куда как ощутимее первого. И

тогда вдруг до него дошло – пережим* идёт!

У Сашки был шанс. Судьба ему первому послала весточку о

надвигающемся завале. Ребята в лаве* ничего не слышат и не видят

сейчас. Они РАБОТАЮТ. Пашут. Вкалывают, как звери, зарабатывая

счастливое будущее для своих семей на неопределенный отрезок

жизни – пусть небольшой, зато сытный.

Санька сорвал с рычагов металлическую трубку. Из лавы тотчас же

ответили:

- Ну, какого х… работать не даёшь? Делать нехер?

- Мужики, тикайте!!!- отчаянно возопил Сашка.

Неподалёку ухнуло. Он метнулся туда лучом коногонки* – равнодушная

серая масса давила сверху на деревянные стояки крепи, плюща их,

словно спички. Поочерёдно - всё ближе и ближе к тому месту, где

сейчас находился он. Шанс спастись съёживался на глазах – как остатки

шагреневой кожи - сворачивался в глухую, безликую породную стену.

- Тикайте, мужики!- вновь завопил Санька срывающимся голосом.

Больше никаких слов в голову сейчас не лезло.

В трубке скрипнуло, хрюкнуло, затем раздался торопливый голос отца:

- Сынок, не дрейфь, слышишь! Вспомни чёрный ге…

И тут ухнуло во второй раз, поставив окончательную точку в их

диалоге…

Они спаслись. Все ОДИННАДЦАТЬ – пока волна завала докатилась до

струга, бригада, в вагонетках электровоза, была уже на полпути к

карете*.

Горноспасатели работали споро: откачав отравленный газами воздух из

штрека*, провели новые вентиляционные рукава, пустили чистый

воздух в лаву, затем осторожно приблизились к месту завала. Дальше

лежала сплошная масса обвалившейся породы…

Дмитрий вошёл в комнату с кейсом в руке и замер у порога: Раиса

сидела за кухонным столом, на котором стояла бутыль самогона и два

гранёных стакана: один с остатками жидкости, а второй полный,

накрытый ломтем хлеба.

- Это деньги,- Дмитрий положил кейс на стол. – Много денег, Рая.

- Это не всё,- жена подняла на него сухие глаза с пьяно-дымной

поволокой.- Слышишь, не всё!

- Ты ж ещё не знаешь, сколько здесь.

- Я не о деньгах, Дим. Они мне ещё сына должны отдать. Пусть

неживого… но мне же нужно хоть что-то положить в гроб… хотя бы

похоронить по-человечески.

На кладбище она пришла с тем же кейсом, полным денег. И положила

его в пустой гроб.

- Теперь забивайте и засыпайте,- приказала кладбищенским

работникам. – Знаете, что я сегодня хороню?- обратилась она к

окружавшим могилу членам бригады. – Хотя, откуда вам знать-то.

Будущее своё, вот что я хороню. Санька - моё будущее, сыночек,

кровиночка моя, никогда уже не обнимет меня, не поцелует…

- Рая, не нужно,- Дмитрий подошёл, осторожно обнял её за плечи, с

болью следя за тем, как наполняется яма землёй. – Этим его уже не

вернёшь.

- Ну, это еще как сказать,- раздался за их спинами до боли знакомый

голос.- Вон, Иван-царевич лягушку поцеловал…

- Сыночек!- Раиса резко обернулась и рухнула в обморок на остаток

земляной кучи у могилы.

- Сашка, п-п-паразит!- Дмитрий, не сдерживая чувств, обнял Саньку

одной рукой, а другой беззлобно колотил его по спине.- Спасибо тебе,

сынок, за то, что живой! Ведь мать умерла бы от горя. Да и я бы после

неё недолго протянул...

Бригадные обступили их кругом, наперебой галдели что-то непонятно-

возвышенное… наконец, до Саньки дошло.

- Ага, как я ушёл от завала, спрашиваете? Поначалу спасли те

дополнительные четыре стойки, которые батя поставил. А когда смяло

их, я уже был на «чёрном гезенке»*- мне отец когда-то его показывал –

ещё до армии. Ну, а оттуда по шурфу* - наружу. В лесу выполз… помяло

выбросом всё же…у егеря неделю отлёживался.

- Ах ты, гад!- отец кулаком чуть в ухо ему не въехал.- А домой, матери

сообщить?

- Знаешь, боялся,- Санька виновато потупил взгляд.- Боялся услышать

плохую весть – что вы не успели.

- Успели… благодаря тебе. Ну, что стоите?- набросился отец на

кладбищенских работников.

- А чё делать-то?- старшой ухмыльнулся, показав на Саньку. – Этого,

что ли, нужно было закопать?

- Я т-те закопаю, раздолбай!- Дмитрий подсунул ему нехилый свой кулак

под самый нос. - Давайте, откапывайте назад.

- Чё откапывать-то?

- Гроб откапывайте. Кейс откапывайте. Будущее наше откапывайте, в

конце-концов,- пояснил старшому Санька.

- Ё-о-о-о!!!- тот сел на свежевырытую землю, когда Санька открыл

кейс.- Как делить-то будем?

- А вот так: это моё будущее,- Санька, закрыв кейс, обнял за плечи

отца и очнувшуюся от обморока мать.- А это ваше,- ногой он

подтолкнул пустой гроб по направлению бригады копателей.- Если,

конечно, не прекратите водку ежедневно хлестать, как воду. Ну, а нам

сегодня сам Бог велел отметить мой второй по жизни день рождения.

Или я не прав, мужики?

 

Словарик:

СТРУГ – угольный комбайн для двухпроходной выемки угля (взад-

вперёд).

ОКУ – обрезная крепь усовершенствованная.

РАБОТА НА «ПАКЕТ» - премиальные в конце недели, наличная сумма за

перевыполнение плана, не проходящая по смете (хорошая сумма).

САМОСПАСАТЕЛЬ – противогаз.

КОНОГОНКА – шахтёрская лампочка со щелочным

аккумулятором(крепится к каске, батарея аккумулятора к поясу).

КЛЕТЬ – металлическая обрешёченная кабина для спуска шахтёров под

землю ( рассчитана на пять человек, набивается – до двадцати),

ВЫДАТЬ НА ГОРА – выдать уголь из шахты на поверхность.

ПЕРЕСЫП – перекачивание угля лавовым транспортёром на штрековый.

ЛАВА – непосредственное место добычи угля – забой.

КАРЕТА- цепь вагонеток на тросе. Движется по уклону до требуемого

горизонта. Отправляется от остановки клети.

ШТРЕК – главная вентиляционная выработка, также служит для

доставки материалов к лаве.

ГЕЗЕНК – вертикальная выработка, не имеющая непосредственного

выхода на земную поверхность. Служит для доставки материалов и

крепежа.

ШУРФ – вертикальная выработка, имеющая выход на поверхность.

Иногда служит запасным выходом из шахты в случае чрезвычайной

ситуации.