День, ночь – сутки прочь. Вот уже прошло полгода, как уехала Танюшка. Выиграл в одном суде, правда, после этого выигрыша всё равно пришлось уволиться. Проиграл в другом и остался без прав. Фигня всё это. Вот буквально через несколько месяцев нашёл новую работу. И снова сутки прочь. Прошло ещё почти полгода. Звонит сотовый. Ага, Та-нюшка! Снимаю трубку. В телефоне голос её мамы. Почти неузнаваемый. Внутри все по-холодело.

– Извините, вы, наверное, ошиблись номером.

Сбрасываю вызов. Повторный звонок. Я уже знаю, что хотят мне сказать. Снимаю трубку и, опережая собеседника, говорю:

– Пожалуйста, не звоните сюда больше.

И снова сбрасываю. Я знаю, что случилось. Я чувствую, как это меня обжигает, жгу-чим льдом прокатывается по всему телу. Нет, наверное, не выразить словами того, что я чувствовал в тот момент, но услышать, что её больше нет, я не хотел.

День, ночь – сутки прочь. Прошло ещё несколько месяцев. Сижу на работе, выполняю рутинные обязанности. Звонит сотовый. Внутри все задрожало. Снимаю трубку. Это брат.

– Олег, с папой плохо. Срочно приезжай.

Под предлогом, что нужно закупить расходные материалы, ухожу с работы и еду к от-цу домой. Папа без сознания. Брат уже положил его на кровать, а отец все пытается под-няться, скалит зубы и потом снова бухается на подушку. Вызываем скорую. Скорая прие-хала, замерили давление, сделали какой-то укольчик и со спокойной совестью уехали. Отец в сознание так и не приходил. Ночью с ним остался брат. А утром приехал я. Андрей говорил, что отец несколько раз ночью пытался встать. Один раз упал с кровати, и его с трудом удалось положить обратно. А сейчас снова лежит как будто без сознания, но пе-риодически вскакивает, скалит зубы, пытается кого-то ловить. Снова вызываем скорую. К счастью, на этот раз приехал мой знакомый. Какими матами он нас обложил!

– Да что же вы время тянули! У него давление падает и пульс. Его ещё вчера надо бы-ло отправить в больницу! У него инсульт.

Все эти фразы перемешивались с таким количеством мата в наш адрес, что приводить его здесь я не буду. Дима по своему телефону вызвал реанимационную. Подъехала ещё одна скорая помощь. До её приезда отцу делали уколы, все время замеряли давление и пульс. Как сказал Дима, состояние критическое, но шансы есть. Принесли носилки. Акку-ратно перекладываем отца на них, выносим и грузим в машину скорой помощи. Звучит сирена, и скорая помощь уезжает.

– Дима, ну что, шансы есть?

– Есть, но слишком маленькие, если бы вчера его отправили в больницу, то шансов было бы больше. Но беда в другом. Сам знаешь, как в наших больницах с лекарствами.

Он садится в машину и уезжает. У них новые вызовы. Мы с братом берём такси. Едем в больницу, туда, куда доставили отца. Находим дежурного врача, который его принимал.

– Ну, как дела? Что с отцом?

– Плохо, лежит в реанимации. Вы как хотите, чтобы его лечили или чтобы помогло?

А сам в это время на листочке рисует кругленькую сумму, и, показав нам, разрывает бумажку на мелкие кусочки, выбрасывает в урну.

День, ночь – сутки прочь. Мама с братом утром должны завезти десятую часть денег в больницу, а я еду на работу. Выполняю рутинные дела, а мысли об отце. Как он там, что?

Звонит сотовый. Это брат. Рука дрогнула, когда я нажал кнопку ответа.

– Олег, папа умер.

Собираю вещи, чтобы ехать к отцу. В это время звонок по внутренней сети. Бухгалте-рия звонит.

– Олег, вот у нас здесь проблема. 1с не работает, со связью тоже проблемы, срочно зайди.

Иду к ним. Поднялся на второй этаж. Там всего-то делов, просто проводок отошёл, уборщица задела. Поправил, сделал. Тут главбухша вылетает.

– Вот ты такой-сякой, ни хрена наладить не можешь и вообще за что тебе только день-ги платят!

Я посмотрел на неё.

– Я уже всё сделал, все работает.

Она увидела, что я уже одет и у меня в руках дипломат.

– А куда это ты собрался?

– У меня отец умер.

– Меня не волнует твой отец! Ты должен работать как положено и до скольки положе-но.

– Пошла ты…

Я развернулся и когда выходил из кабинета, услышал:

– Мы у тебя из зарплаты вычтем.

День, ночь – сутки прочь. Отгремели траурные салюты на похоронах (мой отец был ветераном вооружённых сил). Помянули его. Может быть, я даже чересчур сильно помя-нул. Но на следующий день пришёл на работу с опухшим лицом, с явным запахом перега-ра. И мне сообщили, что за халатное отношение к работе по решению директора я был оштрафован. Хорошая работа. Через две недели после этого я уволился. И сразу же после увольнения вышел на работу на новом месте. И все снова пришлось начинать сначала.

День, ночь – сутки прочь. Вот уже год я работаю на новом месте. Пройдены самые трудные времена, когда приходилось воевать с директорами и бухгалтерией по поводу компьютерной безопасности. Когда серверы системы уже настроены, когда закончилась работа без выходных и проходных. Теперь можно просто расслабиться, радуясь результа-там своего труда. Сижу на работе за компьютером, читаю новости, периодически погля-дывая на экраны, отражающие работу моей сети. И кажется, все в жизни будет хорошо, спокойно, размеренно и благополучно.

День, ночь – сутки прочь. Прошло ещё полгода. Все идеально работает, главное – во-время следить. Настроил все управление системой из дома. Теперь, когда что-то случает-ся, я могу дистанционно поправить любой компьютер, если он, конечно, находится в сети. Что ж, на работу в принципе можно было бы и не ходить. Но всё-таки приятнее общение с людьми на работе, чем просто просиживание штанов дома. Жалко, друзья редко заходить стали. Но всё равно иногда заходят. Вот осенью как-то Миша появился. Давно я его не ви-дел. Пришёл с девушкой, приволок с собой море пива. Сидели, разговаривали ни о чём. По нему вроде бы и незаметно было, что он расстроен. К часу ночи пиво закончилось.

– Олег, давай я сгоняю за пивом и ещё посидим.

– Слушай, Миша, мне завтра на работу. Давай лучше завтра зайдёшь, посидим, пооб-щаемся.

Он как-то погрустнел:

– Ну, завтра так завтра. Я тебе винчестер оставлю, проверь его на вирусы.

– Хорошо, Миш. Какие проблемы.

Они со Светой собираются и уходят. Я лёг спать, даже не раздеваясь.

День, ночь – сутки прочь. Только-только приехал на работу. Запустил свой компьютер и вышел в гараж покурить. Звонит телефон. Странно, в такую рань Света. А они вроде ещё гулять собирались после того, как ушли от меня.

– Олег, Миша повесился.

У меня руки задрожали.

– Как повесился? Почему? Он живой? Что случилось?

В ответ слышу только всхлипывания и рыдания. Благо, на работе меня не контролиро-вали. Да и зачем, когда все работает? Вызываю такси и еду домой к Мише. Я ещё не знал, жив он или нет. Ведь не всегда же вешаются насмерть. А оказывается, почти всегда…

День, ночь – сутки прочь. Мишу привезли из морга. Я со Светой съездил к рынку, ку-пили венки и цветы. Стали собираться наши общие друзья. И никто, абсолютно никто не мог понять, почему же он это сделал.

День, ночь – сутки прочь. Вот и ещё полгода пролетело. Сижу за компьютером. Ввожу программу проверки нашей системы на вирусы. И вдруг такое ощущение, как будто в грудь вонзили нож. И не просто вонзили, а насквозь, как будто лезвие выходит из-под ло-патки, и жутко больно. Хватаюсь за грудь, пытаюсь кого-то позвать. Но в глазах темнеет. Все расплывается. Я чувствую, что начинаю падать.

День, ночь – сутки прочь. Надо мной склонился человек в белом халате. Даже не слы-шу, а скорее понимаю, что он хочет сказать, а потом снова погружаюсь в небытие…

День, ночь – сутки прочь. Лежу на кушетке, рядом что-то повизгивает. С правой сто-роны отчётливо слышится кап-кап-кап. В правую руку воткнута игла. Оказывается, я слышу звук капельницы. А на мне целая куча присосок, каких-то датчиков. И с левой сто-роны жужжит кардиометр. Врач, следящий за лентой кардиограммы, приподнялся и по-смотрел на меня.

– Что, очнулся? Жить будешь.

Он улыбнулся, улыбка у него была добрая.

– Но ничего, ещё немножко поспи, теперь просто поспи.

Он ввёл какой-то препарат в капельницу. Я погрузился в сон.

День, ночь – сутки прочь. Открываю глаза. Надо мной склонилась медсестра, которая делает мне укол. Голова ясная. Первая мысль, которая приходит мне в голову: как там ко-ты?

– Девушка, сколько я здесь уже?

– Да уже третьи сутки.

Ни фига себе! А как же там Тигра и Крош?

– Девушка, а где мой сотовый телефон?

– Да вот он на тумбочке лежит.

– А вещи мои?

– А их забрала ваша жена.

Я в полном ступоре.

– Какая жена?

– Она приехала через час после того, как вас привезли. Вы же сами сказали, что можно ей отдать.

Медленно начинаю вспоминать. Да, Свете я позвонил. Света и забрала. Врач ещё спрашивал, кому можно позвонить. Она первая мне на ум пришла, да и в сотовом она бы-ла первая забита. Протягиваю руку и беру с тумбочки телефон. Светин - последний номер. Света, Миша. Миши уже нет. А в телефоне забито: Света, Миша. Интересно. Нажимаю вызов.

– Алло, ну как ты там?

Это она говорит, сразу опережая меня.

– Света, коты…

– Олег, не беспокойся. Ключи у меня, я у тебя дома. Коты накормлены, все нормально.

– Свет, бери мои шмотки и приезжай сюда, я в больнице находиться не могу.

– Олег, ты что, дурак?

– Я не дурак, но в больнице находиться не могу, бери шмотки и приезжай сюда.

Продолжая разговаривать, я встаю с постели. Голова немного кружится. Медсестричка на меня орёт, чтобы я лёг обратно. А потом убегает за главврачом.

Когда приходит главврач, я уже стою на ногах.

– Олег Юрьевич, вам что, жить надоело?

– Доктор, вы меня извините. Но я хочу домой. Вы мне лучше напишите, что колоть, что пить. Какая разница, где лежать, но дома мне спокойней.

Он вышел и минут через 15 вернулся с журналом и бланком заявления об отказе от медицинской помощи. Не задумываясь, я все это подписал, а минут через десять приехала Света с моими вещами, и я уехал домой.

Дома меня ждала идеальная чистота и запах свежеприготовленных щей. Уютно, тепло и хорошо. Почувствовав слабость, я лёг на диван. Света накрыла меня покрывалом, а Ти-гра и Крош устроились рядом, согревая меня своим теплом.

День, ночь – сутки прочь. Неделю пролежал в постели, отвечая на звонки с работы. Света регулярно ставила мне уколы и ухаживала за мною, как могла. Но ведь вечно ле-жать не будешь? Выгреб из своих загашников деньги, поехал в компьютерный магазин, купил ноутбук и к обеду появился на работе. Полдня ушло на то, чтобы настроить ноут-бук на дистанционное управление нашей сетью через вайфай, deal up и любое другое ком-пьютерное подключение к интернету. Тяжело было, конечно, высидеть на работе, но цель была достигнута. Доложив исполнительному директору, что я буду дистанционно управ-лять сетью, пока нахожусь на больничном, и стану приезжать только тогда, когда моё присутствие будет необходимо, со спокойной совестью я уехал домой. Когда я ехал в маршрутке, зазвонил телефон. Это звонил Вовка, администратор из одного магазина, вхо-дящего в нашу сеть.

– Олег, у меня проблема. Можно я к тебе сегодня зайду?

– Конечно, Вов, о чём речь?

– Ну все, ок, как закрою магазин, буду у тебя. Надеюсь, ты будешь дома?

– Куда я денусь с подводной лодки? Конечно, буду дома.

Приехал домой, подключил ноутбук к провайдеру, через vpn вышел в нашу сеть, про-верил дистанционное управление. Все нормально. Теперь можно работать, не выходя из дома, да и вообще из любой точки земного шара.

Звонок в дверь. Это приехал Вовка, по кличке Петров Вал. Мы так его прозвали, пото-му что он жил в Петров Вале. Привёз двухлитровую бутылку сангрии и коробку сигар. Он знал, что я люблю сигары. Посидели, выпили чуть-чуть, и он перешёл к главному.

– Олег, у меня проблемы. В общем, я не хотел бы тебе о них рассказывать. Но ты не мог бы сделать мне админский доступ к 1с бухгалтерии нашего предприятия?

– Вов, ты сначала объясни, в чём дело.

– Да как объяснить. В общем, я накуролесил почти на полмиллиона. А сейчас ревизия, и по ходу мне придут кранты.

– Вов, но ведь директора – это же твоя родня. Объясни им, расскажи. Они тебя не пой-мут, что ли?

– Да они меня упекут по самое не хочу.

– Ну тогда иди в армию. Ты давно от неё косишь. В армию уйдёшь, отслужишь, а в это время все утрамбуется.

– Да я армии боюсь чуть ли не больше, чем тюрьмы. И что делать теперь, не знаю.

– Вов, у вас там у родни праздник намечается буквально на днях. Ты поговори с ними, объясни все, я думаю, что родня тебя в тюрьму явно не отправит.

– Да я даже не знаю, как им сказать, как объяснить, да и вообще…

В общем, разговор наш был долгим. Я упорно пытался ему объяснить, что он должен сам рассказать, что натворил. Это было в четверг.

День, ночь – сутки прочь. Наступил понедельник. Как обычно утром я начинаю прове-рять компьютерные соединения с магазинами. И вижу, что один из магазинов, в котором Вовка был администратором, не находится в сети. Звоню туда. Трубку берет Лена:

– Магазин «…», слушаю

– Лен, позови Вовку к телефону, у вас с сетью проблемы.

– Да мы ещё компьютеры не включали, а Вовки нет.

– Как нет? Он сегодня работать должен.

– Его вообще нет, - Лена всхлипнула.

– Блин, хорош дурью маяться. Он мне на сотовый не отвечает. Эт самое, где он?

На том конце трубки я услышал ещё несколько всхлипов, а потом Лена произнесла:

– Он в субботу повесился. Его нет больше.

В трубке раздались короткие гудки.

День, ночь – сутки прочь. Прошло ещё почти три месяца. Меня допрашивали в проку-ратуре как одного из последних свидетелей, с которыми общался Вовка. Разговаривал с директором – его родственницей. Она говорила:

– Да если бы он сказал! Да если бы он объяснил! Все могло быть совершено иначе! Ну зачем, почему он так сделал?!

День, ночь – сутки прочь. Время идёт, и каждый день похож на десятки прожитых ра-нее. Когда-то давно читал Экзюпери «Планета людей». Мы не планета людей. Мы планета зверей. И чем дальше, тем хуже. Мы умираем ради денег, ради благосостояния, из-за страха или по воле тех, кто нами управляет.

День, ночь – сутки прочь. Как тяжело. Как сильно сдавило грудь, под лопаткой резкая боль, в глазах темнеет. Тяну руку к телефону, чтобы вызвать 03. Касаюсь его, и он падает на пол. Все. Вот так и умирают. Последняя мысль, последнее движение, а потом темнота. И много-много точек.

Открываю глаза. Ад ещё не закончился. Надо мной стоят врачи, делают какие-то уко-лы, вводят препараты в вену, а рядом Марина, моя соседка. У них есть ключи от моей квартиры. Наверное, это меня и спасло.