«Привет!

Здесь зимой случилась гроза. Не простая гроза, как у нас, а с озарявшими планету, лиловыми и розовыми линиями, которые как сетки параллелей и меридианов спутывают все бездонное небо космоса. Еще здесь растут такие цветочки, которые распускаются только во время грозы и жадно ловят электрические заряды. Но я трогал их, они совсем не электрические, эти цветочки. Совершенно безвредны, и, напротив, даже мягкие и пушистые. Совсем как ты (это я немного отступил от описания здешней природы)!

А всю прошлую ночь сияла семицветная радуга. Да-да, радуга ночью, и такая яркая-яркая, сочная-сочная. Тебе это интересно? А еще здесь такие прикольные бабочки, совсем как собачки на Земле, привязываются, и все норовят ткнуться своими усиками человеку в губы. Чумовые!

Хотя времена года здесь весьма условны и их тут гораздо больше, чем на земле и они короче, так что не успевают наскучить, хотя и приход их не поддается никаким прогнозам и математическим ожиданиям! Так что, когда я говорю зима и лето – это лишь лингвистическая адаптация местных условий под природу явлений на Земле.

А дождь, какой здесь бывает дождь! Грибы тут же вбираются из своих тайников и целятся в небо. А капли долго переливаются пестрым многоцветьем и лужи такие удивительные и так и манят забраться в них. Да, я всегда снимаю ботинки и бегу по лужам. Конечно, ребячество, лучше бы гвозди забивал или табуретки мастерил. Это по-мужски. А что толку с бабочек? Они же даже мед не дают. Извини, я остался таким не прагматичным и здесь. Напротив, мое ощущение природы и времени только обострилось. Я ясно вижу, как на усиках этих бабочек кружат хрононы – кирпичики времени. А уж с небес сколько здоровья и секунд падает на мою голову!

А какие здесь закаты! Многоцветье небес поражает. Это даже не то слово, красота. А местные цветочки-хамелеончики. Они всегда оставляют на целый следующий день в своих лепестках закатную палитру. До следующего вечера. Наверно, все дело в том, что здесь два солнца. Конечно, как ты знаешь, у двойных систем не бывает планет, но вторая звезде так близко, что мы ее считаем своей. Наверно, поэтому здесь и устроили физико-астрономический факультет. Нас, студентов-первокурсников, вначале даже и не загружали занятиями, просто отпустили на все это чудо поглядеть и привыкнуть. Но я до сих пор не привык.

Все здесь кажется сказочным. Сказка длится целый день и кажется, что мы вот-вот с мастером нашего курса разгадаем не только природу времени и пространства, но и сможем управлять всей Вселенной. Станем этакими демонами Максвелла. Помнишь о таких из курса физики?

Все здесь так понятно и просто и в то же время нигде столько явлений природы не увидишь. Мастер говорит, что, вероятно, это планета и является геометрическим центром Вселенной. Конечно, замеры сделать так просто не получилось, но мы это сделаем. Если не сейчас, то на старших курсах.

Я вот сочиняю тебе это письмо, а ползунчики (эти растения такие типа перекати-поле, но, кажется, с зачатками интеллекта) прыгают прямо на меня. Они совсем-совсем безобидные. Только донимают людей через чур. Крупных животных здесь я не видел, но мастер говорил, что скоро мы отправимся на экватор и там обязательно увидим лысопятов и торпедников, а еще скачезубов и рогатых рыб. Кажется, кто-то даже варил из них уху и самым вкусным, как ни странно оказались именно рога. Настоящие рога!

А вообще знаешь,… есть в этой стихии красок и образов для меня какая-то печаль. Они все такие разные, что мне никогда их не понять. Не успею я просто-напросто это сделать! А раз я понять я их не смогу, значит, они так и не станут мне своими никогда. Сокурсники мои тоже с разных планет и хотя мы и общаемся хорошо, даже приятельствуем, но настоящий друг у меня здесь один. Только не смейся. Это одуванчик, наш, земной. Он живет у меня в комнате в горшке с родной землей. Вот с ним мы понимаем друг друга без слов.

И вообще жду я, скорее бы закончился этот курс. Устал я от него, на землю хочу. Ощущения я увезу с собой, этого достаточно и даже, если на экватор мы так и не попадем физических явлений мне и на земле хватит. Домой хочу! Но это уже никакая не физика с астрономией, а психология или даже метафизика.

p.s. Наверно, ночью опять будет гроза».

Землянин перестал писать, встал и достал свой горшочек с одуванчиком. Он был еще совсем желтым. Гораздо ярче обоих здешних солнц. Землянин погладил лепестки одуванчика, ползунчики упрыгали прочь. И, показалось, этот мир состоял из одних только мертвых валунов и серой пыли. И от этого еще сильнее захотелось вернуться домой.