В этих местах средина половодья зовется "Днем матери". Это время, когда губительная волна талой воды слегка сходит и успокаивается, словно перед финальным броском, и длится оно всего один день. Река все так же бурлит темным потоком, грозя погубить любого, кто будет настолько глуп и сунется к ней в объятья, но на берегу в это время сравнительно безопасно. Название дню было дано с тех пор, как первые колонисты основали поселение на ближайшем к источнику пресной воды холме.

Сегодня для Найджела Уайта наступил его первый день матери. Угловатый и нескладный в свои тринадцать лет, он аккуратно пробирался среди крупных сырых коряг, вынесенных на берег, стараясь не испортить выходные брюки, предназначенные для воскресной службы. Найджел находился на берегу с самого восхода, и в своих поисках ему пришлось изрядно отдалиться от поселения, рискуя встретить голодного со спячки Бурого, или ошалевшего от гонки с талым потоком Серого. Но мальчик продолжил свой поиск, не отчаиваясь и не отказываясь от своего долга, как и подобает примерному сыну.

И вот, когда полуденное солнце изгнало все тени, на самом краю опасно размытого обрыва, Найджел нашел ее. Река не сорвала с тела белого одеяния, но раскрасила его в темно-зеленые и бурые тона, так что ее было бы очень сложно рассмотреть на покрытой илом и ряской земле. Но ярко-рыжие волосы женщины, ничуть не потемневшие от влияния воды, засветились на солнце, и Найджел узнал свою мать.

Медленно подойдя к недвижимому телу, мальчик встал на колени и счистил грязь с распухшего лица. Ее все еще можно было узнать, хотя заботливые и добрые глаза забрала река, и мальчик был вынужден прикрыть черные провалы заранее припасенной белой повязкой. Повязкой, которую дал ему отец, хорошо знавший, что ждет его сына. Затем Найджел, как мог, уложил мать в позу упокоения, несмотря на хруст и сопротивление омертвевших мышц, и счистил остатки ила с савана.

Достав четки с распятием, Найджел торопливо прочел над телом молитву, после чего рассказал матери о времени, прошедшем с момента ее ухода. Рассказал, как они с отцом справляются вдвоем, как отец отказался взять в жены Амелию Тейлор, несмотря на то, что именно слова Амелии привели мать Найджела к Богу. Рассказал, как обручился с девушкой по имени Рози, волосы которой редки и блеклы, а характер кроток, как у агнца, что, воистину, говорит об ее отказе от даров Лукавого.

Закончив с новостями, Найджел перешел к традиционной благодарности за рождение и воспитание. Так же он поблагодарил мать за то, что она с честью доказала свою верность и покорность Богу, что не вернулась обратно в образе штриги или русалки, хотя веревка на ее шее давно истлела, оставив камень на дне.

Когда же слов не осталось, мальчик даже не подумал встать. Он рассеянно теребил разлохмаченный конец петли, висевшей на шее матери, и при этом думал. Думал о том, что благодарен он в первую очередь не за возможность быть сыном женщины, верной Господу и церкви, а за то, о чем никогда и никому бы не рассказал, боясь или кары со стороны старосты поселка, или каких-то еще более страшных последствий, смутно ощутимых, но непонятных. Он хотел бы сказать... нет, прокричать матери "Спасибо", за то, что родила его мужчиной. За то, что ему не придется ценой собственной жизни доказывать собственную невинность пред людьми и небесами.

И как только Найджел осознал степень кощунства, о котором он подумал, он тут же в смятении бросился прочь от берега. Но и трех шагов не успел сделать мальчик, когда земля ушла у него из-под ног, и большой ее пласт погрузился в бурный поток, забрав с собой тело женщины. Повиснув на корнях, оголившихся после обрушения, Найджел бросил последний взгляд на мать, исчезающую в грязном потоке, на прощальный блеск рыжих локонов, после чего выбрался на твердую землю. Обувь и брюки оказались безнадежно испачканы глиной и грязью, и, уже чувствуя боль от грядущих розг, мальчик отправился в обратный путь к поселению честных и праведных людей.