Ярко светило солнце, весело щебетали птицы, звенели детские голоса.

Я вприпрыжку шагал по весенней улице, и настроение моё было как раз под стать этому светлому дню. В моей папке лежал проект, который сегодня был принят комиссией, и от которого в прямом смысле зависело моё будущее.

Навстречу мне приближалось рыжевато – конопатое, десятилетнее создание, подбрасывая ногой мячик. Равнодушно взглянув на мальчишку, я уже прошёл было мимо, когда мячик, сорвавшись с его ноги, легонько ударил меня в спину. Я повернулся к футболисту, чтобы пошутить насчёт его меткости, и тут мне в голову пришла озорная мысль. Я согнулся пополам, держась рукой за поясницу как раз в том месте, в котором ударил меня мячик.

Подбежавший мальчик с участием смотрел на меня:

- Извините, пожалуйста, я нечаянно. Что с вами?

- Не могу разогнуться, боль страшная, - с усилием произнёс я, сделав страдальческое лицо и сжав зубы, якобы от нестерпимой боли, - ты не поможешь мне перейти дорогу?

- Конечно, конечно.

Мальчуган взял меня под руку:

- Обопритесь на меня, я знаю, как это бывает, деда моего частенько прихватывает.

Мы осторожно двинулись через широкую улицу, мальчик ловко поддерживал меня.

- Дед мне рассказывал, как во время войны он раненый с товарищем выбирался из болота. Товарищу, наверное, надоело тащить деда, и он бросил его. Понимаете, бросил одного, раненого в болоте.

- Да, да, понимаю, - промямлил я, всем своим видом являя страдание от нестерпимой боли.

- Дед тогда сутки просидел в болоте, пока его наши не обнаружили и не вытащили. Сам-то он не мог вылезти, раненый был. После этого и схватывает ему спину, да так, что разогнуться не может, как вы сейчас.

- Да, эх, доля наша такая…, - прокряхтел я. А что того товарища, что деда бросил, не встречал он после?

- Не-а. После госпиталя дед в другую часть попал. Но помнил его, предателем называл.

Мы уже перешли дорогу и вступили на тротуар.

- А вам далеко идти? - участливо спросил мальчик, - может, довести вас.

- Нет, спасибо, - прокричал я, разгибаясь. Схватил мальчишку и, смеясь, поднял его в воздух.

- Ха-ха-ха!

Но, взглянув в лицо ребёнка, осёкся. Меня обдало холодной настороженностью строгих глаз.

- Ты чего, ты чего, да пошутил я.

- Так нельзя делать, - медленно произнёс мальчик, окинув меня с головы до ног презрительным взглядом.

- Да чего ты, чего ты, - бормотал я, поворачиваясь и уходя, - странный какой-то пацан.

А спину мне сверлил недобрый взгляд, он пробуравливал одежду и жёг тело. Я втянул голову в плечи и прибавил шагу.

Нет, нет, это не я предатель, это не я бросил умирать в болоте раненого товарища.