Буянил ветер. Нагло. Напоказ. И из-за ветра – пьяного паяца – День умирал уже в четвертый раз. День умирал и все не мог скончаться. Металась заполошная гроза, Круша предместье громовым кастетом, И сумерки давили на глаза Своим невыносимым полусветом. День умирал. Уставшая земля Уже звала нас к поминальной мессе. И плыли по проспекту тополя Прообразами траурных процессий. Но день еще цеплялся за края Железных крыш и выцветших заборов… И я шагнул, как высший судия, В открытый мир из тесных коридоров. И ветер стих, как пьяная толпа Перед уже свершившимся распятьем. И молния, в предместье не попав, Ушла гулять по местным предприятьям. Все замерло. И в этой тишине Окончил день свое существованье. Так что вы говорили обо мне? Что быть поэтом – это не призванье? Что все стихи за здорово живешь Идут к тому, кто грамоте учился?.. Потом случился августовский дождь. Я звал его. И он как раз случился… |