Я возврашаюсь от друга. Бреду к трамвайной остановке. Шаги мои неуверенные: выпили мы с Лехой сегодня порядочно. Лехе сейчас несладко. Он с женой разводится. По ее, между прочим, собственному желанию. К тому же Леха болен. Он расшиб спину, когда прыгал с любовницей на газон со своего балкона. Делать это надо было срочно, в дверь жена звонила. Жена его вообще с виду ничего. Этакая стройная блондинка в очках. Очки эти ее очень даже украшают. Но сейчас мне про нее вспоминать досадно. Сам-то я , между прочим, еще холостой. И жену эту себе присвоить очень бы даже рад. Ребенок тоже премилый, и аппетит у него хороший. Я думаю, что присвоить эту жену было бы очень даже справедливо. Тем более что Леха давно ее же разлюбил, и она его тоже. Хоть и царапает ему грудь ногтями по ночам из-за остатков ревности. Леха сам мне свои раны из-под рубахи показывал. Этакие, знаете кровавые рубцы.

Думаю я обо всем этом и дожидаюсь трамвая. И замечаю вдруг, что рядом на лавке сидят две девушки. Сидят и так себе тихонько беседуют, и на меня совсем не смотрят. Совсем мне досадно тогда становится. Я к девушкам вдоль лавки придвигаться начинаю и спокойным таким голосом время спрашиваю. Вечер, говорю, уже и на циферблате моем совсем темно.

Девушки, однако, вовсе на меня не хотят смотреть. Будто нарочно. Тут одна из них поворачивается в мою сторону и говорит протяжно:

-Отойдите, молодой человек. От вас, между прочим, перегаром шманит.

Тут я совсем обижаюсь и вслед за ними в трамвай лезу. На сиденье соседнее рядом сажусь. И беседовать с ними начинаю.

-Что вы девушки, говорю, меня прогоняете. Я если хотите знать, вовсе и не пьяный. Я и трезвый когда, мухи не оби-жу. А если выпью, то совсем добрый становлюсь. И все окружающее, между прочим, я себе очень даже хорошо представляю.

Говорю я этак и на них посматриваю. Слушают они, молчат, только между собой вроде как переглядываются. Тут я совсем распаляюсь.

-Вы что, говорю, думаете я на вас виды какие имею? Ниче-го подобного. Вы, наверно, из училища ремесленного? Я между прочим там математику преподавал целый год. И стоило мне там к какой-нибудь девице спиной ненароком повернуться, так она сразу визжать начинала и сзади у меня на плечах повисала. Так что вы поимейте это в виду.

Распалился я и руками перед ними размахиваю. Тут, замечаю, мужик к нам подсел. Серенький такой мужичонка в кепчонке мятой. Смотрит он на меня исподлобья и говорит вкрадчиво:

-Чего ты пристал к девушкам? Пересядь, добром тебя прошу.

Тут я совсем из себя выхожу. На высокий тон переходить начинаю.

-Что вы вмешиваетесь?-говорю.-Я, если хотите знать, в жизни ни одной женщины самовольно не тронул. Я их, может быть, очень даже уважаю. Потому даже на замужней готов жениться. И ребенка впридачу возьму.

Отвечаю я ему этак с обидой в голосе. Только замечаю, что слушать он меня совсем не желает. Хватает меня за капюшон куртки, потряхивает легонько и наседает:

-Давай выйдем, говорит.-Тут рядом.

Совсем мне обидно стало. Хватаю я его за руку и отодрать от капюшона пытаюсь. Вдруг смотрю-капюшон у меня в руке почему то остается, и на пол из него пуговицы сыплются. А мужик встает, идет к выходу и сходит спокойненько на своей остановке. Я вслед за ним бросаюсь, но двери прямо передо мной захлопываются.

А девушки сидят как ни в чем не бывало и смотреть на меня по-прежнему желания не имеют. Болтают только ножками и зеркальца свои достают. И на следующей остановке выходят. Говорят мне на прощанье:

-Cпасибо за приятную беседу!

С этакой издевкой говорят. И суют мне в руку мои пуговицы.

Тут я и впрямь злой становлюсь. Очень досадно мне становится. И все добрые мечты мои испаряются. И жениться я вовсе раздумываю. И на женщин шибко злиться начинаю. “Вот и подходи к вам после этого с душой”,-думаю. Подавай вам после этого порядочного мужика. Накося, выкуси”.