Собачья школа

 

Этот полевой сезон мы проводили в Колючинской губе. Место на Чукотке исключительное. Защищенная с трех сторон горными грядами, открытая только своей горловиной северным ветрам – губа была настоящим раем для птицы и зверя. Обилие рыбы привлекало огромное количество лахтаков и нерп. На узких галечниковых косах нередко устраивали лежбища моржи. Во время перелетов здесь останавливались на кормежку белые гуси и казарки, на многочисленных озерах и рядом с ними, гнездились канадские журавли, малые тундровые лебеди, гаги, гагары, множество куликов и воробьиных. На небольших холмах, как часовые, сидели на гнездах и ревностно их охраняли белые совы. Вдоль побережья нередко шлялись бурые медведи и росомахи, можно было встретить и волка, а уж песцы слонялись по тундре, как магаданские собаки по помойкам. Что касается мышевидных грызунов, то казалось, они живут под каждой кочкой.

В Колючинскую губу впадало множество больших и малых рек, из которой выделялась полноводная красавица Йони. По их берегам росли ива и карликовая березка, иногда выше человеческого роста, что само по себе впечатляло.

Особый микроклимат, обилие корма позволяло пастухам Иультинского и Чукотского районов успешно выпасать здесь оленей. Поэтому мы довольно часто с ними встречались. Иногда они приносили почту, иногда приходили просто так, пообщаться, попить чаю и обменяться новостями, поскольку из средств связи у нас были только маломощные рации «Карат» и радиоприемник «Спидола». У пастухов же рации были помощнее, они регулярно выходили на связь с поселком, в бригаду часто заходили вездеходы, так что они были более информированы на порядок лучше, чем мы. Мы же регулярно вели метеонаблюдения, при анализе недельных показаний термографов и барографов могли с большой долей вероятности предположить ухудшение погоды и этими сведениями обменяться с пастухами. Кроме того, наличие всевозможного инструмента позволяло нам чинить все, начиная от примусов и кончая фотоаппаратами и часами. Следовательно, польза от общения была обоюдная.

В этот день к нам в гости пожаловал один из пожилых пастухов. Заметили мы его издалека. Он шел, как ходят тундровики: слегка покачиваясь из стороны в сторону, закинув руки за спину, где находилась на пояснице палка. Я, когда впервые это увидел, попробовал ходить так сам и понял, что это очень удобный способ ходьбы. Тундра мягко пружинит при ходьбе и, перенося вес тела с одной ноги на другую, ты как бы отталкиваешься от нее. Руки, заложенные за спину и опирающиеся на палку, не болтаются при ходьбе. Кроме того, спина остается прямой и способствует правильной осанке. Пастухи еще срезают обычно у резиновых сапог каблуки, которые только цепляются за траву и мешают ходьбе. Двигаясь таким образом, почти не устаешь, идти намного приятнее. Со временем я перешел на этот веками отработанный способ передвижения. Плохо только что, возвращаясь в город, мгновенно отбиваешь себе ноги об асфальт и начинает болеть спина. Скорее всего, поэтому оленеводы не очень любят находиться в городе, где и воздух жуткий, по сравнению с тундровым, и суета, и вдобавок ноги отбиваешь об асфальт и бетон.

…Тем временем поставленный нами, согласно законам северного гостеприимства, чай начал закипать, а пастух подошел ближе. Приглядевшись, мы увидели, что рядом с ним бегут два пса. Первый был взрослый кобель лайки-оленегонки, а второй той же породы, но щенок. Что меня изумило, обе собаки за ошейники были связаны веревкой, примерно полтора-два метра длиной. И если взрослый пес ровно бежал за хозяином, то щенок постоянно отвлекался: совал нос под кочки, пытался схватить выпорхавших из под его ног рогатых жаворонков, рыскал из стороны в сторону.

Но только веревка между псами натягивалась, взрослый пес угрожающе скалил зубы, а иногда слегка покусывал молодого и тот мгновенно усмирял свою прыть. Но хватало его не надолго. Пробежав рядом метров двадцать, щенок не выдерживал, и все повторялось сначала.

Выпив почти полчайника крепко заваренного чая, пастух, с наслаждением закурил и стал рассказывать о своей бригаде, о новостях в селе Нешкан и районном центре. Мы, в свою очередь рассказали ему об отряде, о важности академических исследований и о том, что скоро будем ставить сети на гольца. Затем покоптим и приглашаем его в гости на рыбу, заодно и своим товарищам возьмет несколько копченых хвостов. Он поблагодарил и стал собираться в обратный путь.

Меня же до жути интересовал вопрос: почему собаки бегают связанные веревкой?

- А просто старый молодого учит! – пряча улыбку в редкие усы ответил старый оленевод, - вот побегает со стариком лето, а к осени будет уже хороший оленегонкой и учеба его кончиться. Так мой отец и дед делали. А теперь я.

Вот оказывается, как все просто объяснялось. Получается как бы собачья школа. В ней есть и учитель, взыскательный и требовательный, есть и ученик. А в роли директора выступает хозяин-пастух. Только прогулять в этой школе нельзя, а трепку за плохое поведение получить проще простого и от учителя и от директора. И выпускные экзамены попробуй не сдать. Короче, хочешь - не хочешь, а надо учиться на отлично. Но какая же мудрость заложена во всем процессе. Впору хоть людям передавай опыт такого воспитания. И я, в который уже раз восхитился вековыми обычаями и традициями чукотского народа.

Ближе к осени старый пастух вновь оказался у нас в гостях. Вместе с ним пришел подросший молодой пес, который с успехом сдал экзамен. Он уже не носился как угорелый по тундре, а вел себя с достоинством, как и подобает настоящей лайке-оленегонке. Пастух погостил у нас два дня и ушел, унося несколько копченых балыков, в сопровождении четвероногого выпускника собачьей школы.