Фёдор Петрович встал немного раньше обычного. Было ещё темно. В это время на улице никого нет, а значит, никто и не увидит его. Он взял тележку, переоборудованную для хозяйственных целей из детской коляски, и направился к строящемуся неподалёку особнячку. Нагрузив полную тележку отборным красным кирпичом, Фёдор Петрович свернул с освещённой улицы на тёмную тропинку. Она была ухабистой и скользкой. Тележка скрипела и дребезжала, подпрыгивая на кочках, но этого никто не мог услышать, потому что все ещё спали. Спали школьники и домохозяйки, молодожёны и болтливые подружки, спали даже старомодный пожилой человек и его глухая мама.

 

***

- Знаешь, Ленка, - лениво потянулась девушка на диване и, зевнув, продолжила. – Мне кажется, у него вообще другая есть.

- Да ладно, - то ли удивилась, то ли спросила девушка в кресле. – Он же как зомби. Он бредит тобой, псих несчастный.

- Ну, а вдруг есть.

- Ну, не знаю. А ты скажи, что ты беременная.

- Думаешь? - снова зевнула девушка на диване.

- Скажи, и всё сразу ясно будет по реакции, – отмахнулась девушка в кресле и тоже зевнула.

- Ну ладно.

- Ага.

Разговор зашёл в тупик и та, что зевала в кресле, собралась и ушла домой. А к той, которая зевала на диване, скоро пришёл муж.

Глядя, как он с голодной жадностью поглощает ужин, девушка спросила:

- Милый, а ты меня любишь?

- Угу, – усердно жевал он.

Девушка огорчённо вздохнула.

- Как-то неубедительно, – она немного подумала, а потом сказала, - знаешь, а я беременная.

 

***

Предстоящий день рождения жены довёл Максима до отчаяния. Ему нужно было сделать любимой оригинальный подарок. К тому же он хотел порадовать и её, и их будущего малыша, ведь тот обязательно почувствует мамину радость. Но каким будет подарок, он не знал. Думал, думал, но в голову ничего не шло.

Звезду, названную её именем, он подарил ей на годовщину знакомства. Участок на луне стал подарком на свадьбу. А цветы и прочие банальности жена не жаловала.

- Составь ей генеалогическое древо. Я такое родителям презентовал на серебряную свадьбу. Им понравилось. Твоя-то краля любит всякое такое, – посоветовал коллега, и Максим вздохнул с облегчением. Наконец-то, то, что нужно. Хотя подобное отношение к любимой супруге его рассердило.

 

***

- Вот деньги. Надо сказать, ваши услуги не из дешёвых.

- Да, молодой человек, но это кропотливая работа. И я делаю её честно, в отличие от большинства агентств. Я гарантирую правдивость своей информации на сто процентов. Мои источники ещё никогда не подводили ни меня, ни моих клиентов. Итак, что у вас есть?

- Вот это данные по моей семье. Здесь много. О своих-то я знаю. А вот это о её семье. Всё, что смог узнать.

На стол легли два конверта. Один пухлый, другой совсем небольшой.

- Да. Не густо. Ну ладно, посмотрим, что можно сделать.

- Вы, пожалуйста, постарайтесь. Знаете, она у меня какая?

- Красивая? – тепло улыбнулся седой мужчина в старомодном костюме.

- Красивая? Да. Самая красивая. Но это не так важно. Главное знаете что? – с азартом продолжал молодой человек.

- Что же? – снова улыбнулся собеседник, выказывая всем своим видом заинтересованность.

- Ну, во-первых, мы оба благородных кровей. Мне, вот, матушка моя сказала, что не позволит жениться на простой девушке. Она радеет за генофонд и вообще… Ну, я-то думал, где такую найти, чтоб ещё и нравилась. А тут так повезло. Нашёл и люблю её! А ещё она такая… Я с ней как в клетке с хищником. Ни шагу назад, спиной не поворачиваться! Всегда воля в кулаке! Я с ней настоящий мужик, не имеющий право на ошибку. Да и матушка всячески поощряет наш союз, обещает безоблачное будущее. Финансовое.

- А позвольте поинтересоваться, а что, если в этой клетке вы вдруг оступитесь, ошибётесь?

- Нет. Нельзя.

- Ну, всё-таки. Всякое бывает.

Молодой человек озадаченно посмотрел на собеседника.

- Тогда всё.

- В смысле?

- Значит, всё кончено. Не мужик значит я. И жизнь, значит, кончена.

- Надеюсь, вы это утрируете?

- Да нет, - выдохнул молодой человек. – Это точно. Поэтому вы постарайтесь. Я вам, можно сказать, судьбу свою доверяю.

Молодой человек ушёл, а мужчина в старомодном костюме ещё немного посидел в кафе за чашечкой чая. Он думал о том, можно ли так любить и любовь ли это. Какие выводы были сделаны, никто не знает, потому что и сам он на вопросы эти однозначно не ответил. Во-первых, они в известной степени риторические. А во-вторых, самому ему любить не приходилось. Ни разу за всю его уже поседевшую жизнь. Это существенно затрудняло рассуждения, хотя и облегчало существование.

 

***

Пожилой человек захлопнул за собой дверь, положил чемоданчик на трюмо и сунул ноги в протёртые до мелких дырочек тапочки.

- Знаешь, мама, - сказал он, приступая к ужину. – Я столкнулся с таким первый раз. Только представь, как это ужасно. Вот, послушай. Один молодой человек попросил меня составить генеалогическое древо в подарок своей жене. Она у него красавица, но жуткая стерва. И всё-таки он любит её. Даже болеет ей, хотя уже больше года женат. Редкость, конечно. Это интересно ещё и потому, что родители его знатного рода. Это правда. Я проверил. Так вот они поставили ему условие, мол, жена должна быть под стать им, и тогда молодожёны ни в чём не будут нуждаться. Невероятно, но ему повезло, избранница кичится своей голубой кровью. Но, она просто не знает, что заблуждается. В этом-то и трагедия. Узнают они о том, что она дочь обычного механика, внучка председателя колхоза, что с ними со всеми будет? Да и не поверит она. А поэтому и он не поверит, – заключил пожилой человек и запил сожаление вишнёвым компотом.

- Вот ты спросишь меня, что делать? А я не знаю. Придётся врать? Ради него, ради неё, ради своей репутации, наконец. Или всё-таки рассказать правду? Что же мне делать, мама?

Пожилой человек посмотрел на свою мать. Она сидела в мягком кресле, вязала что-то и совсем не реагировала на речь сына. Уже больше 10 лет она была глуха.

 

***

- Ещё кофе?

- О, нет. Спасибо. Если можно, я просто посижу здесь и подожду своего знакомого.

- Да. Конечно, - улыбнулась официантка, забирая очередную пустую чашку.

Молодой человек побарабанил телефоном по столу, снова набрал номер, но ответа опять не было.

Через пару часов стало понятно, что никто не придёт. А ещё было ясно, что на приобретение подарка у любящего мужа осталось всего несколько минут. В отчаянии молодой человек бросился в ближайший ювелирный магазин и купил жене красивейший браслет белого и жёлтого золота с россыпью драгоценных камней.

Припарковав машину возле дома, молодой человек вдруг почувствовал тонкую боль в сердце и холод по всему телу. Он вспомнил то, о чём не имел права забывать даже в приступе паники. Его любимая жена страдала сильнейшей аллергией, которая проявлялась при контакте даже с таким благородным металлом, как золото.

Это был конец. В доме уже веселятся гости, томятся в ожидании, хотят поскорее обсудить подарок мужа. А она наверняка зла на него за опоздание. И уж, конечно, такого подарка она ему не простит.

Боже! Боже! Оступился! Всё-таки, я оступился! Как быть? Как?

В окно машины постучали.

- О! Макс! Ты чего ещё здесь? Я думал, ты уже веселишься с гостями.

Побелевший Максим посмотрел на весёлую физиономию стучавшего.

- Скажи ей, что я попал в аварию.

- Что? – настороженно спросила физиономия.

- Скажи ей, – повторил Максим, но уже тихо, для себя. Его никто и не мог слышать, потому что машина мчала по дороге, не замечая светофоров и поворотов.

 

***

 

Ярким весенним утром из дома вышел человек в пальто и шляпе. В руках он нёс небольшой старомодный чемоданчик. Он спешил на встречу с одним несчастным молодым человеком. Желая сократить путь, он свернул на узкую тропинку, прошёл несколько метров и поскользнулся на ледяной корке. Чемоданчик вылетел из его рук в кусты дорожки, а сам он рухнул на грязный снег и приложился виском о, непонятно откуда взявшийся, кирпич.

Через двадцать минут по этой же тропинке, всё с той же целью сократить путь шла тучная женщина. Увидев распластавшегося бедолагу, она закричала: «Уби-и-и-или!».

Через тридцать минут умершего увезли в холодной машине с красным крестом. А ещё через некоторое время по дорожке бежали дети. Увидели чемоданчик, валявшийся под кустом, изучили его содержимое, не нашли ничего ценного, но все бумаги изъяли.

***

Вечером на большой проталине горел костёр. Вокруг него стояли дети. Щурясь от света и тепла, они коптили над огнём хлеб, неумело насаженный на грязные палочки. Когда сырые дрова отказывались загораться, в костёр подбрасывали бумагу, благо её было много.