Звери

Дверь с грохотом открылась, сын бросил зелёную армейскую сумку на пол и потребовал:

- Мяса. Жареного. Много.

Опустошая вторую тарелку отбивных из телятины, сообщил с набитым ртом:

- Меня в тюрьму трибуналом отправляют.

Мать испугалась:

- За что?

- Я уже рассказывал, - ответил сын израильским акцентом. - Не хочу я водилой служить.

- Подожди, - перебил его отец. - Ты просился в боевые части?

Сын кивнул.

- Ты же хотел в "Гивати"?

Сын запил мясо "Спрайтом".

- Папа! Ну, не хочу я быть водилой грузовика и автобуса.

- Тебе предложили курс, и ты согласился!

- Ну, я-то думал, что это боевая профессия, а вожу солдат на развозке, матрасы и бельё из прачечной да какие-то ящики с патронам на стрельбище. И такое всё.

- Война, сынок, не фейерверк, а просто тяжкая работа.

Но сын плохо знал советскую поэзию, а уж кто такой Михаил Кульчицкий не ведал вовсе.

- И твоя работа нужна не меньше, а может и больше, чем ты думаешь.

- Всё, пап-мам. Я всё уже придумал. Хочу стать кинологом.

- Кем? - вскричали оба родителя.

- Работать с собаками. После армии поступлю в ветеринарный университет.

- Куда, сынок? - поразилась мать.

- В Чехии есть такой. Самый сильный в Европе. Или факультет - ну, что-то такое.

Отец почесал бровь.

- Профессия, конечно, вполне конвертируемая. В любой стране можно найти работу. Фермы, заповедники, зоопарки. Частную клинику можно открыть. Но тюрьма - это уже перебор.

- Да не дают мне курса! Говорят, нет пока. И когда будут - неизвестно.

- И когда?

- Позвонят. Пока дома велели сидеть.

- Вот люди! Мучают бедного ребёнка!

- Звери! - произнёс отец, прошедший советскую армию, с усмешкой.

Дней через пять в квартиру вошла полнобёдрая девушка-сержат с автоматом наперевес.

- Собирайся, - сказала она парню. - Я тебя арестовываю. Едем в тюрьму.

Мать засуетилась.

- Пока он собирается, покушайте, пожалуйста.

На столе появились салат из крабовых палочек, грибной суп с чечевицей и полная тарелка пряной жареной индюшатины с кускусом.

- Всё кошерно, - произнесла мать виновато.

Девушка хотела, по всему, решительно отказаться, но арестованный произнёс: "Я в душ", - и она, глубоко втянув ноздрями запахи, присела к столу, повесив автомат на спинку стула. Минут через двадцать появился сын с мокрыми волосами. Девушка не могла остановиться.

- Да, - протянул парень насмешливо, - это не сосиски из сои, не вчерашний салат из помидоров и не багеты с сыром. Это моя мама готовила.

Мама заплакала.

- Не беспокойся, мамелэ, - сказал сын, - всё будет хорошо. Я им ничего не скажу, даже разговаривать с ними не буду, и они меня отпустят.

После кофе с тортом всё-таки отправились арестовываться дальше.

В машине парень сел на переднее сиденье, девушка за руль.

- Поедем в "шестёрку", - сказала она.

Но, когда уже выехали из города, парень стал нервничать.

- Как я ненавижу армию, оружие, офицеров, солдат, солдаток... - и стиснул зубы.

Девушка с испугом на него взглянула. Она попыталась с ним разговаривать ласково и спокойно. Но у парня нервное напряжение только возрастало. И тогда машина свернула в оливковую рощу, пустую по летнему сезону. "Ещё набросится и изнасилует, - подумала девушка, - лучше подстраховаться". Остановив машину, она погладила арестованного по щеке и успокоила его. Часа через полтора они снова двинулись по шоссе. "Ничего, что долго, - думала девушка, - я ведь тоже взволновалась, и мне тоже нужно было успокоиться".

Успокоенные оба, они подъехали к воротам солдатской тюрьмы. На приёме начали было заполнять анкету, но парень упорно не хотел отвечать ни на какие вопросы и глядел в сторону.

- Послушай, - сказали девушке. - Может, он не совсем нормальный?

- Нет, - ответила та, - два часа назад он был вполне активный.

- Тем более, - сказали ей. - Нам такие не нужны. Звони своему начальству, что мы его не можем принять.

Девушка с трудом дозвонилась до командира.

- Делаем так, - сказал он решительно. - Едешь с ним в Нетанию, там забери ещё одного такого же придурка и отвези их в "четвёрку", чтоб им жизнь мёдом не казалась.

Девушка с жалостью взглянула на парня и спросила у мобильника:

- А второй тоже такой нервный? Я справлюсь с двумя?

- Справишься, - заверил её мобильник.

В Нетании они долго разыскивали улицу и дом, наконец, девушка отправилась арестовывать второго. Прошло десять минут. Парень вышел из машины. Прошло ещё пять минут. Парень закурил сигарету. "Может, она там обедает?" - подумал он целомудренно.

И отправился на автобусную остановку.

Спустя три часа он снова входил в свою квартиру.

- Не взяли! - обрадовалась мать. - Вот садисты!

- По конкурсу не прошёл, - пошутил отец.

Дня через два за парнем снова приехала полнобёдрая девушка-сержант.

- Ты почему сбежал? - спросила она грозно.

- Я думал, что тебя захватил ХАМАС, - ответил парень вполне серьёзно.

- Я так и поняла. Поехали.

С недолгой, но достаточной остановкой в оливковой роще доехали до страшной тюрьмы Љ394.

- Мама, не волнуйся, - позвонил по мобильнику сын домой, - я объявлю голодовку, и они меня выпустят.

Через пару дней сын позвонил снова и рыдающе рассказал о зверствах израильской военной тюрьмы.

- Мама! - кричал он в трубку. - Они в столовой садятся рядом со мной и не выпускают меня из-за стола, пока я всё не съем: бульон, салат, курицу, макароны, и даже чай!

- Звери! - причитала мать.

- В душ пускают один раз в день только вечером!

- Маньяки! - всхлипывала мать.

- По телефону дают разговаривать всего полчаса в сутки!

- Фашисты! - возмущалась мать. - Бедный мой мальчик!

- Мама! Позвони на базу, узнай телефон этой девушки, которая меня увозила.

Проведённые дома дни парню скостили как бывшему под домашним арестом. Через месяц, который он провёл под присмотром мамы и девушки-сержанта дома (нужна же была солдату психологическая реабилитация после десяти дней тюрьмы!) его отправили на курсы кинологов, которые ради него и организовали.